Волчье солнце

В жизни должна быть любовь - одна великая любовь за всю жизнь, это оправдывает беспричинные приступы отчаяния, которым мы подвержены. (с) Альбер Камю

Узнав о смерти Хельги, Фанд растерялась и первое время даже не находила слов. Воительница внушала ей сперва антипатию, но потом сида изменила свое отношение к ней. И вот…такая история любви и такой ужасный конец. Локи не стал рассказывать жене, что Хельга незадолго до убийства родила сына. Фанд достаточно импульсивна, чтобы проболтаться Фенриру. А пока не известно, где этот мальчик, чей он и жив ли – эта новость опасна для оборотня. - Фенрир хочет развязать войну между мирами, - помолчав, добавил Локи. - Постой, но…Стейн ведь может выдать тебя Всеотцу, тогда нам светят неприятности еще и с Асгардом! – воскликнула Фанд. - Уверен, он так и поступит, - кивнул повелитель Етунхайма. – Будь Одину известно, что я сдал его, асгардские послы уже были бы здесь. Стейн бережет эти сведения. - Может, войны все же удастся избежать? – прошептала сида. - Удастся, - горько усмехнулся Локи. – Но в этом случае я потеряю сына. Когда я отказал ему в военной поддержке, Фенрир сказал, что если я не позволю ему отомстить, он просто сведет счёты с жизнью. И это не пустые слова – я его знаю. Фанд содрогнулась: она тоже знала Фенрира и понимала, что Локи прав. Она видела полные бесприютной тоски глаза оборотня. Сида тогда невнятно выразила соболезнования и поспешно ретировалась, оставив молодого человека наедине с его бедой. Есть вещи, которых не изменить. В Ётунхайме она сильно ожесточилась, и ей было ясно, что в этой ситуации слова утешения бесполезны. Разве что со временем что-то изменится, но…Фанд помнила, как ревностно оборотень оберегал свои отношения с Хельгой. - Как думаешь, он…станет прежним? – спросила сида. - Сможет ли полюбить кого-то со временем, ты хотела сказать? Нет, - уверенно ответил Локи. – Здесь его звериная натура, к сожалению, наложила отпечаток. Он долго жил одиночкой, потом выбрал себе спутницу. Живая или мертвая, Фенрир будет верен ей до последнего вздоха. - Это так…странно и непривычно – никогда бы не подумала, что он способен на верность, - задумчиво произнесла Фанд. - Пока ты не приучила его крутить по десять романов одновременно, он и думать не думал о том, чтобы осчастливить всех женщин Асгарда своим вниманием, - посуровел Локи. – А потом понеслась…Фенрир не находился под влиянием кого-то из нас, когда встретил Хельгу. - И теперь он вечно будет хранить память о ней, - вздохнула сида. Ей стало не по себе от слов мужа. А еще сердце кольнуло от жалости к волку. - У меня нет выбора – придется дать Фенриру войско, - наконец, произнес Локи. – Сейчас я поступаю как отец, а не как правитель, но не жалею об этом. Правда, мне самому придётся отказаться от участия в боевых действиях, но я спокоен. Если кто и способен задать Стейну трёпку, то это Фенрир. Его он не умолит, не упросит…Даже жаль, что я этого не увижу! - Прекрати! – резко одернула его Фанд. – Речь идет о твоём сыне, а ты заранее наслаждаешься болью, которую причинишь другим. Будет война, пострадают невинные люди… - Милая, на войнах всегда страдают невинные люди, - цинично откликнулся Локи. – И если бы я сокрушался по этому поводу, то меня бы свергли в первый же день. Перед глазами Фанд стали военные события в Мидгарде, после которых она, чудом выжив, решила податься в «желтые» журналисты. Она была сыта по горло кровавыми зрелищами и трупами. Даже сейчас, годы спустя, она зажмурилась, все еще слыша крики умирающих. И теперь Фенрир собирается устроить не войну, а