Никогда не доверяй лисе

Лидия Я чуть ли не выпрыгивала вон из кожи при каждом новом звуке, доносившемся из-за закрытых дверей. Грохот, визги, рёв, крики, вопли и вой. Всё это вызывало у меня безумную тревогу. Нервозность заставляла дрожать в ожидании, не позволяя мне успокоиться. Они сражались со Зверем. Это настоящая чёртова битва. По-видимому, все они уже получили серьёзные травмы. И всё, что я могла делать, это стоять здесь, в этой вонючей разрушенной лаборатории и ждать. Ждать, ждать и ждать. Я расхаживала из стороны в сторону. Полагаю, это не должно было меня удивлять. Внутри всё трепетало от ожидания. Я могла получить наш сигнал через минуту, но смогу ли я сделать то, о чём меня просили? Из другой комнаты раздался громкий крик, и я вздрогнула. Кто это был? Кто получил травму?! — Лидия, успокойся, — мягкий голос Стайлза дошёл до моих ушей. Я посмотрела на него. Парень сидел на одном из столов, которые ещё не были полностью сломаны. Он рылся в своём рюкзаке, проверяя каждое лекарство, которое у него было. Если смотреть со стороны, вероятно, казалось бы странным то, что мы вообще пришли, когда даже не сражались. Но Стайлз был человеком. И хотя он мог угробить много вещей своей битой, огромный зверь-маньяк не входил в их число. А я… ну, мои крики иногда могут сбить кого-то с ног… но это получилось у меня только однажды. Я — Банши, да, но это только помогало мне понять, что происходит. Поэтому мы все решили, что лучше держать нас здесь. Стайлз действовал как наш врач — мы забежали в офис Дитона в поисках чего-нибудь полезного — рябины, омелы и любого целебного вещества, которое мы могли найти. Это включало множество марлей и некоторых смертельных таблеток. Моя роль была немного… сложнее. Я была тут, чтобы, наконец, остановить Зверя навсегда. Если бы кто-то назвал его истинное имя, монстр вернул бы своё человеческое сознание, и человек внутри мог бы быть спасён. Но сначала мы должны были его ослабить. Остальная часть стаи собиралась сразиться с ним, и когда будет похоже, что Зверь пытается вернуть контроль, я приду, мы остановим его и проткнём копьем, сделанным из рябины. Копьё было у меня. Немного непрактично, но дело было в том, что оно было примерно того же возраста, как и доктора, потому оно было довольно хрупким. И должно было оставаться в безопасности. Поэтому они пошли одни. А мы остались здесь. Я снова начала расхаживать. — Как я могу успокоиться? — сказала я, почесывая правую руку. Стайлз даже не оторвал взгляд от того, что он делал, отвечая: — Я не знаю. Но ты нам нужна. Если ты разнервничаешься до того, как мы получим сигнал, ты будешь бесполезна. Бесполезна? Бесполезна?! — Значит, ты говоришь что, раз я разнервничаюсь из-за того, что некоторые из наших друзей могут умереть прямо сейчас, я всё испорчу? Он вздохнул и, наконец, посмотрел на меня. — Ты думаешь, я не беспокоюсь об этом? Я не ответила, и он продолжил. — Но мы ничего не добьёмся, если будем продолжать волноваться. Они оборотни. Они сражались много раз раньше. Всё будет хорошо. Он вернулся к проверке содержимого своего рюкзака, выглядя вполне спокойно и уверенно, но по пальцам, беспокойно постукивавшим по краям рюкзака, я могла видеть, что он так же нервничал, как и я. Этот факт немного успокоил меня. Я встала и пошла осматривать одну из капсул. Но прежде чем я смогла дотронуться до неё, ужасное ошеломляющее чувство наполнило мою грудь, заставив меня начать задыхаться. Я остановилась, ощущая боль в груди. Оно было зловещим, тёмным и дурным. Я посмотрела на дверь, чувствуя ужас, проникающий в меня. Нет, нет, нет, нет, нет. Это не хорошо. Это не хорошо, это не хорошо. — Лидия? — Стайлз подошёл ко мне. Я не реагировала, застывшая на одном месте, сжимая подол своей куртки и дрожа, как осиновый лист. Ещё одна волна нахлынула на меня, и я захныкала. — О нет. — Лидия? Ты в порядке? Что происходит? — мой друг волновался. — Кто-то… кто-то только что… — я не могла выговорить слова. Стайлз нахмурился. — Что случилось? Я сделала глубокий вздох. — Стайлз, кто-то только что умер. Его глаза расширились, и он отступил от меня на шаг. — Ты уверена? Но я не слушала его сомнений. Один из них — один из моих друзей — только что умер. Нахрен сигнал, я должна идти туда сейчас. Недолго думая, я схватила копьё, схватила руку Стайлза и вытащила его из комнаты, прямо к не прекращавшемуся сражению.

