Солнце

Это случается буквально в секунду. От боли даже искры в глазах взорвались. Мужчина позволяет себе издать победный смешок. Он почти купился на хитрость этого мальчишки, но годы тренировок дают свое. Подходит ближе, но тут же чувствует, как на него со спины что-то налетает. Девчонка Асано? Она совсем уж самоубийца? Ее убивать нельзя, нужно всего лишь вывести из себя, а после добить парня. Поворачивается, собираясь буквально перекинуть ее через себя, но что-то острое тут же втыкается в него. Что? Гакуши вводит дротик глубже, стараясь не задеть никаких зон, повреждение которых несет за собой сильное кровотечение. Ну же, действуй быстрее, должно сработать. Мужчина чувствует замедление собственных движений. Он откидывает ее от себя банальным ударом в солнечное сплетение, настолько слабой оказалась девчонка, победившая его. Это злит и даже веселит одновременно. Девушка замирает, падая на колени. Мужчина поворачивается к Карме, шатаясь и стараясь достать дротик из шеи, но его встречает довольно сильный удар ногой. Может ли Карма признать, что злость за пострадавшую Асано придала немного сил? В любом случае, препарат начинает действовать, силы покидают тело. Акабанэ склоняется перед ним, кривясь. Что Гакуши сделала, дабы вырубить эту гору буквально за минуту? Быстро убедившись, что соперник не прикидывается, Карма оборачивается к однокласснице, на секунду замирая. Она действительно хрупкая и маленькая. Не влияет на это ни пиджак мужского кроя, ни массивные ботинки, ни что-либо еще. Наверное, никогда Акабанэ не замечал за собой столько искренне хорошего по отношению к чужому человеку, как сейчас к ней. Мысли роятся в голове. Он волнуется? Неужели он действительно волнуется за нее? Гакуши сидит на коленях, скорчившись и прижав руки к животу. — Куда он тебя ударил? — парень приседает прямо напротив, осторожно придерживает ее, дабы не спугнуть. Он замечает, что лицо Асано мокрое. Неужели ей настолько больно? Вздрагивает. Фактически, это из-за него? Старается говорить спокойно и не сжимать кулаки от злости, дабы помочь ей успокоится. Так же, как им всегда помогала она сама. — Гакуши, давай, покажи. Девушка молча немного привстает, показывая живот. Ее руки сложены на солнечном сплетении, она слепо хлопает ресницами. Карма приоткрывает рот. Солнечное сплетение? В голове тут же проносятся все последствия такого удара, о которых только упоминал Карасума. Остановка дыхания, потеря сознания, разрыв диафрагмы, остановка сердца — все это может привести к летальному исходу. Глаза Асано бегают быстро, девушка явно паникует сквозь боль, буквально задыхаясь. Карма садится сам, тянет ее к себе. Что Карасума говорил сделать первым при лёгких последствиях? Помочь дышать, да? В первый раз он так волнуется, что чувствует себя совершенно несобранным. Господи, глупая, Акабанэ бы явно выпутался из ситуации сам. Даже если нет, ей все равно не стоило лезть. Боль разливается по телу Асано, пульсирует в солнечном сплетении, заставляя сжиматься и задыхаться в слезах, из-за недостатка воздуха. Тошнота не уходит, лишь усиливается. Девушка даже не видит его толком, настолько сильной оказалась боль, которую она испытала. Он садит Гакуши к себе на колени, аккуратно убирает ее руки, дабы она не надавливала себе на живот. На самом деле, Карма уже даже не помнит из-за чего, просто Карасума настолько натаскал их на практике, что теория уже не важна. — Тише, убери руки и выдохни, хорошо? — его голос слышится сквозь шум в ушах. Он совсем рядом, девушка буквально чувствует его дыхание. Руки Акабанэ осторожно обвивают запястье левой руки, придерживая руку, дабы лишить желания надавить на солнечное сплетение. Асано откидывает голову, выдыхая, наконец-то расслабляя тело, а после лишь судорожно вдыхает воздух, начиная нормально дышать и мыслить. Карма смотрит за ней внимательно, чуть прищурившись. Эта девушка, такая робкая и стеснительная, исключительно воспитанная и дипломатична, настолько быстро и самоотверженно бросилась защищать его спину. И он сомневался в ней? Более надежного человека он не встречал. И ведь не идиотка совсем, нет, именно Гакуши может оценить опасность для себя лучше, чем кто-либо другой на этой планете. Просто почему-то она была готова сделать все, на что только способна, чтобы, как минимум, выиграть Карме больше времени на то, чтобы оклематься. Грубо говоря, если не втолкнуть дротик с препаратом, то дать себя попинать, чтобы он успел подняться и оценить ситуацию адекватно. Ей ведь никогда не было свойственно настолько большое самопожертвование, так почему она позволила себе навредить? Она теплая, явно испуганная и совсем уж