Ван Со проснулся среди ночи от протяжного, полного муки, стона. Пошарив рукой в темноте, он включил бра над кроватью и встревоженно всмотрелся в лицо спящей Ха Джин. Похоже, ей снится кошмар: короткие темные брови страдальчески сведены к переносице, из-под сомкнутых ресниц бегут ручейки слез и капают на уже изрядно влажную подушку. Со вздохнул и потряс жену за локоть:
— Джин-а! Проснись! Эй!.. Эй, ты чего?! — Со в недоумении отпрянул: диковатый взгляд Ха Джин его слегка напугал. Она потянулась к нему дрожащими руками, ухватилась за плечи, пристально заглядывая в глаза.
— Опять Корё? — участливо спросил император. — Что на этот раз?
— Со?.. — Джин провела ладонями по его коже, словно пытаясь коснуться более несуществующих шрамов. — Ван Со?
— Ну что?
— Это правда ты?..
— Приехали! А кого еще ты рассчитывала здесь увидеть?
— Ну… — Джин зябко завернулась в одеяло и опустила глаза. — Мне приснилось, что ты ушел… А Ли Джун Ки вернулся и хочет забрать у меня Су Ха…
— Вот как… — Со вздрогнул, вспомнив свое недавнее мистическое путешествие и пьяные откровения Джуни. — Боюсь, не простой это был сон… Он же не обидел тебя?
— Обидел? — Джин надула губы и закуталась еще плотнее. — Да он обозлился на меня! Рычал, как тигр, будто я что-то ему должна! Имей в виду, если надумаешь снова поменяться с ним телами, возвращаться тебе будет некуда! Я его просто убью на фиг!
Её рваное дыхание постепенно выровнялось, напряжение, вызванное кошмаром, ушло, и в глазах отразилось облегчение. Муж никуда не делся, вот он, на месте, и исчезать явно не намерен. А судя по зловредному прищуру, сейчас еще и ляпнет что-нибудь эдакое… Высокоморальное.
— Да ты и сама хороша… — начал Со, но тут же прикусил язык. Поторопился сменить тему:
— Просто забудь. Сон — он и есть сон. Хотя странно, что тебе Коре в последнее время снится гораздо чаще, чем мне…
Джин уткнулась лицом в колени и подозрительно засопела. Со ободряюще погладил жену по спине и вскоре услышал ее приглушенный голос:
— Ты находишь это странным? Ван Со, ведь в Коре живет моя дочь! Как же я могу «просто забыть»?
— Се Уль и моя дочь тоже. Поверь, с ней все хорошо. Джун Ки хорошо о ней заботится, да и Чжон… Даже его вторая жена ее любит! И вообще — эту девчонку обидеть трудно, она сама кого хочешь обидит. У нее сам наследник престола по струнке ходит!..
Но все попытки Ли Со успокоить супругу дали обратный результат. Ха Джин вскинулась, и горестно глядя через окно в ночное небо, тихо произнесла:
— Тебе легко говорить. Ты был там, видел ее, разговаривал, даже обнимал! А я… Я в это время сходила с ума, думала, что ты бросил меня!
— Как видишь, не бросил. Но и с собой взять не мог: твоего тела там больше нет. Так что, придется тебе поверить мне на слово: у Се Уль все прекрасно. Да, впереди её ждут испытания, но у кого их не бывает? К тому же мы с тобой знаем, что нашу дочь не так-то легко напугать трудностями…
-Это ты знаешь… — коротенький носик Ха Джин уныло повис. — А мне приходится всю жизнь тебе на слово верить…
Император помолчал минуту, потом тяжело вздохнул и потянулся за телефоном. Су с подозрением покосилась на его маневры:
— Кому это ты намылился звонить в такой час?
— Санта-Клаусу, — буркнул Со. — Хочу заказать персональное чудо!
— С ума сошел?
— Отчего же? У меня ведь есть мой личный Санта-Клаус, а раз так — почему бы не воспользоваться его услугами?
Ха Джин выпуталась из одеяла и торопливо подползла к мужу с целью отнять мобильник:
— И не стыдно тебе? Давно его не напрягал — императорская натура зудит? Человек и так — посмотри, сколько всего для нас сделал! Дай ему уже спокойно жить!
