Он с Марса

Дом мамы Джареда находился за городом. Мы добирались примерно пару часов из Лос-Анджелеса. Ева очень радовалась весь путь, а мы с Джаредом были на нервах, и особо не говорили между собой, потому что я даже и не могла предположить, чем закончится сегодняшняя встреча с его матерью, и обсуждать всё это при ребёнке было бы лишним. Я узнала, что его маму зовут Констанс, но сказала ему, что буду называть её миссис Лето. Джаред лишь улыбнулся и пожал плечами, потому что сам не имел понятия, как вообще лучше. Я видела, что он очень волновался… ну, ещё бы… моя бы мама узнала так о своей внучке… да убила бы вообще… так что, Констанс понять можно. Мы приехали в самый разгар дня. Ярко светило солнце, было очень жарко. Её дом находился прямо на природе… очень просторно, красиво и даже как-то свободно здесь было. Все дома здесь были расположены относительно далеко друг от друга… не так, как в районе, где находился мой с Евой дом. И даже не так близко, как в Голливуде у Джареда. Здесь были поля, правда, трава в кое-каких местах пожелтела из-за жаркого солнца. Кругом разные цветочки, неподалёку виднелся лес с зелёными макушками деревьев, листья которых блестели и переливались под лучами солнца. Небо было ярко-голубым с маленькими белыми облачками, которые медленно разгонял ветер, и которые меняли свою форму. Сам дом Констанс огорожен невысоким белым деревянным забором, который украшали кустарниковые розы, белого и розового цвета. Здесь было очень красиво и спокойно… умиротворённо. К дому вела широкая тропинка, с одного бока которой была парковка, где Джаред и оставил свою машину, а на противоположной стороне висел гамак, стоял большой деревянный стол со скамейками возле него, диванчик, обитый тканью с нежными цветастыми узорами на ней, велосипед. Повсюду горшки с разными-разными цветами и зеленью… очень мило и живо. Мы с Евой первые вышли из машины, и малышка хотела было побежать в дом, но я строго окликнула её: — Эй! А ну стоять! — Но там же бабушка! — развернулась ко мне малышка, всплеснув руками. — Некрасиво так врываться! Иди сюда блин! — рявкнула я, — и жди папу! Ева недовольно цокнула и подошла ко мне, а я взяла её за руку и притянула к себе. И чего Джаред там возится вообще? Я заглянула в окно машины, он там ковырялся… похоже, специально время тянул. Хотя, что теперь тянуть-то? Всё равно уже приехали. Он вышел из машины, взглянув на нас обеих. Осмотрелся по сторонам и потянулся, глубоко вздохнув. — Обожаю это место, — сказал он. — Да… — улыбнулась я, обернувшись на эти просторы, — очень красиво… Джаред спрятал глаза за солнечными очками, но, скорее всего не из-за яркого солнца, а из-за своего синяка. Я вообще боялась, что его мама охренеет со всего… мало того, что сын покалеченный приехал, так ещё и с дочкой. Вообще просто молодец… и смех и грех. — Небось, ты подарил маме этот дом? — улыбнулась я. — Да, — кивнул Джаред, — а мой дом, наоборот, мама выбрала, — хохотнул он. — Серьёзно? — засмеялась я. — Да… она прислала мне его фотки, когда я искал себе новое жильё… я сперва сказал ей, что она вообще с ума сошла, и я там жить не буду… но… она уговорила съездить меня и хотя бы посмотреть дом… ну, и… в итоге я решил его купить. — Да уж… — рассмеялась я. — Я сегодня увижу бабушку? — буркнула Ева, дёрнув меня и Джареда за руки. — Да… точно… бабушка… — усмехнулся Джаред, — ну… — вздохнул он, — к бабушке, так к бабушке… Я нервно выдохнула, пытаясь собраться с силами. У меня внутри всё застывало, я даже представить не могла, как посмотрю в глаза этой женщине. Мы вошли во двор дома, и Джаред подошёл к его двери, повернув ручку. Моё сердце забилось с дикой скоростью… в животе пронёсся холодок, дыхание практически спёрло. Я прикрыла глаза на несколько секунд… невозможно было перебороть этот страх. Мы вошли в гостиную, но я лишь мельком взглянула на комнату… всё было в современном деревенском стиле. Послышался лай собак, которые тут же сюда прибежали… я сперва испугалась, вцепившись