Предать за любовь

-Это что ещё за пес-переросток? - успевает сказать Бэкхён, как тут же валится на землю с громким "Чёрт" на устах. - Блин, старуха, ты чего творишь? Нормально нельзя было опустить? А ты чего вылупился, буйвол?! - Бэкхён! Как ты смеешь так называть...- Ива на несколько мгновений замолкает, встретившись взглядами с существом. - Волка... Древо не совсем это хотела сказать, но голос серого зверя в её разуме быстро пресёк возможность сказать Бёну правду. Нет, то, что перед ними волк и дураку понятно, кроме Бэкхена, правда, но не все так просто. Похоже, особы королевских кровей не намерены так сразу раскрываться перед всеми. - Волк? - омега садится на попу перед серым, и вновь проводит детальный осмотр сего чуда. - В смысле тот самый, который в лесу живёт? А чего такой огромный, оленя съел? А, нет, наверное, медведя.       Бэкхён тараторит как заведённый, вставая на ноги и подходя ближе к волку. Животные его никогда не пугали, и неважно огромный лось это, или злая собака, все они становились как ласковые котята в обществе омеги. Похоже, что гены матери, несущие в себе свет солнца, передались и парню. Кого угодно приручить может, кроме, разве что, людей.       Монолог восхищения размерами и окраской животного никто не останавливает, будто парень в музее между скульптурами ходит, совершенно один. Такого зверя он с рождения не видал. В книжках, конечно, были изображения волков, но куда им браться до этого чуда. Густая светлая шерсть, будто шелк, мягкие ушки, к которым Бэк уже тянет свои пальчики, под непонимающие взгляды, как старой Ивы, так и обладателя этих самых ушей.       Такого волк совершенно не ожидал, направляясь как обычно к древню, чтобы поспорить с ней и на этот раз. Похоже, парня рядом совершенно не пугает один из главных волков империи, а трогать свою шерсть, как какому-то котёнку, он и вовсе никому не позволяет. Этот мальчишка совершенно его не боится. "Я ведь запретила тебе влезать в мою голову, наследный принц! Вижу, тебя это совершенно не останавливает." -слышит серый у себя в голове старый женский голос. "А ещё ты говорила, что здесь никого не будет, а это что?"- дергает головой в сторону Бэкхёна волк, пока парень старательно исследует его здоровые лапы. "Боже, этот ребёнок. Можешь не волноваться на его счёт. Ты вновь пришёл, ссылаясь на осмотр территории границ? Скоро на трон взойдешь, а все не перестал бегать с дружками по округе. Вас точно заметят и тогда ты получишь от отца по шее." - волк скалится после этих слов, вступая в мысленную перебранку с Ивой. Бэкхён видит оскал волка и чуть дергается в сторону, решая, что вызван он им лично, но быстро замечает зрительный контакт древа и желтых глаз, успокаивается.       Закончив осмотр и удовлетворив интерес, Бэкхён вновь пытается залезть на свое законное место, обдуваемое свежим ветерком. Ещё раз Ива попробует его скинуть, и он точно наведается к ней с пилой. - Эй, старуха, а этот волк с тобой общается, а со мной может? - серый лежит в тени древа, продолжая неотрывно смотреть на омегу, уже больше десяти минут. Парень такой необычный, не потому что чумазый, как хрюшка, просто странный. Волк разглядывает хрупкие руки паренька, изгибы его маленького и худого тела, ключицы, виднеющиеся из под растянутого ворота футболки, плечи, шею... В мысли закрадывается идея о красиво смотрящейся метки принадлежности, на тонкой фарфоровой коже. Глаза зверя меняют окрас, становясь более глубокими и тёмными от все не перестающих мыслей. Волк слышит, как парень с ветки что-то спрашивает у Ивы и, выкинув из головы ненужное, адекватно вслушивается в вопрос.       "Хочет поговорить со мной? Ему что, друзей мало?" - спрашивает он древня, но ответа не следует. Закатив глаза, он вновь смотрит на парня, встречаясь с ореховым взглядом. Что-то внутри громко хлопает, и волк сглатывает подступивший к горлу комок. Странный какой-то парнишка. Серый почти двадцать три года живет вполне свободной жизнью, встречая новых людей, осматривая новые места, но такой парень, сидящий на ветке древнейшего из древних, встречается впервые. Понять омега перед ним или бета сложно, кажется, кто-то выпил подавитель запаха, и даже волчий нос не может уловить ни единого аромата, источаемого мальчишкой. Зверь ловит себя на мысли, что хочет узнать, какой же запах у парня, есть ли он вообще.       Общаться с волком Бэкхён не может. Ива сказала, что животные не общаются с людьми, какими бы они необычными не были. Это не то, что расстроило бы омегу, но в снижение настроения штрих внесло. Обидно. Почему какая-то старуха деревянная может говорить с этим чудом, а он - нет?Несправедливо. Волк может его слышать и понимать, только не отвечать, но для Бёна и этого достаточно. Лишняя пара ушей на дороге не валяется. Сокджин лучший друг и всё такое, но он все время с Джуном. После первой течки все ясно поняли, кто будет на троне вместе с Намджуном. А Бэкхён... друг отошел на второй план, уступая место любимому альфе. Омега не обижался, это ведь не повод рушить крепкую дружбу, к тому же Джин всегда навещает друга, когда выпадает свободная минутка, рассказывая все-все, на парня трудно злиться. Проблема только в том, что слушать самого Бёна много не хотят, а омега ведь тоже человек, со своими проблемами, мечтами и желаниями. Хочется всем об этом рассказать, да в округе ни души не сыщешь. Старая Ива и так все знает, с ней не интересно, хочется кого-то близкого, чтобы пожалел, обнял и понял, что Бэкхён простая омежка, нуждающаяся в тепле.       Бэкхён говорит долго, активно жестикулируя, изливаясь эмоциями, как водопад. Глаза горят, как огоньки на тёмном небе, взъерошенные волосы, что часто спадают на лоб и поправляются тоненькими пальчиками. Волк не может отвлечься, пропуская большую часть слов мимо. Что-то в пареньке так манит, что с этим трудно бороться. - О, Боже! - Бэкхён смотрит на маленькие часики на руке и в ужасе переводит взгляд то на волка, то на сумерки между веток Ивы. И как он не заметил, что прошло столько времени? Он спрыгивает с ветки, проносясь, как ветер, рядом с шокированным волком, и уносится в сторону города. - Ну, а это что было? - хрипловатым басом отвечает парень, ещё минуту назад бывший огромным серым волком. Габариты юноши все равно не такие типичные, как у всех. Высокий, статный, с запоминающейся красивой внешностью, сильным и крепким телом. В нем королевская кровь, что видно невооруженным глазом. Оборотень прислоняется спиной к стволу дерева, смотря вдаль за удаляющейся хрупкой, но такой привлекательной фигуркой. - Это Бён Бэкхён,- как-то обречённо произносит Ива, также наблюдая за удаляющимся парнем.- И держи свои мысли глубже, не хочу, чтобы этому мальчику еще и ты жизнь портил, и...- волк дальше не слушал, прикрывая глаза и видя чумазое лицо паренька. Уголки губ дергаются вверх, а сознание подбрасывает возможную прекрасную внешность мальчишки. Хочется понять, что скрывается под этой грязью, и что-то подсказывает, эта внешность его не разочарует.       Бэкхён забирается на дерево, самое близкое к его окну, ползёт по стволу на ветку, и, цепляясь за подоконник, напрягает все тело, подтягиваясь и забираясь на окошко. Каждый раз одно и то же. Бэкхён скалолаз без диплома.       