Ночное создание

— Если ты пройдешь через это… СынХен оторвался от поедания очередного кровавого стейка, которой ему заказал на «завтрак» ДонУк. — Что значит «если»? Я думал, мы уже договорились. Ты передумал? — ДонУк ободряюще улыбнулся своему обеспокоенному протеже. — Я пытаюсь пояснить тебе, каким станет твое существование после полного изменения. Это та роскошь, которой мне не досталось и я чувствую себя обязанным убедиться, что ты в курсе всех нюансов нового бытия, — СынХен отодвинул остатки мяса и нахмурился. — Ты уже второй раз упоминаешь, что тебе не рассказывали, что значит быть вампиром. Расскажешь, как ты обратился? — ДонУк запустил руку в свои белые волосы. — Конечно, расскажу… но не сегодня. Спрашивай о чем угодно другом и я отвечу. Обещаю, — СынХен задумчиво склонил голову. — Это будет…. Как оно ощущается? — ДонУк поколебался мгновение. — Обращение — очень болезненный процесс. Не буду тебе врать об этом… да и ни о чем другом тоже. Никогда. Пойми, что когда ты решишь стать таким, как я, твое тело испытает потрясение, ведь ему придется приспособиться к неестественному существованию мертвеца, — СынХен с сомнением уставился на вампира. — Когда ты говоришь «болезненно» и «потрясение» — что конкретно это означает? — ДонУк потянулся через стол и взяв своего протеже за подбородок, серьезно посмотрел ему в глаза. — Это означает, что ты будешь испытывать боль, какой никогда раньше не испытывал, потеряешь контроль над собой и своим телом, чтобы избавиться от своей человеческой хрупкости. Пульс СынХена участился. — Ох. ДонУк убрал руку и откинулся в кресле с озадаченным выражением. — Ох? И это все, что можешь сказать? — СынХен откашлялся и оперся на стол. — Нет, не все. Ты же делал это прежде… обращал кого-то… так? — ДонУк почти ласково улыбнулся. — Никогда, — затем он придвинул тарелку с мясом. — Ты не доел, мой милый. Не хочу, чтобы ты ослаб. СынХен произнес не отрывая взгляда от ДонУка: — Никогда? Как давно ты уже… такой? — ДонУк тоже оперся о стол. — Мне 250 лет, из них я 218 лет вампир, — СынХен озадаченно нахмурился. — И за все эти годы ты никого не обратил? Что такого… почему я? ДонУк наклонился еще ближе и погладил СынХена по лицу. — Хотел бы и я знать. Ты просто… пленил меня. СынХен убрал тарелку и прижался к ДонУку. — Правда? — ДонУк со стоном поцеловал человека почти грубо. — Правда. Я сразу понял, что не хочу играть тобой. Я хотел все или ничего. В мгновение ока СынХен оказался у него на коленях, покрывая его страстными поцелуями. Его запах был ошеломляющим… один этот запах мог свести его с ума от желания… заставить потерять контроль. Когда рубашка СынХена отлетела в сторону, обнажая нежную плоть, чью чистоту нарушали только следы его же, ДонУка, укусов, он со страстным рычанием снова вонзил в нее клыки. СынХен неподвижным взглядом рассматривал Париж за окном и слушал довольные стоны ДонУка, который пил его кровь. В этот раз все было иначе. Обычно, к этому моменту Вампир уже отстранился бы, но сейчас ДонУк продолжал и СынХен почувствовал, что отключается. Перед глазами все поплыло, звезды стали меркнуть, ночь казалась все темнее с каждой секундой. А ДонУк продолжал пить, как в последний раз. СынХену стало очень холодно, несмотря на придавившего его вампира. На самом деле, он вообще едва осознавал, что происходит. Его жизнь ускользала… его сердце стукнуло в последний раз. Ощущение прохладной крови ДонУка, текущей по его губам взбодрило его достаточно, чтобы рефлекторно начать глотать. Чем больше крови стекало, тем активнее он пил и вскоре жадно присосался к запястью ДонУка. Когда ДонУк и сам почувствовал головокружение, он оттолкнул новорожденного вампира от себя. — Достаточно, радость моя. Тебе не стоит сейчас переедать, а мне точно не стоит слабеть. СынХен был распростерт на полу ванной, обнаженный и потрясенный своей первой настоящей кормежкой. ДонУк внимательно наблюдал, как его тело начинает