***
Вокруг шум, смешки. Где-то там голос Араки, который настраивает аппаратуру для оглашения программы спортивного фестиваля, как лучший ведущий школы. Сзади разминаются ее одноклассники, скоро уже пора пойти записаться на соревнования и взять ленточки участников. Зеленое покрытие стадиона особенно контрастно с голубым небом. Редкие белые тучи ватой плывут над ними. Девушка зевает. Ужасно, неужели ее мозг так заинтересовался той книгой, что воспроизводит почти что все ее события во снах? Она стала читать это реже, но все равно не забросила, ведь завязка истории оказалась немного более неожиданной, чем Гакуши ожидала. Написано было так хорошо, будто это писал профессионал, но при условии, что Асано это все во снах будет видеть, наверное, уж лучше бы это оказалось типичной писаниной летающей в облаках мисс. Хотя, возможно, это просто обманка, которую исказили ее параноидальные привычки. Возможно, злодейства Mr. A остановит главный герой, как всегда появившиеся магическим образом. Да, скорее всего, так и будет. Пусть это и писанина в тетрадке, которая, наверное, предназначалась для дневника, не стоит ожидать чего-то особенного. Скорее всего, все в любом случае придет к хорошему концу с принцем. В любом случае, это все равно не ее однотипные кошмары, которые она не помнит, но просыпается от них с дрожью. Или же те ужасы, где ее вечно убивают. — Тебе так и снятся кошмары? — Рио потягивается. Она все еще ничего не рассказала Гакуши о встрече с ее братом, все еще делает вид, что все хорошо, но у нее чувство будто образ подруги перед глазами сейчас расколется иди растает. Столько пафосно говорить об искренности и настоящей дружбе, а в итоге ничего не сделать из-за страха за собственную шкуру. Она сейчас чувствует себя так, будто предала Гакуши, не может даже в глаза ей толком посмотреть. Она как самый мерзкий персонаж в сериалах, на смотрящий расстрел лучшего друга, но ничего не делающий, зато кричал о верности он больше всех, не прекращая даже после неожиданного возвращения убитого товарища. Она как Иуда, продавшая Асано за тридцать монет, а, если точнее, то за молчание Гакушу о ее темных делах. Асано плавно кивает, натыкаясь на взгляд подруги. Рио широко улыбается, неодобрительно кивая головой, но поникает почти сразу же, как только Гакуши опять отворачивается. Накамуру грызет мысль, что на ее месте Гакуши бы сделала все. Как минимум, свой трусливый позор она бы не скрывала, приняв его последствия с головой. Как ей смотреть в эти глаза и видеть презрительный взгляд Гакушу, который с насмешкой смотрит на ту, которая уверенно говорила об искренности. Боже, это же настолько гадко, что ей прямо смеяться хочется. Карма никогда не кричал о том, что признает Гакуши. Карма не зовет ее по сокращенному имени. Карма никогда ни слова не говорил, что Асано — его человек. Карма изначально не любил Гакуши. Карму никогда не ассоциировали с ней. Карма в трудный момент помог Ши куда больше, чем Накамура. Из-за того, что Рио ничего не сделала. Она не имеет ни малейшего права стоять здесь сейчас, улыбаться и шутить. Ей определенно точно нельзя обнимать Асано, щипать и щекотать ее, чтобы услышать мычание или писк. О, да она даже в глаза Гакуши не должна смотреть. — В этот раз он был довольно изощренным. Я его даже запомнила, — немного устало кивает. Гакуши привыкла, но каждого из них ее синяки под глазами напрягают, если говорить реально. Да, они уже стали некой быстрой ассоциацией с образом Асано-младшей, но что не здорово, то хорошим быть не может. Это недосып, это кошмары, это тревоги и паранойя, так что их никто не принимает, кроме самой Гакуши. А вообще, больше ее смешит факт того, что на теле у нее побольше страшных синяков, чем под глазами, но никто никогда это не узнает. Гакуши в очередной раз зевает. Энергетические напитки она не пьет, кофе ей не нравится, чай особо силы не предаст, даже воды перед забегом не попить, ведь это будет решение, о котором она пожалеет около ближайшего дерева, а Кеви будет вспоминать это в своих спортивных клубах, сделав данную ситуацию визиткой Асано. Сдерживает еще один зевок. — Рио? Рио, — девушка приподнимает брови, взмахивая головой вверх, когда подруга не отзывается. — Ты идешь? — Да, иди первая, я потом подойду, — Накамура улыбается, потягивая