Омега быстро бежит к ванной, включая воду и сбрасывая с себя грязную одежду, забрасывая её в машинку, а сам залезает в душ, отдавая свое тело на растерзание горячим каплям воды. Вся грязь быстро смывается, очищая прекрасное лицо и тело. В голове вспыхивают яркие желтые глаза, смотрящие прямо в душу, и Бэкхён резко раскрывает глазки, слыша, как в комнату открывается дверь.       Вылезая из душа, набрасывая на разгорячённое тело белый халат, Бэкхён выходит в комнату, где его уже ожидает разозлённый отец. Омега подходит ближе к родителю, в голове перематывая последнюю встречу с ним. - Ты не понял, что я тебя сказал? - первая пощечина разбивает установившуюся тишину в комнате. Бэкхён сжимает кулаки, не издавая ни звука. - Бэкхён, доиграешься, и я срежу все деревья вокруг дома. Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы я попал под гнев Ивы за этот грех? - Хэвон дёргает парня на себя за халат. Бэкхён говорит, хочет, очень этого желает, но говорит он это лишь у себя в голове. - Я всё обещаю, но не делаю. Ты дождешься, что однажды, проснувшись, увидишь в округе лишь пеньки. Или мне просто заколотить твое окно, м? - отец отталкивает от себя парня, не заботясь о том, как и куда его толкнет. Ему плевать, главное, чтоб мог продолжать ходить и был с целым, смазливым личиком.- Ты - уродец, Бэкхён. Не надо думать, что чего-то стоишь в этом мире. Ты товар в моих руках, и если не хочешь случайно оказаться на западе, замужем за их альфами, возьмись за ум и перестань доводить меня, щенок!       Мужчина покидает комнату, громко хлопнув дверью, что-то злобно говоря охранникам снаружи, пока Бён поправляет халат, садясь на уголок стола. Ни здрасте, ни до свидания. Просто пришел и испортил явно хорошее настроение. Глубоко вздохнув и посмотрев в небо через окно, где не было и десятка звезд, лицо омежки отразило печаль. Даже звезды не хотят его слушать, прячась где-то далеко.       Он отмахивается от грустных мыслей одиночества и, подойдя к комоду на противоположной стороне комнаты, вытаскивает короткие шорты вместе с легкой футболкой, переодеваясь и заваливаясь на широкую, двуспальную кровать с балдахином кремовых цветов. Бэк прикрывает глаза и снова видит их. Желтые глаза, что прожигали его все то время, пока он нес всякий бред. Волк, похоже, не заметил, что спалился, так явно пялясь на парнишку. - И чего он так смотрел? - спрашивает он у пустоты, слыша как обычно тишину в ответ. Кажется, говорить с самим собой его конек.       День начался настолько неудачно, что лучше и вовсе не просыпаться, чем очнуться от ледяной воды, что лилась на него сверху. Резко распахнув глаза, омега видит ехидно ухмыляющегося старшего братца. Вонбин та ещё скотина, по мнению Бэкхёна. Вроде альфа воспитанный, на людях и вовсе чудо-человек, но дома.. Бэкхён то и дело испытывает от братца все новые и новые издевательства. Сегодня он решил вернуться к поливанию спящего парня ледяной водой, приговаривая, якобы это для улучшения кожи младшего.       Быстро вылив на голову Бэка пол графина воды, Вонбин, громко смеясь, покидает комнату под кашель и шипение омеги. - Мудак! - выплевывает Бэкхен, подрываясь с кровати и срываясь в ванную, грея лицо в теплой воде, а затем высушивая волосы полотенцем. Не брат, а исчадие ада! Хорошо, что второй свалил на время в другой город по поручению отца. Хёсик, хоть и не издевается постоянно, но доверия совсем не заслуживает. В прошлом он похуже Вонбина был, странно, что в последнее время от него и слова не дождёшься. Его и дома-то не бывает.       