в руку Джареда. Это были две чёрные овчарки среднего роста, которые, виляя хвостами, радостно нас встретили, начав прыгать и крутиться возле Джареда. — Не бойтесь… они не укусят, — улыбнулся нам Джаред, — это самые милые собаки. Он рассмеялся, погладив обеих собак, и Ева, поняв, что они не причинят вреда, тут же отпустила мою руку и потянулась к ним. Собаки начали облизывать малышку, а она села на пол, засмеявшись и сразу же начала их обнимать и хохотать с того, что они тыкали в неё свои холодные мокрые носы и облизывали чуть ли ни в щёки. — Ева… — буркнула я. Но Ева только лишь звонко смеялась, глядя собак и играя с ними. — Мам… — окликнул Джаред, сняв с себя обувь. Мы последовали его примеру и, разувшись, прошли в комнату. Собаки крутились вокруг нас, и я тоже решилась их погладить. И правда, очень милые и добрые… одна из них вообще начала облизывать мои руки и тыкать свою морду в меня, чтобы я не прекращала её гладить… Констанс вышла из кухни, светлые шкафчики и стол которой было видно отсюда. Господи… какая она красивая женщина! Я замерла, уставившись на неё. Длинные, выкрашенные в седой цвет волосы, миниатюрная и стройная, современная… была одета в зауженные джинсы и лёгкую узорчатую серую блузку. Когда она подошла ближе, я заметила, что её глаза были примерно такого же цвета, как у Джареда и Евы. Правда, не такие голубые, больше серые… но мне показалось, что на неё больше похож брат Джареда, Шеннон… хотя… глаза и взгляд от неё больше достались Джареду. — Это бабушка? — шепнула Ева, подняв глазки на отца. — Да, — улыбнулся он. Мне кажется, чем ближе она подходила, тем сильнее мне начинало казаться, что я получу микроинсульт… — Такая красивая… — так же шёпотом произнесла малышка, глядя на неё во все глаза и улыбаясь. — Привет, — сказал Джаред, приобняв маму и поцеловав её в щёчку, когда Констанс подошла к нам. Она, будто специально, сделала вид, что проигнорировала сына, и когда он её отпустил, наклонилась к малышке, изумлённо улыбнувшись. Казалось, у неё не было никаких слов. Её овчарки радостно бегали вокруг нас, но Констанс отогнала их и медленно присела на корточки, глядя на мою дочь. Её глаза бегали по Еве, женщина была явно шокирована… вроде и хотела что-то сказать, но, казалось, не могла и слова произнести. Я вообще стояла как дура рядом с ними. Саму словно дара речи лишили. — Моя вторая бабушка! — радостно воскликнула Ева и бросилась к ней на шею, поцеловав её в щёчку, — у тебя такие волосы красивые! — малышка взяла в ручку прядь её длинных волос. Констанс медленно обняла внучку, прибывая в полной растерянности, озадаченно улыбаясь. — Здравствуйте… — выдавила я из себя, понимая, что стоять и молчать — это полный пиздец. Констанс ничего мне не ответила, снова взглянув на Еву. Они обе разглядывали друг друга, а я перевела взгляд на Джареда, который мялся на месте и явно нервничал, поглаживая одну из собак, которая вертелась у его ног. — У тебя тоже красивые волосы, — улыбнулась Констанс, глядя на внучку, — я испекла печенье… пойдём со мной, — сказала она, встав на ноги и протянув малышке руку. — Печенье? — радостно переспросила Ева, — класс! Ты умеешь сама делать печенье? — улыбнулась она своей бабушке, с интересом подняв на неё свои глазки. — Ну, конечно, — рассмеялась Констанс, — идём… я испекла самое разное специально для тебя. — Ого… а шоколадное тоже? — И шоколадное, — кивнула она, взяв Еву за руку. Мы с Джаредом как два дебила молча смотрели на эту картину. Констанс перевела на нас взгляд, явно не очень доброжелательный. — Проходите, — сказала она строго, но в её тоне слышалась нотка обиды и непонимания. Джаред приобнял меня за спину, и мы последовали за миссис Лето и Евой, которые переглядывались друг с другом по пути в кухню и уже с чего-то смеялись. Собаки последовали за нами. У неё дома было очень светло. Белые диваны, застеленные светло-розовыми пледами, поверх которых лежали разноцветные подушки. Плетёные кресла с вязаными сидушками на них. Пушистый