щеку Гакуши, а после ныряет в толпу, исчезая в ней. Асано останавливается, потирая щеку и суживает глаза. Это нехорошо. Приподнятые уголки губ выравниваются в прямую линию. Гакуши чувствует фальшь, исходящую от нее. Каждый раз она будто в своих мыслях, каждый раз у нее темнейший взгляд. И вроде бы не злой вовсе, да, но все равно фальшивый. И движения у нее фальшивые. И пусть почти ничего не изменилось, пусть Рио все также громко смеется, но это нехорошо. Асано видит, что с каждым днем все становится лишь более странно. Накамура вообще весьма сложный персонаж, если говорить честно. В ней очень много своих недосказанностей, она не Рёма, который как открытая книга, что намного легче. И сейчас, когда вылезает очередная недосказанность, Гакуши заостряет внимание на действиях Рио. Почему? Зачем? Она не грустит, это другое. Это очень напрягает. — Это та самая, сестра Асано-куна, о которой я тебе говорила, — за спиной зашушукались девушки, когда она встала в очередь, но Гакуши не оборачивается. Ей не стоит оборачиваться, ее и так всегда обсуждали со всех сторон. Сначала выискивали повод, чтобы найти минусы Асано Гакухо, потом уже для того, чтобы вывести ее из игры в агентстве. Всегда будут и сплетни, и глаза, светящиеся, как камеры, за твоей спиной, даже если ты простая пешка. Чем выше ты будешь, тем сильнее будешь это ощущать. Нужно лишь уметь достойно реагировать и поворачивать все в свою пользу, что сейчас она может сделать по-особенному хорошо, ведь страха в груди нет. Он ее больше не душит. — Я заметила, они же похожи. И что, она действительно так восхитительна, как говорят? Никогда не видела ее в главном корпусе, — второй голос звучит несколько насмешливо. — Они с Асано-куном говорили, что до этого она училась в Соединенных Штатах, так что сейчас ее отправили в «Е» класс, чтобы повышать их мотивацию и способствовать получению оценок, — владелица первого голоса говорит тише, явно опасаясь, что Гакуши услышит это. Асано и не должна бы это слышать, если бы только не жизнь, которой она жила последние несколько лет. Чем меньше знаешь, тем крепче спишь, это да, ведь с ножом в спине или пулей в голове, по мнению девушки, спать особенно спокойно. Так что, чем больше знаешь, тем безопасней и, что самое главное, длительнее спишь. — Может, ее просто отправили туда, куда она заслужила, дабы не позорила председателя Асано? Я видела, она очень хорошо подружилась с отбросами. Асано-кун решил ее просто прикрыть? Он добрый, не будет издеваться над сестрой, даже если она жалкая. Она же никогда не водилась с нами, когда мы гуляли с Сео или Сакакибарой. Так что, они ее просто не берут. Тебя это не наталкивает ни на что? — второй голос пискляво хихикает. Гакуши прикрывает глаза, внимательно слушая и сплетая внизу свои пальцы в замок. Забавно, она не говорит ничего о председателе или Гакушу, зато язвительно плюет ядом в нее. И такие бывают. Автоматическая ненависть к женщинам, которые в теории могут забрать популярность и внимание, к сожалению, часто распространена. Девушка понимает, что с первого взгляда в ее руках слишком много карт, которые хотели бы себе другие. Это так банально. Она рассматривает свои кеды, неуловимо выдыхая в ответ на эти обсуждения. Соединенные Штаты настигли ее именно в тот момент, когда здесь начинают активно прямым текстом прививать патриархальный устрой. И пусть в этой школе председатель почему-то не особо-то и поддерживает их, предпочитая восхваления авторитета Асано и лучших учеников, вовсе не странно, что тут есть те, кто захочет съесть ее. Она Асано, но при этом она девушка. В обычном обществе, вне этих стен, где другие ценности, конечно же, Гакуши должна была бы стать милым дополнением к председателю и Гакушу, такой декорацией без воли, обязательно драящей весь их огромный дом и готовящей завтраки, даже если нужно встать в четыре часа утра. Это так прискорбно. Асано поднимает подбородок, снова смотря вперед, ведь негоже ей долго стоять с опущенной головой. Сидящий за столом Сакакибара, конечно, улыбается, но все слышит. Сплетни — хороший способ укрепить свои позиции и обездвижить врага, так что он следит за ними, как и говорила Момо-сан. Рен прикрывает глаза, говоря заученный текст и желая удачи каждой девушке, которой завязывает на