проходит через стадии перерождения. Сначала проступил кровавый пот… все тело СынХена, даже его волосы, было красным и скользким. Он был похож на новорожденного, только что выскользнувшего из утробы матери. Потом тело СынХена начало содрогаться в конвульсиях, а сам он закричал от боли… его тело ускоренно избавлялось от всех ненужных жидкостей. Все, что СынХен принимал в последнее время, исторгалось, его организм очищался, готовясь к новой форме существования. В итоге процесс занял несколько часов, все их ДонУка провел рядом, чтобы убедиться, что обращение проходит гладко. Когда СынХен надолго затих в луже собственных экскрементов, ДонУк понял, что процесс завершен. СынХен с трудом разлепил глаза незадолго до рассвета. Он лежал в кровати в пижаме и чувствовал себя невообразимо слабым. — Вижу, ты проснулся. Как себя чувствуешь? — СынХен попытался сесть, но обессиленно упал назад. — Я умираю? Ужасное ощущение. ДонУк лег рядом и оперся на локоть, чтобы видеть лицо младшего вампира. — Умираешь? Нет… ты уже умер. Разве ты не помнишь? — СынХЕн поморгал. — Я помню, как поцеловал тебя… потом темнота и боль… так много боли, — ДонУк наклонился и нежно его поцеловал. — Я ведь предупреждал, что будет больно. Брови СынХена удивленно подскочили. — Так ты… значит, я… ДонУк усмехнулся и отвел пряди со лба СынХена. — Ты мой навечно. Кстати, уже почти рассвет… пора спать, мой милый. СынХен нахмурился, явно собираясь что-то сказать. — Но… ДонУк улегся рядом и обнял молодого вампира. — Завтра. Я отвечу на все твои вопросы завтра. А теперь спи. СынХену очень хотелось еще поговорить… еще многое спросить, но глаза закрывались сами собой и он почти мгновенно заснул. ДонУк открыл глаза за секунду до того, как клыки СынХена вонзились в него. — Ты что творишь? СынХен отпрянул от его шеи и смущенно посмотрел. — Я так голоден, а ты так вкусно пахнешь. ДонУк прижал его к кровати. — Что по-твоему произойдет, если мы с тобой будем пить кровь только друг друга? СынХен зарычал и с голодным видом облизнул губы. — Мы будем довольны? Надеюсь и сексуально тоже, — ДонУк покачал головой. — Тебе сейчас особенно нужно питаться каждый день, чтобы набраться сил. Но не мной. Тебе нужно научиться питаться людьми. Если мы будем пить только друг друга, ты не выживешь. А я ослабну. Ни того ни другого мне не хочется. О… и насчет сексуального удовлетворения… потерпи, мой дорогой. Сейчас ты слишком слаб для подобного, но не волнуйся… На меня пока никто не жаловался. СынХен попытался подняться и поцеловать ДонУка в губы. — До или после твоего обращения? ДонУк оттолкнул его голову и выбрался из кровати. — Ни до, ни после, умник. А теперь давай-ка покормим тебя. СынХен вместе с ДонУком вышли из отеля и стали прогуливаться по улицам. — Значит, больше не будет кровавых стейков? ДонУк взял младшего вампира за руку. — Если ты съешь хоть какую-нибудь еду — ты испытаешь боль худшую, чем при перерождении, — СынХен торжественно кивнул. — А это будет также хорошо? Я имею в виду, пить кровь людей. Так же приятно, как пить твою? — ДонУк вздохнул и пожал руку СынХена. — Нет, не так же. Кровь вампира всегда предпочтительнее, хотя я никогда не пробовал раньше такой сладкой крови, как твоя. СынХен улыбнулся почти застенчиво. — Спасибо, ДонУк и спасибо, что обратил. ДонУк ухмыльнулся. — Не похоже, что у меня был выбор, но пожалуйста. — Не хочу туда идти. ДонУк посмотрел на СынХена, словно тот был капризным ребенком. — Правда? А почему нет? СынХен пожал плечами и отвернулся от популярного ночного клуба. — Не знаю, просто не хочу. Это кажется… не знаю… слишком рискованным. ДонУк небрежно прислонился к стене и, скрестив руки, спросил. — Это подсказывают тебе годы опыта? СынХен посмотрел на ДонУка. — И кто теперь умничает? Я просто чувствую опасность. ДонУк выпрямился и шагнул к своему протеже. — Чувствуешь? Думаешь, твоя чувствительность повысилась после обращения? СынХен попытался