светло-бежевый ковёр, который застилал деревянный пол. Большой камин, напротив которого стоял стол, украшенный вазами с цветами и оригинальными салфетками. Полочки с фотографиями, фигурками, множеством книг, свечами. На белых высоких стенах висели разные картины. Очень красиво… здесь ощущалась светлая энергетика. За окнами был прекрасный вид яркой летней природы, лучи солнца освещали гостиную и кухню, в которую мы и прошли. Здесь на столе стоял большой противень, наполненный разноцветными печеньями в форме звёздочек. На столе уже стояло четыре белых блюдца с такими же белыми чашечками для чая, а посередине красивый расписной чайник. Стол, овальной формы, располагался в самом центре кухни, вокруг которого были расставлены ярко-жёлтые и ярко-салатовые стулья. На подоконниках больших окон стояли горшочки с цветами… из этих окон открывался вид на задний двор, который больше походил на сад. Очень красиво, очень светло… и я, глядя на всё это, ощутила себя полной идиоткой. Уже можно было понять, что эта женщина — сущий ангел, в глазах которой я уж явно выглядела безответственной дурой. Пока Констанс разливала нам чай, Ева первая уселась за стол, с интересом наблюдая за своей бабушкой. Джаред отодвинул стул для меня, и я присела рядом с дочерью, подняв свои глаза на Джареда. Мне было очень неловко… внутри всё сжималось… хотелось вообще исчезнуть. Я ощущала себя здесь лишней. — Как дела, мам? — спросил Джаред. Миссис Лето подняла на него странный взгляд: — Было бы намного прекрасней, — усмехнулась она, поставив чайник на место, — и солнечные очки уже можно снять. Джаред нервно рассмеялся, сев за стол, и снял с себя очки, повесив их за воротник своего розового балахона. Снова взглянул на мать: — Ничего не говори, — указал он на свой глаз. Констанс ошарашенно посмотрела на его лицо, и наклонилась к нему. Постаралась рассмотреть этот синяк, но Джаред лишь отвернулся и опустил голову в свою чашку с чаем, взяв её в руки. — Мам… всё нормально. Она медленно и недовольно покачала головой, тяжело вздохнув, и тоже присела за стол, переведя свой взгляд на Еву, которая уже рассматривала печенья и думала, какое взять первым. — Шоколадные вот эти, — улыбаясь, сказала Констанс Еве, указав рукой на них, потом перевела на меня взгляд, — ей можно шоколад? — Да, — тихо ответила я, чуть улыбнувшись. Джаред взял два розовых печенья и протянул одно мне. — Эти мои любимые, — улыбнулся он. — Спасибо, — ответила я, взяв печенье. — А это какие? — любопытно взглянула на него Ева. — С клубникой… да, мам? — уточнил он. — Да, — кивнула Констанс, — вы завтракали вообще? — Да, — ответила я. — Ага, — подтвердила Ева, — мама сделала блинчики с джемом, а папа фруктовый салат. — О, ну какие молодцы, — усмехнулась она. Джаред вздохнул, снова отдав всё своё внимание чашечке с чаем, сделав глоток. — Ева… аккуратно, горячо… — сказала я дочке. — Ева… — задумчиво произнесла Констанс, — красивое имя. Я слегка улыбнулась, взглянув на неё. Повисло молчание… очень неловкий момент был. Джаред казался мне очень напряжённым, будто и не знал, как говорить со своей родной матерью… а Констанс мельком разглядывала всех нас, тоже не решаясь что-то сказать. Одной Еве, видимо, было хорошо. — Бабушка, у тебя очень красивый дом, — произнесла малышка, откусив печенье. — Тебе нравится? — улыбнулась она. — Очень! А как собачек зовут? — Эта… — указала она на пёсика, который сидел рядом с ней, — Кейси, а вон та — Джина. — Ты их не путаешь? Они так похожи! — улыбнулась малышка, разглядывая собак. — Не путаю… они давно живут со мной. И по характеру очень разные. — Такие большие… у нас с мамой никогда не было собак. — Ну… — засмеялась Констанс, — может, будут ещё. А что, хочешь? Ева пожала плечами. — Не знаю. Но твои собачки классные! Мы с Джаредом молчали, слушая их и наблюдая. Иногда переглядывались. Джаред слегка улыбался и был очень задумчив. Казалось, если его сейчас хоть о чём-либо спросить, он будет немногословен. Допив чай, Ева вскочила