***
Утро я встретила на диване в гостиной Ларса. Он не отпустил меня домой, но и в одной постели со мной спать не хотел. Странно, ведь вчера вечером к этому и шло. Проснувшись, я собралась и пошла домой. Не знаю где в это время был хозяин дома, меня это не волновало. Еле-еле дойдя до своего жилища, я вспомнила о Аннике. Надо бы ей позвонить и спросить, получилось ли у них там что-то или подруга опять в пролёте. Дома была лишь мать. Это было понятно, ведь у неё заслуженный отпуск. — Доброе утро, мам. — Я чмокнула маму в щёку. — Джессика, — мама неодобрительно посмотрела на меня, — ты можешь ответить, где провела эту ночь? — Э-э… — Сказать всё как есть — закопать себя в могилу вопросов. Хотя, я уже в ней. — У друга, а что? — Что это за друг такой, с которым ты не отвечаешь на звонки родителей? — Мать была в гневе. — Мам, я же тебе говорила, — я пыталась держать себя в руках, ведь тон матери меня выбешивал, — что мы с моим другом Ларсом смотрели фильм. — Фильм значит? — Мама всё так же прожигала меня взглядом. — Да, мама, твой любимый, «Амели». — Это не совсем ложь, ведь мы правда смотрели этот фильм. Позавчера. — Ну хорошо тогда, — мать одобрительно качнула головой, — иди покушай хоть, а то он там вдруг тебя не кормил. Ну да, не кормил, конечно. Я, вообще-то, в ресторане наелась на неделю вперёд, но маме отказывать как-то неприлично. Поэтому через пять минут передо мной стояла просто огромная тарелка лазаньи. Как же она меня бесит, но съесть надо. Поблагодарив маму за обед, я отправилась в свою комнату. И там же вспомнила, что обещала себе позвонить Аннике. Надеюсь, у них прошло всё намного лучше, чем у нас с Ларсом. Гудки пошли. Один, второй, третий… Дозвонилась я до подруги лишь через полчаса. — Алло… — Анника явно страдала похмельем. — Алло, Анни, ты живая там? — Я с неким опасением произнесла эту вступительную фразу. — О, Джесс, это ты, — Анника зевнула, — я просто только проснулась. — Бурная ночь позади? — Я ухмыльнулась, и подруга это почувствовала. — Ну на килограмма два похудела точно. — Анни ещё раз зевнула. — Ты хочешь сказать, что этот Джонатан супер-гигант в постели? — Я остроумно почесала лоб. — Да это огонь просто! — Подруга явно взбодрилась. — Кстати, что у вас там с Ларсом? — Э-э-э… — Мне было неприятно вспоминать эту историю, — Короче, я всё испортила.***
Проговорили мы с Анникой где-то около двух часов. Оказывается, этот Джонатан — одноклубник Ларса. А ещё вчера он «отжарил» бедную хрупкую Анни по полной. Эх, вот кому надо «Камасутру» отдать. Весь день я думала о Ларсе. Он даже не написал мне ни разу. Обиделся? Возможно. Сама всё испортила. А ведь такое хорошее начало было, аж до дрожи в коленях. Но, видимо, не судьба. Ларс. Одно имя, четыре буквы, миллион чувств. Правильно говорят, что между женщиной и мужчиной дружбы не может быть. Это уже симпатия. Где-то в полудень всё в доме веяло спокойствием и гармонией. Папа как обычно читал свою газету, мама занималась с сестёнками, а Мэттью… А Мэттью пропадал дома у Габриэлы, налаживал отношения. Ещё по секрету мне сказали, что Марко до сих пор в Габри и хочет «отвоевать» её у моего брата. Мне кажется, что их дуэль была бы сногсшибательна! Ведь пару лет назад никто и не подозревал, что Габриэла уйдёт к Мэттью. А ведь у них с Марко намечалась свадьба… Затем, где-то около трёх часов дня, родители послали меня в магазин, при этом написав огромный список. Шла я спокойно, в наушниках играл Sting, а листья падали мне на голову, что жутко бесило. Мне всегда нравилось гулять осенью. Особенно после дождя, когда выходить в белой одежде крайне нежелательно. Идёшь такой себе, подальше от дороги, чтобы лужи с асфальта не переселились на недавно постиранные джинсы. В магазине я была уже «своей». Все знали меня, а я знала их. Это достаточно выгодно, ведь иногда мне делали скидку. Ну не об этом суть, а о том, что меня сразу же понесло к прилавку с