But no homo

Алекс стонет, когда что-то твёрдое проезжается по его члену. Его глаза приоткрываются и он видит ногу Джастина, грубо вторгшуюся в пространство между его бёдрами. Блять. Почему это продолжает происходить? думает Алекс и прячет лицо в сгибе локтя. Слишком рано для связных мыслей. Он лишь хочет снова лечь спать и дать телу лениво тереться о вторгающуюся в его личное пространство ногу. Ещё одно движение. Ох, теперь и его член проснулся. Блять. У Джастина на шее ярко-фиолетовый синяк. Алекс никогда не видел засос вблизи, но, скорее всего, это он и есть. Он подавляет желание протянуть руку и нажать холодными кончиками пальцев на разгорячённую кожу. Вместо этого он просто лежит и смотрит. Как всегда — ждёт. Но чего именно? Джастин выглядит так молодо и невинно, когда спит. Все морщинки разглажены и розовые губы чуть приоткрыты. Ох, как же хорошо они ощущались вокруг меня. Алекс прикусывает губу, когда болезненно приятное воспоминание посылает мурашки по спине. Всё, что осталось от вчерашнего дня — это противный запах травки и зуд вины на кончиках пальцев. Алекс беспомощно застывает, когда колено Джастина проезжается по его стояку. Как много девушек позавидовало бы тому, где он продолжает просыпаться? Как много чирлидерш отдали бы свои помпоны, чтобы Джастин мать его Фоли, звезда баскетбольной команды, прижимался к ним? Живот Алекса скручивает, когда он представляет, что подумала бы Джессика, узнай она об… этом. Чем бы это ни было. Боже, унизительная мысль о том, что Джесс узнает, как он потерял свою минетную девственность лишь заставляет его член стать твёрже. Он пытается отделить мечты от реальности, но всё — лишь подёрнутая дымкой мгла и горячие прикосновения. Чем больше ему кажется, что он вспоминает, тем быстрее оно исчезает. Что точно произошло? Точно был пристальный взгляд глаз Джастина, обволакивающего его губами… диван, прогибающийся под весом Брайса… щелчок двери ванной… Естественная смазка проступает пятном на белой ткани его боксеров, а кожа будто перегревается, от каждого прикосновения Джастина. Больше тихих всхлипов слетает с его губ. — Брайс? — стонет Джастин так же, как и в первое утро, но на этот раз Алекс не сбегает. — Только я, — шепчет Алекс, словно извиняясь. Джастин приподнимает веки; несфокусированным взглядом он натыкается на Алекса, тушуется, а затем смотрит на него проснувшимися глазами. — Блять, — отрезает Джастин, а потом резко отстраняется. Он притягивает колени к голой груди, и Алекс, тянущий футболку вниз, чтобы прикрыться, краснеет. Его ногти впиваются в ладони, когда он пытается держать себя в руках. Он прочищает горло. — Слушай, Джастин, нам стоит… - Остановиться? Поговорить? Остановиться и поговорить? — Душ, — хрипло говорит Джастин и он вздрагивает, когда парень встаёт. Алекс протягивает руку, только для того, чтобы её оттолкнули. Прекрасно. Блядски прекрасно. — Позволь помочь тебе, мудак, — раздражённо говорит Алекс, хотя на самом деле имеет ввиду прости. Мне жаль, что тебе больно, и я не знаю, что сделать. Мне жаль, что он причиняет тебе вред, и я не знаю, как остановить его. Прости за то, что от меня никакой помощи. — Я в порядке, — бормочет Джастин, протирая покрасневшие глаза. — Врёшь, — говорит Алекс, не успев подумать, и его взгляд падает на фиолетовый синяк. Глаза Джастина следят за ним, и пальцы касаются засоса. Он резко вдыхает от боли. — Блять, я же сказал этому неандертальцу никаких ебаных меток, — ругается Джастин. — Слушает он меня? Блять. Алекс встаёт и снова протягивает руку, но его резко отталкивают. Он скрипит зубами, потрясённый, и прячет лицо в руках. Дверь ванной щёлкает, закрываясь, и он слышит шум воды в душе. Предательский мозг