Ли Со пожал плечами и отложил сотовый. Сказал с почти натуральным разочарованием в голосе:
— Я просто подумал, что раз он может по всей временнОй спирали в собственном теле шастать, значит, это не так уж и невозможно… Су Ха, кстати, он тоже вместе с телом сюда принес. Но ты права: я слишком многого от него требую…
Джин извернулась, достала отложенный было хэнди и насильно впихнула его мужу в ладонь:
— Звони!
— Но ты же только что…
— Ты что, впервые женат? Не знаешь главного правила семейной жизни — послушай женщину и сделай наоборот?
Со приподнял брови и попросил, пряча улыбку:
— Повтори, пожалуйста эти слова, я запишу на диктофон!
— Ван Со!..
— Да понял я, понял…
***
Утро кронпринца Джу Мина уже несколько лет подряд начиналось одинаково: мальчик просыпался, быстро и тихо приводил себя в порядок и осторожно вылезал в окно, так, чтобы слуги не заметили. Потом он украдкой пробирался на кухню, где как раз в это время вовсю готовилась императорская трапеза, утаскивал, как он думал, тайно, несколько медовых пышек и несся стремглав к покоям генерала Ван Чжона. А пожилая повариха, тетушка Ма Ок, хитро улыбаясь, качала головой и убирала поднос…
Такой обычай появился у Джу давно, вскоре после того, как семейство Его Высочества четырнадцатого принца переехало жить в Манвольдэ. Пронырливый наследник престола однажды обнаружил, что его заклятая подружка Се Уль, старшая дочка генерала, очень падка на сладости и ради пары свежих рисовых булочек готова пожертвовать победными очками, например, при игре в мяч. Или в стрельбе из лука. Да и вообще, после такой вот сладкой «взятки» принцесса становилась заметно дружелюбнее… Хоть папа-генерал воспитал дочурку настоящим сорванцом, но вот девчачью натуру переделать все же не сумел!
А когда кронпринц подрос и посмотрел на подругу детства уже совсем другими глазами, практика кормления ее сладостями с утра пораньше также перешла на иной уровень, и превратилась в некий ритуал. Джу Мин, прячась в густых зарослях азалии под окнами любимой девушки, и искусно подражая птичьему посвистыванию, вызывал ее на улицу, где они вместе, сидя рядышком на деревянных перильцах внешней террасы, поедали лакомство и начинали новый день, глядя друг на друга.
Но несколько последних дней устоявшаяся традиция давала сбой. Началось это с того, что Джу Мину как-то приснился странный сон, очень похожий на реальность. В том сне происходили не очень понятные тревожные события, о сути которых принц не вспомнил, проснувшись. Зато он хорошо помнил встречу с отцом, и те слова, что Император сказал.
Открыв утром глаза, Джу долго лежал и обдумывал увиденное во сне. Вид приснившегося Императора его немного озадачил: отец выглядел, как незнакомец. Будто не узнавал ни его, ни Се Уль… (Из разговоров с самим государем, Джу Мин знал, что сновидения — всего лишь следствие впечатлений, полученных наяву. Редко когда это бывает чем-то бОльшим. И тем более странным показалось принцу, что он в своем сне увидел отца чужаком. Словно он уже когда-то знал его таким…) Но то, что Его Величество сказал им, Джу Мин помнил хорошо. Еще бы: он буквально приказал упрямой генеральской дочке выйти за него замуж! И та, вроде как, почти совсем согласилась…
Дело в том, что эта девчонка уже давно сводила кронпринца с ума своим скверным нравом. Она отказывалась не то, что замуж за него идти — вообще встречаться не хотела! Твердила, что желает быть единственной его женой! Ишь, чего удумала… Словно он простолюдин какой-то — иметь только одну жену!.. Ну ладно, он, в общем-то, тоже не особо тяготеет к многоженству, но что делать, если у него уже их две?! Ну, если быть честным, то с одной он уже разведен, а со второй просто помолвлен… А он еще даже не на престоле! Но Се Уль плевать на то, что принц любит только одну её, а обеих своих «жён» после церемоний помолвки даже не видел ни разу. Она вбила себе в голову идею-фикс: или все, или ничего! То есть, ему надо отказаться от прав наследования трона, что автоматически повлечет за собой разрыв брачных договоров с кланами, жениться на Уль и жить с ней, как обычному дворянину.