печеньем. Ах, то самое печенье с шоколадной крошкой, оно мне скоро снится будет. Нет, пожалуй я откажусь ещё от одного сантиметра на талии. Сделав все покупки, я благополучно вышла из здания. Пакеты были очень тяжёлыми. Казалось, что я тащу гантели в этих пакетах. — Помочь? Сзади меня донёсся такой родной голос. Голос Ларса. Я обернулась. Он так по-своему красив. Ему очень идёт это тёмно-серое пальто. — Почему бы и нет. — Я протянула пакеты своему знакомому. И мы пошли. Просто молча пошли ко мне домой. Ни слова от меня, ни слова от него. Эта тишина нагнетала. — Ты сильно на меня зол? — Я вдруг нарушила молчание. — Как можно злиться на человека, которого любишь? — Ларс немного возмутился. — Но я смог. — Ларс! — Я остановилась. — Пойми, я не отвергла тебя. У меня тоже есть чувства к тебе, но… — Ты просто идиотка. — Бендер ускорил шаг. Меня всё настолько взбесило, что я просто вырвала эти пакеты из рук Ларса и жадно вцепилась своими губами в его губы. И всё. Я обхватила руками шею Бендера, и мы просто стояли так минут десять точно. Потом просто пошли домой. — А ты прав насчёт того, что я идиотка. — Я забрала пакеты из рук Ларса. — Я никогда не ошибаюсь. — Ларс поцеловал меня на прощание, и я открыла входную дверь.***
Два поворота ключом и я дома. Как обычно все ушли и не предупредили меня. Ну и хорошо, что дома никого нет, можно спокойно подумать о великом. И всё же, этот поцелуй такой неожиданный… Да и если мы будем встречаться с Ларсом, то отец разозлится. Хоккеисты — вот они да, сила, мощь. А футболисты — это те, кто симулируют каждую секунду и тратят банку геля для укладки в день. Его дочка будет кувыркаться в постели с капитаном «Байера»? Да никогда в жизни мой отец не разрешит нам встречаться. А если и разрешит, то будет всячески критиковать Ларса. Так, ладно, надо с этим заканчивать, а то я слишком много думаю. Пойду полистаю ленту в «Instagram». Например, Анника выложила фотографию с Джонатаном. На ней они мило обнимаются. Недаром я её с собой взяла. А вот Марко набил новую тату. Юбилейное, 10-е. Надпись «Ars longa — vita brevis» (лат. Жизнь коротка — искусство долговечно) расположилась на его мощной груди. Вообще, Марко очень разносторонний человек. Он и на флейте играет, и в хоккейной любительской лиге лучшим снайпером является… Очень добрый и красивый парень. Почему Габри променяла его на Мэттью? За соц. сетями я провела достаточно много времени. Вскоре вся семья вернулась на праздничный, как сказал Мэттью, ужин. С ним пришла и Габриэла. Она буквально «светилась» от счастья: улыбалась, смеялась. Видимо, она всё же простила моего брата-неудачника. — У нас с Габри есть важное объявление, — Мэттью поднял бокал с шампанским. — Ну давайте, удивите нас. — Я отложила столовые приборы по-дальше, пока что они мне не понадобятся. — Мы с Габриэлой… женимся! Вся семья замерла на несколько секунд. Выражения лиц родителей надо было видеть. Сначала в глазах застыл страх, но затем он превратился в радость. Эта новость слишком неожиданна. — Мой сын женится! — Отец вскочил со стула и начал кружить вокруг стола. — Иди я тебя обниму, — мама подошла к Габри и заключила её в крепкие объятья. Все были очень рады такому событию. Но меня волновало не это, а наши отношения с Ларсом. Что значит тот поцелуй? И что будет с нами как с парой? Надо ему позвонить.***
