Предать за любовь

Если бы не начавшийся холодный дождь, стучащий по лицу Чанёля, он бы так и находился в царстве тьмы. Все тело ломит и болит, голова разрывается на мелкие части от удара. Мозг отказывается осознавать и думать хоть о чем-то. Пак с невероятными усилиями приоткрывает глаза, но все плывет как в тумане, лишь смазанный силуэт приближающихся волков видит принц и вновь отключается. Лицо щипет и Чанёль чувствует, как что-то теплое и мягкое прикасается к его коже. Ещё раз приложив силы, он приоткрывает глаза. Кажется, даже это маленькое действие доставляет боль всему телу. Перед глазами появляется знакомое лицо лечащего врача королевской семьи Пак. - Лу…, - хрипит Ёль и Лухань моментально реагирует, показывая, чтобы тот молчал. Оленьи глаза омеги выглядят ещё более обеспокоено, чем обычно, Чанёль это замечает даже размытым взглядом. Омега поднимается со своего места, исчезая из поля зрения Пака, но быстро возвращается уже не один. Кай зол и обеспокоен, так же, как и Сехун. Парни смотрят на принца, решая для себя, что месть не самый плохой способ в борьбе. Чанёль, зная друзей, уже на перед придумывает речь, которая не позволит альфам влезть и окунуться в дерьмо с головой. Где-то в сознании проскальзывает мысль о родителях, которым он обещал, что все будет нормально и без происшествий, но вышло все как в самой идиотской книге про неудачную любовь. Любовь…Бэкхён… - Бэк…, - вновь хрипит альфа. – Где …мой Бэкки? Кай, где он? С ним все хорошо, да? Он, наверное, с родителями. Зачем оставил его там одного? – к Чонину медленно подходит Кёнсу, беря его за руку и сжимает, будто сдерживает от чего-то сумасшедшего. У альфы глаза меняют цвет из-за злости. Кёнсу держит себя в руках. Он практически уверен, что с Бэкхёном произошла та же история, что и с ним. И кто, как не он, знает, каково это. Главное сейчас - привести в адекватное состояние Чанеля, чтобы всем вместе придумать, что делать и как спасать омегу из лап насильника. Сехун первый, кто решается говорить с Паком. - Чанёль, ты сейчас должен привести себя в порядок. У нас слишком мало времени, чтобы бессмысленно его тратить. Бэкхёна здесь нет, ты обязан встать, и мы вместе придумаем, как его спасти, - О говорит с нажимом, будто приказывает, хотя он это и делает. Такой Чанёль ничем не поможет. Пак смотрит то на каменное лицо друга, то на его омегу, что прикладывает к его лбу влажную ткань, то на злого Кая и Кёнсу, сжавшего его руку до побеления. В голову не сразу приходит осознание того, что произошло. Но вспышки сознания ясно говорили, что Бэкки совсем не в северном дворце. - Бэкхён! – Чанёль вскакивает на кровати, но быстро хватается за голову из-за резкой боли. Он так и сидит, не моргая, не двигаясь, пока на кровать не начинают падать соленые капли. Вина поглощает шаг за шагом и если бы не Кёнсу, начавший мягко поглаживать альфу по голове, Чанёль бы не вынырнул из этого. - Чанёль, все будет хорошо, - голос омеги успокаивал, кажется, не только Пака, но и всех присутствующих. – Мы его спасем, - Кённи много чего шептал, пока Чанёль, наконец, не уткнулся лбом в его плечо, вытирая слёзы. - Только не крась его волосы, они у него и так красивые…, - мямлит Чанель, получая слабый удар ладошкой по плечу и беззвучные улыбки на лицах друзей. Он своею омегу не бросит, даже если его будут избивать вновь и вновь. Бэкхён точно заслуживает лучшего, чем то, что с ним происходит сейчас. Чанель с помощью Кая добирается до ванной, быстро приняв душ, он одевается и спускается вниз, к обеденному столу. Сейчас у них будет самые масштабные переговоры и создание плана спасения Бэкхёна из охраняемого особняка Ким Хёнджуна. Спустившись вниз, он находит среди друзей лицо, которое по его оценке выглядит не лучше, чем его собственное. Весь в ссадинах и царапинах, с кровоподтеками, рядом с Сехуном за столом сидит Хёнсик. С Паком у них несколько секундная встреча глазами, по которой и один и второй понимают друг друга без слов. Извинения они друг другу принесут позже, сейчас цель у собравшихся единая. Спасти Бэкхёна любой ценой. А то, как Сехун нашел ели живого Хёнсика у границы и привел во дворец, Чанёль выслушал после завершения всех приготовлений перед уходом из дворца. Отец сказал, чтобы без омеги он не возвращался, будущий правитель должен быть стойким и перенести все испытания судьбы. *** Бэкхён лежал на широкой кровати, как обычно в запертой комнате, только вот совсем не в своей. За те два дня после того, как его разлучили с Чанёлем, он выплакал весь запас своих слез и теперь просто лежал укрытый с головой на ненавистной