Солнце за окном приятно согревает высунувшегося наружу паренька, путаясь лучами в его серебристо-блондинистых волосах. Бэкхён - редкое явление. Родиться с таким цветом волос очень странно. Он недолго смотрит на поднимающееся всё выше солнце, как за дверью уже слышны шаги и легкий стук. - Завтрак на столе, господин Бэкхён. Пройдите вниз, пожалуйста, - голос дворецкого Чхве уже старый и немного заторможенный. Этот человек единственный, кто занимался и учил маленького омежку, пока он рос. Бэкхён благодарен ему, но не более. Чхве вечно не на стороне парня, оставаясь верным слугой для Хэвона.       Фыркнув что-то себе под нос, Бён подходит к двери, два раза стукнув по деревянной поверхности, ручку с его стороны так и не приделали... *** - Джин-ши, ну помоги~, - тянет блондин, держа руку старшего в своих. Сокджин пришел к другу, чтобы узнать, как он поживает, а тут его история про волка переростка ждала, и просьба помочь улизнуть из дома. Неожиданно, но в то же время очень ожидаемо. - Если я опять тебе помогу, меня перестанут к тебе пускать, Бэкки, - в который раз повторяет Джин. Он понимает, что Бэкхён два дня сидит дома, никуда не выходя, но что он может? Если помочь этой мелкой попрошайке, последняя надежда на посещение его персоны канет в лету. Такого Джин допустить никак не может, и не важно, что Бён сейчас на бедного щеночка похож, жалобно просящий хозяина о косточке. - Да ты же будущий муж правителя, кто посмеет тебя останавливать? Никто. Давай, ну же, ты мне друг или как? Или я расскажу Джуну, что первый твой поцелуй достался не ему, а мне, - омега показывает язык, пока старший краснеет, пытаясь не треснуть его освободившейся рукой. - Не было такого! - выкрикивает он, после чего Бэк закрывает ему рот ладошкой, приставляя палец к собственным губам, говоря этим не орать. Конечно, не было, но попробовать то стоило, глядишь и хён сразу на все купится, поможет, и Бён, наконец, свалит на прогулку.       Ещё с полчаса уговоров и мольбы, и старший размякает под действиями блондина. Джин единственный, при ком Бэк сразу же не вытаскивает колючки, а может спокойно говорить около десяти минут, а потом само как-то получается, и наружу лезет мелкий засранец Бён Бэкхён.       По давно проигранному сценарию, Сокджин отвлекает стражу за дверями, громкими разговорами, пока Бэкхён вылезает в окно и по проверенному пути лезет вниз по дереву. А потом вновь командир Ли и его парни, прятки от охраны и смех по рыночной площади, как из уст людей в округе, так и самого Бэкхёна. Все как обычно, а вечером опять отец и его грубые слова, к которым Бэк давно привык и научился не обращать внимания, даже если очень больно.       Омега со всех ног летит к Иве, надеясь, что ещё хоть разок сможет увидеть огромное чудо, прожигающее его взглядом. Парень и сам не понимает, почему вдруг так хочется встретиться, почему все два дня, что он просидел дома, что-то внутри так рвалось к месту встречи. Он все рассказал Джину, но попросил держать это в тайне даже от его альфы. Намджун хороший человек, но не совсем понимает, что происходит вокруг него. Отец Бэкхёна с ранних лет обучал альфу, и заставить Джуна поверить, что Хэвон не тот, кому стоит доверять, очень трудно. Да и омега не рассказывает до сих пор друзьям ничего, что происходит в его семье. Жалость к себе ему не нужна, а если и хочется, то точно не от близких друзей.       