руке красную ленточку, пусть даже имени их не помнит. Одним глазом смотря на Гакуши, он внутренне ухмыляется. Да, ты явно слышишь, но ни капли не думаешь об этом. Ни ссоры, ни скандала, ни самоуверенных угроз под щитом особого отношения председателя — Асано всегда сохраняли свое достоинство. Сакакибара не ошибся, ты действительно настоящий союзник своего брата. Ему не хочется, чтобы ее репутацию подмочили, ведь это не пойдет на пользу Гакушу. Глаза Гакуши перед ним почти что светятся приглушенным отвращением, но он лишь улыбается. Что же, это понятно, ты против настолько аморальных способов шантажировать человека, но что поделать? Так бывает. Всегда нужно думать о том, как не дать поймать себя за хвост, а не надеяться на великодушие соперников. — Асано-чан, рад тебя видеть, — Сакакибара перед ней искрит дружелюбием и добротой. Даже так, он не будет клеветать на тебя. Рен так хорошо понимает намеки, а от твоего взгляда и улыбки мурашки по коже. Он знает, что Гакушу способен на многое, а ты явно не отстаешь, Асано-чан. Девушка сужает глаза, но вежливо кивает ему в ответ. Какой же ты лицемер, Сакакибара. — Здравствуй, — протягивает ему руку и бросая острые взгляды. Рен буквально щебечет, рассказывая что-то, совсем отличного от обычного текста. Девушки за спиной затихают, смотря на это. Гакуши с настороженностью рассматривает его, а парень ей подмигивает. Что он делает? — Участвуешь в забеге? Странно, я думал, тебе больше приглянется что-то другое. Не перетрудись, Асано-чан, — он мило посмеивается. Как еще можно показать свою благосклонность к ней, чтобы все заметили? Рену нельзя опошлять их отношения, чтобы не подорвать показательный образ невинности Гакуши. Парень поднимает на нее взгляд, аккуратно затягивая на руке девушки красный бантик и целует руку, ярко улыбнувшись, будто на камеру, что девушки сзади ахают в восхищении. — Удачи тебе. И все равно, он чувствует, что Асано бы убрала руку поскорее, если бы у нее только был выбор. — Благодарю, Сакакибара-кун, — улыбается, будто бы и не фальшиво, прикрывая улыбку ладошкой и плавно уходя в сторону, поддерживая этот цирк. Ее репутация влияет еще и на «Е» класс. Она примет этот жест от Рена, но какие у него мотивы и цели? Красный бантик на ее руке окружен вниманием очереди, танцует при легком ветре. Сакакибара выдыхает. Что же, похоже, это все, чем он может помочь в их с Гакушу ситуации. Как жаль, что Асано-чан настроена так отрицательно. Перед забегом девушка не чувствует себя взволнованной. Асано убирает волосы в хвостик, делая разминку. Проанализировав ситуацию, она все же не уверена в том, что победит, но сделать это Гакуши буквально обязана. Не просто из-за того, что это зачтется «Е» классу, но и из-за того, что она — Асано Гакуши. Здесь нет никого, ради кого она бы поступилась местом. Ей не обязательно быть лучшей, чтобы быть счастливой, но это не значит, что не нужно расти. И все же, сюда явно записались не только фанатики. Синяя спортивная форма довольно удобная, что заставляет девушку чувствовать себя комфортней. В любом случае, ее за проигрыш больше не осудят и не накажут эмоциональными горками. Она очень много не замечала, зациклившись на председателе. Да, он любит Икеду. Но Икеда мертв, а кто искренне и безвозмездно любит его самого? Мало кто. А так, как они с Гакушу любили, наверное, председателя не полюбит уже никто и никогда. Он свое потерял. А у Гакуши есть люди, которые о ней заботятся. Возможно, у нее нет матери, но Асано не будет из-за этого портить жизнь тем, кто о ней действительно думает. Не стоит жить миром призрачным, даже если видишь его во снах. — Давай, размажь этих нюнь, — Терасака рядом появляется еще несколько секунд назад, но говорит только после того, как Гакуши кидает ему взгляд. Девушка посмеивается с его грубых движений. Она оборачивается, чувствуя на себе еще взгляд. Асано немного склоняет голову в сторону, видя, что это Карма. Гакуши слегка неуверенно приподнимает брови, смотря на Акабанэ. Тот кивает ей, ухмыляясь больше в качестве улыбки, чем чего-либо еще. Он видел эту ситуацию. Не беспокойся, ты уже победила, пусть и через Сакакибару. Гакуши отворачивается. — Да, давай, — отвечает Рёме, прикрывая рукой глаза и улыбаясь, на что тот на секунду замирает, а после