со стула и снова подошла к собакам, которые уже перебрались на своё место в угол кухни. Кейси и Джина завиляли хвостами, а малышка начала гладить их обеих. — Джаред, — обратилась Констанс к сыну, — возьми дочку, и пойдите в сад поиграйте… и собак заодно выгуляйте. — Оу, — усмехнулся он, — мешаю? — Нам с Софией следует поговорить, — сказала она, встав из-за стола и начав собирать посуду. — А при мне нельзя? — Нельзя, — строго ответила она и кинула на него резкий взгляд, подойдя к раковине, и поставив в неё чашки. — Ну… — снова усмехнулся Джаред, поднявшись, — что ж… как скажешь… Ева! — окликнул он малышку и направился к ней, — пойдём, я тебе покажу сад. Зови собак, — улыбнулся он, подойдя к дочке и протянув ей руку. — О! — обрадовалась малышка, — давай! Кейси! Джина! — позвала за собой Ева собак, взяв Джареда за руку. Они вышли из кухни, а Кейси и Джина игриво побежали за ними. Я провела их взглядом, по-прежнему не осмеливаясь даже пошевелиться. Мне было не по себе… в голове не особо даже укладывалось, что я осталась наедине с его мамой. Отвела взгляд от Джареда и Евы, которые уже скрылись за стенами кухни, и опустила голову, нервно выдохнув. Я, признаться, даже и не знала, что говорить. Ну вот что вообще я могу сказать его матери?! Я прикрыла глаза, затаив дыхание. Констанс поставила на стол бутылку с вином. Достала из шкафчика два больших бокала, молча разлив красное вино в них. Села за стол рядом со мной и протянула мне один бокал. Я неуверенно взяла его в руку, взглянув на её лицо. Не знаю, что отражалось в моём взгляде в этот момент… — У моих друзей виноградное поле… живут неподалеку, — указала Констанс на окно, — они изготавливают вино по итальянскому рецепту. Попробуй. Шесть лет выдержки. Я улыбнулась, пригубив вино и поставив бокал на стол. Констанс сделала несколько глотков, не спуская с меня глаз. Я по-прежнему смотрела в окно, на сад. Сюда выбежала Ева с собаками, и следом к ним подошёл Джаред, смеясь. Достал свой телефон и начал снимать их. Они играли, бегали… Джаред отковырял палку и начал кидать её собакам, которые радостно бегали за ней и приносили её ему. Ева тоже нашла какую-то палку в траве и последовала примеру Джареда: подозвала к себе Кейси и Джину, показав им палку, и тут же кинула её вдаль. Джаред смеялся с дочери, уступая ей, когда та обижалась на него, если он начинал играть с собаками и привлекать их внимание к себе. Мы с Констанс молчали несколько минут, наблюдая за ними через окно. — Как давно Джаред знает о дочери? — тихо спросила Констанс, снова взглянув на меня. Я перевела на неё взгляд. — Не так давно… — ответила я. — Сколько уже лет девочке? — Четыре. Она покачала головой, тяжело вздохнув. — Как так получилось? Я пожала плечами. Понимала, что придётся рассказывать ВСЁ. — Мы с Джаредом… не общались, — робко произнесла я. — Но… почему ты не рассказала ему раньше о дочери? — Не могла. — Почему, София? Я лишь медленно покачала головой и отвела от неё взгляд. Понимала, что это будет тяжело… говорить с его матерью об этом… ужасно больно… — Я… не могла… — снова шёпотом повторила я. — Хорошо, — вздохнула она, снова сделав глоток вина, — но… почему ты хотя бы меня не нашла? Ты же знала, что у Джареда есть мать? Почему не связалась со мной? Он, может, и идиот, я не знаю абсолютно ничего, что было между вами… но… зная своего сына… могу, впрочем, представить, почему ты не решилась на всё это. Но… София. Так нельзя. У него, точно так же, как и у тебя, есть семья. И… нельзя такое держать в тайне. Ты знаешь, как долго я жду внуков? Но… что один сын идиот, что другой… а тут, оказывается, все эти годы у меня есть внучка… а я ничего не знала. Ох Господи… — вздохнула она, — Джаред хоть со своим братом познакомил тебя? — С Шенноном? — тихо спросила я. — С Шенноном, — кивнула она. — Да… — Ну, и на том спасибо… — усмехнулась она, — и как Шеннон отреагировал? — Я не знаю, — слегка улыбнулась я, — ну… мы встретились тогда дома у Джареда… Ева не отставала от