"Малышка Джо"

Катнисс частично оправдали. Ее отослали в Двенадцатый и Хеймитч вынужден был отправиться вместе с ней. Последующих полгода ко мне заходила лишь Эффи. Но, учитывая то, что она жила на другой стороне Капитолия, посещала она меня лишь раз или два раза в неделю. В сумке, переданной ей, оказалось три платья (красное, черное и темно-зеленое), темно-зеленое пальто с покрашенными вставками шерсти тигра и черная меховая шуба. А так же две пары сапог (высокие зеленые замшевые и армейские черные ботинки с косточками из бахромы). И черные туфли. Платья я перешила под себя. Длинное темно-зеленое немного укоротила. А из ботинок аккуратно срезала бахрому. Так я нашла в себе еще один талант кроме умения убивать. Я стала швеей, а после и стилистом для президента Пейлор, которая, к счастью, не была слишком переборчива в одежде, и для Эффи, которая мне поставляла ткани. Спустя некоторое время у меня начали появляться и другие клиенты. На улице меня по-прежнему узнают, говоря вечное «Здравствуйте, Джоанна» или «Здравсвтуйте, мисс Мейсон», и кивают головой. Вот только больше у меня не просят автографов, не хотят, чтобы я снялась с ними в памятном видео на планшет. Теперь ко мне не относятся как к победителю Голодных Игр. Меня просто уважают и ценят в городе. Я стала почти обычным гражданином этой страны. Спустя несколько месяцев вернулся Хеймитч. — Неужели ты решился ее оставить одну? — Спросила я, когда мы втроем — я, он и Эффи — ужинали в доме Хеймитча, который ему выделила Пейлор, находящемся в двух кварталах от моего. — Она не одна. С ней Пита. — Хеймитч улыбнулся. Мы все были счастливы, что парочка снова вместе. Гейл работал во Втором дистрикте. Его часто показывали по телевидению и два раза наградили за заслуги перед страной. Спустя полгода ко мне нагрянул нежданный гость. 1 мая я, как обычно, проснулась ни свет, ни заря и села за работу. У меня простаивали три заказа: бирюзовое платье для Эффи с оборками, светло-серое платье для президента и темно-синий деловой костюм для ее помощника. В дверь позвонили. Я поднялась, откладывая синюю ткань в сторону и фиксируя ножницами срез, который делала, и отправилась открывать. Перед дверью стоял высокий мужчина, прикрывая лицо букетом розовых пионов. Его темные волосы почти доставали до массивных плеч. — Здравствуйте. — Сказала я, внимательно всматриваясь в гостя. — Могу я Вам чем-то помочь? — Думаю, что да, мисс. Этот голос… Эти глаза… Как я могла сразу не узнать?! — Господи, Гейл. — Я бросилась парню на шею, крепко его обнимая. Он сильно прижал меня к себе, казалось, что еще немного, и он сломает мне ребра. — Что с твоими волосами, темноволосый Хеймитч? Он громко засмеялся. — Теперь у нас почти одинаковая длинна волос с тобой. — Он улыбнулся, взял двумя пальцами прядь моих темных волос и прокатал между пальцами. — Но я буквально вчера видела тебя в новостном выпуске с короткими волосами. Проходи. — Я отошла в сторону, пропуская парня в дом. — Это старые съемки. Я часто отказываюсь сниматься для телевидения. Меня это раздражает. — Он улыбнулся и протянул мне букет цветов. — В честь чего? — Я ухмыльнулась. — Твоего Дня Рождения, разумеется. — Он поцеловал меня в щеку, а после вновь крепко обнял. — Располагайся пока, а я на секунду отойду. Я отправилась на кухню, наливая в вазу воду и ставя в нее цветы. А после поставила кипятиться чайник. — Как ты узнал? — Хеймитч сказал. — Гейл устроился на диване. Я присела рядом с ним. — Почему так долго, Гейл? — Я обижено посмотрела на него. — Нужно было разобраться в себе. — Тихо ответил он. Я кивнула, опуская голову. — Да. Понимаю. Мне тоже. — А после вновь посмотрела на него. — И как, Анна? Разобралась? — Он улыбнулся. Когда я слышу то имя, которым меня называет только он, я наконец-то полностью верю в то, что передо мной сидит Гейл. Словно думала, что сейчас проснусь. Но нет — это реальность. — Думаю, что да. — Я улыбаюсь. — А ты? В ответ он лишь протянул руку и дернул меня за прядь волос. — Эй! — Я немного отстранилась, смеясь. — Ты что, флиртуешь со мной? — Все может быть. — Гейл широко улыбнулся. Наши отношения развивались медленно. Гейл переехал в Капитолий и поселился в нескольких кварталах на юг от моего дома. Спустя два месяца мы впервые поцеловались, спустя месяц я переехала жить к нему, через месяц после этого я вновь бросила курить, а еще спустя месяц мы сыграли чудную свадьбу. Через семь месяцев у нас родилась здоровая двойня: мальчик и девочка. Мы с Гейлом долго спорили на счет имен для детей. Он хотел назвать девочку Лия, как звали его маму, а я хотела назвать ее Блайти в честь