произнести уверенно. — «Наверное. В смысле… Я же теперь как ты и должен уметь ощущать опасность… вот я и ощущаю… опасность. ДонУк остановился в паре сантиметров от СынХена. — То, что ты чувствуешь — это не опасность. Это страх. Я тоже его ощущаю… в тебе. СынХен постарался принять возмущенный вид. — Что? Я боюсь? Я… ДонУк положил руку ему на плечо, прерывая его речь. — Ты боишься потерпеть неудачу и боишься наткнуться на СуХека. Ты справишься, поверь мне. Все нервничают в первый раз. Глядя на тротуар, СынХен сказал. — А ты? ДонУк приподнял голову СынХена за подбородок и посмотрел ему в глаза. — Я тоже. А еще у меня не было наставника, так что считай тебе повезло. СынХен нахмурился. — Что с тобой произошло? — ДонУк обнял Сынхена. — Я обязательно расскажу тебе свою историю… просто не сейчас. СынХен отстранился и заглянул старшему вампиру в глаза. — Ты каждый раз так говоришь. И, похоже, вовсе не собираешься мне ничего рассказывать. Парочка посетителей клуба прошла мимо них и СынХен почти отключился от запаха их крови. ДонУк ослабил объятие и посмотрел уверяюще. — Я собираюсь рассказать тебе все. Ты хочешь сейчас разговаривать или питаться? СынХен сглотнул слюну, ощущая самый сильный голод в его жизни. — Давай расскажешь позже, если ты не против. ДонУк усмехнулся и повел его внутрь клуба. — Я не против. А теперь слушай внимательно, радость моя… твое самое сильное оружие — обольщение. СынХен кивнул, изучая глазами помещение, его чувства зашкаливали от всех этих тел вокруг… он слышал, как сердца гонят кровь по венам… как бьются пульсы на шеях танцующих…ощущал запах тел общающихся. Он пошатнулся, и если бы ДонУк не подхватил его, упал бы на пол. — Осторожнее, мой милый. Первым делом ты должен выбрать жертву. СынХен с сомнением оглядел комнату. — Жертва умрет? — ДонУк тоже осматривал помещение. — Только если ты ошибешься. СынХен уставился на своего наставника. — Чудно. И как мне избежать этого? ДонУк посмотрел на него позабавлено. — Просто пей до тех пор, пока жертва слегка не ослабеет. Затем вылижи укус начисто… не забудь… это очень важно. Зализывание раны залечит прокусы. Единственное, о чем вспомнит жертва — что ее соблазнил привлекательный незнакомец. СынХен улыбнулся. — Ты считаешь, что я симпатичный? ДонУк поцеловал СынХена. — Очень… а теперь иди и очаруй первую жертву. Заставь меня гордиться тобой. СынХен выскользнул из-за столика, но остановился. — Погоди… а следы укуса на моей шее не исчезали. Почему это? ДонУк устало выдохнул. — Потому, милый мой, что я не хотел, чтобы ты забывал меня. СынХен собрался было вернуться за столик и снова начать целовать ДонУка, когда старший вампир остановил его. „Иди уже, пока мне не пришлось убить кого-нибудь из этих бедолаг, чтобы накормить тебя. СынХен нервничал и был очень голоден… голоден и немного обеспокоен тем, чтобы не напортачить. Что, если он угробит человека? Если кто-то увидит его в процессе? Если он не справится? И, кстати, о боязни процесса. Ведь нет никаких вспомогательных таблеточек для питания людьми. Никакой виагры для кусания шей. А что, если его клыки не выдвинутся… или, что еще хуже, окажутся слишком маленькими? Жизнь моя жестянка. Что, если ДонУк посчитает его слабаком и бросит здесь? СынХен попытался отбросить сомнения и направился в бар где по старой памяти заказал напиток. — О, кто это у нас тут? Мир тесен. — СынХен потемневшими глазами осмотрел соседа. — Наверное. — Мужчина отсалютовал ему стаканом. — Я Жюль. Ты приехал на Неделю моды? — СынХен помотал головой, вспомнив, что ему не стоит пить. — Нет, я здесь по своим делам. Я Сын… СынРи, — Жюль улыбнулся. — Не уверен, что смогу выговорить, — СынХЕн усмехнулся, придвигаясь поближе к мужчине. — Просто зови меня Марк. В туалете Жюль стонал под поцелуями СынХена. — Ммм… Марк… о…о… СынХен стал прокладывать поцелуйную дорожку к шее француза, все ускоряясь по мере приближения к сонной артерии. СынХен