Уже перейдя на спокойный шаг, окутываемый свежим ветерком прохладного дня, Бэкхён руками раздвигает свисающие к земле тонкие прутья ветвей Ивы, проходя внутрь её кроны к стволу. Он вновь чумазый, будто чистил трубы в самом заброшенном и грязном доме, на голове беспорядок от частого взъерошивания рукой, а глаза блестят, как янтарь на солнце. Даже такой неопрятный Бэкхён все равно притягивает внимание. Цепляет своей по-настоящему детской милой улыбкой, которая появляется на его лице, когда он видит чуть впереди, возле воды, большой серый силуэт волка. И сердце почему-то замирает, встречаясь со сковывающим взглядом желтых глаз. - Привет, волчок, - подбегая к зверю, улыбается Бён. - Я уж решил, что больше не встретимся. Знаешь, меня оставили за домом последить, вот я и смог только сейчас прийти, а ты давно здесь? - странно разговаривать с животным, зная при этом, что ответа не последует. Очень странно, но Бэкхён просто не может не говорить, когда смотрит на зверя. Хочется рассказать все-все, раскрыться, хоть он никогда этого и не делал, но почему-то правда все равно не срывается с его нежных губ. "Оставили за домом следить", как же. Говорить, что его просто заперли в комнате, и он вновь улизнул - не хочется, будто волк сейчас его начнёт критиковать, или ещё что-то в этом роде, как Намджун когда-то.       Просидев возле старой Ивы и впервые не повиснув вверх ногами, Бэкхён рассказывал все, что приходило ему на ум. Как он пытался переплыть рядом протекающую речушку и чуть не утонул, благо, Ива помогла, как с Джином дурачились над пекарем, воруя пирожные из под носа беты, как Намджун учил его верхом кататься. Да всю жизнь рассказывал, избегая любых упоминаний дома и родителей, что совсем не скрылось от волка, молча слушающего и впитывая каждое слово парня, не дававшего ему спокойно заснуть эти два дня. ***       Волк как обычно лежал возле древа, прикрыв глаза и опустив голову на скрещенные впереди лапы. Август потихоньку отдавался во власть осени, скрывая жаркие лучи солнца за частыми дождевыми облаками. Поляна, рядом с речкой вокруг Ивы, покрылась огромным количеством разных цветов, заполняя воздух душистыми ароматами. И всё было так тихо и спокойно, что тяжело представить прошедший месяц, который волк выделил на постоянное посещение старого древня.       Бэкхён сидел рядом, не обращая внимания на лежащего серого, и упорно пытался сплести венок из сорванных полевых цветов. Тонкие пальчики перебирали травинки и лепестки, а серьёзный вид парня приводил подглядывающего в пол глаза волка в восторг. Мысли роем кружились в голове серого, пытаясь выдать хоть одно объяснение, почему он, наследный принц, приходит на встречи с каким-то мальчишкой, у которого нет рычага стоп в голове, и он продолжает рассказывать все новые и новые истории каждый день. Кажется, будто парень и мира вовсе не видел, рассказывая волку настолько обыденные вещи, что происходят практически с каждым вторым. Но все это было настолько пропитано эмоциями мальчишки, что слушать было невероятно интересно, будто это главные события в жизни младшего. Как оказалось, Бэкхён младше его на пять лет, но это совсем не мешало волку продолжать встречаться с ним.       Парень и вправду был столь интересным, милым в своей эмоциональности и наивности, что хотелось каждый день быть рядом с ним. Видеть его, слушать и...прикасаться. Дотронуться до этой нежной кожи, что виднелась из-под воротника рубашки или футболки было на данный момент самым желанным для волка. И не столько для волка, сколько для парня, в которого он превращался. Наследник престола погряз в этой яме под названием Бён Бэкхён. Быстро и безвозвратно. Бэкхён ведь такой...