Нет, он не то, что бы против… Но мысль о том, что ему придется заново строить планы на жизнь, принца немного пугала. Ведь он привык думать о себе, как о будущем Императоре, вся жизнь которого расписана на годы вперед. Но перспектива навсегда потерять упрямого черта по имени Се Уль пугала его несоизмеримо больше. Она же и впрямь уйдет служить в храм, если он сядет на трон — с нее станется! И принц с каждым днем все сильнее желал, чтобы у венценосных родителей появился второй сын, дабы было, кому передать корону, помимо первенца…
Только вот надежда на столь простое решение проблемы угасла при известии о том, что матушку пытались отравить, и она родила, не доносив всего каких-то два месяца… Естественно, ребенок погиб… Императорские дети вообще рождались очень слабенькими и болели почти все время младенчества. Сам Джу Мин и его сестра Ми Ран немного окрепли лишь к семи-восьми годам. А мелких близняшек еще пока валило с ног любое дуновение ветра. Отец-император по этому поводу всегда переживал и ругался, употребляя много разных необычных словосочетаний, как-то: «слабый иммунитет», «инцест», «изобрести, что ли, антибиотики, или местной гомеопатией обойдемся?», и много тому подобного.
Однако этот сон вселял определенный оптимизм: если верить тому, что наговорил во сне Император, то все будет немного сложнее, дольше и проблемнее, но в итоге их с Се Уль ожидает свобода и счастье, хоть и вне дворцовых стен… Джу Мина такой расклад более, чем устраивал. Но как убедить несговорчивую даму сердца, принц не знал.
Она тоже в последнее время вела себя не совсем обычно. Обращалась к нему исключительно формально, глаз не поднимала, во всем соблюдала этикет, чем пугала и озадачивала не только его одного, но и мелких принцесс, и отца-генерала. Принц искренне недоумевал и не стеснялся подругу расспрашивать, на что девушка только почтительно кланялась и увиливала от ответа.
Но сегодня Джу Мин вознамерился ее таки прищучить. Он крадучись подобрался к заветному окну и уже сложил губы для условного свиста, как вдруг услышал совсем рядом странные звуки. Принц озадаченно нахмурился и шагнул к кустам жимолости, где происходила непонятная возня. Обойдя большой куст вокруг, он увидел интересную картину: из зарослей торчали чьи-то пятки и тощий зад, обтянутый темной тканью штанов, а также доносилось шипение вперемешку с тонким воем.
Джу Мин хмыкнул и покачал головой. Опять конюх Хван нахлебался фирменного пойла дворцовой ключницы и с похмелья полез гонять чертей? Нашел место… Юноша не удержался и отвесил костлявой пятой точке старого пьянчуги хорошего пенделя. Тонкий вой перерос в дикий ор, из кустов пулей выскочил мохнатый рыжий кот и молнией взлетел на крышу генеральского ханока. Принц испуганно шарахнулся в сторону и поперхнулся невольным ругательством, когда конюх, пятясь, выполз вслед за котом и оказался… императором.
— Чего дерешься? — недовольным голосом спросил он, потирая пострадавшее место. — Страх потерял?
— А вы-то что здесь забыли в такую рань?! — от изумления Джу Мин даже забыл поздороваться. Кванджон медленно наклонился и поднял из травы бамбуковый меч. Перехватил поудобнее рукоять и несильно ткнул сына в грудь.
— Я ежедневно упражняюсь, чтобы окончательно не забыть, что такое современное кендо! — заявил он. — И вовсе не заслужил, чтобы меня всякие малолетние нахалы пинками гоняли по территории дворца!
— Кендо… Это же на языке Ямато означает «путь меча»? Занятные какие у вас упражнения… — пробормотал принц. — Никогда таких не видел раньше: чтоб меч лежал позади, а воин на четвереньках котов дразнил… На
учите?