отворачивается, краснея и буркнув под нос пожелание удачи. Старт. Девушка проносится медленнее, вместе с либо более профессиональными ребятами, либо с более незаинтересованными. Скорость нужно снизить, чтобы потом хорошо рвануть. По телу прокатываются мурашки, а в лицо бьет ветер, заставляя хвост волос лететь. О, это бодрит, пусть она и уставшая, хотя, наверное, все дело больше в адреналине. Возможно, Гакуши бы бегала так каждое утро, но она все равно предпочтет поспать, ведь никакая пробежка сон не заменит. Выравнивает дыхание, контролируя его. Сжимая в кулак конец красной ленточки на запястье, Асано плавно увеличивает скорость при повороте, обгоняя нескольких других участниц. Немного приподнимает уголки губ, когда те, кто сначала вырвался вперед начинают исчезать у нее за спиной. Учитель Карасума правильно тренировал их, у нее не было сомнений. Быстрее, еще быстрее, корпус немного в бок и плавный поворот, чтобы по инерции не съехали ноги. Гакуши не чувствует сердце в груди, контролируя каждое свое движение. Коричневое покрытие с белыми полосами одним цветом проносится под ногами, ведь Асано только видит флажок, обозначающую финиш. Бегущая перед ней девочка ускоряется, чувствуя, что ее нагоняют. Внезапно видит, что мяч рядом с флажком меняет свой цвет, что замечает явно только Гакуши, которая, как и учили, смотрит на одно, но другое из объектива не теряет. Глаза расширяются. Да это же Коро-сенсей, да? Эта широкая улыбка ждет ее, чтобы поздравить с победой. Так куда ей приходить третьей? Ноги несут девушку так, что она уже их и не чувствует, ведь поворотов не осталось, но Асано увеличивает скорость. Пробегает мимо последней участницы быстро и ритмично, обгоняя ее как-то слишком неожиданно, ведь увеличить набранную скорость на этом этапе довольно сложно. Прости, но в этот раз Гакуши хочется показать господину председателю, что всеобщее первенство центрального корпуса не вечно. Первая пробегает мимо флажка, с трудом тормозя, чтобы не влететь в кого-то. Что же, Гакуши победила. Смеется, напрягая легкие, из-за чего кашляет. Небольшая, но победа. И почему-то приносит чувство чего-то нового и легкого.***
— Карма-кун, подожди, сейчас я принесу тебе попить, — Окуда в последнее время, кажется, появляется в его окружении все чаще. С чего бы? Ухмыляется, смотря на две удаляющиеся косички. Довольно мило. Стоя под синей трибуной, он опирается на нее спиной. Поднимает голову к небу. Их план хорош, они переиграют Асано. Гакуши перенаправила их внимание. Вместо бесполезного поиска минусов лучше было бы просто проанализировать его плюсы, это верно. Кстати, в забеге, вроде бы, все же Гакуши и победила? О, жаль, что не вышло посмотреть. Сверху на трибуну кто-то встает. — Хочешь? — протягивает руку с бутылкой воды вниз, держась за поручень ограждения. Он забирает ее, прислоняясь к основе трибуны. Забавно, поняла без слов. — И откуда ты это знаешь? Становится страшно, что я в своих мыслях не один, — поднимает к ней глаза, а Гакуши только пожимает плечами, опираясь на небольшое ограждение. Она же только подошла, откуда ей знать? Асано действительно очень внимательна. — Ясно же, что ты не успеешь ее найти до того, как вам скажут встать для объяснения правил, а за тридцать минут игры под солнцем пить еще больше захочешь. К чему издевательства, если я могу свою отдать, а потом по дороге в душ взять себе еще? — переворачивает правую руку ладонью вверх, объясняя свои действия. Немного улыбается. Солнце над ее головой слепит Акабанэ. Это нимб что ли? Хмыкает. Это забавная мелочь. У Окуды тоже была вода, но она побежала за новой, пусть ее соревнование уже прошло. У Гакуши же первой мыслью было отдать ему свою. Карма не из любителей самопожертвований, но это и не оно. Зато этот момент определенно почему-то ясно бросился во внимание парня. Окуда милая, ее поступки довольно забавные, да и сама она выгодна со всех сторон, но поступки Гакуши кажутся чем-то более устойчивым и серьезным. Да, если бы ему опять пришлось пережить ситуацию, где от напарника зависит твоя жизнь, то из них двоих Карма бы выбрал Асано. Просто из-за того, что так почему-то будет спокойней. Да и вообще, скорее всего, конкурировать с ней в этом мог бы только Нагиса, и то не факт, ведь с Гакуши ты знаешь, что шею тебе точно уж