них, просила песни играть… на гитаре, на барабанах… Шеннон, как мне показалось, обрадовался… а так… я не знаю. Джаред ничего не говорил мне потом. Констанс снова сделала пару глотков вина и вздохнула. Перевела взгляд на окно, где Джаред, Ева и собаки по-прежнему играли и скакали по всему полю. Грустно улыбнулась, взглянув на меня. — Ты не расскажешь мне, как так получилось? Это… было просто так, мимолётно? Или… были чувства? Я тяжело вздохнула. Даже не представляла, как можно всё это рассказать ей… как?! Откуда я знаю… чувства это были или нет… я сама уже запуталась и ничего не понимала. Да… в тот день нам с ним было очень хорошо, и чувства явно были… и… мои чувства к нему не остывали и после… а у него… что было у него? Он никогда и не говорил особо. Просто было что-то… Джаред сам недавно рассказывал Шеннону за ту ночь, когда он попросил нас рассказать о нашем знакомстве. И я удивилась тогда с того, что он помнил все детали вплоть до моего платья и причёски, вплоть до того, как обнимал меня, потому что в Нью-Йорке той ночью был сильный ветер… но… всё равно я не могу уточнять, что у Джареда ко мне были какие-то чувства. По моим щекам скатились слёзы. Я быстро утёрла их, шмыгнув носом. Как долго ещё я буду возвращаться в те воспоминания? Как долго меня будет всё это мучить? Это так больно… — Я не знаю… — шёпотом произнесла я. — Я постараюсь понять. Расскажи мне правду, София. Мне, как матери, очень важна жизнь моего сына. Я всем своим сердцем люблю Джареда, переживаю за него… и, если он придурок… — усмехнулась она, — чего я не скрываю… то… хотя бы ты сейчас не лукавь передо мной. — Джаред… говорил мне, что… я поступила неправильно. Он то же самое сказал… что… у него есть семья, которая не знала о Еве, — произнесла я, — я раньше не понимала. Даже не задумывалась… я… держала на него обиду. Решила воспитывать дочку сама. — Но почему? — не спускала с меня глаз Констанс. Я снова вздохнула. Выпила глоток вина из бокала, снова поставив его на стол. Не знала, как это рассказать… — Мы были с ним вместе лишь один раз. Давно, в Нью-Йорке… просто увидели друг друга и… видимо, что-то вспыхнуло между нами. Я не знаю… у нас была вся ночь, чтобы раскрыться друг другу. Мы сбежали с вечеринки… много говорили, он… — я на миг замолчала, задумавшись, — он сказал мне тогда, что… ему ни с кем не было так хорошо очень давно. И… он был уверен, что больше не будет. Я… не знаю, миссис Лето, не знаю, что сказать здесь… просто… влюбилась в него тогда. Влюбилась, как дура. И потом поняла, что я такая не одна. Далеко не одна. Я была уверена, что все те фразы, которые он говорил… он их говорил не только мне. Потому что… он обещал вернуться. Я… тогда жила в Нью-Йорке, а ему нужно было улетать на следующий день… и… он обещал позвонить, прилететь… но… так и не сделал этого. А я… забеременела от него. Не смогла сделать аборт. Не хватило смелости. Да и искать его тоже не решилась, потому что… как я могла быть уверена в том, что я такая не одна? Как я могла быть уверена в нём, если он больше не появился? Откуда я могла знать, что ни он, ни его семья не прогонят меня? А я и так чувствовала себя полной дурой, которая была в него влюблена, как девчонка… и… унижаться ещё больше мне не позволила бы гордость. И… всё это… всё это причиняет мне боль. Я… рада, что у меня есть дочь… и… рада, что он узнал о ней… но раньше… я даже думать об этом не могла. Я всегда считала, что он не нужен мне… что… справлюсь сама. Но… теперь… я не уверена. И… он снова появился в моей жизни… узнал о Еве… и я не представляю, что будет дальше. Мне и больно и хорошо с ним одновременно. И я не знаю… миссис Лето, я не знаю, что нам всем нужно сделать, чтобы хоть немного это исправить… — я перевела дух, снова взяв бокал в руки, — и я… понимаю Ваши чувства… и знаю, что, может, и поступила как идиотка, умолчав о Еве… может, и надо было рассказать о ней Джареду в своё время… я не знаю… — я сделала глоток вина, отставив бокал на стол, — он… он заслуживал