Последнее плацебо

Впервые после объявления о перерыве Дима остался на своём месте, повернувшись лицом к Пелагее и посмотрев на неё с неким укором. Мол, посмотри, что ты натворила... Она же, в свою очередь, молчала, делая вид, что не надломится под его пытливым взглядом. - Слушайте, вам такими темпами не поможет никакой перерыв, - тихо сказала Азиза, но заметив на себе сразу две пары глаз, что были настроены не очень дружелюбно, тут же замолчала. - А давайте их, как в детстве?.. - предложил Агутин, не видя других вариантов. - В угол поставим? - уточнил Александр Борисович, заинтересованно глядя на него. - Да нет... Ну, как там это? "Мирись, мирись, мирись и больше не дерись!"... - на ходу вспомнив слова, выдал он. - А там ещё продолжение было, - сказал Градский, пытаясь вспомнить, как там дальше. - Дурдом, - фыркнул Дима, закатив глаза. - Отгадай из-за кого... - недовольно проговорила блондинка, вновь пытаясь что-то сделать со своим маникюром от нервов. - Если бы ты молчала, ничего бы не было, - парировал он, перекладывая вину на неё. - А почему это я должна молчать, если ты со мной рядом находиться не можешь? - А я от твоих жалоб вряд ли смогу находиться рядом... И вообще, для начала разберись, не в тебе ли дело, а потом уже говори про личную неприязнь! Подскочив с кресла, Пелагея спешно покинула зал под сопровождение недоуменных взглядов и перешёптываний, а весь гнев тут же обрушился на Билана, что не дёрнулся с места, продолжив сидеть. - А что я такого сказал-то? - цокнул он, пожав плечами. Следом за наставницей вылетела Азиза, как её близкая подруга и просто человек, за многое отвечающий в этом здании. Не заметить того, как накалилась обстановка среди наставников, было невозможно. Многие не понимали в чем дело, кто-то догадывался, а те, кто сидели прямо перед креслами, давно были в курсе происходящего. Ещё с того момента, как Поля вышла следом за Димой и вернулась с поникшим лицом. Только сейчас перерыв подходил к концу, а её всё ещё не было, что заставляло нервничать всех присутствующих. А когда Аксюта узнал, что перерыв, выделенный им на примирение, ещё больше усугубил ситуацию, то его возмущению не было предела. Ну, это если в мягкой форме... Вернувшись в зал, Азиза позвала за собой Билана, по пути тонко намекнув, что их с Пелагеей взаимоотношения вновь становятся темой для обсуждения у окружающих. Так же тонко намекнув ей в ответ, что их взаимоотношения никого не касаются, он неохотно поплёлся следом. Стоило ему оказаться за пределами съёмочной площадки, как Поля тут же нашлась, хотя, по всей видимости и не терялась, стоя рядом с продюсером «Первого канала» с таким лицом, как будто ходила перекусить, а ничего, кроме лимона, под рукой не оказалось. - Почему месяц назад всех устраивал состав наставников, а сейчас вы ведёте себя, как подростки в пубертатный период? - направив свой гнев на них обоих, выпалил Юрий Викторович. И ответить ему им хотелось одинаково сильно, но оба сдерживались, дабы не наделать глупостей. Оставалось ещё что-то, что они хотели бы не выпускать наружу. Оставалась недосказанность, но досказать её лучше всего наедине, чтоб без свидетелей. Прислонившись спиной к стене и оказавшись как бы за Димой, блондинка опустила глаза в пол, не наблюдая своей вины в том, что её, понимаете ли, доводят. И отчего-то уже не было так боязно, как по началу, потому что перед ней был он, и, как минимум, его плечо спасало её от половины летящего в их сторону возмущения. Дима же был невозмутим, и мысли прислониться к стеночке и подпереть её в его голове не возникало. В его голове вообще ничего не возникало, кроме непреодолимого желания высказать Пелагее всё, что он о ней думает. Если бы она ничего не сказала про личную неприязнь, они бы так и сидели, изредка переговариваясь, а теперь за ними будут внимательно наблюдать. За каждым жестом, за каждым взглядом, за каждым словом и интонацией. Она сама обрекла их обоих на это, поэтому выйти из воды сухой уже не удастся. Без вины виноватая, чтоб её... - Всё, - оборвал Аксюта, отчего все присутствующие обратили на него внимание, потому что последние две минуты никто уже и не выслушивался в его слова о том, как сильно они подводят огромное количество людей, - У нас мало времени, поэтому теперь до конца снимаем без перерывов... Молча развернувшись в сторону зала, Дима тяжело вздохнул, мысленно похвалив себя за такую сдержанность, а не отстающая от него Пелагея то и дело анализировала произошедшее, пытаясь понять, как им дальше смотреть в глаза модераторам и вообще всем, кто слышал его монолог. Зато смотреть в глаза друг другу им было не страшно, потому что не в тех отношениях. Они в тех, когда хочется безостановочно друг другу хамить и давить на больное, задевать и уничтожать. Спустя столько времени чувства и эмоции по отношению друг к другу должны быть совсем другими. Они должны общаться, как старые друзья или хотя бы хорошие