Я отправилась в свою комнату. Все давно разошлись по кроватям, а Мэттью и Габри ушли к себе. Идеальное время для разговора. Я набрала номер, и гудки звучали один за одним. Спит наверное. — Алло… — Ларс, привет. — Неловкость сковала меня. — Ну здравствуй, Джессика, — Ларс глубоко вздохнул, — как ты? — У меня всё хорошо. — Я подняла глаза в потолок. — Слушай, я хотела бы прояснить, что случилось сегодня днём… — Забудь, — Бендер резко отчеканил это короткое слово, — просто забудь. — Но ведь… — У меня были смешанные чувства. Я же нравлюсь ему, почему он хочет, чтобы я забыла всё? — Я сказал забудь! — Ларс сменил тон на более безразличный, — И не звони мне больше. Для меня ты теперь никто. Он повесил трубку. Что-то в моём сердце кольнуло. Слёзы полились рекой. Мало того, что я идиотка, так ещё и истеричка. В этот момент в комнату вошёл отец. Он подбежал ко мне со скоростью света. — Что случилось, Джесс? — Пап, всё хорошо, правда. — Я пыталась успокоиться и максимально скрыть произошедшее. — Ага, и плачешь ты просто так, потому что холода наступают, — папа ухмыльнулся, — Джессика, колись. — Да это пустяки… — Я шмыгнула носом. — Джессика! — Отец зло прошипел моё имя. — Это всё Ларс Бендер… Я с ним познакомилась на вечеринке в честь Дня рождения. Но что-то пошло не так и я влюбилась. Сильно-сильно. А тут на тебе! Звоню я ему, «привет, как дела», и вдруг он говорит: «Забудь всё». Просто взял и кинул меня! — Я сорвалась и снова начала рыдать. — Ну Джесс, что ты ревёшь! — Папа сорвался на крик. — Тебе уже 22, ты большая, должна держать себя в руках. Да и выкинь из головы этого Бендера, он тебя не достоин. Я как отец переживаю за своих детей. И за тебя, Джесс, тоже. Поэтому, успокаиваемся и идём кушать печеньки! — Мои любимые? — Я сразу же перестала рыдать. — Конечно, ну, а какие ещё? — Отец встал, подал мне руку, и мы пошли грызть печеньки с смородиновым чаем. От двух пачек печенья и следа не осталось. Мы с папой общались на разные темы и мне стало как-то спокойно, душевно. Мой отец — прекрасный человек. — Ну, спать уже пора, двенадцатый час уже. — Папа выбросил последнюю пачку из-под печенья. — Не хочу-у-у, — я обиженно провыла, — может, ещё посидеть? — Джессика, хватит, пора спать! — Отец утвердительно процедил. — Завтра посидим, хорошо? Я кивнула. Мы с папой распрощались и побрели в свои кроватки.***
Прошло два месяца. Наступал День Рождение Габри. Ей уже 25. Какая большая! Также в этот месяц на год старел Марко. Город преображался. Наступало Рождество. Ларс не отвечал на звонки. Но за что? Может, он — сердцеед? Как всегда всё начинается с утра. Сегодня мне звонила Алекс — моя бывшая одноклассница. Ей зачем-то нужен был номер Мэттью, ну я и дала. — Джессика, ты не хочешь прогуляться? — Звонкий голос Габриэлы развеял туман в моей голове. — Да я вот не знаю… — Ну Джессика, пошли! — Габри скорчила умилительную рожицу. — Ладно-ладно, — я выставила ладонь вперёд, — пошли. — Ур-р-я! — Подруга хлопала в ладоши и прыгала, словно маленький ребёнок. Я ждала Габри очень долго. Пока она соберётся, оденется, найдёт ключи от дома… Габриэла очень медленный человек, её приходится дожидаться. И момент, когда она всё возьмёт, ничего не забудет и проверит, всё ли на месте — бесценен. — Я готова! — Габриэла устало выдохнула. — Пошли? Дверь открылась, и мы вышли на улицу. Сегодня довольно морозно. Снег так мелодично похрустывает под ногами. Просто иди и смотри. Ну, и наслаждайся всей этой красотой. — Как морозно, как свежо! — Габри медленно вдохнула. — Согласна, — я шмыгнула носом, — кстати, как там ребёночек? — Ты будешь в шоке, — подруга оттряхнула скамейку и неспеша села. — Что? Что-то с ребёнком? — Я повернула голову к Габри? — У нас будет… тройня! — Габриэла подняла руки к небу. — Да ладно?! Это же классно! Поздравляю! — Я крепко обняла подругу. — Не знаю, всё же будет сложновато. — Габри утомительно выдохнула. — Я помогу, бабушки, дедушки, — я обнадёжила подругу, — поэтому не волнуйся. Всё будет хорошо, обещаю. — Надеюсь, — Габриэла опустила голову, — никто кроме тебя об этом не знает. Мэттью будет в шоке. Он и к одному ребёнку не готов, а тут их сразу трое. — Ой, успокойся, — я резко махнула рукой, — он наоборот обрадуется, ты же знаешь его. — Но что-то Мэттью не обрадовался, когда узнал о моей беременности. — Габри скрестила руки у груди. — Да брось, он просто не ожидал этого. — Я приобняла подругу. — Возможно и так. — Габриэла почесала правую ладонь через шерсть варежек.