Из дворца в халупы

      От звука падающих капель на покрытый плесенью пол подземелья у Чимина трещала голова. Он сидел на сыром сене в дальнем углу своей камеры и считал капли, которые падали с потолка на пол в давно образовавшуюся лужу. Тут невероятно пахло плесенью и чем-то тухлым. Чимин отчётливо видел чьё-то бездвижное тело, когда его привели сюда. Сколько он уже здесь сидит? Несколько часов или несколько минут? Ориентация во времени была потеряна. Он не знал всё ещё ночь или же уже наступило утро. Никто ничего не говорил и на просьбы парня дать ему объяснение всего происходящего лишь смотрели на него с… презрением? Голос одного из стражников эхом отзывался в голове: «Вы арестованы по приказу Императора». Император. Почему он велел арестовать его? Что он сделал? Как долго его будут держать здесь? Столько вопросов, и никто не может дать ответ… Или не хочет? Со стороны входа в подземелье послышались чьи-то шаги. Чимин отчётливо слышал тихое бормотание и… звон монет? Кто-то приближался к его камере. Лёгкие шаги не вызывали громкого эха и пол не вибрировал как при тяжёлых шагах. К нему приближалась девушка. «Не может быть. Соён?!» Принцесса приблизилась к решётке камеры и взволнованно осмотрела своего жениха. Ей было больно видеть его здесь в таком состоянии. Чимин резко поднялся и, слегка покачиваясь из-за затёкших конечностей, подошёл к девушке. — Что ты здесь делаешь? — спросил он слегка охрипшим голосом. За всё время нахождения здесь ему даже не дали сделать глоток воды. — Дурак, — она просунула руку между прутьями решётки и погладила парня по щеке. — Я пришла к тебе. Чимин взял её руку, которая покоилась на его щеке, и поцеловал в ладонь. — Чимин, — осторожно позвала его Соён. — Я не знаю точно, почему ты оказался здесь, но у меня есть подозрения, что хорошо это всё не кончится. — Есть какие-то мысли? — По дворцу уже распустили множество слухов, но я не верю ни в один из них, — Соён надеялась, что все слухи, которые она слышала, оказались ошибочными. Она была готова даже против воли своего отца, зная заранее, что из этого ничего не выйдет. Девушка хотела сказать что-то ещё, как со стороны входа послышались ещё чьи-то шаги. Соён обеспокоено посмотрела на Пака. — Уходи, — твёрдо сказал тот и отстранил от себя руку девушки. — Быстрее, ты же подкупила стражника, не наживай себе лишних проблем из-за меня. Соён в последний раз посмотрела на Чимина и спряталась за углом, где были расположены инвентарные вещи. В помещение тюрьмы вошёл начальник дворцовой стражи с ещё парочкой шестёрок. — Пак Чимин, время пришло, — усмехаясь, объявил мужчина. Он жестом велел шестёркам открыть камеру и за шкирку вытащить пленника. Руки Чимина были связаны у него за спиной. — Что со мной сделают? — спросил парень, когда его повели прочь из тюрьмы. — Надеюсь, что повесят, — произнёс мужчина и грубо вытолкнул Пака на солнечный свет. *** Солнце резко ослепило глаза, из-за чего Чимин долго не мог понять, где находится и что происходит вокруг. Его куда-то повели, но он не мог понять куда, перед глазами маячили тёмные пятна. Начальник стражи ударил его по внутренней стороне коленок, и Чимин упал на тротуар дворцовой площади. Минуточку… Дворцовая площадь? Да, определённо это была она. Только дворцовая площадь была покрыта каменными плитами, в остальных открытых участках дворца пролегали лишь небольшие дорожки. Зрение наконец-то пришло в норму, и Пак смог увидеть всё в мельчайших деталях. Ох, лучше бы он был слепым. Дворцовая площадь была окружена по периметру небывалым количеством стражи, столько не было даже на вчерашнем празднике. Император возвышался над всеми на своём привычном месте. Он был крайне серьёзен и … зол? Чимин склонился в низком поклоне, положа руки на землю. — Пак Чимин, — объявил Император, от чего юноша вздрогнул. — Ты знаешь причину своего нахождения здесь? — Никак нет, Ваше Величество, — Чимин старался как мог, чтобы его голос не дрожал и не выдавал того