настоящую резню, безжалостную и беспощадную. - Я отправлюсь с Фенриром, - заявила Гвендолин, услышав о тревогах матери. Сердце Фанд пропустило удар. - Ты сошла с ума? – резко спросила она. – Я рассказала тебе это затем, чтобы ты помогла мне остановить его, поговорила с ним…. - Не хотела бы я быть на месте того безумца, который отважится отговаривать Фенрира от мести, - ответила Гвен. – Это все равно, что остановить лавину. Моего брата уже не вернуть, но если я отправлюсь с ним, возможно, одной изнасилованной или убитой женщиной будет меньше. Союзником Фанд неожиданно стал Рик, совершенно не жаждавший путешествия на историческую родину. Сида надеялась на благоразумие молодого человека. Он любит Гвен и не даст ей рисковать собой. К тому же в большинстве случаев важные решения принимал, как ни странно, именно Рик. Однако в этот раз наёмник потерпел поражение. Он спорил до хрипоты, взывал к рассудку любимой, скандалил – Гвен была неумолима. - Я не собираюсь рисковать своей жизнью ради бессмысленного кровопролития, которое устроит твой ненормальный брат! – сорвался, наконец, Рик. – И тебе не позволю, понятно?! - Если ты ярый противник этой войны, оставайся в Етунхайме или уходи – как знаешь. Тебя никто не держит и не заставляет, - резко бросила она, когда исчерпала аргументы. Рик обозлился, они разругались так, что девушка ушла ночевать в покои брата. Фенриру было все равно, что происходит вокруг, поэтому, когда Гвен попросила разрешения остаться, он просто безучастно кивнул. Ее напугал вид Фенрира – он был похож на пещерного дикаря. Хуже всего было то, что ему на это, по всей видимости, наплевать. - Когда ты в последний раз ел? – поинтересовалась Гвен. Ответом ей был тяжелый взгляд. Давно, судя по исхудавшему лицу. Оборотень стал похож на собственную тень. Присев на краешек кровати, она ласково заговорила: - Если ты собираешься отправиться на войну, твой нынешний вид и состояние никуда не годятся. - Нашему отцу не нужна эта война, - впервые за долгое время в голосе оборотня прорезалась эмоция. Гвен отчетливо разобрала ярость и ненависть. - Я поговорю с ним и, надеюсь, он передумает, - проведя рукой по небритой щеке брата, сказала она. – И я хочу отправиться с тобой. Фенрир ничего не ответил, по-прежнему глядя в одну точку перед собой. Девушка вздохнула и устроилась на постели рядом с ним. Гвен была эгоисткой и не боялась себе в этом признаться, но не злой или жестокой. Всю ночь она не сомкнула глаз, обдумывая происходящее. Раз Фенрир перестал заботиться о своей младшей сестрёнке, не начал отговаривать ее от этой затеи – дело не просто плохо. Оборотень всегда старался лишний раз не показывать Гвен звериную часть своей натуры, а сейчас…Девушка вздохнула: а сейчас, по всей видимости, настала пора заботиться о нём. Не те детские игрушки, что были раньше, а по-настоящему. И если нужно пролить кровь ванов, чтобы ее брат обрёл покой – то так тому и быть. Однако не только Фенрир был причиной её тревог – ссора с Риком тоже давала о себе знать. Врожденное чувство справедливости требовало признать, что в этот раз она зашла слишком далеко. Бывало, они иногда ругались, потом Рик отступал, она остывала и они мирились. Гвен грустно улыбнулась, поняв, чем эта ссора отличается от остальных – инициатива примирения всегда исходила от Рика. А сейчас наёмник не пойдет на попятный, не желая подвергать ее жизнь опасности. К тому же…Гвен часто в пылу могла наговорить много такого, о чем потом жалела. Но никогда не извинялась. Не из гордости – просто Рик первым шел на мировую, и ей это было просто не нужно. Что-то