В чужой шкуре

— Да хватит ржать уже! — возмущенно пробормотал, держа лапы на груди, виновник того, что все в комнате буквально катались по полу. Только он злобно пробубнил эти слова, как взрыв смеха снова наполнил просторный зал и, отскакивая от обоев и мебели, звонкий смех иногда вылетал и наружу, так, что стоя под окнами можно отчетливо было услышать эти звуки, которые не смолкали уже минут десять, как минимум. Ровно столько, сколько находится в квартире совсем молодой еще пёс — Дружок. Даже сквозь шерсть было видно, что он жутко покраснел, пряча взгляд и кусая губу. А всё из-за этого дурацкого голоса, что начал ломаться так некстати. В любое время года такое событие бесит, пожалуй, но не весной же, когда надо радоваться скорому приходу лета, а эти изменения всё только портят. Да ещё и в школе все это слышат, не могут сдержать улыбки, кто-то смеется в свою мохнатую лапку, а кто-то ржет, не прикрываясь совсем, прямо в глаза бедолаге. Какое-то время назад он и сам гоготал над этим событием у других одноклассников, не на миг не задумываясь о том, насколько это было обидно тем и насколько близок он сам к такому, в свои-то пятнадцать. — Ой не могу, у тебя голос как у Лозы! — ухахатывалась громче всех Лизка- сестрица Дружка, что сейчас была явно очень довольна тем, что теперь неполадки в речи не только у неё и теперь она не объект колких насмешек и замечаний из-за своей картавости. — Эй! — возмутилась только зашедшая в зал «Лоза» — эта красотка с именем цветка, что сейчас нахмурила аккуратные бровки. И снова смех, смех, очень много смеха. — Что у вас тут происходит? — заглянул к ним отец семейства, что только вернулся с работы, — Неужели до сих пор просмеяться не можете? — Па, скажи им, чтоб прекратили ржать, — печально посмотрел на него бедный Дружок. — Ну, сынок, ты же понимаешь, что я не могу их заставить, — губы Барбоскина тронула улыбка, Дружок сглотнул предательский ком и убежал в свою комнату, заперевшись там. — Может, и правда, не стоит нам так его высмеивать? — призадумался молодой пёс в очках — Генка, когда отец, покачав головой, ушел, говорить с сыном через дверь и слышать лишь либо молчание, либо невнятное бормотание. — Да ладно тебе, пвикольно же, — широко улыбаясь, сказала рыжая Лиза. — Кто бы говорил, сама бы разрыдалась, если б кто-то заикнулся о твоем «плоизношении», — язвительно усмехнулась Роза, увидев, что младшая сестра тут же надула губы, блондинка, довольная собой, ушла на кухню. — Скоро мама придет с Малышом из садика, надо успеть доделать лабораторную, а то может помешать, — сказал Генка и покинул зал тоже. Лизка же, сидя на диване и обхватив передними лапками задние, вздыхала, глядя вникуда. Может, она думала над своим поведением, а может всё ещё дулась на старшую сестрицу. В любом случае, выглядела она очень странно, в детском лице словно проявлялись черты неизбежного взросления, которое приходило с осознанием своих грубых ошибок. Пожалуй, об этом думала маленькая Лизка, продолжая тяжко вздыхать и хмурить брови. Оставалось надеяться только на лучшее, то есть именно на то, что она всё же понимает, что поступают они неправильно с многострадальным братом. Надо его утешать, помогать, а они… смеются уже третий день. А ещё семья называется.