беззащитная перед ним, прямо как тогда, на островах. Слезы, которые все еще катятся по щекам, заставляя лицо мокнуть, приоткрытые губы, глаза, блестящие от влаги — Гакуши выглядит максимально хрупко. Хотелось спросить, что она вообще здесь делает? От нее веет вкусным персиковым шампунем, она дрожит всем телом и слегка сжимает ткань его пиджака. В который раз он не может понять, как она сочетает в себе слабость и силу. — Не делай так больше, Асано. Это того не стоило, я бы сам справился. Разве я уже не говорил верить в меня? — Карма определенно благодарен ей. Мало кто не просто не воткнул бы нож в спину, но и помешал бы это сделать другим. И все же, сколько раз он проигрывал перед ней? Наверное, больше всего его падений видела именно Гакуши, но ни разу не указывала ему на это. Благодарность и некое восхищение, казалось, возрастали с каждым вдохом. Акабанэ никогда не чувствовал такого. — И я действительно стараюсь верить тебе, как себе. Но разве я могу бездействовать, взваливая все на тебя? — Асано отводит взгляд, чувствуя, что приходит в себя. Факт того, что сейчас она у него на коленях, конечно же, смущает девушку до ужаса, заставляя сердце стучать слишком быстро. Он качает головой, позволяя себе наконец-то привычно ухмыльнутся, будто бы говоря обычное «как благородно». Карма отпускает ее даже как-то слишком нехотя. Что же, держать Гакуши в своих руках всегда было приятно, но они здесь не для объятий. Довольно прискорбно, но это факт. Они подходят ближе к раздавленному наушнику. Девушка осторожно приседает, слабо крутя остатки в руках. Физическое состояние после удара и так не лучшее, ходит она через силу, пусть внутренних повреждений, скорее всего, нет, но сейчас и в душе будто что-то обрываются. Парень замечает мимолетную перемену в лице Асано. Она поднимает на него глаза, смотрит со страхом в глазах. Руки опускаются. — Он раздавлен. Как нам тогда… — девушка вздрагивает. Она не заканчивает предложение, но он все понимает. Как им теперь действовать? Акабанэ прикрывает глаза. Так ли они слабы без своего сенсея? Был бы он рад, если бы узнал, что сейчас они чуть ли в апатию не впадают от отсутствия его помощи? Кривится. Да они оба сейчас выглядят, как жалкие дети, потерявшие родителей. Разве для этого учителя так много старались? Разве таким собой Карма гордится? Неужели они сейчас просто сядут и будут ждать чуда? — Я могу отвлечь их. Я имею в виду, как только я начну что-то громить, им придется отреагировать. Я не думаю, что там больше пяти людей, а с учетом того, что на месте я стоять не буду, им придется еще достать меня. И, конечно, я впутаю всех, на кого только наткнусь. По уставу, они не могут это проигнорировать. — Асано говорит это медленно, будто бы пробуя все слова на вкус. Казалось, это решение дается ей нелегко. Карма кривится. Что за бред она несет? — Тогда Шарлотта останется одна, без поддержки. Я ведь знаю, что ты сможешь ее победить. А еще мы сэкономим время. — Иное дело, сможешь ли ты победить нескольких крепких мужчин? — Карма не опровергает этот план, пусть и сразу видит все подводные камни. А еще он знает, что Гакуши тоже знает о проблемных зонах этого решения. Так для чего же она хочет так рисковать? Вместо ответа девушка лишь робко достает пистолет, смотря на него при холодном свете лампы. Тот самый, настоящий, прямо как у Шарлотты. Акабанэ скрещивает руки на груди, ощущая эту странную атмосферу. Сейчас Асано можно было бы сравнить с Нагисой, когда он стоял перед Такаокой, вот только все кажется немного иным. Руки Нагисы так и тянулись к оружию, чтобы убить. Нет, не ранить, не испугать, а именно целенаправленно убить. Это было пугающе. Его друг горел огнём и холодной решимостью, но именно этих двух факторов и не было сейчас у Асано. В основном, этих нескольких месяцев стало достаточно для того, чтобы понять хоть часть внутреннего мира Гакуши. Эта девушка теперь позволяет им увидеть ее счастье, ее улыбку, заботу и радость, но ничего более страшного. Не сказать, что это из-за недоверия или желания казаться сильной. Наоборот, она даже слишком преуменьшает свои умения. Может быть, лучше в причины подойдет факт того, что Гакуши не хочет никого волновать по, как она говорит, мелочи? Асано зовет себя эгоисткой, и это даже в каком-то роде правда, но явно не в смысле людей, с которыми она делит свою душу. Карма видит причину этого в ее прошлом, где, наверное, все приходилось решать самой, без чьих-то советов. Гакуши выглядит загнанным в угол зверьком, который настолько запутался, что уже бессильно опускает руки. Можно сказать, Акабанэ даже понимает ее. Это ведь всего лишь девочка, желающая мирно жить со