Двойная жизнь

      Фемка молча лежала, думая над письмом. Да, оно не совсем связанное, но ведь нормальное, верно? Разве так не могла писать Элита, когда у неё процессор был занят чем-то другим? Могла…       Арси притушила оптику, стараясь впасть в оффлайн. Но желанный сон, такой необходимый для неё, сейчас упорно игнорировал фемму. Автоботка устало провентилировала системы, заставив обернуться к ней медика. Тот, чуть приподняв бровь, негромко спросил Арси:       — Ты в оффлайне?       Фем промолчала, боясь, что бот догадается, что она всё слышала. Но медик, лишь внимательно посмотрев на пациентку, отвернулся обратно к экранам. Автоботка тихо провентилировала и снова попыталась уснуть. Никак. Слишком много она услышала за день. Эту информацию нужно было тщательно обработать, но у фемки не хватало на это сил. И вновь она попыталась разгадать тайну Прайма.       «С чего обычно начинаются письма?» — спросила у себя Арси.       «С имени, с обращения», — сама же ответила она. — «Но тут также!»       «Но ведь и в этом письме должно быть что-то необычное, что помогло бы его расшифровать?»       «Конечно! Но что тут не так?»       «Тут всё понятно!»       «А значит?»       «Может, Оптимус сам что-то упустил? Ему ведь и датапад достался!»       «А что в этом датападе?»       «Он не сказал…»       Фемка шумно провентилировала, вновь привлекая внимание Рэтчета. Медик подошёл к Арси и уже более внимательно посмотрел на ботку, которая лежала и старалась незаметно перестать хмуриться. Постояв полбрийма, автобот развернулся и собрался уходить. Фемка, не включая оптики, провентилировала, чуть улыбнувшись. Медик резко развернулся и недовольно посмотрел в фейсплейт автоботки.       — Арси, ты ведь не в оффлайне, верно?       Фемма напряглась, мгновенно давая понять, что Рэтчет прав. Автобот нахмурился и задумчиво почесал подбородок. В отсеке повисла томительная тишина, из-за которой Арси только больше напряглась. Медик стоял молча несколько бриймов, но для автоботки они тянулись несколько джооров. Ледяной хладагент медленно стекал с её спины, доставляя неприятные ощущения.       — Я жду, — наконец, сказал Рэтчет.       — Да, — вздохнула фем. Разговора, который должен был произойти, никак не избежать.       — Ты всё слышала?       Медик говорил это с таким спокойствием, будто Арси каждый день случайно подслушивала разговоры Оптимуса и Рэтчета. Оно начинало её раздражать, но сейчас эмоции, какие они не были бы, проявлять не надо. Погрузившись в свои мысли, фемма пропустила несколько покашливаний автобота, которому уже надоедал этот разговор.       — Так что?       «Что „что?“» — встрепенулась фем. Автоботка удивлённо посмотрела на медика. Тот, поймав её взгляд, устало провентилировал. Состроив недовольный фейсплейт, медик повторил:       — Ты всё слышала?       — Да, — призналась Арси. Стыдливо опустив окуляры, фем постаралась посмотреть в сторону.       — Это моя ошибка, — процедил автобот, заслужив удивлённый взгляд автоботки. — Я должен был убедиться, что ты в оффлайне.       — Но ведь теперь нас трое? Чем больше трансформеров, тем быстрее откроется эта тайна!       — Напоминаю: Оптимус просил всё хранить в секрете. Всё — значит всё, Арси. Так что никто не должен узнать об этом. Во всяком случае, от нас.       — Я поняла, — улыбнулась фем. Ничего не произошло, так что это к лучшему.       Рэтчет слабо улыбнулся и пошёл к экранам. Там он начал что-то искать, вероятно, очередную активность десептиконов. Фем ничего не оставалось, кроме как лежать и оффлайнить. Джек, Мико и Балкхэд были у автобота в отсеке, Бамблби и Раф уехали кататься, а Оптимус сидел у себя. Попытавшись перевернуться, Арси с грустью отметила для себя, что восстановление не идёт так быстро, как хотелось.       Зевнув, фем устало притушила окуляры. К ней медленно, несмелыми шагами приближался оффлайн, до этого так избегавший её. Почувствовав это великолепное чувство — чувство приближающегося отдыха — Арси улыбнулась, забывая, что не всё радужно.