такой волшебный. Добрый, отзывчивый, с колючим и иногда невыносимым характером, но все равно такой милый. Оборотня ещё ни к кому так не тянуло в жизни. Мальчишку хочется прижимать к себе каждую секунду, шептать на ушко то, от чего его начнет трясти в крепких руках, вызывая толпы мурашек. А как хочется поцеловать эти тонкие манящие розовые губы, наследник престола и вовсе молчит. Хочется. Бён Бэкхёна очень хочется забрать себе. На возражения старухи Ивы давно уже плевать.       Бэкхён всем телом чувствует прожигающий взгляд, что смотрит, как рентген, просвечивая душу насквозь. Иногда страшно от этого ощущения открытости, но в тоже время так невероятно приятно. Бэкхён не чувствовал таких взглядов никогда. Презрение, зависть, желание - да, но эти желтые глаза, будто говорят о беспрекословной принадлежности и собственности. Такое Бэку нравится, до дрожи нравится.       Можно ли влюбиться в зверя? Сколько раз Бэкхён спрашивал это у себя, лёжа в постели. Каждая ночь начинается с этого вопроса уже на протяжении месяца. Это ведь не нормально, но почему же тогда так хочется отдаться чувствам, повиноваться этим жёлтым глазам, в которых Бэк видит целый мир, зовущий его в свои объятия? Никогда он не думал, что в семнадцать лет будет по уши влюблён в огромного волка, что и слова не сказал за все их знакомство. Бред, однако, Бэкхён крупно влип.       Пять часов вечера, и солнце начало свой путь к западной стороне горизонта. Маленькие зверьки засели на верхних ветках древня, смотря на парочку внизу, что так мирно занималась своими делами. Бэкхён за два часа смог сплести подобие венка, осматривая проделанную работу оценивающим взглядом и косясь на ничего не подозревающего волка. И что может быть спокойнее этого вечера - никто из них не знал. Просто в компании друг дуга всегда как-то по-особенному тепло.       Пока Бён отошёл к реке, чтобы помыть руки от окрасившей их в зелёный цвет травы, оборотень остался неподвижно лежать. Изредка двигая ушами, проверяя, чтобы Бэкхён не ушел слишком далеко. Подувший в его сторону ветер с реки приносит с собой тонкие нотки запаха, моментально заполняющего лёгкие волка, заставляя резко открыть глаза и втягивать чёрным носом всё новые и новые порции аромата. Не понимая, от чего тянется запах, серый поднимается с земли, вертя головой по сторонам в поисках источника столь дурманящего аромата, он натыкается на сидящего возле речной глади мальчишку, водящего ладонью по прозрачной воде, отражающей вечернее солнце. Он так и застывает, смотря на Бэкхёна, тепло улыбающемуся чему-то в своей голове. Волк не слышал голос старой Ивы, что предупреждала его остановиться, заметив, как разум наследного принца заполонил запах Бёна.       Трава сминалась под тяжёлыми лапами волка, что двигался на, как он уже понял, омегу. Он чувствовал это уже давно, что этот мальчишка быть обычной бетой никак не может, слишком нежные и странные привычки сопровождают Бэкхёна повсюду, выдавая его сущность.       Оказавшись за спиной омеги, волк начал втягивать манящий запах роз, обволакивающий мальчишку с ног до головы. Мокрый нос скользнул по шее Бэка, от чего он резко повернулся, сталкиваясь взглядами с нефритовыми глазами. Это уже не тот желтый взгляд, к которому привык Бэкхён, это было что-то совершенно другое, в тысячу раз завораживающее. Парень даже моргнуть нормально не мог, всматриваясь в глубину беспредельных глаз, окрасившихся в зелёный цвет, несущий в себе огонь, готовый спалить омегу дотла. - Эм… Ты чего? – опять Бэкхён спрашивает, зная, что останется без ответа. Он пытается уйти от прожигающего взгляда, но лишь глубже тонет в их омуте. Волк делает ещё шаг ближе на Бэкхёна, вызывая в том не пойми откуда взявшееся волнение близости. Бэкхён пытается улыбнуться, но уголки губ нервно дергаются, выдавая его напряжение. – Слишком близко, можешь отойти?       