подсказывало девушке, что в этот раз она воспользовалась запрещенным приёмом. Стараясь не шуметь, она встала и отправилась в свои покои. Еще в коридоре услышав странные звуки, Гвен ускорила шаг. Когда она открыла дверь, происхождение шума стало понятно. - Ты собираешь вещи? – не сразу спросила девушка, закрыв за собой дверь. - Именно! Ни дня больше не желаю находиться рядом с твоей семейкой, - не оборачиваясь, ответил наёмник. - А…а как же я? Мы? – замотала головой Гвен. - Мы? – криво усмехнулся наёмник, соизволив обернуться. – Нас нет, принцесса. Была ты, позволявшая себя любить. И болван, влюбленный в тебя до беспамятства и готовый все терпеть. Гвен словно в тумане не отрывала глаз от его заплечного мешка, куда молодой человек кое-как складывал свои нехитрые пожитки. Она так и думала, что Рика заденет эта фраза, но была тогда слишком зла, чтобы замолчать. Гвен обернулась к двери и неслышно прошептала заклинание. Наёмник поднял голову. - Докатилась? – насмешливо поинтересовался он, но в карих глазах плескалось отчаяние. – Ты же знаешь, что подобной чушью меня не удержать. - Докатилась, - сверкнула глазами задетая за живое Гвен. Она действительно хотела его удержать, и её злило такое активное сопротивление. – И ты отлично знаешь, что я не только дверь зачаровать могу. Если понадобится, то к утру этот дворец можно будет разбирать по камушкам. На память. Так тебе понятней? - Чего ты добиваешься? – не сразу спросил Рик, скрестив руки на груди. Девушка про себя отметила, что свои хаотичные сборы он все же приостановил. - Я хочу, чтобы ты остался, - уткнувшись ему в плечо, прошептала Гвен. – Не уходи…пожалуйста… - А смысл? – приподнял брови молодой человек. – Мне здесь не очень-то рады. Пора бы привыкнуть, что наёмник везде нужен ровно до определённого момента, а потом он может катиться на все четыре стороны… - Прекрати! – возмутилась Гвен. – Ты нужен мне – тебе этого мало?! Рик сел на кровать рядом с полусобранным мешком и упрямо сжал губы. - Не очень-то это было заметно вечером, - недоверчиво протянул он. – Тебе нужен кто-то, кто любил бы тебя. Я это буду или кто-то другой – тебе наплевать. Ты только и думала, что о своем ненаглядном братике, даже ночевать небось к нему побежала! Гвен глубоко вздохнула. Слишком долго она его отталкивала, он привык к этому. И ситуации, в которых вдруг выясняется, что она не просто позволяет себя любить, ставят его в тупик. - Я…действительно пошла ночевать к Фенриру, - присев на корточки напротив Рика, произнесла девушка. – Мне не спалось. Из-за событий последних трёх месяцев, из-за брата я не могу оставаться равнодушной. К тому же у меня есть любимый мужчина, о котором я беспокоюсь. Я же не думала, что ты решишь сбежать посреди ночи! - Всё делаю ровно как ты велела, - уперся молодой человек. – Уезжаю, чтобы никого не… Гвен надоело слушать пламенные речи, поэтому она просто закрыла ему рот поцелуем. Девушка запаниковала, когда он и тут проявил стойкость, не сразу на него ответив, но тревога оказалась ложной – в следующую минуту ей пришлось думать о том, не сломал ли ей «любимый мужчина» несколько ребёр. - Не пугай меня так больше, - жалобно попросила Гвен, кивнув на полусобранный мешок. – Я не…я не хотела этого говорить. Всю ночь боялась, что ты так это воспримешь. Наёмник с некоторым удивлением покосился на неё. Его действительно ранило, что любимая может легко выставить его за дверь, только не думал, что она станет переживать по этому поводу. Было обидно, больно…но не смертельно. Рик философски отнесся к очередному проявлению холодности Гвен. - Еще