кровати, которую ему предоставил Хенжун. Радует лишь то, что после того раза в домике Джун ни разу не притрагивался к нему из-за тошнотворного запаха хвойного леса, что окутал омегу и не отмывался никакими ароматными гелями. Бён лишь отсчитывал время, когда последние крупицы запаха альфы улетучатся и Хенджун точно присвоит его себе. Омега настолько истощен, что даже встать с места не может. Он ничего не ест, не говорит, лишь смотрит в одну точку, а затем незаметно проваливается в сон, где его снова и снова насилует Хенджун, а Чанель весь в крови… Это хуже, чем просто ночной кошмар, это ужас, от которого Бэкхен просыпается резко и в испарине. Он ненавидит свое тело и самого себя, в голове часто проскальзывают мысли, что Чанёль не придет за такой грязной омегой. Такому альфе, как Пак, Бён Бэкхён будет лишь жалким подобием достойного партнера и любимого. В сказках Бэк не видел, чтобы принцессы отдавались кому-то, кроме своего принца. Это ведь так гадко… Бэкхён утыкается носом в подушку, вновь чувствую водяную пелену на глазах. Он гадкий… Дверь в комнату с грохотом раскрывается на третий день, впуская вечно недовольного Хёнджуна и еще одного парня, явно отстающего по росту от альфы. Бэкхён даже голову не поднимает от подушки, продолжая неподвижно лежать, когда Джун приказывает пареньку поставить поднос с едой на прикроватный столик. Краем глаза Бён подмечает худенькие нежные ручки парня, решая для себя, что это точно омега. - Заставь его поесть или приведи в божеский вид, - приказывает альфа парню. – Меня бесит, что он похож на амебу. Сегодняшнюю ночь, Бэкхён, ты проведешь в моей постели, и лучше тебе быть хорошим мальчиком. Запах этого урода практически исчез, так что можно будет развлечься, как положено, - Бэк еле вздрагивает от слов, но рядом стоящий парень все ясно видит, сдерживая порывы, чтобы не сказать ничего этому альфе, что ведёт себя как последний ублюдок. – А ты, лупоглазый, выполняй свою работу и, возможно, я оставлю тебя на этой должности. Бэкхён замечает, как руки парня сжимаются в кулаки, но затем он кланяется Хенджуну и его красивый голос проникает прямиком в душу Бёна. - Конечно. Я всё сделаю…господин. Джун, хмыкнув, разворачивается и покидает комнату, вновь запирая ее на замок, оставляя омег наедине. Бэкхён не знает почему, но какой-либо опасности, исходящей от незнакомца, не чувствует, наоборот, ощущает какое-то родное тепло. Парень присаживается на корточки возле кровати, поправляя рукой челку Бэкхёна, и мягко улыбается, растягивая свои красивые губки-сердечко, получая в ответ лишь дрогнувшие уголки губ младшего. - Ты и правда красивый, видимо, Чанёль может и правду говорить, - усмехается омега, пока глаза Бёна расширяются и он, сбросив с себя одеяло, вскакивает, уставившись на старшего. – Меня зовут К… - Кёнсу-хён! – перебивая омегу, кричит Бэк, и в туже секунду вешается на шею Су. Старший омега несколько секунд не понимает, что происходит, затем обхватывает тело Бэкки, заключая в свои объятия. Хорошо, что не придётся рассказывать парню кто же он и откуда, Чанёль молодец. Через долгую минуту крепких объятий, Кёнсу наконец отстраняется, садясь рядом с Бэкхёном на кровать. - Послушай, мы вытащим тебя отсюда. Чанёль с ума сходит, доставая всех в округе. Ты.. - Я теперь ему не пара, - договаривает Бён, совершенно противоположными словами. – Я ужасен… Даже не смог сохранить себя для своего альфы. Я просто шлю…, - не успевает договорить Бэкхён как его щеку обжигает пощечина, сопровождаемая строгим взглядом Кёнсу. - По-твоему, я тоже шлюха? Не смей говорить так про себя! Тебя взяли силой, покалечили твоего альфу, а ты просто теряешь надежду, даже не попробовав, - Кёнсу понимает, что Бэкхён сейчас в том же состоянии, что и он когда-то. Только вот успокаивал его будущий муж, такой же подавленный и разбитый… - Даже не представляешь, чего мне стоило пересилить себя и прийти в этот дом, увидеть лицо того, кто избивал и мучал моего альфу у меня на глазах. Странно, как он меня не узнал… Ты должен взять себя в руки или пострадает Чанёль. Запомни, если ты слабый, то страдает лишь твой альфа. - Нет! Я не допущу этого! – хватается за руку старшего Бэкхён. Ради Пака он готов на всё. Он не будет неженкой, не способной взять себя в руки. - Вот и молодец, - улыбка Су действительно творит чудеса и Бён сам заметно приободряется, отвечая взаимностью. – Сегодня мы заберём тебя отсюда, и все будет хо-ро-шо. - Да… *** - Думаешь, что у Кённи получится? - Это муж мой, я в нём уверен, как в себе. - А я вот в тебе сомневаюсь… - Так, Чанёль, я тебя сейчас ударю. Альфа