Волк носом утыкается в грудь Бэкхёна, втягивая природный запах омеги, и младший только сейчас понимает, что действие блокатора закончилось, а значит тяжким трудом скрываемый запах наконец на свободе. Бэкхён упирается на руки о землю позади себя, пытаясь отодвинуться от огромной фигуры волка, что нависает как грозовая туча. Скользкая трава возле реки не лучшая опора и Бэкхён уже через секунду скользит по ней, заваливаясь на спину, оказываясь под зверем. Разум то и дело подсказывает Бёну скорее уносить ноги, не оборачиваясь, но сердце… Оно так сильно бьётся в груди омеги, отдаваясь эхом в ушах.       Нос волка переходит на шею, оставляя после себя мокрую полоску, вызывая толпы мурашек в теле Бэка. Такое странное чувство возникает внутри, перекрывая доступ кислороду. Оно такое сильное, что сопротивляться не то, что тяжело, просто невозможно. Бэкхён давно понял, что волк является альфой, его теперешние действия только подтверждают это.       Бэкхён не обращает внимания на голос старой Ивы, игнорируя её слова, о том, что нужно скорее уходить. Зачем? Зачем уходить, когда хочется узнать, что будет дальше, когда так нравится находиться под нависающим серым волком, когда сердце сумасшедше стучится о грудную клетку?       Морда волка приближается к лицу застывшего омеги, что совсем в реальности потерялся. Бэкхён за свою жизнь ещё никогда так не зависал, будто какой-то очень важный болтик потерялся, прекращая всю работу системы. Бэкхён зажмуривается и чувствует на правой щеке шершавый язык волка, оставляющий после себя горящий огнём след, затем то же происходит с другой щекой парня и он резко открывает глаза, непонимающе смотря в глаза напротив. Лицо заливается краской, что хорошо скрывается остатками сажи. Волк вновь наклоняется к омеге и оставляет последний влажный след на кончике носа. Отстраняясь, от личика, но продолжая нависать сверху. Бэкхён замечает, что глаза начинают приобретать обычный, повседневный желтый цвет и слегка приподнимает уголки рта, селя на лице легкое очертание улыбки.       Мало того, что волк уже перешёл черту, желание присвоить омегу себе полностью никуда не уходит, осталось лишь одно действие, которое он намерен выполнить прямо сейчас, и плевать ему на всё. Он наклоняется к обнаженному плечу мальчишки, как тот быстро пропадает из-под его тела. Он секунду не понимает, что произошло, дергая носом, пока до него не доходит. Ива. - Ты не посмеешь этого сделать! – железным голосом проговаривает прародительница. Её тонкие ветви крепко опоясывали Бэкхёна, что ошарашено смотрел вниз, так как висел на достаточно большой высоте. Он пальцами держался за тонкие прутики веток, боясь, что те могут вдруг ослабиться, и он грохнется вниз. – Хочешь, чтобы он попал в ад из-за твоих необдуманных действий?! - Что? – Бэкхён смотрел то на хмурое лицо на стволе дерева, то на скалящегося волка внизу. – Куда попаду? Что сделает? - Ты тоже хорош, я ведь сказала уносить ноги, так почему ты не прислушался? Тебе мало проблем с отцом, Бён Бэкхён?! Как собираешься объяснять ему, что на тебе поставил начальную метку волк? – древо насколько сильно злилось, настолько же сильно и переживало за этих двоих. Этого стоило ожидать, рано или поздно. С самой первой встречи она предупреждала волка оставить мальчишку в покое и не обращать на него внимания, но судьба, видимо, совсем с ней не согласна, подбросив им такую тяжкую ношу. - Начальная метка? – дрожащим голосом произносит Бэк, переводя испуганный взгляд на волка. Разве это может быть правдой? - Вы такие дети! Что один, что