Боюсь потерять тебя

Последние несколько часов я наблюдал за широким монитором, на котором светилась карта города. Постепенно силы начали меня покидать: перед глазами рябило, тело пронзала дрожь, а голова зудела от ноющей боли, которая кувалдой вколачивалась в виски. Я ужасно устал от этой безнадежной слежки, которая по приказу Клэйва длится последние два года. Бесконечные поиски зашли в тупик, потому что красный кристалл, обозначающий на карте примитивную, которую выслеживает наш Институт, зажигается на секунд пятнадцать, не больше, и снова гаснет. Приказ о моем назначении главой Института должен вступить в силу в скором времени, а мне по-прежнему приходиться часами сидеть возле монитора, рассчитывая на любую зацепку. Но никаких подсказок нет — ни одной зацепки за два года. Члены Конклава абсолютно уверены, что интересующая нас девица скрывается здесь, в Бруклине. Если мы её не найдем, Джослин Фэйрчайлд, одна из самых сильных сумеречных охотников, никогда не отдаст Институту чашу смерти. Клэйв удерживает её под стражей до выяснения обстоятельств. Она требует найти её дочь, которую не видела больше восьми лет. Пока чаша смерти находится в руках Джослин, безопасность обитателей сумеречного мира, впрочем как и нижнего, стоит под угрозой. Больше всего в сложившейся ситуации раздражал тот факт, что меня сделали козлом отпущения. Сумеречные охотники хорошо знают, каким непреклонным я могу быть, когда речь заходит о приказах Конклава. Я никогда не нарушал законов, какими бы строгими и невыносимыми они не были. Джейс Вейланд, мой парабатай, бывает излишне вспыльчивым и заносчивым: он не привык подчиняться правилам, хотя способность сражаться у него в крови. Изабель, моя младшая сестра, никогда особо не отличалась серьёзностью и ответственностью: капризная, легкомысленная девчонка. Но даже эти, казалось бы, неподходящие для сумеречного охотника качества помогают ей с легкостью справляться с демонами. Её удивительная красота сбивает подлых тварей с ног. По совету нашего лучшего тренера Ходжа Клэйв поручил мне довольно непростую миссию, которая буквально вывела меня из себя. Представители Клэйва выяснили, что сигнал примитивной блокирует сильное заклинание. Магнус Бейн хорошо постарался. Но даже у верховного мага Бруклина есть слабости, и, к сожалению, мне пришлось стать одной из них. Я усердно отпирался от такого бесстыдного задания, потому что не привык использовать окружающих в корыстных целях. Мне приходилось спорить, настаивать, ругаться, но мои старания не изменили решения Клэйва — миссию нужно выполнять, когда речь идет о безопасности сумеречного мира. Признаться честно, после знакомства с Магнусом мое мнение о важности миссии несколько изменилось, и виной этому послужили вовсе не настояния родителей или требования Клэйва. Когда члены Круга внезапно посетили клуб «Падемониум», принадлежащий Бейну, мне пришлось с ними сразиться, защищая жизнь колдуна. Он оказался не таким беспомощным в бою, как утверждали жители сумеречного мира. Голубые блестки, сверкающие на кончиках пальцев, свидетельствуют не только о несокрушимости магических заклинаний. Руки Магнуса способны разжигать синее искристое пламя, неудержимая сила которого может уложить на лопатки любого демона. В схватке с демоном от Бейна невозможно оторвать взгляд: ему нужно отдать должное за необыкновенную ловкость. Пока я натягивал тетиву, прицеливаясь, он уже сбивал с ног врага волной пепельно-синего пламени, которое исходило от его рук. Лаково-черные волосы взлохматились, а пот орошал его смуглое лицо. Шоколадные глаза, обведенные черной подводкой, были прищурены, словно маг промышлял о чем-то опасном и коварном. Следующий ход обязательно становился решающим, и победа в бою следовала только за ним. В тот момент я поймал себя на мысли, что Магнус Бейн неподражаем в бою. Я пристально наблюдал за ним и вздрогнул, когда его изучающий взгляд сосредоточился на мне. Знакомство вышло скомканным, рваным, но его кошачьи глаза навеки запечатлелись в моем сердце. Магнус предпочитал довольно экстравагантный стиль одежды, поэтому я никогда не переставал удивляться каждой новой атласной рубашке или бархатному пиджаку на нём. Любая вещь, которую выбирал Бейн, всегда искусно подчеркивала его достоинства. Ему было больше девятисот лет, а он по-прежнему хохотал, как ребенок, и радовался обычным мелочам. Это, безусловно, притягивало в нём: такой манящий шарм и удивительная манера говорить. Я с жадностью впитывал каждое его слово, как губка, и не сводил с него глаз. Всегда до жути сдержанный, уверенный и бодрый. Магнус никогда не переставал шутить, поэтому улыбка практически не сходила с моего лица в его присутствии. Я не знал, заподозрили ли что-то неладное Джейс и Иззи, но всем нутром чувствовал приближение опасности. Она заключалась