не прокусят. — Останешься смотреть или сразу в душ? — Асано нравятся смешки в глазах Кармы. Гакуши вообще считает, что от его родителей может сердце заболеть, так красиво они выглядят. Не удивительно, что Акабанэ так популярен у тех, кто не сталкивался с его характером. Его же возводят в образ «плохого хулигана», который сейчас так популярен в Японии. Например, даже в данный момент на них смотрят девушки из второго класса Кунугигаоки. Глупо. Личность Кармы превосходит его внешность. — Пойду через несколько минут. Не особо надейся свалить Гакушу сразу через пять минут после начала, — Асано улыбается, смотря на него вниз. — Я все равно лучше него, — закатывает глаза. Девушка выдыхает, покачивая головой. Да, не могут два таких харизматичных персонажа быть рядом. Брат хочет все контролировать, Карма ненавидит контроль. Карма хочет быть на вершине, но Гакушу не нравится второе место. Асано встречается взглядом с Кевином, когда осматривает команду брата. Да, он взял с собой лучших из своего клуба, чтобы оказать Гакушу полную поддержку. Жаль, вчера ей не удалось дать ему снотворное, зато напугала его хорошо. Кеви хороший, но он сначала делает, а только потом думает. Переборщит с силой и слишком надавит на кого-то. Грубо говоря, она поставила его в ситуацию между двух огней, где с одной стороны стоит Гакушу, а с другой она. Это в любом случае повлияет на него. — Карма-кун, вот, не пей много, а то тошнить будет, — Манами появляется перед ним. Она немного запыхавшаяся. Гакуши поворачивается к ним спиной, чувствуя настрой Окуды. И все же, не удерживается от немного приподнятой брови. Какое странное у нее к нему отношение. Это должно быть мило, но Карму это только раздражает, когда накапливается в больших количествах. Забота — не плохо. О нем заботятся родители, учителя, друзья. Даже та же Гакуши явно тоже с радостью приняла его за друга. Это создает доверительные отношения между людьми. Но да, абсолютно не стоит забывать о том, что любое лекарство станет ядом, если его огромными дозами пить при первом же кашле. Карма полностью понимает суть этого выражения. Он слышал, как Манами сравнили с Гакуши из-за тихого нрава, но это звучит безумно. Они абсолютно разные, даже в своем отношении к друзьям. История с той же заботой тому пример. Манами не делает ничего плохого, у нее просто абсолютно другая забота, не та, которая есть в понимании Кармы, абсолютно не соответствующая его личности. Это, наверное, единственное, что может в ней раздражать. Гакуши не будет тыкать ему в нос советы в таких глупых ситуациях. Ее забота состоит в еде, которую она принципиально сделает, если он заболел, в прекрасном понимании ситуаций, где стоит взять инициативу на себя, в адекватном отношении к его выходкам, в том, чтобы защитить его спину даже в чертовски опасных ситуациях. Она ему не мамочка, ей не нужно рассказывать ему очевидные вещи, вроде вечных напоминаний о банальных вещах. Ей не нужно опекать его со всех сторон, выстраивая стены защиты, Асано этого делать не будет. Даже если Гакуши и делает что-то похожее на действия Окуды, все это происходит в куда меньших количествах. Ходи она к нему каждый день готовить, а до этого ожидай его под домом, это начало бы раздражать. Эта девушка абсолютно адекватно оценивает все его плюсы и минусы, она поможет, если нужно, но уж вопрос доверия у них давно решился. Вот нужное количество воды Карма явно с умом определит, Гакуши это прекрасно понимает и не говорит, будто к младшему неразумному брату. Он не ребенок, чтобы подтирать его задницу. Она — союзник и напарник. Это абсолютно равные взаимоотношения, изначально подразумевавшие только выгоду, но получившие доверие за счет взаимопонимания. Забота Манами переходит в опеку. Карму не опекали с детского садика. — А, уже собирают. Извини, но нельзя пить за несколько минут до активности, — Акабанэ кивает ей, на что девушка отвечает понимающе. — Будь осторожен, Карма-кун, — Манами скромно смотрит на него. — Передай всем удачи. Не забудь сказать Итоне, что я все же приготовлю ему тот торт, если он хорошо постарается, — Гакуши аккуратно машет ему рукой с развевающейся красной лентой. Именно, об этой разнице Карма и говорил. Ухмыляется, но не признает себе, что делает это, наверное, все же больше для Асано.