другой. Способны испортить себе жизнь одним неправильным шагом, - крепкие тонкие ветви опоясывают в свои объятия волка. Как бы он не злился и не пытался вырваться, сила великого древа была во много раз больше. Ива ставит тело омеги на землю, отталкивая в сторону поляны. – Слушай внимательно, Бэкхён. Ты сейчас пойдёшь домой и примешь горячий душ, хорошенько отмыв лицо. Надеюсь, метка ещё не успела глубоко впитаться в кожу. Ничего не говори отцу или братьям, лучше вообще не пересекайся с ними сегодня. И не приходи сюда ближайшее время! – Бэкхён отступает назад от строгого голоса Ивы, смотря на вырывающегося волка. Ему ничего не понятно и страшно одновременно. «Начальная метка», «отец узнает - убьёт», «помочь волку, или убежать прочь?» - голова Бэка разрывалась от столь быстро поступающей информации, ещё и старуха Ива не на шутку разозлилась.       Омега все дальше отступал назад, вскоре вовсе разворачиваясь и убегая. Страх перед отцом все же сильнее его. Он не трус, но он боится этого жестокого человека, что может не только его ударить, но и найти того, чей запах будет на сыне. И тогда Бэкхён не уверен, останется ли волк в живых. Бэкхён срывается на бег, оставляя позади и древо, и зверя в его оковах. Не оборачиваясь, он бежал домой, желая скорее исполнить все, что сказала Ива. Он не может оставить на себе ни капли чужого запаха, хотя сам его совсем не ощущает… - Да что ты творишь вообще? У наследного принца мало развлечений? – вновь раздаётся строгий голос Ивы, смотрящей, как высокий юноша освобождается от её крепких ветвей. - Развлечений? Как ты посмела остановить процесс?! Ещё немного, и он бы точно стал моим. Природа сама решила сделать его моей парой, а ты нарушаешь её законы! – срывая с себя ветви, практически рыча произносил юноша. - Я спасаю ему жизнь! С тобой он не будет счастлив, да и ты тоже. Вы не знаете, что творите, отдаваясь на волю чувств. Ты ведь даже не знаешь толком кто он такой, а он не знает кто ты, как вы собираетесь объясняться? Бэкхён не простой мальчишка, а сын главного министра Эхиола. Как думаешь, что с ним сделают, прознав о тайных встречах с наследником престола севера? Отец Бэка только и ждет времени, чтобы поскорее отдать сына замуж. И поверь мне, лучше Бэкхёну держаться от тебя подальше, он не заслужил такой тяжелой жизни, а с тобой его ждут лишь страдания. - Бэкхён сын того психа? – и без того большие глаза распахнулись от услышанного. На севере во дворце многие знают о Бён Хэвоне и эти познания не самые приятные. Альфа мастерски скрывает свои тёмные делишки от правителя, но от шпионов Геона ничего не скрыть. Юноша знает, что у Хэвона есть трое детей, но о третьем он совершенно ничего не слышал. Ходят слухи, что Хэвон держал того взаперти, а больше он и не интересовался его семьёй. Выходит, что тот самый третий ребёнок министра и есть Бэкхён? Волк понимает, что если все действительно так, то он мог натворить дел, расхлёбывать которые, пришлось бы в большей степени Бэкхёну. – Я не… - Не подойдёшь к нему больше. – уже мягче сказала Ива, смотря на растерянного альфу. Она давно живёт на земле и знает, что настоящую любовь и привязанность трудно разрушить. Эти двое детей ещё не уверены в своих чувствах, но она ясно видит семена любви в их сердцах. Это не сулит ничего хорошего для обоих. - Но как я могу? Он ведь…Он ведь моя омега… Этот цветок обязан быть в моём саду, а ты говоришь оставить его в чужом? - Эта роза должна быть единственным цветком садовника. Сможешь ли ты пойти на всё ради неё? Сможешь взять всю ответственность на свои плечи, наследник престола севера, Пак Чанёль?