***

      Элита передвигалась небольшими шагами, но смело, с какой-то странной уверенностью. Тёмный коридор, ведущий в не менее тёмный отсек. Но он не пугал автоботку: фемка шла, не оглядываясь по сторонам. Она тут не впервые: корабль Эйрахниды иногда бывал её пристанищем, когда десептиконши не было дома.       Автоботка свернула в узкий коридорчик, не доходя до стены. Там, пройдя мимо нескольких маленьких отсеков, она вышла в большой. Элита спокойно оглядела стены, отмечая каждую деталь, которую и так знала до чёрточки. Переведя взгляд на небольшой стол, стоявший посередине, фем подошла к нему.       На нём лежало много различных датападов, бумаг, несколько стилусов и авторучек, подходящих по размерам трансформерам. Элита недовольно провентилировала и начала раскладывать всё по местам, временами бегло просматривая записи. Зачастую, датапады падали на пол, иногда трескаясь, иногда окончательно ломаясь. Автоботку это не волновало: наведя порядок, она собрала всё с пола и кинула в мусорку, стоявшую в углу.       Покончив с делом, Элита с видом хозяйки начала приводить весь отсек в порядок. Протерев пыль с полок, шкафов, нескольких стульев и платформы, фемма устало уселась на неё. Автоботка устало притушила оптику и уткнулась фейсплейтом в манипуляторы. Как же ей хотелось сейчас уснуть, проснуться и снова оказаться на Кибертроне, до войны, до всего того ужаса, который пришлось пережить.       Элита до энергона закусила губу, вспоминая свой «военный» актив. Сколько боли, страданий… Холод прошёлся по корпусу, и Искра учащённо забилась; манипуляторы медленно сползли на колени, не подчиняясь. По фейсплейту фемки потекла капля омывателя, оставляя за собой влажный след. За ней ещё, ещё…       Несколько раз всхлипнув, Элита подняла окуляры. Эйрахнида сидела прямо перед ней, молча разглядывая алозначную. Паучиха не изменилась: те же фиолетовые окуляры, наполнение ненавистью, те же паучьи лапы, свисающие из-за спины, тот же корпус. Только небольшой шрам, оставленный на брюшных пластинах, изменял её. Элита с какой-то непонятной тоской оглядела паучиху.       Десептиконша сделала то же самое, переводя окуляры синхронно с автоботкой. Пройдясь взглядом по всему корпусу, фем опять посмотрела на фейсплейт Элиты. Алозначная протёрла очередную каплю омывателя, смазывая влажный след, и усмехнулась.       — Кем ты стала? — спросила Элита.       В ответ — молчание.       — Никем. Пустым местом, — кивнула автоботка в знак согласия.       — А ты кем? — поинтересовалась десептиконша.       — Тем же, чем и ты — ненужным мусором, хламом.       Фемки замолчали, не переводя взгляда друг с друга. Элита поднялась с платформы; Эйрахнид тоже. Десептиконша чуть наклонила голову набок, с интересом разглядывая алозначную. Элита устало уселась на платформу и отмахнулась от паучихи, будто прогоняя видение. Но она не пропала: Эйрахнида села на противоположную платформу и точно так же отмахнулась от автоботки.       Алозначная откинулась назад и притушила оптику, стараясь не замечать десептиконшу. Сейчас её процессор был совершенно пуст, но это не мешало ей не усыпать, хотя только оффлайн был нужен ей. И прямо сейчас. Те два окуляра, так неприятно блестевшие в полутьме фиолетовым светом, напрягали Элиту и заставляли настораживаться.       Искра вновь болезненно сжалась, и автоботка горько всхлипнула. Но Эйрахнид не уходила — паучиха продолжала сидеть, не спуская оптики. Этой жуткой, пугающей оптики, полной ненависти и корысти. Неприятно. Противно. Тяжело.       — Уйди, — наконец, взмолилась фем. — Нам было лучше раньше… друг без друга.       — Ты знаешь — это невозможно, — оскалилась Эйрахнид.       «Да, знаю. Но надеюсь. Надежда умирает последней»       Элита охладила вент-системы, и разгорячённый воздух вырвался наружу.       Автоботка медленно поднялась и посмотрела на десептиконшу. Всё то же — от шрама, нанесенного Арси, до гадкой, неприятной усмешки. Омыватель капнул на платформу, как капал прежде. Но теперь алозначная не пыталась его остановить — пусть течёт, ей уже всё равно. Отсек наполнился неравномерным стуком капель о железо, как дождь стучит по стеклу в ненастье.       Ещё раз взглянув в оптику Эйрахнид, Элита резко проснулась.