факта, что ему ужасно страшно. — Ты здесь из-за своего отца. Чимин поднял голову и окинул взглядом площадь, ища своего отца. Тот нашёлся недалеко от него. Он стоял, придерживаемый стражей под локти, в нижней одежде, весь побитый и истощённый. Его пытали, об этом свидетельствовали стёртые до крови запястья и пропитанная кровью рубашка. Всё бы ничего, если бы Пак старший не стоял у помоста с уже приготовленной петлёй… Чиновника планировали повесить, тоже самое сделают и с Чимином? Что же умудрился сотворить его отец? Чимин смотрел на своего отца, запоминал каждую черту его лица, как будто бы больше не увидит. — Ты ведь знаешь, что сделал твой отец? — спокойно спросил Император, внимательно наблюдая за реакцией юноши. Чимин отрицательно мотнул головой. Один из чиновников подошёл к Императору, низко поклонившись. — Ваше Величество, — начал он. — Чего вы добиваетесь? У нас есть неопровержимые доказательства, что чиновник Пак контактировал с влиятельными людьми из Юаня и готовил восстание. Пока не стало поздно мы должны, нет, обязаны повесить старшего и младшего Пака, чтобы пресечь ещё не начавшийся переворот. — Я хочу убедиться, что Пак Чимин не причастен к этому делу… — Ваше Величество, — чиновник грубо прервал своего Императора. — Вы позволите себе иметь в зятьях сына предателя? — Вы много себе позволяете, Господин Чон. Вернитесь на своё место и не вмешивайтесь в процесс, — Император одарил чиновника грозным взглядом, давая ясно понять, что с ним шутки плохи. Мужчина вновь обратился к Чимину. — Пак Чимин, твой отец — предатель и готовил против меня восстание. Чимин посмотрел на отца, взглядом спрашивая: «Это же неправда, да?». Пак старший лишь отрицательно покачал головой. Если отец это отрицал, значит и Чимин верил, что это всё ложь. Их кто-то подставил. — Это, — нерешительно начал Чимин, чем привлёк внимание всех присутствующих, — это неправда. Я не верю, что мой отец — предатель. Он никогда не позволял себе плохо отзываться о вас, Ваше Величество. Я и Вы, мы оба прекрасно знаем, как чиновник Пак предан своему делу и готов пойти на всё ради любимой страны и его правителя — Императора. Чимин закончил свою речь и склонил голову пред Императором, который был ошеломлён речами этого ещё не окрепшего юноши. — Что ж, я при всех обвинениях я не могу просто закрыть на это глаза, поэтому я приказываю казнить чиновника Пака завтра на рассвете. Я дам ему попрощаться с близкими. Что касается Пака младшего, то, как единственный наследник своего отца он будет лишён фамилии, понижен в ранге до простого крестьянина и сослан к родной матери в деревню Масан. Чиновник Чон хотел было возразить касательно судьбы юноши, но был вовремя остановлен своими сотоварищами. Чимин же не мог понять, откуда Император узнал об его родной матери, ведь эта информация хранилась строго внутри семьи Пак. И давно Император знал об этом? Знал уже тогда, когда сам лично выбрал Чимина в свои зятья? Его не беспокоило грязное происхождение Пака? Однако теперь он мог об этом не волноваться. Место Чимина займёт кто-то другой, но кто? — Что касается моей дочери, принцессы Соён, то на роль её мужа я уже подобрал достойного кандидата. Моим зятем станет старший сын чиновника Чона — Чон Хосок. Вот и всё. Чимина заменили, как ненужную деталь в механизме. На его месте теперь стоит другой человек: влиятельнее, опытнее, умнее, старше, сильнее. Чимин отправился в путь после обеда того же дня. Он переоделся в обычные крестьянские одежды и получил в своё распоряжение лишь старую лошадь, которая вряд ли могла дотянуть хотя бы до ближайшего города. Ему не дали снова увидеться с Соён. Их встреча в подземелье стала последней. Отца он так же больше не видел, но был отчасти рад, что ему не дадут увидеть его казнь. Это окончательно сломало бы его. Чимин ехал навстречу новой жизни, веря в то, что его отец никогда не был предателем. Он надеялся докопаться до правды, но как он сделает это будучи на другом конце страны?