тихо зарычал, ощутив биение вен под кожей, он начал вылизывать то место, откуда собирался пить. Он покрепче прижал Жюля к стене и вонзил свои свежепоявившиеся клыки глубоко в его шею. Первый глоток сделал его голод еще сильнее и заставил его потеряться во всепоглощающей жажде крови. Жюль так стонал в его объятиях, словно он его удовлетворял сексуально, а вовсе не был огромным кровососом, припавшим к его шее. Заметив, что стоны Жюля стали гораздо тише, он в панике отпрянул. Черт… он слишком много выпил? Он спешно зализал раны, пораженный тем, как быстро они исчезли. Жюль побледнел и отключился, но он дышал и СынХен поспешно сбежал. СынХен выскочил из мужского туалета и направился к столику, где он оставил ДонУка. Он торопился рассказать ему о своем успехе… он был горд, что смог питаться сам. На полпути дорогу ему преградил темноволосый мужчина. Даже в своем новообращенном состоянии СынХен сразу почувствовал, что тот тоже был вампиром. — Боже, боже… кто это у нас тут? Ты Марк или СынРи? Я запутался. СынХен постарался выглядеть уверенным, хотя и подозревал, что этот вампир не чета ДонУку, не говоря уже о нем самом — Мне кажется, ты и так знаешь мое имя. А вот кто ты такой? Вампир засмеялся и коснулся щеки СынХена, разрумянившейся после кормежки. — Как ты самоуверен. Не удивляюсь, что ДонУк захотел получить тебя. СынХен ощетинился при упоминании его наставника. — ДонУк мой наставник. Он обратил меня и… Вампир усмехнулся и скрестив руки поднял брови. — Тише, тигр. А кто, как ты думаешь, обратил его? Я… вот кто. СынХен был ошеломлен. — Ты… это ты сделал? — внезапно рядом появился ДонУк. — Да, это сделал он. СынХен… позволь представить тебе Ким ДжеДжуна. ДжеДжун, я полагаю, ты уже в курсе, кто такой СынХен. Что тебе нужно? ДжеДжун ухмыльнулся, как змея перед укусом. — Хочу? Что я могу хотеть от тебя? Просто подошел поздравить твоего новообращенного с первым убийством. СынХен потряс головой, глядя на ДонУка. — Нет… я… я… не убивал его. Он потерял сознание, но был вполне жив, когда я уходил. ДжеДжун ухмылялся. — Упс… наверное, это я. Ненавижу оставлять их в живых. В отеле СынХен наблюдал за стычкой вампиров. Пока что они были вполне вежливы друг с другом. ДжеДжун, без сомнения, привлекателен. И вместе они составляли просто убийственную пару. СынХену было очень любопытно узнать об их отношениях. У него вообще было много вопросов, но он понимал, что сейчас лучше промолчать. Оставалось надеяться, что ДонУк все-таки откроется ему. ДжеДжун оглядел комнату и с удобством устроился на диване. — Я и удивлен и позабавлен, что ты по прежнему останавливаешься в этом отеле. Но ты всегда был заложником своих привычек, не так ли? — ДонУк устало вздохнул. — Зачем ты здесь, ДжеДжун? Ты ведь прибыл в Париж не для обсуждения моего жилища? ДжеДжун коротко взглянул на СынХена, а затем опять на ДонУка. — Любопытство. Я ведь был твоим наставником и я почувствовал, когда ты обратил нашего друга СынХена и… Взволнованный ДонУк резко вскочил с кресла. — Может, ты и обратил меня, ДжеДжун, но ты никогда не был моим наставником. И не пытайся сейчас притворяться. ДжеДжуна, казалось, позабавила эта внезапная вспышка. — Все еще психуешь? Правда? Сколько еще столетий тебе понадобится, чтобы остыть? Иногда я просто жалею, что обратил тебя, ты такой нытик. Внезапно ДонУк оказался прямо рядом с ДжеДжуном, одарив его убийственным взглядом. — Я уже говорил, что не хочу видеть тебя. Держись подальше от СынХена. Наша жизнь гораздо приятнее без тебя. ДжеДжун поднялся и обратился к СынХену. — Если тебе надоест его способ существования, найди меня. Мы с тобой можем устроить неплохую бучу. ДонУк издал приглушенный рык. — Ему не интересно. Уходи, ДжеДжун. ДжеДжун смеясь, снова посмотрел на СынХена. — Подумай, новичок. Когда ДжеДжун покинул их номер, ДонУк обернулся к СынХену. — Мы отправляемся в Бостон завтра. Думаю, самое время рассказать тебе все о моем прошлом.