в том, что я влюблялся в Магнуса Бейна с каждым днем всё сильнее, абсолютно забыв о плане и поручениях Клэйва. Только слепой мог бы не заметить, что маг полностью разделяет мои чувства. После первого поцелуя земля окончательно ушла из-под ног, и бомба на дне души, именуемая любовью, взорвалось. Сердце колотилось от навязчивой мысли, что я должен выбить из Магнуса нужную информацию и заставить снять заклинание скрытия с дочери Джослин, которую мы так долго искали. Мне не хватало ни сил, ни смелости, но время неумолимо летело. Наседания Клэйва вызывали непреодолимый страх, граничащий с гневом. Я проклинал себя за слабодушие, но продолжал молчать. — Александр, нам нужно серьёзно поговорить, — за спиной раскатами грома прозвучал голос Магнуса, который вырвал меня из угнетающих размышлений. Я не слышал, как маг пришёл, но успел заметить краем глаза гаснущий фиолетовый портал за его спиной. — Не ожидал сегодня тебя увидеть, — я растерянно сложил руки на столе, переводя взгляд на Магнуса. Мне определенно не нравились его воспламенённые глаза. — О чём ты хотел со мной поговорить? Бейн медленно подошёл к столу, громко шаркая брюками. Меня смущал его сегодняшний внешний вид. Такое зримое преобладание черного цвета в одежде колдуна, который любил покорять яркими запоминающимися нарядами, настораживало. От черного костюма несло печалью, тревогой, но он идеально подчеркивал угольно-черные глаза. Я никогда не видел Магнуса таким серьёзным. Маг опустился на соседний стул, громко стуча костяшками пальцев о столешницу. Нервное напряжение дрожью растекалось по всему телу. Я сдавленно вздохнул, предчувствуя приближение беды. — Когда ты собирался рассказать мне правду, Алек? — внезапно вспыхнул Магнус, всем телом нависая над столом. — Я поверить не могу, что ты мог так нагло врать мне прямо в глаза. — Магнус, я … — испуганно промямлил я, жалобно поглядывая на Бейна. Теперь мне стало более чем понятно, о чём пойдёт речь. Тяжелого разговора нельзя было избежать, но на этот раз я собирался быть предельно откровенным. — Разве ты не понимаешь, что предал меня? — злостно прошипел Магнус, прищурив глаза. У меня перед глазами потемнело от колкого осуждения в его голосе. — Ты воспользовался мной, чтобы вытянуть нужную информацию для Клейва, это очень подло. Бейн буравил мое лицо острым взглядом, полным ненависти и презрения, от которого у меня сбивалось дыхание. Пот ледяной волной морозил спину, вызывая щемящую дрожь. Сердце сжималось в тугой узел, а мысли в голове путались, лишая способности говорить. Затянувшееся молчание становилось невыносимым для нас обоих, но я не мог найти оправдания своему лицемерному поступку. Не мог спокойно смотреть в глаза Магнусу. Не мог свободно дышать. Не мог убедительно говорить. Не было никаких оправданий, потому что я посмел ранить сердце близкого мне человека. — Я не хотел причинять тебе боль, просто я… — хрипло выдавил из себя я, растирая ладонями виски. Воздуха в лёгких катастрофически не хватало, руки дрожали. Мне не удавалось найти правильные слова, которые бы вселили Магнусу доверие. Между нами выросла стена непонимания, которую не суждено было разрушить. Предательство не прощают. — Не стоит оправдываться, Александр, — недовольно хмыкнул Бейн, поднимаясь со стула. — Ты с самого начала знал, что я к тебе чувствую, но всё равно продолжал врать, играя со мной. Ты доказал, что для тебя не существует ничего важнее, чем приказы Клэйва. Прощай, я больше не хочу тебя видеть. Я боялся поднять взгляд, прислушиваясь к сумасшедшему сердцебиению. Два счастливых месяца моей жизни были стерты в пепел, а перед глазами нависала пелена слёз. Мне хотелось подойти к Магнусу, коснуться теплой ладони и взглянуть в его до боли родные глаза, но я больше не имел права его останавливать. Свинцом в голову выстрелила мысль: «Магнус никогда меня не простит». Я оказался в шаге от пропасти. Каждый шаг Магнуса колокольным звоном отдавался в висках, раскалывая черепную коробку пополам. Одно жгучее мгновение, и его черный силуэт исчезает в мерцающем фиолетовом портале прежде, чем с моих уст срывается душераздирающее «Прости». Я резко опускаю голову, лбом ударяясь о столешницу. Ерошу пальцами волосы, пытаясь привести в порядок мысли. Крепко закрываю глаза, пролистывая в голове воспоминания о неловком знакомстве, первом свидании, первом поцелуе, и горестно вздыхаю. Сердце скрипело в оковах грудной клетки, отбивая тревожный ритм. Впервые в жизни мне хотелось напиться до беспамятства и развалиться на голой земле. Закрыть глаза и ничего не чувствовать. Я не знал, чем заполнить образовавшуюся пустоту, как избавиться от тоски и угрызений совести. Но, как бы грустно не было это осознавать, что сделано — то сделано. Огромная ошибка, которая тянет за собой вереницу нестерпимых последствий.