— Это врожденные способности! — засмеялся император. — А на детях природа, как известно, отдыхает, так что, кури… то есть иди дальше будить свою спящую красавицу. Кстати, тебе давно пора стать смелее: сдается мне, что она окна на ночь неплотно прикрывает…
— Да я вообще не к ней шел! — Джу Мин протестующе вскинул руку, но его уши предательски заполыхали. Государь смерил его насмешливым взглядом и проницательно заметил:
— А покраснел так, будто к ней… Стой-ка! Или… от неё?!
— Конечно, нет! — воскликнул принц, мысленно проклиная свою наследственную лопоухость: ярко-малиновые локаторы не могла прикрыть никакая прическа.
— А напрасно, — вздохнул Джун Ки, рискуя полностью расплавить уши отпрыска. — Так бы — глядишь — и посговорчивее стала… Но что поделать, время раннее, до сексуальной революции нос у нации пока не дорос, так что придется бедному старому мне лично вправлять мозги твоей нахальной невесте… Пошли. Ох, моя спина-а…
А у Джу Мина уже не только уши плавились, но и глаза лезли на лоб со страшной силой:
— В…ваш…е в…вел… Отец! Стойте!
— Чего еще?
Принц торопливо приблизился почти вплотную и в упор посмотрел Джуне в лицо. Недоверчиво спросил:
— Вы что — и правда провидец?
— А-а, так я все же угадал! — хохотнул похабник-император и в восторге хлопнул себя по бедрам. — Молоток! А за эксперименты с плесенью я, пожалуй, лекаря Кана прямо сегодня посажу…
— Да не о том я! — рассерженно воскликнул принц, который просто устал уже краснеть. — Я про сон!
— Сон? — остановился Джун. — Э-э-э… Что за сон?
— Тот, который мне приснился!
— Откуда я знаю, что тебе там снилось?
— Вы же провидец! Сами говорили…
— Провидец, но не толкователь снов! Хотя… — Джун Ки замер, пристально глядя на принца. Неужели та злополучная длинная ночь увела в иномирье не только их с Ван Со? Неужели, всем остальным участникам интермедии тоже впоследствии посылались видения из альтернативного континуума? Тогда… Тогда получается, не только отцы повстречали своих детей, но и дети — отцов? То есть, то, что он держал на руках воскресшего сына, и сам Су Ха тоже пережил? Пусть это и останется для него всего лишь забытым обрывком младенческого сна, но… Вдруг все-таки отложится где-то в подсознании? Мало ли, что может случиться, подсознание человека — самая неизученная наукой вещь!
Джу Мин неуютно поежился под прямым немигающим взглядом императора. А тот внезапно отмер и, схватив принца за руку, почти бегом рванул к дверям генеральского дома, торопливо говоря на ходу:
— Я ни в чем не уверен, но ты внимательно слушай и смотри, что я буду делать и что скажу, потом мне сообщишь, такой сон тебе снился, или другой…
Принц мало, что понял, но на всякий случай кивнул. Не успели они обогнуть угол ханока, как недовольный девичий голос заставил их остановиться:
— Вы чего это спозаранку кошачий концерт устроили? И почему именно здесь? Другого места не нашли?
Конечно же, этой особой, посмевшей дерзить самим (!) Великому и кронпринцу, была Се Уль. Девушка стояла на увитой побегами дикого винограда внешней террасе и смотрела на них с хмурым выражением на хорошеньком, хоть и заспанном личике.
— На ловца и зверь бежит! — обрадовался Джуня. — Ты-то нам и нужна!
— Зачем это? — попятилась она и сверкнула глазами в сторону принца. Джу Мин в ответ лишь растерянно развел руками — ничего, мол, не знаю, это у царя-батюшки очередной бзик… А царь-батюшка тем временем приосанился, придал лицу максимально серьезное выражение и, приблизительно вспомнив слова своего недавнего знакомого, заговорил негромко, но очень веско:
— Дети мои! Вы же знаете, что такое красная нить судьбы?
— Та, которой Лунный Старец обвязывает мизинцы предназначенных друг другу парочек? Конечно, знаем, — Се Уль непочтительно зевнула. Джу Мин тоже открыл рот, но по другой причине…
А слегка сбитый с толку император переспросил:
— Чего? Какой такой старец?
