Сера и молоко

Знал бы ты, Артур, как я смеялся, когда понял, что победил. Как горько я смеялся, когда понял, что жив, когда ты пришёл и в твоих глазах я увидел, - безошибочно, - причину, по которой я жив. "Есть битвы, в которых лишь женщина может победить" - сказала мне однажды твоя мать, прекрасная королева Игрэйн, белый лебедь с ястребиным сердцем. Она улыбалась обворожительно, но глаза её были холодны. Я не ответил ей ничего. Видят боги, если и была битва, в которой я не хотел побеждать - она вершилась той ночью, ночью, когда славный король сочетался браком с мудрой королевой. В бочках ещё не иссяк эль, а луна была на самой вершине небосвода, когда он увёл её в покои, твой отец, и проходя мимо, она не удостоила меня и взглядом, гордая своей победой. Но удостоил он. Его чёрные глаза сверкнули отражением луны, и тонкие, ярко-красные от вина губы сложились в усмешку. Ты знаешь, Артур, что значит его имя? "Утер Пендрагон" - "ужасный глава драконов". Ни слова о доброте, нежности, чести - он приобрёл все эти качества - для соратников, друзей и возлюбленной, но в кругу семьи...незачем лгать. Она вошла на рассвете, в летящих белых одеяниях, и почти истлевший факел отбрасывал слабые отсветы на её лицо, превращая нежный и изящный лик в гримасу обиды и злости. Её законный муж на исходе первой брачной ночи был в моей постели, - словно в собственной, - и даже если бы он увидел её, как видел я через его плечо, - не думаю, что он бы остановился. Она не уходила долго, застыв изваянием у двери, и я не мог показать ей, что не желал этой победы. Возможно, она простила бы меня, если б узнала, что Утеру пришлось вырвать из моих рук кинжал, прежде чем он смог прижать меня своим телом к постели. Что его в кровь разодранная спина - не признак моей страсти, лишь ненависти. Что щёки мои порозовели не от любви, не от вина - от его жёстких пощёчин. Что бёдра мои покрыты синяками снаружи и стёрты до обжигающей боли внутри. Но разве я мог показать это? Разве мог позволить вырваться душившим горло слезам? Мне не нужно было её прощение. Мне не нужно было, чтобы кто-то видел мою слабость. Так что я принял свою победу. Я притянул его к себе, своего брата и короля, своего насильника и любовника, обвил его шею руками и скрестил ноги на пояснице, и улыбнулся ему, как она вечером улыбалась мне - обворожительно. Но мои глаза не были холодны, они были горячи от непролившихся слёз, и разве не свело его это с ума? Он склонился поцеловать меня, и первый раз за долгое, очень долгое - с нашего юношества, время, я позволил ему, не попытался откусить его наглый язык. Я сдался ему - целиком, отдался в его жадные руки и губы - и я победил. "Я люблю тебя, брат. Я люблю тебя" - не знаю, оставалась ли королева в дверях достаточно долго, чтобы слышать эти слова, но должно быть да, потому что на следующий день и во все прочие, она смотрела на меня с испепеляющей яростью, и я купался в её ненависти...Как и в его любви. Его ранящей, горячей, не находящей во мне отзыва любви. И я получу всё это вновь и сполна - разве не это мне обещал твой голодный взгляд, Артур? Но ничего страшного. Приходи. Приходи в мою темницу. Можешь сделать это со мной на полу или прижав к стене, чтобы ссадины от жёсткого камня несколько дней потом горели огнём - это будет даже хорошо, всё равно здесь нет другого тепла. Можешь напиться, как поступал твой отец, мне будет легче смотреть тебе в глаза, если они будут затуманены вином. Можешь быть настолько грубым, насколько захочешь, всё равно это битва, в которую тебе не стоило вступать, потому что я победил с самого начала, и каждый твой жадный толчок, каждый влажный след на моей коже станет всё равно что бриллиантом в моей будущей короне, - и видят боги, она будет ими усыпана, она будет сложена из бриллиантов, потому что я не имею права спешить. Так что приходи, глупый мальчишка, яростный медведь, приходи и бери всё что хочешь, а когда поймёшь, что тебе мало - приходи ещё, снова и снова, сколько пожелаешь, мой юный король, пока не сойдёшь с ума от жажды большего, пока не вытрешь мои слёзы поцелуями и за мою улыбку не будешь готов отдать мне всё, что я захочу.