раз прогонишь – уйду и не обернусь, - твердо пообещал он. – Поняла? Девушка мелко закивала, все еще с подозрением глядя то на него, то на мешок. Он был человеком слова, и то, что он терпит её характер, вовсе не означает, что его терпение бездонно. - Давай-ка ты его уберешь подальше, он меня все же пугает, - решила она. - Дался он тебе, - пробормотал наёмник, но Гвен успела заметить самодовольную ухмылку. Что-то здесь не складывалось. – Все равно собрать же надо…Непонятно, когда твой братец решит в войну играть. Зеленые глаза Гвен расширились. Если десять минут назад она была готова упрашивать его остаться, то сейчас испытывала огромное желание задушить собственными руками. - Но я…я думала, что…Ты специально позволил мне поверить, что уходишь! – набросилась она на Рика. - Ты же не думала, что так легко от меня отделаешься? – фыркнул молодой человек. Он привык скрывать свои переживания, и Гвен его приятно удивила. – Ну не мог я пропустить, как меня будут просить остаться, не мог! Я получил поцелуй, выяснилось, что я еще и любимый мужчина, к тому же нужный… - Однажды я тебя точно удавлю, - выдохнула Гвен, вцепившись ему в плечи. - Брось, оно того стоило, - с неожиданной теплотой усмехнулся наёмник, не рассчитывавший на такую удачу. Откровенно говоря, он лукавил. Гордость не позволяла признать, что Гвен застала его в самый неподходящий момент, и он действительно собирался уходить. Обойдясь без скандалов, битья посуды и долгих прощаний. И с Гвен, и с другими обитателями замка, на которых ему было наплевать. Рик почувствовал себя ненужным после вечерней ссоры. Когда Гвен попросила его остаться, он не сразу, но остыл и быстро сориентировался обыграть все так, словно он на самом деле собирался в Ванахейм вместе с любимой. Незачем ей знать, что уязвленное самолюбие едва не одержало верх над разумом. - Это ты развлекался, а я…я, между прочим, переживала! – обиделась девушка. – На тебя не угодишь. Не ушел – виноват, остался – тоже виноват, - хмыкнул Рик, тщательно маскируя свои истинные чувства. - Ясно же, что куда ты, туда и я... Гвен просияла. Её порядком измотала вечерняя ссора, а вопрос с отъездом в Ванахейм все равно так или иначе бы поднялся. И девушка заранее страшилась баталий. А тут…такой неожиданный сюрприз. - Я тебя люблю! – порывисто воскликнула она, обняв Рика. Сердце наёмника бешено заколотилось. Он ждал… Слишком долго ждал этих слов, чтобы сейчас остаться равнодушным. Сейчас вся его решимость была направлена не на демонстрацию характера, а на то, чтобы устроить себе ночь мечты в объятиях любимой девушки. Здесь их с Гвен желания совпали и на какое-то время оба забыли о многих важных делах на этом свете и предались любовным утехам. - Сразу бы так, - пробормотал наёмник, решив, что этот способ примирения, пожалуй, наиболее действенный. Разговаривать с Гвен все равно бесполезно… О том, что в этот раз инициатива принадлежала вовсе не ему, он предпочёл не вспоминать. - Стоишь тут, посреди комнаты, мало того, что ругаешься, так еще и одетый, - в перерывах между поцелуями фыркнула девушка. - Безобразие, - подтвердил Рик с самым серьёзным выражением лица. – По крайней мере, теперь я знаю, в каком направлении работать. Гвен? - не дожидаясь ответа, он тихо произнес: - Скажи еще раз… - Я тебя люблю, - прошептала та, давно перестав считать, в который раз за эти безумные несколько часов. У Гвен была своя маленькая слабость, и ему было это прекрасно известно. - Спи, принцесса, - коснувшись губами ее виска, тихо произнес Рик. Девушка улыбнулась и вскоре задремала, положив голову ему на плечо.