***

Это было плохо. Хуже, чем я думала раньше. Никто не заметил нас, когда мы ворвались. Но мне пришлось зажать себе рот рукой, чтобы я не кричала. Лиам, Пэрриш и Скотт были поглощены борьбой со зверем. Кровь текла всюду. Они крушили и бились, и царапались, и позвольте мне сказать, что это не было мило. Все они — включая Зверя, слава Богу — были ранены во многие места, больше, чем я могла сосчитать. И всё же, они продолжали сражаться, причиняя боль своему противнику, будто от этого зависела их жизнь. Я посмотрела налево и сделала небольшой шаг назад. Крошечная надежда, которая у меня была, что, возможно, мы сможем их спасти, умерла. Крис Арджент лежал на земле рядом со сломанным столом. Малия защищала его, ожидая любой опасности, которая может возникнуть на их пути. — Малия! — закричал Стайлз и побежал к ней. Койот одарила нас озадаченным взглядом. — Какого черта вы здесь делаете? Не отвечая ей, мы присели рядом с Арджентом. Стайлз проверил его пульс, но я знала, что он не сможет его найти. Отец Эллисон был мертв. Мои руки так крепко сжимали рукоять копья, что стало больно. Малия всё ещё хмуро взирала на нас, ожидая объяснений. — Я… я чувствовала, что кто-то умирает. Мы не могли просто остаться там, — я попыталась объясниться. Плечи Стайлза опустились. — Ничего такого. Он действительно… — его бывшая девушка вздохнула, — он не принял бы никакой помощи… — она оглянулась на бой: — мы должны остановить это. — Да, но как? — это было кроваво, ужасно и одной из худших вещей, которых я когда-либо видел. Она посмотрела на копье, а затем на меня. — Хорошо. Вы двое остаётесь здесь. Положите его туда, где он не пострадает. Я присоединюсь к борьбе. Вы должны остановить его в нужное время, хорошо? Он может не среагировать, если он недостаточно ослаблен. Я кивнула. Конечно. Это может быть нашим единственным шансом остановить Зверя. — И дай это мне, — Малия упомянула оружие. Я протянула его ей, и она осторожно взяла его в руки. Затем она кивнула нам и убежала в сражение. Это было плохо. Плохо, плохо и плохо. Когда я впервые услышал об этом варианте от Арджента, он показался мне отличной. Ты просто кричишь его имя, и Зверь мгновенно становится более управляемым? И ты можешь вернуть хозяина? Но никогда не было так легко, особенно в нашей жизни и, конечно, должен был быть подвох. Потому что имена были действительно важны, и называть что-то столь древнее, как Зверь, быть чем-то большим, чем простое ничего. Произнесение имени хозяина создавало нечто похожее на мост между хозяином и Зверем. Это позволяло сознанию хозяина сфокусироваться. И в теории оторваться от Зверя. Только так мы могли убить Зверя и оставить Мэйсона живым, но это было сложно. Мэйсон должен был это сделать и… был ли он достаточно силён? Плюс, если мы не сделаем это с первой попытки, это вызовет затруднения. Потому что, если Мэйсон не возьмёт над собой контроль… то это сможет Зверь. И тогда вся эта связь может быть разрушена до неузнаваемости, и Мэйсон будет навсегда похоронен под Зверем. И это было на мне — подобрать лучший момент. Временами я просто хотела сброситься со скалы. Я оглянулась на битву. Мне просто нужно было подождать, пока… Джордан заревел в гневе, бросаясь на монстра. Зверь закричал от боли, когда огонь обжёг его кожу. Лиам воспользовался этой возможностью, вскочив на руку Зверя, и вонзил его когти глубоко в шею Зверя. — Лидия, — сказал Стайлз. Я посмотрел на него, а затем снова на картину сражения. Малия напала на Зверя спереди, энергично царапая всё, до чего дотягивалась. Скотт повернул голову и посмотрел на меня. Наши глаза встретились через всю комнату, и я знала, что это был мой момент. Я нашла свой голос, глубоко вздохнула и закричала. — Мэйсон! На мгновение всё замерло. Зверь замер в своём движении. Все в комнате тоже остановились, ожидая, когда что-нибудь случится. Долгое время ничего не было, но я чувствовала, как магия протекает через меня. Каким-то образом это сработало. Затем белый свет начал появляться из тела Зверя. Моё сердце начало биться быстрее. Давай, Мэйсон, вырвись из его рук! Свет продолжал становиться всё ярче и ярче, пока я не