Алекса представляет, как бы выглядел Джастин под струёй воды, с раскрытыми губами… тёмные волосы на бледном лбу… тело покрыто синяками и отпечатками пальцев. Метками. Он прикусывает нижнюю губу и смотрит на свое тёмное отражение в плоском экране телевизора. Его живот урчит от голода. Боксеры всё ещё натянуты. Руки трясутся. Алекс ничего не делает. Он не трогает себя и не ищет еду и не пытается осознать, что произошло прошлой ночью. Вместо этого, он бездумно смотрит вперёд; он не может понять, как сейчас функционировать даже на базовом уровне. Джастин выходит из душа; он пахнет тошнотворно сладким парфюмом. Диван скрипит, и Джастин мокрый, его голая кожа прижимается к Алексу. — Он… нужно сказать кому-нибудь, — наконец говорит Алекс. — И почему же, блять, мы должны это сделать? Не будь девчонкой, Стэндалл. Было весело. — Весело, — Алекс скашивает на него взгляд. — Правда? — Конечно. Ты что, видел ебаную пушку, приставленную к моей голове? Тогда, почему тебе нужно было быть под кайфом? Почему ты будто бы был так далеко? — Окей, да, конечно, — говорит Алекс и пожимает плечами, будто Джастин его не убедил. Легче проглотить ложь, чем столкнуться с правдой. Джастин так и не убрал руку и Алексу нравится, как ощущается его кожа. Тепло его присутствия так отличается от вчерашнего холодного просчитанного секса. Может быть, потому что Брайс не здесь и не управляет их движениями, как кукольник. Сейчас они прижаты друг к другу, потому что они хотят этого, свободно могут чувствовать каждый вдох и выдох друг друга. Алекс опускает глаза на полотенце Джастина, еле-еле висящее на его бёдрах. Синяки разбросаны по его телу, словно отпечатки пальцев. Алекс не смеет протянуть руку и прикоснуться к ним, но его желудок снова скручивает вина. — Почему ты пригласил меня… а затем сказал мне уйти? — у Алекса наконец получается сформировать связное предложение. Джастин пожимает плечами, но резкий взгляд говорит ему ты знаешь, почему. И снова, он не уверен, остаться ему или уйти. Джастин открывает шкафчик, полный его одежды, и кидает Алексу футболку. Она ему велика, потому что с плеча Джастина, но, втайне, ему нравится, как она на нём смотрится. Боже, он словно блядская краснеющая школьница сейчас. Как часто Джастин остаётся, что у него тут есть свой ящик? Джастин надевает синюю школьную куртку, поднимая воротник. Улыбающаяся уборщица стучит в дверь и приветствует Джастина по имени. Джастин вежливо ей подмигивает и принимает из её рук поднос с едой. — Так ты зависаешь здесь всё время? Ты вообще дома бываешь? — Это и есть дом, — заявляет Джастин с набитым блинчиками ртом. Алекс намазывает масло на тост. Их колени сталкиваются, в комнате слишком тихо. Алекс ненавидит, как после всего ему всё ещё хочется находиться рядом с Джастином. — Но почему ты хочешь оставаться здесь? Без обид, но Брайс, вроде как, грёбаный мудак. Джастин никак не реагирует, слизывая с пальцев сироп. — Да не важно. Как будто до нас у тебя были друзья. Да, Алекс несчастно пожимает плечами, были. Воспоминание о улыбках Ханны и Джессики согревает его и, боже, ему больно от того, как он скучает по ним. Он смаргивает слёзы, вспоминая, как они выслушивали его так, как его новые «друзья» никогда не будут. То, как они втроём держались за руки. Они против всего мира. Неожиданно, на него накатывает желание схватить Джастина за запястье, притащить его в это чёртово кафе и купить ему горячий шоколад. Он так сильно хочет показать этому мальчику в синяках, что значит иметь друзей. Как он вообще мог думать, что именно так друзья ведут себя по отношению друг к другу? Джастин заслуживает счастья так же, как и другие. Вместо этого, Алекс спрашивает:  — Как давно ты знаешь