Ее смерть..

***

Холодно… будоражащий сознание холод касается ее окровавленного тела, но она улыбается произнося одними губами: — Харука… Она идет медленно, собираясь с силами сделать еще один шаг… Даже если их осталось совсем мало, она должна быть рядом с ним. Она видит снег… чистый, красивый, как и её дорогая дочь. Джули дарит этому миру еще одну нежную улыбку, думая о дочери и сыне. Да, так умереть ей будет легче, думая о них, даже если ее уже почти не бьющееся сердце изнывает от боли, от мысли, что она их больше не увидит. Но она улыбается и произносит одними губами: — Харука… Ей легче от того, что он будет с ней, пусть это и жестоко с её стороны, но она хочет быть с ним даже там, куда в скором времени отправится её тысячелетняя душа… Да, пусть он будет рядом… всегда. Она ловит снежинки на своей бледной ладони, что совсем скоро обратится в пыль, думая о своей давней мечте, светлой, невинной, чистой, как этот снег. О мире, где есть только свет и нет воин. Но тот снег, что под её ногами, медленно окрашивается ее собственной кровью, снежинка на ладони тает, превращаясь в ничто. Так будет ли этот мир?.. Джули чувствует, как тело медленно ослабевает, но говорит себе идти дальше, вновь и вновь произнося его имя, чтобы были силы, ведь она не слабая. — Харука… Она произносит его имя снова, снова и снова… Ведь думать о своем ненавистном старшем брате было подобно хлысту на изнывающее от боли тело. Нет, она не будет думать о том, кто подарил ей такой конец… Она не будет думать о том, кого ненавидела. Она обнимает собственное тело руками, надеясь, что ей хватит сил не рассыпаться в пыль прямо сейчас… Нет, она еще не дошла! — Пожалуйста! — вымаливает она, когда понимает, что времени совсем мало. — Только не сейчас! Только не здесь, прошу! — изо всех сил выкрикивает она, поднимая взор к сапфировому небу, усеянному сплошь звездами, что подобно сияющем душам смотрели на нее сверху. — Прошу… Еще немного… Она чувствует, как морозный ветер впивает в её тонкую кожу свои ледяные клыки. Ища защиты, она подобно молитве произносит: — Харука… И ветер, подчиняясь, стихает, более не смея танцевать со снежинками прощальный вальс… Еще шаг и ее тело содрогаются от боли… Ведь там, среди еловых ветвей, под сводами тёмных небес и снега, пахнущего уже не её кровью, был его пепел… всё, что осталось от её возлюбленного. Она падает, и тело её вновь содрогается, рискуя вот-вот распасться на тысячу мелких песчинок, но ей уже все равно… она не успела, он умер, не дождавшись её. По лицу катятся слезы: — Прости меня, Харука… — нежно беря в ладони прах возлюбленного, она целует его нежно, ласково. Наконец, её тело в конец ослабевает, падая на снег, испачканный их кровью… Она перестает чувствовать тело… и боль. Она улыбается… за столь длинную жизнь длиной в тысячи лет она не раз задумывалась о том, что такое смерть, но сейчас она о ней не думала, о ней не хотелось думать. Ведь она уже почти мертва. Ее сознание медленно потухает и глаза навечно закрываются, даря сон длинною в вечность, и она из последних сил произносит: — До встречи, Харука…  — ее тело обращалось в пыль, но улыбка на устах говорила о том, что она была счастлива…