Ring of Fire

Этой зимой, даже если мы укутаемся, холодное равнодушие заставит промерзнуть до костей

Я не знала чего ожидать. Сидела на своей кровати в гареме и не понимала, что происходит. Наверное, впервые я не понимала совсем ничего. О прошедшей ночи мало кто знал. Я, Мурад и Эсмахан. Остальные даже не догадывались, что я не ночевала в гареме, ведь я вернулась очень рано. Почему? Мне все еще не понятно. Так как я была служанкой Валиде Султан и мои обязанности никто не отменял еще, я направилась в ее покои, дабы пожелать госпоже доброго утра. Там ее не было. И Эсмахан в покоях я тоже не обнаружила. Странно. Я не могла оставить это просто так. Подойдя к Дениз Калфе, я спросила, где султанши. Она же была очень напряженна и лишь выругала меня. Я вернулась в гарем. Тревога возникла в моей душе. Что происходит? Куда все подевались? К обеду все в гареме уже были обеспокоены исчезновением не только этих двух султанш, а всей султанской семьи. Полностью. Я все надеялась, что они просто уехали куда-то вместе. Я почти не ошиблась. Ближе к вечеру, Калфа сказала мне подняться в покои Пелин Султан. Я обрадовалась ее возвращению и спешила расспросить обо всем. Войдя в покои, я не обнаружила госпожи, вместо нее спиной ко мне стоял Мурад. — Повелитель? — я с удивлением вновь рассматривала его облик. — Агнеса, — промолвил он, обернувшись. Это имя с его уст звучало куда милее, чем я слышала его ранее. Он заставил меня полюбить свое имя. Да, безусловно в нем что-то было. — Не спрашивай ничего, на Валиде было совершенно покушение, потом пропал мой брат, утром я уехал искать его, сейчас все в порядке, но мы не можем здесь пока что находится. Послушай, — он приближается ко мне, — этих людей найдут, и мы все вернемся. Это займет несколько дней. Я снова вернусь, вернусь к тебе, — он целует меня, но я отрываюсь от его губ. — Я могу поехать с тобой? Он отрицательно машет головой. — Прости. Это ненадолго, обещаю. Он целует на прощание и быстро уходит. Я остаюсь в этих покоях одна в полном непонимании. Так прошло несколько дней. Потом несколько недель. И так ровно девять месяцев. Я родила ему дочь. Ему сообщили и об этом, и о самой беременности. Он все знал, но от него мне не пришло хотя бы маленького письма, что уже говорить о том, чтобы он приехал. Дочь я нарекла именем Кая. Оно возвращало меня домой, хоть и не было итальянским. Меня же Калфа нарекла именем Аджена. Волчиха-мать турков. Теперь я была в гареме главной, ведь остальных султанш так и не было. Это не дало мне никаких привилегий. Я получила свои покои, на уровне фаворитки, ведь родила дочь, а не сына. Возможна, родила бы я Шехзаде, Мурад приехал бы, он же гораздо больше ценится здесь, но я ни на миг не жалею, что родила именно Каю. Она — весь мой мир. Сейчас ей всего неделя. Она такая кроха, что я не могу доверить ее никому. Да и она сама вредная, больше никого к себе и не подпускает. В связи с лютой зимой она часто болеет, потому редко у нас находится время и возможность выходить даже с покоев. Но все-таки кое-что случилось, почему сегодня мы выйдем. Возвращается султанская семья. Я сейчас не готова. Была готова не раз, ждала, но никто не приезжал, а сейчас так хорошо стало. Без него. — Доченька, папа возвращается к нам, дождались. Он будет любить тебя так сильно, как и я. «Будем ли мы теперь счастливы?» — я задавала себе этот вопрос, но ответа я не знала. Прошло столько времени. Кто вернется? Мурад, которого я знала, или совсем другой человек? Нас поторопила Калфа и, тепло одевшись, мы вышли со дворца. Зима. Эта зима особенная. Более жестокой я еще не видела. Мы вовремя. Султанские кареты приближались к нам. Весь гарем стоял здесь, ожидая, я не стояла впереди, спряталась где-то подальше. Рядом со мной находилась Дениз Калфа, которая часто помогала мне, даже сейчас. С первой кареты вышла Валиде с Элмас, Долунай и Эдже. Со второй — моя подруга Эсмахан с Озлем, Гюльбахар и Демиром. С последний — Мурад, не сам, с двумя женщинами, одна сильно уж беременная. Я не смогла на это смотреть. Не выдержала. Прижала к себе свое дитя и вернулась во дворец. Войдя в свои покои, сразу же принялась рассматривать эту встречу с окна – трусиха. Сердце стучало, как тогда, девять месяцев назад, когда я в первый раз доверилась Мураду и в последний. Я была уверенна, что он зайдет ко мне. Я знала это. Но к вечеру ко мне зашли практически все, кроме него. Честно говоря, теперь я почему-то