этого… но… я просто не смогла. Слёзы покатились из глаз снова, и я уже не смогла их сдержать. Расплакалась, как маленькая девочка, хотя понимала прекрасно, что я была не права всю свою жизнь. Хотя… кто знает. Констанс тяжело вздохнула, поднявшись и подойдя ко мне. Обняла меня, проведя рукой по моей голове. — Ох Боже… — шепнула она, — не плачь… София… — она наклонилась ко мне, взглянув на моё лицо, — а ну посмотри на меня. Я вытерла слёзы, подняв на неё глаза. — Я прекрасно понимаю тебя как женщину. И ты очень сильная. Я сама растила Джареда и Шеннона в основном одна, и я знаю, что это такое. И… Джаред не подарок… это нам всем известно. Но могу сказать только одно: узнав о Еве, он будет лучшим отцом. Поверь мне. Ты можешь положиться на него в этом. Он очень ответственный человек, особенно, когда дело касается семьи. Дурак, но добрый. Очень понимающий и любящий человек. Отпусти свою обиду на него. Он сейчас здесь, рядом. Я… конечно, не знаю ваших отношений… есть они у вас или нет… но… я знаю Джареда. И… говорю это не потому, что я его мать, а потому что он на самом деле очень чувствительный и ранимый, хоть никогда этого не показывает. Не могу сказать, почему он тебя оставил… но… думаю, на то у него были свои причины. Они есть, София, и… возможно, о чём-то он тебе обмолвился. Это его личное, конечно… я не могу затрагивать эту тему. Но… если тебе мой сын до сих пор дорог, то… прости его. Я снова вытерла слёзы. Перевела взгляд в окно… Джаред смеялся, обнимая нашу малышку, Кейси и Джина резвились и запрыгивали на них, а Ева визжала и пряталась за отца от собак. Констанс выпрямилась и тоже посмотрела в окно. Улыбнулась, глядя на сына и внучку, которые казались такими весёлыми. — Давно его таким не видела… — произнесла Констанс. — Каким? — шмыгнула я носом, слегка улыбнувшись. — Беззаботным… девочка очень на него похожа. Я… смотрю на неё и вижу Джареда в детстве. И… с ней он напоминает мне маленького мальчика. Хотя, знаешь, — улыбнулась она, переведя на меня взгляд, — у Джареда до сих пор детство в одном месте, — засмеялась Констанс. — Это я заметила, — тоже засмеялась я. Констанс подлила нам вина в бокалы, снова спросив: — Ева никогда не спрашивала об отце? — Спрашивала… постоянно. Особенно, когда подросла… но… я выдумала сказку, в которую, кажется, сама верила, — усмехнулась я. — И какую же сказку? — улыбнулась Констанс. — Ну… — хмыкнула я, — говорила, что её папа улетел на Марс и… он живёт там. Миссис Лето покачала головой, взяв бокал в руку. Задумалась. Перевела взгляд в окно на сына и внучку, потом снова посмотрела на меня: — И как долго ты собиралась рассказывать ей эту сказку? — Как можно дольше. — Но… ты же понимала, что в один прекрасный момент это перестанет прокатывать? — усмехнулась она, — придумала бы что-то другое? — В один прекрасный момент я бы просто рассказала правду, — серьёзно ответила я, взглянув в её глаза. Констанс вздохнула, кивнув, выпив из бокала. Опустила голову, снова задумавшись. — Я не буду читать тебе нотации, — подняла она на меня взгляд, — не имею права. Да и… думаю, Джаред сам уже это сделал. Ну… и при всём при этом у тебя своя голова на плечах. Это было твоё решение, и оно имеет место быть. В любом случае, Ева ТВОЯ дочь, и в основном тебе быть ответственной за её жизнь. — Миссис Лето… — произнесла я, — мы много говорили с Вашим сыном по этому поводу. Каждый из нас сделал свои выводы… каждый был не прав. Я считала, что смогу быть равнодушной к нему и ко всему, что с ним связано, но… встретив его снова, послушав его… я… понимаю, как была не права. И понимаю так же, что за своей обидой на него лишала свою дочь всех вас. Мне больно из-за этого. И я… я не хочу, чтобы Вы ненавидели меня. Я просто… я запуталась, и мне некому было подсказать. — Да Бог с тобой, — фыркнула Констанс, — я не собираюсь тебя ненавидеть! Ты мне такую замечательную внучку подарила… смеёшься надо мной, что ли? — Мало ли… — Нет, — сказала она, — я не такой человек. Я уже сказала, что