знакомые, должны обсуждать музыку и общие книги, прочитанные с разницей в пару месяцев, должны много шутить и вместе смеяться, но на практике всё иначе. На самом деле чёрта с два, никому и ничего они не должны, как, впрочем, и друг другу. Могут пройти мимо и не поздороваться, и ничего им за это не будет. Им вообще ничего не будет за кадром, там они свободны и безнаказанны, а главное, что они об этом прекрасно знают. Дальше съемочный процесс проходил гладко, и никто не пытался его сорвать, будучи наученным горьким опытом. Наставники вели себя гораздо лучше, чем до этого. В частности те, что успели выслушать много "лестных" слов в свой адрес и больше не имели желания конфликтовать с дирекцией «Первого канала». Относиться к этому, как к работе, в сложившейся ситуации будет правильнее, несмотря на то, что раньше они воспринимали это место, как второй дом, а всех работников Первого канала, как семью. Семья, где однажды произошёл разлад, уже не может называться семьёй. Это как променять одну семью на ту, что в паспорте. А у неё в паспорте полный комплект: штамп о браке и сведения о родившемся ребёнке. Чем не променяла? Но ему, бесспорно, было хорошо от осознания того, что она под боком, а не с семьёй. Хотя бы эти три дня съёмок, когда они старательно делают вид, что терпят друг друга из последних сил, а по правде говоря, держатся за красные кнопки, чтоб не взлететь от переполняющих эмоций. Несерьёзные ссоры - залог успеха. Постановочные перепалки перед всеми, кто оценит их актерское мастерство по достоинству, добавляют им свою изюминку, несмотря на то, что Дима изюм терпеть не может, а вот Поля очень даже... Разные! Разные и одинаковые одновременно, такими их привыкли видеть все, кроме них самих. Самих себя они не видели со стороны полтора года, и то, если смотрели пару выпусков по телевизору. И говорить друг другу в присутствии кого-то они могли всё, что угодно, но самое главное прозвучит исключительно наедине и никак по-другому. Чуть позже, но обязательно прозвучит, когда это нелепое чувство существования поблизости плотно укрепится в их головах и даст возможность привыкнуть. У него стадия отторжения, когда сердцем хочется вести себя с ней как раньше, а умом получается только так, как получается. У неё же изначально была стадия скучания, когда все обиды забылись сами собой, и хотелось просто работать в дружеской атмосфере, только не вышло. Он быстро продемонстрировал своё к ней отношение и чётко дал понять, что её "скучания" здесь никому не интересны, поэтому выживать придётся на разных полюсах. Он - там, где холодно, она - южнее, а расстояние от кресла до кресла меньше метра. Кто-то, начитавшийся всякой лабуды, скажет, что дело в месте, где стоит его кресло. Мол, аура неблагоприятная... Но тут, скорее, дело в том, где стоит её кресло, посидев в котором, можно родить. Вот здесь самое время подумать над аурой, хотя никто не исключает того варианта, что это именно он мысленно влияет на всех, садящихся в то кресло девушек. Что-то вроде: "Настолько сильно хотел ребёнка от той, которая изначально там сидела, что невольно начал посылать сигналы в космос, но было поздно". Для него поздно, а для неё в самый раз. В самый неожиданный из всех разов. Упс [4]. Так что вполне понятно, почему возвращаться на прежнее место ему не очень-то хотелось, зная, как плодотворно (во всех смыслах) оно влияет на девушек. И всё равно это не являлось поводом для ссоры во второй же день съёмок, потому что рановато. Конечно, всё без труда можно было списать на защитную реакцию, хотя со стороны могло показаться, что защищаться от неё нет необходимости, но необходимость была. С виду безобидная блондинка умела наносить такие удары, что мало не показалось бы никому. По крайне мере, лично ему в последний раз так не казалось. Он с трудом смотрел ей в глаза, изредка опасаясь, что снова может произойти что-то нехорошее, но в конце концов она же не медуза Горгона, чтоб бояться на неё смотреть. Она вообще не была настроена к нему негативно до того момента, пока он сам не начал провоцировать её на конфликт. И личная неприязнь здесь очень даже присутствовала, как бы он того ни отрицал. Она не видела веских причин для его такого поведения спустя столько времени, она пыталась найти эту причину в себе, но отчаянно не замечала. Не замечала того, что сама и была той причиной, при виде которой его начинало рвать на части, но в то же время внутри все трепетало. Он смотрел на неё в независимости от того, кто пел на сцене, смотрел без причины, смотрел тогда, когда его глаза начинали скучать по её эмоциям. Смотрел, когда ему вздумается. Его личный оргазм для глаз, и к чёрту португальские пейзажи. Хотя насчёт личного вопрос спорный, очень спорный... Например, есть ещё её муж, который может и не понять такого изощренного словосочетания, усомнившись в правильности действий своей жены. И если не в правильности возвращения на "Голос", то