Блайта. Мальчика он хотел назвать Томом в честь лучшего друга и своего отца, у которых было одинаковое имя, а я, конечно же, хотела, чтобы мой сын носил имя Като. Мы настолько поругались из-за этого, что я даже отправила Гейла спать в гостиную на диван. Но ночью, не в силах уснуть, я спустилась к нему и легла рядом. — Я тут подумала… — Тихо сказала я, ощущая его дыхание у себя на шее. — Как тебе имена Католия и Блайтом? Он думал несколько секунд, а после поцеловал меня в щеку. Мы ждали когда подрастут дети, чтобы съездить в родной дистрикт. Но через четыре года мы узнали, что у нас будет третий ребенок. Мальчика мы назвали Пионием, в честь моих, Като и, кстати, Гейловых любимых цветов. А спустя еще пять лет мы все-таки отправились в Двенадцатый, где встретились с Питой, Катнисс и их двухлетней дочуркой. Кажется, наш Пионий, не смотря на свой юный возраст, уже влюбился. Мы так же частенько наведывались в Четвертый к Энни. Финник-младший безумно похож на отца. Те же глаза, та же улыбка, лишь волосы как у Энни — рыжие… Малыш рос и его характер всё больше закалялся, но он оставался добрым и милым мальчиком… В точности как его отец. А еще он был чудесным другом для нашей с Гейлом малышки. И, кажется, Финник без ума от нашей Католии. Осталось найти лишь суженую Блайтому. Время летело быстро, дети росли, но я знала, что, в отличии от моих родителей, мы с Гейлом обладаем огромным счастьем: не ждать со страхом двенадцатилетия наших детей. — Папа, мама, встречайте малышню! — Закричала я, когда мы с Гейлом и детьми стояли в прихожей большой уютной квартиры. Из другой комнаты вышли Хеймитч и Эффи. — Это кого? Вас с Гейлом что ли? — Спросил Хеймитч, целуя меня в щеку, а после взял за руки Католию и Блайтома и повел их в гостиную. — Мама, мама! — Закричал Пионий, сидящий на шее Гейла. — Помнишь, что ты мне говорила? Бабушка опять похожа на попугая. Я посмотрела на Эффи в розовом, с желтыми карманами, платье, которое я сшила по ее эскизу, и перевела взгляд на Гейла. — Я ничего подобного не говорила. — Протараторила я. — Я тоже. — Гейл еле сдерживал смешок. Эффи лишь покачала головой и взяла малыша Пиония на руки. — Эту одежду попугая шьет твоя мамочка, Пионий. — Эффи ухмыльнулась, глядя на меня. — А зачем ты шьешь одежду для попугаев, мама? Я думал, что ты шьешь одежду для людей. Я возвела глаза к потолку. — Спасибо, мама. — Сказала я, глядя на Эффи. — Сегодня он не уснет до тех пор, пока мне не удастся ему доходчиво ответить на все его вопросы. Эффи лишь улыбнулась и тоже пошла в гостиную. Мы с Гейлом последовали за семьей. В гостиной дома Хеймитча и Эффи был накрыт огромный праздничный стол в честь Дня Рождения Эффи. Все блюда готовила мама сама. С недавних пор она освоила талант кулинарии и часто радует папу вкусной едой. — Джоанна, я давно хотел спросить: почему ты стала называть меня папой? — Спросил Хеймитч, когда Эффи игралась с малышами, а Гейл убирал со стола, относя посуду на кухню. Я улыбнулась. — Ты заменил мне отца. Был рядом в самые трудные мгновения моей жизни. Я очень благодарна тебе за все… После плена мне нужен был эмоциональный якорь, за который можно было ухватиться. Поэтому я стала называть тебя папой. А после привыкла. Сейчас даже не могу представить, что ты не мой отец. А Эффи… Эффи твоя жена. Логично, что я зову ее мамой. Она хорошо относится ко мне и любит наших с Гейлом детей… Вы для меня словно родные. Хеймитч лишь улыбнулся, обнимая меня. — Знаешь, папа, я всегда считала себя невезучей. И лишь сейчас я понимаю насколько мне везло в жизни… У меня была любящая семья. Мой брат чудом спасся от призыва на Игры, а после у него была любимая жена и прекрасный ребенок… Мой первый парень был первым красавцем Второго дистрикта. По Като сохла добрая половина учениц тренировочного лагеря. А он любил меня… Блайт был секс-символом Седьмого, но никого к себе не подпускал. А меня подпустил, делил со мной постель и хотел меня, как никого и никогда… За Гейлом ухлестывала большая часть девчонок Двенадцатого, он был влюблен в красавицу Катнисс, но выбрал меня. Не потому, что это единственное, что ему осталось, а потому что полюбил… У меня были друзья, которые были мне верны. Мало кому из победителей Игр так везет. Мало кто находил на Играх кого-либо кроме конкурентов. Но мне повезло… Сейчас я люблю и любима человеком, которого люблю. — Я посмотрела на Гейла, который уже вернулся в гостиную, и теперь играл с детьми, сидя вместе с ними на ковре. — У меня счастливая семья и здоровые дети. У меня есть ты и мама. У меня вновь появилась семья. И это счастье. Я счастливее многих… Я счастлива.