понимаю тебя. Говорю тебе всё это, чтобы понять, почему ты так решила поступить. Но… никаких упрёков. Я задумчиво кивнула. Неожиданно сюда в кухню забежала Ева, а за ней Джина и Кейси. И послышался голос Джареда: — Ну всё равно же поймаю, — смеялся он. — Не поймаешь! — звонко захохотала Ева, подбежав ко мне и спрятавшись за меня. Я улыбнулась, озадаченно посмотрев на Констанс. Здесь появился Джаред, на лице которого была широкая улыбка, но, увидев наши с миссис Лето лица, тут же остановился, и уставился на нас обеих: — Кого хороните? — усмехнулся он. — Мам! — воскликнула Ева, схватив меня сзади за талию и выглядывая из-за меня на Джареда, — скажи папе, чтобы сдался! — Да всё-всё, — хохотнул он, подняв руки вверх, — сдаюсь. — Честно? — засмеялась Ева, глядя на него. — Да… но это только на время, — подмигнул он. — Нет! — Да! — Что вообще происходит? — усмехнулась Констанс. — Папа чуха, — обернулась Ева на свою бабушку, захохотав. — Это ненадолго, — усмехнулся Джаред. — Нуууу! — недовольно протянула Ева. — Господи… — закатила Констанс глаза. — Мама! — воскликнула Ева, — пойдём, я тебе покажу что-то! — Ева… — серьёзно сказала я, — вообще-то, у меня и твоей бабушки взрослые разговоры. Некрасиво ведёшь себя. — Ничего… — улыбнулась Констанс, — всё в порядке. Я всё равно взглянула строго на дочь, недовольно покачав головой. — Ну мам… — виновато опустила она глазки. — А мне покажешь потом? — улыбнулась миссис Лето, погладив внучку по голове. — Да… — по-прежнему виновато взглянула Ева на бабушку. — Ну ладно… отпускаю твою маму… — рассмеялась она, — можете пройтись по окрестностям дома… здесь очень хорошо, — улыбнулась она мне. — Ладно, — кивнула я, поднявшись со стула и взяв Еву за руку, — ну пойдём… — вздохнула я, — что там у тебя… Джаред стоял у входа, с хитрой улыбкой наблюдая за нами. Ева уловила его взгляд и снова спряталась за меня, засмеявшись: — Нууу! — снова захохотала она, — мама! Скажи ему! Я взглянула на Джареда и усмехнулась. — Отстань от неё, — засмеялась я. — Мам, осторожно! Он чуха! Я закатила глаза и захотела пройти мимо Джареда, но он успел дотронуться до моего плеча, когда я переступила порог кухни. — Теперь — ты, — засмеялся он. Я недовольно обернулась на него: — Я не играла, вообще-то. — Кто сказал? — хохотнул Джаред, слегка толкнув меня бедром. — Отстань, — усмехнулась я. Ева обняла меня и показала Джареду язык, но он скорчил ей рожу в ответ. Ева не растерялась и тоже скорчила физиономию, но я, усмехнувшись, слегка дала ей подзатыльник. Она захохотала и побежала вперёд, а мы с Джаредом мельком переглянулись и рассмеялись. Да уж… яблоко от яблони, как говорится… Мы с Евой вышли из дома во двор, и она потянула меня показать оригинальные синие цветочки, которые росли у забора… …Констанс встала из-за стола и потянулась к шкафчику, откуда достала пачку тонких сигарет и подкурила, выпустив дым. Джаред поморщился, отодвинув стул, и недовольно сел, взглянув на маму: — Это вредно… зачем ты куришь? — Поучи меня ещё, — сказала она, взяв пепельницу со столешницы, — с вами тут не закуришь. — И давно ты начала? Ты же… вроде бросила несколько лет назад. — Так, Джаред, — серьёзно ответила Констанс, — ты именно это хочешь обсудить? Джаред цокнул и закатил глаза, развернувшись к столу. — Нет, не это, — фыркнул он. — Вот и молодец. И, исходя из того, что я вообще не хочу с тобой разговаривать, уж придумай сам, что ты мне скажешь в оправдание всего этого. — А почему это я, собственно, должен оправдываться? — поднял глаза на Констанс Джаред, — а? — А не за что? — усмехнулась она, выдохнув дым, — ты считаешь, что всё правильно? Всё так, как должно быть? Джаред усмехнулся, заправив волосы за уши. — Нет, я так не считаю. Просто не могу понять, в чём ты обвиняешь меня. В том, что не рассказал о Еве в тот же день, как узнал о ней? Ну… прости. Я сам пытаюсь осознать всё это. До сих пор. — Я хочу понять тебя. Джаред… я считала, что от меня у тебя нет секретов. — Мама! — воскликнул