Брайса? — Вроде… с конца средней школы. Ну, мы всегда знали друг друга, но начали зависать чаще, когда оба попали в баскетбольную команду… в общем, он хороший парень, Алекс. Ты поймешь, когда узнаешь его поближе. — Твои родители его знают? Джастин угрюмо усмехается: — Моя мать нихуя не знает, и ей этого достаточно. Я умру, а она и не заметит. Алекс никогда не слышал, чтобы Джастин говорил о домашней жизни, но должен был догадаться, что мальчик, ищущий склонности Брайса — это мальчик, которого никогда не любили. В этом есть смысл, но всё выходит из-под контроля Алекса. Ему кажется, что он ничего не может сделать. чтобы помочь. Пригласи его к себе, тихо шепчет внутренний голос. Алекс его игнорирует. Брайс входит без стука и крадёт бутерброд Алекса. В любой другой день, он бы не обратил внимания, но сейчас он сжимает губы. Парень думает, что весь грёбаный мир должен встать перед ним на колени. Он богат и красив и известен. Алекс хочет оттолкнуть его от Джастина, но не ему судить их. Я буду держаться подальше от этого дерьма, обещает он себе. В конце концов, Заку же удалось, значит, почему не удастся Алексу? Он просто вернётся к тому, как всё было до того, как он узнал об этом… чем бы это ни было. Однако его взгляд цепляется за то, как пальцы Брайса собственнически пробегаются по синяку, за то, как Джастин вздрагивает, и молчаливое напряжение возрастает. Алекс не может дышать, так что, он распахивает дверь домика у бассейна, но запах дыма, кажется, пристал к нему навечно. — Я сказал тебе, никаких меток. — Блять, прости, чувак. Алекс слышит это и думает, не стало ли это его вечным наказанием. В школе он прячется в музыкальной комнате, бренча на гитаре. Только там, затерявшись в нотах, он действительно чувствует себя в безопасности. До конца недели он остаётся в школе после уроков для практики в группе, игнорируя не перестающие жужжать оповещения из группового чата. Он прячется там и во время ланча, придумывая хреновые объяснения, почему не может зависнуть с парнями. Если бы он сдержал собственное слово, рассказывать было бы не о чем, но он слышал больше. Он не виноват. Правда. — Тебя сегодня не было на ланче, — Брайс не настолько тих, как он думает, когда шепчет, и шум одноклассников не заглушает его слова. Джастин — жук, пытающийся выбраться из паутины; глаза Алекса поднимаются на него, но он так же быстро опускает взгляд. — Я хотел остаться один. Все нормально. ладно? Алекса вон тоже не было. — Почему?! — Брайс моментально забывает о том, что нужно говорить шёпотом и несколько одноклассников поворачиваются, чтобы посмотреть на него. — Я имею ввиду… я уже извинился за то, что случилось, окей? Мы можем просто… возвращайся к домику у бассейна сегодня? Поговорим обо всём этом дерьме. Алекс не хочет слышать этого. Он не хочет видеть.Он сильнее сжимает в руках ручку. Он часто наблюдал за тем, как падают домино, не имея возможности остановить их столкновение с землёй. — Мы больше никогда просто не говорим. Алекс делает ошибку, поднимая взгляд от "Отелло", и тут же жалеет об этом. Брови Джастина сдвинуты, глаза прищурены, губы дрожат. Руки Брайса скользят обратно на парту. Что это было сегодня в классе? — А Ничего. Какого хрена? — Дж Ты сейчас где? — А Очевидно, где он сейчас. Блядский домик у бассейна. Ты в порядке? — А Занимайся своими делами. Стэндалл. — Дж Виноват, кричит его сознание, когда он вертится в постели и не может уснуть этой ночью. Его преследуют кошмары, полные расцветающих синяков и букетов костей. Алекс просыпается в холодном поту, и он не уверен, что может продолжать дальше это делать. Хей, Ханна, набирает Алекс. Я знаю, что прошло много времени, но… не хочешь провести время вместе?