Реквием по мечте

Отметка на градуснике стремительно пересекала границы чисел 20, 22, 25. Жара, это одно из самых ненавидимых Дэниелом слов. Еще больше он ненавидел чувствовать то самое значение этого слова. Парень выглядел до невозможности нервным. Он то и дело поправлял, расправлял и выравнивал воротник, который потемнел от пота. -Да что же это... Его уже не радовал тот факт, что он ходил в пиджаке. Такое чувство что вот-вот и от альбиноса начнет пахнуть жареным мясом. -Эмили, что вы со мной сделали!? – По истечению пяти минут парень нашел небольшое пристанище, в виде тени. Он тотчас же прислонился к холодной стене, аж застонав от удовольствия, ощущая хоть что-то прохладное. Была бы его воля, и парень бы разделся вовсе. Но люди, люди на него смотрели. Слишком не привычно. Это все его уже начинало пугать. «-Эмили… - тихо позвал ее. Она сейчас ответит. И станет легче. Он столько всего не знает, он столько всего пропустил. Его жизнь сейчас скачет обрывками. И эти обрывки между жизнью и смертью, они его так мучают. Это чувство до скрежета зубов неприятное. Но иногда, хочется плакать и смеяться. От радости. -Да? – Отозвалась она, поправляя свои волосы. Сама девушка смотрела куда-то вниз, на траву. Наверное, это было смущение. -Что означает быть человеком? – Сандерс и сам задумался. Но как бы долго не находился в глубине своего подсознания, он не мог вспомнить. Именно вспомнить. Какого оно. Быть человеком, - означает ли это умение любить, понимать, прощать и отдавать? -Наверное. Ты задаешь мне слушком трудные вопросы, - покачала она головой. -Но мне так важно знать ответ, - сдавленно послышалось с его стороны. -Но…ответ на такой вопрос слишком большой. Я… я не знаю. Я не хочу тебе дать не правильный ответ. Могу лишь дать тебе свое мнение. -Вот как, - с отпечатком грусти промолвил он, вздыхая, - самое страшное то, что у меня нет даже своего мнения» Воспоминание из вчерашнего вечера отразилось на его лице какой-то сдавленной и грустной улыбкой. За то не долгое время провождения в тени он успел более-менее прийти в себя из-за жары. Но появилось чувство пострашней. Парень начал сглатывать свою слюну, и нахмурился. -Господи, - он поднял свой взгляд вверх, - да что со мной такое!? – страдальчески произнес парень, опускаясь по стенке вниз. -Кажется, ты живой. Сандерс сразу почувствовал, как в его плечо ткнули носком ботинка. А этот голос… да как его не узнать. -Дорис? Ты что тут ошиваешься? – возмущено провозгласил беловолосый. Странно, как быстро можно перейти из сидячего положение в стоячее, и с какой яростью ухватить друга за шиворот. Ну, точнее не ухватить. Руки прошли сквозь самого Депрессию. Вот это и послужило еще большей истерике со стороны убийцы. -Погоди, я знаю какого это! – радостно провозгласил Дорис, хлопая альбиноса по плечу. -Не знаешь, - хмуро отозвался Дэнни. -Верно, не знаю. Но ты не унывай. Живот болит? Убийца согласно кивнул, взглянув на черноволосого. Почему, будучи мертвыми, он мог прикасаться ко всем, а другие к нему прикоснутся не могли? -Значит, тебе поесть надо. И не пить кофе. Ты вообще сколько лет назад брал что-нибудь в рот? – не без насмешки проворковал Депрессия, - Я умер не та давно, я помню какого это. -Умер? В смысле умер? В душе что-то больно екнуло, отдаваясь в голове Сандерса рваными кусками воспоминаний. Вспоминай. Вспоминай. Вспоминай. Вот оно. «-Пойдем. Пойдем со мною. Не пожалеешь, - мальчик не смело вложил свою руку в костлявую ладонь женщины, лицо которой больше напоминало продукт керамики. Будто бы она сама вылепила из глины свое лицо, а все остальное – это часть ее истинного облика. Темнота. Темнота. Темнота.» Что может быть больнее осознания всех своих ошибок? -Дориан, - в пол голоса позвал он, глядя на черноволосого, который видимо увлеченно разглядывал узоры на своей трости, - я понял, - еще тише промолвил он. -О, парень, - Депрессия укоризненно покачал головой, - Тебе нужна помощь, - Дориан резко взял альбиноса за руку, - Но точно не моя. И вновь эта непроглядная темнота. «-Что означает быть человеком, Эмили? -Я ведь уже сказала, - постаралась возразить Браун. -Я помню, что ты сказала, - спокойным тоном отозвался парень. -Так почему же спрашиваешь? -Наверное, потому что…мне больше нет, у кого спросить. Лишь через минуту неловкого молчания она добродушно улыбнулась, и подняла руку, кончиками пальцев касаясь его лица. Ощущения по истине одни из самых приятных. Только у матери так выходило. Согревать в холод, без помощи огня или шубы. Лишь одним легким прикосновением. -Быть человеком значит быть творцом, - шепнула она. -А что он должен творить? – тон был поистине таким детским. Этот ребенок, большой ребенок никак не мог чего-то осознать. Чего-то важного. Чувство неудовлетворенности, пустоты. Эту пустоту могла заполнить лишь мать. А сейчас, она заполняется ее словами. Ее прикосновением. И ее улыбкой, - Что он должен творить, Эмили? – парень легонько дернул ее за рукав. -Свою судьбу, - заикнувшись, произнесла она, - И свой смысл.» Значит, я был человеком. Был, - скользнуло у Дэниела в подсознании. -Папа! – дверь в квартиру резко распахнулась, впуская внутрь радостную девушку. Она лучезарна и весела. Она так похожа на Дориана. Но есть лишь одно отличие. Она дарит радость, в то время как Дориан заставляет замкнуться в себе. Мужчина бросил в сторону быстрый взгляд, улыбкой поприветствовав дочку. -Привет, Эмили. Так, стоп! – он резко привстал, и по истечению нескольких секунд в упор разглядывал девушку, - Я знаю этот взгляд, - протянул он, - твоя мать так смотрела, когда у нас был романтический вечер. Рассказывай, кто он. -Папа, что ты сразу заладил, - как только на лице показалась доля смущения, отец сразу понял. Всё. -И долго вы с ним знакомы? -Папа! -С ней? – едва не испугался он. -Папа! – еще более возмущенно пролепетала она. Надо было перевести тему, срочно! – ты что, ходил в…в наш старый дом? – она обвела широким жестом коробки с фотографиями. Да, в том доме они жили все вместе. Она, отец, мать…бабушка и дедушка. Карим нахмурился, понимая, что дочь умело увернулась от темы. Впрочем, ладно, если она не рассказывает, значит еще ничего серьезного нет. -Да. Был накануне. -Ты слишком веселый для жертвы депрессии, - хмыкнула девушка, сев напротив лежащего на полу ящика с фотографиями. -Ну…ушла, – пожал плечами Карим.