он, — я ещё раз повторяю, что хотел тебе всё рассказать. Я искал подходящий момент, чтобы всем было легче. Какие ещё секреты? Моя интрижка с Софией? Или, ты считаешь, что я должен давать тебе отчёт о каждой своей девушке, с которой занимался сексом?! Констанс нервно рассмеялась, затянувшись сигаретой. — Поверь, — усмехнулась она, — уж об этом я, как раз-таки, и не хочу знать. — Ну, а в чём тогда я не прав? — А ты не знаешь? — по-прежнему с усмешкой смотрела она на него. — Я знаю, мама, — процедил он, — но не нужно говорить со мной, как с ребёнком. Я взрослый мужик, чтобы самому отвечать за свои поступки. — Да неужели? И… позволь спросить, взрослый ты мой, почему я узнала о своей внучке только сейчас? И не канает это твоё «я сам только недавно узнал». Джаред рассмеялся: — Я, конечно, много что могу, мам, но экстрасенсорикой ещё не овладел. Констанс снова усмехнулась, стряхнув пепел сигареты в пепельницу. — Я поговорила с Софией, — подняла она на него глаза. Джаред тяжело вздохнул, опустив взгляд. Констанс продолжила: — Она рассказала мне всё. И… я не обвиняю никого из вас, просто не имею право на это. Но… Джаред, если у вас были какие-то чувства, если ты ей там что-то наобещал… почему оставил девчонку? — Господи… — выдохнул Джаред, психованно встав со стула, — зачем говорить об этом? — яростно взглянул он на свою мать. — Затем, чёрт тебя подери, Джаред! — воскликнула она, — затем, потому что сейчас я вижу всё это, что вы оба натворили! Хотя бы затем, потому что у меня есть внучка, о которой я должна была узнать ещё четыре года назад! Джаред покачал головой, взяв со стола один из бокалов, наполненный вином, и сделал несколько больших глотков. Шумно выдохнул, поставив бокал обратно, и запустил руки в карманы штанов. На некоторое время повисло молчание. Он уставился в пол, пытаясь собраться с мыслями. Констанс не спускала с него пристального взгляда. Джаред поднял голову, взглянув на маму: — Я испугался, — спокойно ответил он. — Чего ты испугался?! — Отношений. Любви. Мам… ты знаешь меня. Не надо выпытывать из меня все эти слова. Не стоит. — Но… — в недоумении произнесла она, — ведь когда-то… когда-то это же всё равно случится. — Ну, — усмехнулся Джаред, — вот и случилось. Констанс в удивлении приподняла брови: — Что? — переспросила она. — Ты всё поняла. — Нет, — усмехнулась она, потушив сигарету в пепельнице, — кажется, не совсем поняла. Ты… влюблён в неё? — С тех пор ничего не изменилось, — сказал Джаред. Констанс как-то странно рассмеялась, покачав головой и шумно выдохнув. — То есть… ты влюбился в неё ещё тогда, но технично свалил, потому что испугался чувств? Джаред усмехнулся. — Да. Я зарекнулся, что больше со мной такого не случится. — Ох Боже… — произнесла она, — Джаред… это же неправильно. — Мне так не казалось тогда. Уж простите. — Ну… прощения не у меня просить надо за это. — Уже просил, — сказал он. Констанс подошла к столу и взяла свой бокал с вином, сделав глоток. — И что? — Я не знаю. Говорит, что простила… но… кто знает. Констанс улыбнулась, взглянув в глаза сыну: — Я знаю. — Что ты имеешь в виду? — У неё есть к тебе чувства, Джаред. Я поняла это по разговору. И… вижу, как она на тебя смотрит. — Да? — усмехнулся он, — с чего бы? Она холодна ко мне. Никогда не просит остаться, никогда первая не обнимет, не поцелует. Мы уже оставались вместе, но от неё никаких действий ко мне я не вижу. — Какие же вы, мужики, идиоты, — хохотнула Констанс, — а ты сам что-нибудь сделал для этого?! Сам показал ей, что она нужна тебе? Не только, как мать твоего ребёнка. А как женщина. — Да. Я говорил с ней недавно. Предложил начать сначала. Но… видимо, ей это не нужно. Констанс закатила глаза. — Джаред… — произнесла она, — уж мне-то поверь. София явно к тебе неравнодушна. И если у тебя к ней такие же чувства, то, прошу… не натвори глупостей снова. — Да что ещё здесь можно натворить? — усмехнулся Джаред. — Ну… например, упустить свой шанс, — серьёзно сказала она. Продолжение следует…