своей семьей, а не бегать с оружием, о чем сама Асано не раз говорила, так что даже сейчас она уже очень много для них сделала. Да, она умеет успокаивать, она умная, она старается до последнего и, как оказалось, ей можно доверить защиту своей спины во время боя, но даже такие люди могут оказаться загнанными в угол, точно он на последних экзаменах. И все же, ее сейчас распирает неуверенность, как и «прошлую» Гакуши, которую он считал обузой. Но все ли так же, как в их первые встречи? Твердое нет, он изменился, она совсем иная. Сейчас Карма не оттолкнет ее, ему не хочется терять возможного сильного союзника. — Я думаю… — голос дрогнул под внимательным взглядом Акабанэ. Он действует крайне осторожно, чтобы не спугнуть то хрупкое доверие между ними, которое ему так понравилось. Они будто и используют друг друга для своих целей, но тогда почему все так безвозмездно и искренне? — Ты сможешь убить человека? Тех, кого видела на работе, кого знала? — подходит ближе, заглядывая ей в глаза. Красиво. И, что самое главное, этот человек не является ни пустышкой, ни марионеткой. Ему всего лишь нужно подтолкнуть ее к нужному решению, дабы она потом не убивалась. В целом, он мог бы отправить ее так. Куда-то туда, где десятки похожих «охранников» плана Шарлотты, чтобы она сама решала проблему, созданную ее коллегой. Так, как она делала всегда, да? Карма мог бы сделать вид, что не видел этих дрожащих рук, прыгающего голоса и глаз на грани истерики. Она хочет — она делает. Это ее жизнь, а значит, к нему дела не имеет. Гакуши теряется в себе, это видно. Ей страшно, она зла и в полной растерянности, она боится за себя, а еще больше — за них всех. Асано сейчас действительно опасна, и больше всего — для самой себя. Не может он оставить ее, зная возможные последствия. Акабанэ объясняет это беспокойство тем, что эти последствия могут задеть и его. — Твоя сила в твоем уме, в твоем лице и умении общаться с другими, ты ведь знаешь это. — Карма не позволит себе говорить прямо, что она совсем не слабая. Встряхивает ее, заставляя Гакуши сфокусировать взгляд на нем. — Ты опять взваливаешь все на себя. Почему? — Я не подумала о втором клинке, — она не плачет, но явно сейчас винит себя, — так что мне нечего тебе предложить, кроме этого плана. Карма молча рассматривает ее. Не сказать, что его это злит, но он явно чего-то в ней не понимает. — Наши знания и есть наш второй клинок. Иначе Коро-сенсей бы уже начал врываться сюда, жертвуя собой. И все же, он верит в наши силы. Разве мы того не стоим? — ухмыляясь, парень немного машет головой. — Сейчас меня интересует, как ты попала ко мне? — Через что-то вроде больших вентиляционных труб. Я помню, что еще одна такая комнатка будет, если пройти прямо по коридору, а после повернуть направо, но в этом здании с вентиляцией напутали, так что есть шанс пойти в тупик, как и получилось со мной. Та вентиляция никуда больше не ведет. — Это мне нравится больше. — Акабанэ задумчиво осматривает комнату. В целом, либо они проверят вентиляцию, либо придется делать так, как изначально сказала Гакуши, ведь времени особо нет. Карма сомневается, что Шарлотта собрала их всех для совместного прочтения сказок. И все же, если есть альтернатива, он выберет все, кроме первого варианта. Кивает на вентиляционный люк. Что насчет него? — Сможешь открыть? — Хочешь все же проверить? — Асано на несколько секунд прикрывает глаза. Адреналин никуда не делся из организма, сейчас она действительно может совершить необдуманные поступки, о которых будет жалеть, а вот Карма вполне себе трезво мыслит. Гакуши довериться его выбору и не станет спорить. Удивительно, но из них получился довольно интересный дуэт. Кто бы мог подумать, что они двое смогут так хорошо и быстро спеться? — Для меня это слишком высоко. — Я подсажу тебя. — говорит это уверенно, приседая так, чтобы девушка могла сесть ему на плечи. Асано робко кивает, делая даже слишком милое для этой ситуации лицо. Акабанэ позволяет себе выпустить смешок. Господи, уж что ему явно нравится, так это ее умение откинуть свое смущение, когда этого действительно требует ситуация. Гакуши старается не думать как и на ком она сейчас сидит, а так же о том, что она залезет в вентиляцию первой, так что будет ползти прямо перед ним. Какая щекотливая ситуация, но назад отступать девушка не будет. На чаше весов сейчас ее личные проблемы и проблемы всех одноклассников, с которыми Шарлотта неясно что делает. Свой эгоизм Асано считает более-менее здоровым, так что более весомой она определенно считает вторую проблему. Решетка, скрывающая вход в вентиляцию, к счастью, поддается настойчивой Гакуши сразу.