хотя бы в длине платья. Пусть подарит ей паранжу, если на то пошло. У него в любом случае привилегий больше, поэтому никто и не пытался соревноваться. Бессмысленно. Билан, который про глаза, да о высоком, вовсе не имел ввиду что-то другое, что могло бы натолкнуть на сомнения её законного супруга. Она для него, в принципе, просто синоним к слову оргазм без добавления органа зрения. Вообще без добавления других органов, суть даже не в анатомии, чёрт возьми. Они по-разному к ней относятся: любовь и уважение тоже синонимы в определенном контексте, но в данном случае эти слова нужно соотносить с двумя разными людьми. Один любит, другой уважает, а по итогу, что первый любит и уважает, что второй уважает и любит. От перестановки слагаемых сумма не меняется, к величайшему сожалению. И хоть пятьсот раз она "семейная" девушка, прилагательное "семейная" не обладает волшебными свойствами и никоим образом не поможет ему по щелчку пальцев взять и разлюбить. Называть его оставшиеся чувства любовью - сильно. Это важно. Так, скорее, любовь к совместным воспоминаниям, любовь к чему-то родному, к прошлому, любовь, которая как бы и не любовь. Любовь, при которой можно позволить вести себя так, словно её никогда и не было. Не было и точно не будет. Третий съёмочный день пролетел незаметно, несмотря на то, что длился дольше двух предыдущих и был намного продуктивнее. Свои разногласия наставники чудесным образом научились скрывать, как минимум от глаз зрителя, а поскольку сегодня продюсер Первого канала не сделал им обоим ни одного замечания, то ещё и от дирекции. Команды были благополучно набраны, хоть и с просьбой нажимать на кнопки чуть оперативнее и не сильно придираться к участникам. Время в любом случае поджимало, а сидеть здесь четвёртый день подряд не хотелось никому, поэтому был неплохой стимул. Первым, кто завершил набор в свою команду в этом году, был Агутин, к которому охотно шли люди разного пола и возраста, отчего не возникало никаких трудностей. Второй была Пелагея, к которой в большинстве своём шли молодые люди, а в частности особи мужского пола, на что она несмело отшучивалась в перерывах, мол, мужу это не понравится. "И не только ему" - провожая недобрым взглядом каждого молодого человека, что проходил мимо них прямиков к наставнице в команду, не забывая обнимать её в честь знакомства. Впрочем, знакомство было не главным критерием, благодаря которому можно было прикоснутся к "прекрасному", потому как утешительным призом являлись всё те же обнимашки всё той же блондинки. Только вот спустя три года происходило это уже несколько иначе, и так откровенно обнимать себя она не позволяла, то ловко уворачиваясь, то быстро отрываясь и отступая назад. Последним наставником, кто набрал свою команду был Дима, что в этом году стал слишком привередлив или слишком внимательно наблюдал за Пелагеей, отчего забыл свою основную функцию. Тем не менее своим выбором все были довольны и вроде бы даже не имели претензий, с чем их смело можно было поздравить, как, в принципе, и с официальным начало шестого сезона. День закончился ближе к ночи, и наставники поспешили покинуть съёмочный павильон, договорившись непременно пересечься на репетициях. К слову, договоренность не была условной, потому как их присутствие на определенном количестве репетиций было просто-напросто обязательно. Попрощавшись со всеми сразу, Дима вылетел из зала первым, через несколько минут уже садясь в свою машину. Когда на экране телефона предательски загорелось предупреждение о том, что осталось всего 10% зарядки, он вспомнил, что забыл в гримерке зарядное устройство, когда оставлял там заряжаться телефон в какой-то момент съёмок. И так как на ближайшие несколько месяцев это был крайний съемочный день, а зарядка, оставшаяся в гримерке, оказалась единственной, что была взята с собой в город, ему пришлось возвращаться. Так же оперативно преодолев коридор и отыскав нужную дверь, с которой ещё не успели снять табличку с его фамилией, Дима успешно обнаружил то, что искал, прямо на столе у зеркала и внимательно осмотревшись по сторонам, дабы в этот раз точно ничего не забыть, вышел из помещения. Услышав в нескольких метрах от себя знакомый смех, а в последствии и голос, он обернулся и заметил Пелагею, что с довольной улыбкой почти до ушей обнимала своего мужа. В какой-то момент она перевела на него взгляд, видимо, заметив его боковым зрением, и две пары глаз благополучно встретились. Он смотрел на неё с неким разочарованием, крепко сжимая в руках зарядку, а с её лица медленно сползала та неподдельно счастливая улыбка, словно она как-то перед ним провинилась. Не задерживаясь там больше ни секунды, Билан спешно покинул павильон и так же спешно уехал оттуда, чтобы вновь случайно не напороться на эту счастливую семейную пару. Так сильно ревность ещё ни разу не била его под дых, но, кажется, пришло самое время для таких смелых экспериментов.