затыкается, но продолжает что-то бурчать себе под нос, раздражая всех, даже Сехуна, который за всю жизнь привык к бесконечному трёпу друга. Хёнсик уже хотел связать и заткнуть рот принцу, но, слава богам, сдержался. Бэкхён точно его истинный, будут донимать друг друга всю жизнь, но почему-то Хенсик решает, что в их союзе страдать будет далеко не его мелкий братец… - А может… - Чанёль! – шикают на альфу сразу три голоса. Чанёль и рад бы помолчать, но отсутствие новостей совершенно не способствует душевному равновесию. Здоров ли Бэкхён? Поел ли? Не плачет? Наследник севера просто не может успокоиться. Перестать думать об омеге. Ему абсолютно плевать на свои раны, все ещё побаливающие даже по истечению трёх дней. Ещё и ко всему этому прибавилось переживание за Кёнсу, которого они отправили на разведку в дом врага. И как бы Кай не настаивал на другом решении, Су сам вызвался на помощь. Он лишь нежно поцеловал мужа, соприкасаясь с Чонином лбами, и что-то шептал, после чего альфа все же разрешил ему пойти на такой риск. День быстро сменялся сумерками, а от омег ни новости, ни единого сигнала не было. Четверо альф наглотались блокаторов, чтобы сбить свой сильный и яркий запах, и вот уже сутки наблюдали за домом Ким Хёнджуна. У всех кончалось терпение и нервы. *** - И что нам делать? - Ну, тебе сначала поесть, а там видно будет, - копаясь в шкафу с одеждой, проговорил Су, оценивая вид младшего. – Ты вообще ел? Похож на скелет, смотри, Чанёлю нравится, когда есть за что схватиться, - усмехается омега, ладошкой шлепая себя по заднице. Бэкхён встает с кровати, подходя к подносу с едой, и осматривает себя в стоящее напротив зеркало. - Вроде отлично выгляжу, - осматривая свои округлые бедра, констатирует факт Бён, встречаясь со сканирующим взглядом старшего. - Да уж, зад у тебя, что надо. Думаю, Чанёль это тоже оценил, - улыбается Су, заставляя Бэка покраснеть и, отвернувшись, приняться за еду. И чего это он смущается? С Кёнсу так легко, что Бэкхён даже на время забывает о случившемся. Су излучает невидимые потоки тепла и счастья, что очень помогают младшему омеге набираться сил. Кёнсу выуживает из шкафа одежду, на его взгляд, самую красивую и подходит к Бёну, прося переодеться. Младший несколько секунд сомневается, но все же принимает вещи, начинает быстро переодеваться. Уже вечер, а это значит только то, что Бэкхёна скоро отведут к Хёнджуну. С каждой проходящей минутой, парня начинает трясти от страха. Кёнсу ничего не говорит. Либо не хочет, либо просто и сам не знает, что делать. Без альф трудно что-то придумать. - Бэк, я сейчас уйду, - начинает омега, а Бён уже готов на колени перед ним встать, чтобы не бросал его. – Нет, не волнуйся, я тебя не бросаю. Нужно как-то оттянуть время, чтобы Хёнджун не решил позвать тебя раньше. - И что ты собираешься делать? - Твой брат говорил, что ты дружишь с наследником востока и его будущим мужем, - Бэкхён активно кивает. – Нам бы связаться с ними, чтобы отвлечь Джуна. Можешь сказать, как добраться до них? - Нет… я не могу… Они…Они мои друзья. Они даже не знаю, что сейчас происходит. Я не хочу вмешивать их во все это. Намджун и так занят в передаче власти, а Джин готовится к свадьбе. Если я сейчас влезу в их жизни, принесу им лишь проблемы. Я так не могу… - Да уж, тут есть доля логики, но я больше не вижу выходов. - Может, в окно? - А ты знаешь, что старуха Ива запретила деревьям помогать людям? Ладно, она сама не вмешивалась в наши судьбы, но теперь и остальные деревья нисколько нам не помогут. Это чистой воды бред, но кто будет спорить с этой каргой. Сехун сказал, что они проникнут в дом только после полуночи, а сейчас девять часов. Нужно как-то продержаться до тех пор, но характер у твоего женишка настолько поганый, что даже не знаю, как нам из этого вылезать. - Может, я притворюсь, что мне очень плохо, меня тошнит и я просто не могу двигаться? Он ведь не захочет меня, узнав, что меня вырвет на него в процессе, - предполагает Бэкхён, с совершенно серьезным лицом. - Вырвет в процессе? – Кёнсу чуть ли не взрывается смехом на всю комнату, вовремя закрывая рот ладонью. Бэкхён точно эксклюзивный кадр. – Знаешь, это смешно, но идея может и сработает. Парни улыбаются своему маленькому плану. Бэкхён быстро залезает в кровать, накрываясь по горло одеялом и притворяясь больным, пока Кёнсу подходит к двери, занося руку для удара по деревянной поверхности. Его быстро выпускают и он скрывается в коридоре, провожаемый взволнованным взглядом младшего. Надежда всегда умирает последней и Бэкхён надеется, что и его маленькие надежды исполнятся.