вызвала к себе не совсем хорошее отношение со стороны Пелин Султан и ее дочерей, кроме Эсмахан. Она всегда поддерживала меня. Сейчас я еле уложила спать дочку, она была немного неспокойна сегодня, тем более не совсем тепло приняла свою тетушку Эсмахан. Такое количество новых лиц ее немного напугало. — Как ты, Агнеса? — Аджена, тепер меня так зовут. В порядке. Была. Сейчас немного хуже. Ты ведь понимаешь… — Не объясняй, я все понимаю. Брат не заходил? Мое молчание говорило за меня. После этого повисла неловкая тишина. Прошло девять месяцев, даже на наших отношениях это отразилось своим образом. Эсмахан попрощалась и ушла. Я опустилась на мрамор около кроватки ребенка, положила на кроватку свою голову и даже немного уснула. Меня разбудил шум в покоях. Это был Мурад. Таки пришел. — Девочка прекрасна, правда? Она похожа на меня. Я не думала, что так начнется этот сложный разговор. Я быстро поднялась и посмотрела на него. — Она моя. — Она наша. Не упрямься. Давай говори все, что хочешь. Я тороплюсь. — Куда? Или не так. К кому? — Если ты намекаешь на Севжи или Канан, то я уже заходил к ним. К Валиде, если тебя это так мучает. — Нет, совсем нет. Знаешь, у меня действительно есть, что тебе сказать. Ты обещал вернуться через несколько дней, обещал и не исполнил своего обещания. Даже когда узнал, что я ношу твоего ребенка. Почему? Ты полюбил другую? — Все просто, ведь я не любил тебя. — Я тебе не верю. Ты полюбил меня. — Нет, малышка, ты была лишь увлечением, не продержалась дольше ночи. — Ты полюбил меня, на мгновение полюбил меня. Почему я не верю тебе? — Ты глупая, очень глупая, а еще ты любишь меня. Все еще. Никак не выбросишь из своего сердца. Разве нет? — Убирайся отсюда! — Скажи же, что еще любишь меня и я останусь. — Уходи. Я не хочу тебя больше видеть. — Не ври себе. — Я никогда не скажу тебе этого, никогда. Слышишь? — Я приду к вам утром, чтобы забрать Каю, она будет завтракать со мной и Севжи. Видела же, эта девушка беременна от меня и совсем скоро родит. А еще есть Канан, она тоже беременна, правда, срок еще маленький. — НЕТ! Моя дочь останется со мной. — Она должна больше времени проводить с отцом. — Во-первых, мы не нуждаемся в отце, который оставил нас еще девять месяцев назад, а во-вторых — она уж точно не должна проводить время с этими твоими развлечениями. — Девять месяцев назад я оставил тебя, а не мою… нашу девочку, Агнеса. — Теперь я Аджена. — Тебе это имя не подходит. — А это больше не касается тебя. А теперь убирайся, — я подхожу к дверям и стучу в них, дабы стражники открыли, — убирайся сейчас же. — Спокойной ночи, малышка, — говорит он и покидает покои. Я была зла, безумно зла, я бы разнесла покои, если бы здесь не находилась сладко спящая Кая. Удивительно, она так крепко спала все это время, пока здесь длился этот напряженный разговор. Знаете, ревность или нет, считайте, как хотите, но я решила принести свое вторжение и в его дом. Оставила свою крошку на Дениз Калфу и ушла к одной из его девушек, а именно к Севжи. Я все понимаю, ребенок, пусть еще и не рожден, ни в чем не виновен, но как я могу позволить своему ребенку завтракать вместе с ними. Я этой женщины даже не знаю. Я свободно вошла в покои, ведь имела на это полномочия. Передо мной стояла рыжая девушка с большим округлившимся животом. Она попыталась как-то скрыть свое удивление, но ее глаза не могли врать. — Меня зовут Аджена, я любимица М… я мать Каи Султан. Откуда ты? — С Греции. — Ты не поняла. Откуда ты взялась на мою голову? Ты со Старого дворца? — Да. Я не хочу с тобою ссориться. — А я не смогу с тобой дружить. Ты родишь ребенка от отца моей дочери, мы не будем дружить. Даже не думай, что это возможно. У тебя кровь, — мои глаза спустились на ее платье, где появились пятна от крови. — Мой малыш… Сделай что-то. — Попытайся дойти до кровати, — говорю я, а сама приказала страже позвать лекаршу. Вновь возвращаюсь к Севжи. — Не оставляй меня, прошу, мне страшно. Он погубит нашего ребенка, и твою дочь тоже. Ты не знаешь его, – на одном дыхании и с мольбой в глазах произносит девушка, уцепившись за рукав моего платья. — Сейчас придет лекарша. Я не могу остаться: Мурад не должен меня здесь видеть. Не говори ему, что я приходила. — Я не скажу. И я ушла. Не могла больше оставаться здесь. Голова кружилась. Не помню, как дошла в свои покои. Только там я заметила кровь на своих руках. Это была ее кровь. Всевышний, сохрани этого ребенка.