могла ничего видеть. И тогда оно начало подчиняться. И как только размытые формы снова приобрели чёткие очертания, Скотт вскочил и ударил его своим копьем. Это было то, что он должен был сделать, но я могла только в ужасе качать головой. Нет. Нет, нет, нет! Было слишком рано. Было слишком рано! Я думаю, что я закричала, но всё это потерялось в звуках, которые появились после. Зверь взревел от боли и взмахнул огромными руками. Лиаму удалось выкатиться из зоны его досягаемости, но Джордану не так повезло. Он пытался уйти, но его тело реагировало слишком медленно. Это был второй раз за день, когда я знала, что всё будет плохо. Мои чувства Банши снова предупреждали меня, но я не могла им поверить. Нет. Не он. Не он, что угодно, только не он! — Джордан! — закричала я. Но было слишком поздно. Когти порвали нежную кожу его шеи, оставив после себя три длинных глубоких пореза. Раны открылись, когда кровь начала проливаться. Джордан отступил на несколько шагов назад. Мои ноги начали нести меня к нему, прежде чем я даже могла подумать об этом. Огонь медленно исчез с его кожи, оставив его смертным. Нет, нет, нет! Я пробежала мимо, не заботясь о Скотте, который теперь крутил копье и толкал его ещё глубже в грудь Зверя. Джордан Пэрриш издал задушенный звук, прежде чем начать падать. Мои руки поймали его как раз перед тем, как его голова упала на землю. Я застонала от тяжести, прежде чем осторожно опустила его. Кровь продолжала проливаться, выплёскиваясь из его шеи, как мини-фонтан. Я быстро положила руки на него, останавливая как могла. Но Джордан вернулся к своему человеческому облику. Адский Пёс оставил его. И ему не становилось лучше. Его глаза были закрыты от боли, он задыхался и дрожал всем телом. — Джордан? — произнесла я дрожащим голосом. Он выглядел таким… слабым. Уязвимые. Я никогда не видела его таким. Но он был Цербером. Он должен был излечиться от этого. Верно? Кровь, однако, не останавливалась. Мои руки уже были залиты теплой липкой субстанцией. Крошечная лужа начала формироваться на земле вокруг, но я отказалась видеть неизбежное. Кровь всё ещё текла, а значит, Джордан ничего не делал. А я не могла потерять его! — Ты должен исцелиться. Джордан, пожалуйста, ты должен использовать свои силы! Его глаза сонно открылись. Они были полны боли и отчаяния, глядя на меня почти умоляюще. Слёзы текли по его щекам, смешиваясь с кровью на полу. — Джордан, — я почувствовала, что мои собственные слёзы начинают течь по щекам, — Джордан, пожалуйста. Он открыл рот, но единственное, что вышло, было хныканье. Он попытался снова, на этот раз более удачно. — Лид-Лидия, — проговорил он. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что он на самом деле сказал из-за вздохов, но как только я сообразила, я сразу же подвинулся ближе к нему. — Я здесь, — рыдала я, — я здесь, и всё будет хорошо. Всё будет хорошо, но ты должен исцелиться. Но он только снова закрыл глаза, его лицо исказилось от боли. — Лидия, — на этот раз это был кто-то ещё. Стайлз присел рядом со мной, глядя на меня с настороженностью в глазах. — Ты должен помочь ему! — я повернулась к нему, мой голос стал истеричным, — Стайлз, пожалуйста, используй всё, что у тебя есть, ты должен его исцелить! Но Стайлз только бросил на меня извиняющийся взгляд. — Лидия, извини, я всё здесь обыскал, если только мы не вызовем скорую помощь… — Скорая помощь ни за что не доберется сюда достаточно быстро! — возразила я в ответ, — Стайлз, клянусь Богом, если ты этого не сделаешь… сделай что-нибудь… — я замолчала, рыдания заменили мои слова. Нет, это не может быть реальным. Джордан не мог умереть у меня на руках, не так. Стайлз снова начал извиняться, но я проигнорировала его. Вместо этого я вернулась к любви всей моей жизни. — Джордан. Джордан, пожалуйста, ты не можешь просто сдаться, — умоляла я, всхлипывая. Его дыхание стало ещё более прерывистым. Паника начала переполнять меня. Он собирался умереть, он на самом деле умирал, о боже, нет-нет-нет… Его рука внезапно схватила меня за предплечье. — Лидия, — сказал он сквозь зубы. — Джордан, — я посмотрела на него сверху вниз, отрываясь от своей