— Лунный, — повторила Уль. — Ну, по легенде, этот Лунный Старец соединяет красной нитью определенных мужчину и женщину еще до их рождения, и они потом обязательно встречаются и влюбляются. И любят друг друга всю жизнь, даже если не могут быть вместе… Такие пары люди называют лунными влюбленными. Вы не знали, Ваше величество?
— С…слышал… — пробормотал Джуня. — Так вот ты какой, северный олень… — и спохватился: — Так, стоп! Юная леди, ты абсолютно права! Есть такие пары, соединенные самой судьбой! И вы двое — одна из этих пар! Посему, прекращай выкобениваться и выходи за него замуж уже!
Теперь и принцесса разинула рот. А Джуня, заново войдя в роль Ван Со, продолжил вещать:
— Джу Мин! Тебе суждено занять трон и стать пятым императором Корё — Кёнджоном! А Се Уль суждено быть твоей третьей женой! И не ропщи на свою участь!..
— Я не ропщу… Я не ропщу… — в унисон ответили молодые влюбленные, не поняв, к кому из них обращается отец. Джун Ки озадаченно хмыкнул и умолк. Похоже, детки-то уже смирились с судьбой! Ну да, если предположить, что им тоже снился этот сон… Ничего удивительного. Погодите-ка… Это значит, что однажды и генералу Чжону приснилась встреча со старшим братом?! То-то он в последнее время брюзжит заметно меньше… Увлеченный этой мыслью, Ли круто развернулся и, не сказав ни слова опешившим детям, рванул в сторону казарм.
Джу Мин покачал головой ему вслед и перевел взгляд на подругу:
— Иногда мне кажется, что это не я его сын, а наоборот.
— Да, вот именно, — согласилась Се Уль и мечтательно вздохнула. — Ему бы давно пора стать степенным и важным, а он мальчишка-мальчишкой до сих пор… В отличие от некоторых! — она неодобрительно покосилась на принца. — Кому-то по возрасту положено быть романтиком и максималистом, а он, как старый пень, боится лишний шаг в сторону сделать от установленных правил! — девушка фыркнула и отвернулась. Вскрикнула от испуга, когда сильные руки обняли ее сзади, а приглушенный голос прошептал на ухо:
— А я ведь помню то время, когда ты хотела за него замуж выйти! Может быть, ты до сих пор этого хочешь, а? Потому и отбрыкиваешься от меня?
— Дурак, что ли? Он же мой… дядя…
— Да ладно! Если никто вслух не говорит того, что император твой настоящий отец, это не значит, что никто ничего не знает. Хотеть замуж за собственного отца — как же это называется? Слово забыл…
— Извращение, — подсказала Се Уль.
— Да-да, точно! — с готовностью подхватил Джу.
— Ты меня только что извращенкой назвал?!
— Я? Да ты сама…
— Что «я сама»? — девушка повернулась к нему лицом и толкнула обеими руками в грудь. — Ты с утра пораньше решил мне настроение испортить!
— Я ничего не сделал! — кронпринц пятился под нешуточным напором разгневанной подруги, где-то глубоко внутри тайно ликуя: она опять ведет себя нормально! Не отводит глаза, не прячется за преувеличенно вежливыми манерами, но вполне «по-Се Ульски» реагирует на его подначки. Прямо, как в детстве…
— Не сделал? А кто тут всякую чушь несет и воет, как озабоченный мартовский кот?
— Клевета! Я не выл!
— А кто выл?
— Кот!
— Март уже кончился!
— Для нормального кота — март круглый год!
— Кстати! — Се Уль упреждающе подняла вверх указательный палец. — Я придумала, какой подарок сделать Его величеству ко дню рождения! Но мне понадобится помощь. Ты поможешь?
Джу приподнял брови. До ноября оставалось еще больше полугода, о каком подарке она говорит?
— Что это за подарок такой, который нужно за семь месяцев готовить? — подозрительно осведомился он. Уль запоздало прикусила язык. Ведь Джу Мин не был посвящен в великую тайну императора Кванджона… Об этом из ныне живущих во дворце знали лишь трое: генерал Ван Чжон с дочерью и, непосредственно, сам Кванджон. Се Уль не догадывалась, что императрица Хванбо Ён Хва тоже в курсе событий и вполне могла открыть сыну этот секрет. И уж подавно она не думала, что на редкость трезвомыслящий прагматик Джу Мин способен самостоятельно прийти к правильному выводу, сравнивая грозного владыку, которого когда-то боялся до нервной икоты и не осмеливался даже в мыслях называть отцом, и нынешнего добродушного, теплого человека, совсем не похожего на себя прежнего.
— А-а-а… Это… — замялась было девушка, но тут же выкрутилась: — Да, этот подарок нужно готовить именно сейчас, весной, потому что осенью это будет невозможно! Но, поверь мне, Его величество будет танцевать от радости, когда его получит!
И она поведала заинтересованному принцу о том, что недавно советник Чхве Чи Мон рассказал ей об одной волшебной травке, из чьих корней можно приготовить вполне сносную замену кофе — загадочного бодрящего эликсира, о котором постоянно упоминал император.
— Ко-пе? — задумчиво переспросил принц, хмуря лоб. — Да, отец часто произносит это слово… Ого, и ты знаешь, как его сделать?! — глаза его загорелись воодушевлением. — Ты правда сможешь? А мне дашь попробовать?
— Сначала надо накопать травяных корней и правильно их обработать, — рассудительно сказала Уль. — А эта трава, по словам Чи Мона, на территории дворца не растет, потому что считается сорняком. У нее и названия-то нет. Но господин астроном описал мне ее, и даже нарисовал. Сказал, что искать нужно или в ближайших горах, или на острове Чаек, потому что этот остров вулканического происхождения, и там…
— Остров Чаек? — перебил ее Джу. — Так вот зачем тебе моя помощь! Уверен, ты не горишь желанием переться в горы, а вот на лодке покататься…
***
Апрельское солнце жарило совсем не по-весеннему, и сияющая лазурь неба нестерпимым блеском отражалась от подернутой легкой рябью морской глади. Два всадника в дворянских одеждах веселым галопом влетели в небольшую рыбацкую деревушку, расположенную на невысоком взгорье недалеко от берега и спешились возле аккуратной фанзы, где у крыльца чинил сети пожилой рыбак — хозяин жилища.
Высокие гости спрыгнули на каменистую землю двора и поприветствовали рыбака, поднявшегося им навстречу:
— Молодые господа! — обрадовался старик. — Безмерно рад вас видеть, хвала богам, здоровыми и крепкими, слышал, в Сонгаке минувшей зимой случилось поветрие чумы…
— Хвала Всевышнему, с чумой удалось быстро справиться, — ответил более юный на вид всадник нежным девичьим голосом. — Его Величество Император очень серьезно подходит к вопросам медицины, даже основал исследовательскую группу из лучших ученых Трех Царств, чтобы создавать новые лекарства. Так что, во дворец чума не проникла, поразив всего пару улиц на окраине столицы, и нам ничто не угрожало!
— Ясно-ясно… — одобрительно покачал полуседой головой рыбак. — Его Величество, да продлит милостивый Будда его дни, несомненно, мудрый государь… Но вы же приехали сюда не для того, чтобы со мною вместе воспеть ему оду? — он хитро прищурился и проницательно заметил: — Наверное, решили новый морской сезон открыть на одну луну раньше обычного? В дворцовой-то луже, никак, тесно стало? Выросли вы, ваши высочества, совсем большие теперь, прямо не знаю, поместитесь ли в свою старую лодку…
— Эй, почтенный Даль Хо, мы же не в ширину выросли-то! — обиделся младший вельможа, а тот, что выглядел чуть постарше, тонко улыбнулся маленьким, похожим на клювик, ртом и хрипловато произнес:
— Се Уль-а, он нас просто дразнит. Не веди себя, как девчонка.
— Но я и есть девчонка! И если старый плут сейчас объявит, что он меня не узнал, я его утоплю!
— Сами не утоните, мои юные господа, — засмеялся Даль Хо. — Лодка ваша в порядке, но вот море еще пока неспокойно.
— Что? — удивился старший принц, он же Джу Мин. — Полный штиль ведь!