истерики. Его глаза открылись. Они были зелёными, синими, серыми и карими. Это были самые красивые глаза, которые я когда-либо видела. Но самое главное — они были его. — Лид-с, — его голос был просто шёпотом, — я люблю тебя, люблю тебя. — Я тоже люблю тебя. Но пожалуйста… Джордан, я не могу тебя потерять! — он мягко улыбнулся, но это было больше похоже на гримасу боли. — Всё… всё в порядке, — задыхался он. Как будто это он тот, кто должен утешать меня. — Нет, — начал я качать головой, — нет, нет, всё не в порядке! Джордан… — его пальцы нежно сжали мою руку. Это были его последние силы. — Я люблю тебя, — сказал он в последний раз. А затем его хватка на моей руке ослабла. Его рука медленно соскользнула с моей, прежде чем лечь на его грудь. Кровь продолжала стекать на мои руки, но она не отяжеляла их, как раньше. На мгновение я не перестала понимать, что на самом деле происходит. Джордан продолжал смотреть на меня своими прекрасными глазами, и я обнаружила, что смотрю в ответ. Я открыла рот, чтобы сказать ему то же самое, когда я осознала. Ни один вздох не покинул его губ. Никакого движения его груди. Только маленькая, почти довольная улыбка на его лице. Его глаза смотрели прямо на меня, но ничего не видели. Он был… он был… — Джордан? Слёзы на моих глазах высохли. — Джо-ордан? Джордан, пожалуйста… ответь мне, — я попробовала ещё раз, — Джордан, пожалуйста. Пожалуйста, проснись. Джордан, я не могу справиться одна! Мои руки покинули его шею, схватив за плечи и начав трясти его. — Пожалуйста, вернись. Я люблю тебя! — Лидия… Мне очень жаль, — мягко сказал Стайлз. И это стало моментом, когда прорвалась плотина. Слёзы вернулись, словно кто-то включил кран. Потому что Джордан был мёртв. Я сломалась, сильные рыдания сотрясали моё тело. Не тихие икающие звуки, которые я издавала раньше. Нет, они были громкими и сильными, звучали почти как скулёж. Он был мёртв, ушёл, больше никогда не вернётся. Я уткнулась лицом в свои руки, не заботясь о том, что я размазывал кровь по всему лицу. Всё моё тело дрожало. Его больше нет, нет, нет… Громкий вопль вырвался из моей груди, только усугубляя всё. Я почувствовала, как Стайлз обнял меня и притянул к груди. Это только заставило меня желать плакать сильнее. Я любила Джордана. Я так сильно его любила. И он… он действительно был… Я уткнулась лицом в плечо Стайлза и заплакала. Что мне теперь делать? Джордан держал меня в здравом уме. Как я могу понять, что я видела, когда он ушёл? Всего несколько дней назад я почувствовала, что умираю при мысли о его смерти. Но теперь он действительно погиб и… о боже. Если бы я могла, я бы умерла вместе с ним. Ибо понимание того, что я никогда не буду с ним, никогда не увижу его и никогда не поцелую его снова, разрывало меня на части. Поэтому я рыдала всё сильнее. Стайлз ничего не сказал. Он просто держал меня. Я это очень ценила. Мне потребовалось несколько минут, но я достаточно успокоилась, чтобы оторваться. Я хотела сказать что-нибудь — что угодно, — но потом я снова увидела Джордана. Его кожа была бледной, глаза пустыми. Бесчисленные раны украшали его тело. Кровь собиралась вокруг него. На мгновение мне показалось, что это выглядело так, будто кто-то пролил банку красной краски. И внезапно я поняла, что видела его таким раньше. Именно так он выглядел, когда мы пошли на встречу с Арджентом. Мои видения были реальны. О Боже. Я уползла прочь, повернувшись ко всем четверым и отползая как можно дальше от тела. Это был не просто странный сон или что-то в этом роде. Это было настоящее видение, хотя я была уверена, что это не так. Если это правда, как я могу быть уверена в чём-либо? Моё дыхание снова начало учащаться. Я оглянулась, демонстративно уставившись куда-то ещё, кроме Джордана. И тогда я заметила, что на самом деле произошло со зверем. Я была права. Было слишком рано. Мейсон лежал на земле, всё ещё как фарфоровая кукла. Если бы не дыра в его груди, кто-то мог посчитать, что он спит. Мы не смогли его спасти. Я посмотрела на него, потом на Арджента, а затем снова на Джордана. Все они были мертвы. Они умерли, они умерли, они умерли! Я откинула голову назад и закричала.