— Да, да, штиль… Только катайтесь вдоль берега не дальше, чем на сто жэнь, апрельские ветры коварны. Мало ли что…
***
Император Кванджон, он же Ли Джун Ки, неслышно приблизился к плацу и, никем не замеченный без своей императорской сбруи, какое-то время молча наблюдал за экзерсисами. Неутомимый генерал Ван Чжон, несмотря на высокую степень приближенности к сиятельной персоне государя, не брезговал лично гонять дворцовую гвардию каждое утро.
Дождавшись момента, когда командир объявил перерыв и отошел в тень, Джуня вложил два пальца в рот и протяжно свистнул.
— Ты чего тут прячешься? — удивился Чжон. — Неужто именно сегодня ты решил блюсти императорскую честь и не мозолить глаза подданных своим любимым простонародным шмотьем?
— Ага, — ухмыльнулся Ли Со. — А себя ты, видно, подданным не считаешь…
— Мне пасть на колени? — оскалился в ответной ухмылке брат. Джун только языком поцокал:
— И привлечь ко мне внимание в то время, как я честь блюду? Интриган…
— Сам ты… — обиделся генерал и сварливо поинтересовался: — Чего надо-то?
— Приглашаю тебя на обед в моих личных покоях. Даэмок еще с петухами уехала в храм Пульгукса с пожертвованиями, так что никто нам не помешает…
— Не помешает — чему? — подозрительно щурясь, спросил Чжон. Не хватало только, чтобы этот неугомонный пройдоха снова удумал ставить какой-нибудь спектакль!
— Я бы тебе пару вопросов задать хотел… туманно произнес Ли.
— По поводу?
— Вот придешь — и узнаешь! — актер махнул рукой и скользящей тенью исчез за кустами.
— Аферист, — проворчал ему вслед генерал, возвращаясь на плац. — Шпана-шпаной, хоть и детей уже чет… трое.
Ван Чжон, закончив муштровать гвардию, отправился совершать омовение, только не в купальню, а в озеро, что находилось гораздо ближе. Бултыхнувшись в ледяную воду, генерал сделал несколько гребков и лишь тогда с досадой подумал, что в покои вернуться все-таки придется. Негоже приходить на обед к императору в пропыленном и воняющем резким мужским потом одеянии. Будь неладен этот Ли Со с его неожиданными заморочками! Чжон собрался было послать Джун Ки ко всем чертям и вместо званого обеда удрать в город, чтобы перекусить в харчевне одной молодой и веселой вдовы, но… нет. Хитроглазый прохвост, хоть и выглядит порой, как беспечный пацан, все же является правителем этой страны. И когда нужно, умеет показать всем и вся, что не просто за наличие знаменитой «волчьей отметины» уже столько лет занимает трон. На открытое пренебрежение его приглашением даже отважный вояка-четырнадцатый принц никогда бы не решился.
Тяжко повздыхав, его высочество нырнул еще пару раз и, к своей радости, увидел неподалеку от берега двух ничем не занятых служанок.
-Эй! — окликнул девушек Чжон, а когда те с поклоном приблизились, живенько озадачил их тем, чтобы привести сюда его личного лакея с чистой одеждой. Затем вылез довольный на берег и растянулся в траве. Он даже почти задремал, но вдруг совсем рядом воздух пришел в движение, и генерал с изумлением увидел двух больших птиц, которые, шумно хлопая крыльями, опустились на поверхность озера.
Лебеди. Изящная белая лебедушка и более крупный черный самец. Сам не зная отчего, Чжон затаил дыхание. На глаза невольно навернулись слезы. Глядя на этих прекрасных крылатых супругов, он внезапно вспомнил былые годы. Вспомнил веселую храбрую девушку, одетую в светлые шелка, и следующего за ней грозной тенью, хмурого парня в серебряной маске…
***
— Ну как она хоть выглядит — твоя волшебная трава? — злобно бухтел Джу Мин, прыгая по острым камням следом за своей неугомонной невестой. — Притащила меня на этот чертов остров, а тут — один лопух и два куста! Причем, лопух — это я… Не надо было тебя слушать!
— Ты не лопух, — невозмутимо отозвалась Се Уль. — Ты пень. Старый и замшелый. Наверное, когда ты родился, тебе уже было лет шестьдесят, не меньше… Нет в тебе тяги к приключениям!
— Зато у меня есть ты!!!
(Продолжение следует…)
