Объятья Луны

Взрыв ядер атомов любви, Зона поражения — сердце. О спасении своём моли, Пока не закрылась дверца. *************************** Казалось, что исчез разом весь воздух. У неё было ощущение, что она находилась в вакууме, видела всё через стекло. Как фильм. Очень грустный и печальный. Но укромным уголком разума девушка понимала, что всё происходящее — реально. Колени подгибаются, и она падает на землю. Джинсы пачкаются в грязи, но голубые глаза вцепились не в них. Они застыли и плачут не потому, что штаны жалко. Кое-что было намного важнее для их хозяйки чем одежда. Гермиона погрязла в мыслях и отчаянии. Ледяные айсберги сконцентрировались на том, что лежало впереди. Тело. Они сконцентрировались на теле. Оно лежало перед гриффиндоркой. Такое грязное, израненное, мёртвое. Прозрачные капли боли скатывались вниз по щекам. Гермиона хотела заснуть и проснуться. Чтобы всё оказалось страшным сном. Вернуть время назад. До того момента, когда началась война. Когда на них напали. Когда на её глазах умер Драко… Сил на то, чтобы подняться, не хватало. Гриффиндорка поползла к парню. Запуская пальцы в землю, пачкаясь ещё больше. Он лежал на животе. Вокруг него расплылась огромная лужа крови, впитываясь в землю и моля о спасении. Перевернув слизеринца на спину, Грейнджер увидела лицо своего лучшего друга. Грязное, в крови, но такое же прекрасное как и раньше. Казалось, что Малфой заснул и вот-вот откроет глаза. Так и можно было бы подумать, если бы не зияющая дыра в животе. Гермиона не знала, каким проклятьем в него попали. Это была не Авада Кедавра. Девушка положила блондинистую голову себе на ноги и обняла тело друга. Шоковое состояние понемногу стало отпускать волшебницу и боль полностью потопила её разум среди своих волн. Пальцы со всей силы сжали Драко, а нервы не выдержали. Гермиона кричала. Впервые с начала этого дня. Рыдания смешивались с отчаяньем и представляли собой убивающую смесь. Её мир взорвался в тот миг, когда глаза Малфоя в последний раз посмотрели на неё и закрылись. Навсегда. Она прижимала его тело к своему сердцу, будто это могло что-то изменить. В этот момент Грейнджер выглядела как сумасшедшая. Страдания поглотили всю сущность и не позволяли даже вздохнуть. В груди уже жгло от сильного плача, но останавливать его волшебница точно не планировала. Гермиона смутно помнила, что было дальше. Кажется, её кто-то оттаскивал от Драко. Гарри. К телу подбежал Снейп и что-то начал делать. Она кричала, чтобы этот предатель не прикасался к слизеринцу. Ведь он убил Дамблдора, а теперь хотел поиздеваться над телом её друга. Девушка вырывалась, кричала, брыкалась, но Поттер был сильнее. Её отвели в комнату, Джинни напоила успокоительным и положила спать. Наверное, успокоительное было мощным, потому что истерика очень быстро прекратилась. Но легче не стало. Выжженная пустыня вместо души, одна сплошная кровоточащая рана вместо сердца. Озёра небесного свечения бездумно уставились в потолок, а истерзанный разум прокручивал воспоминания назад. К самому началу. Туда, где Драко Малфой был жив… ******************* Он не смог удержать ее. Гермиона ринулась вперёд, толкая людей. Наконец прорвавшись в «первый» ряд, она увидела мёртвого Альбуса Дамблдора. Над его телом, склонившись, плакал её лучший друг — Гарри Поттер. Сдержать слёзы было крайне сложно. Девушка подошла к другу и присела.  — Гарри? Встань. Прошу. Зелёные глаза встретились с голубыми. Покачав головой, Поттер поднялся. Грейнджер поддерживала друга — боялась, что ноги не удержат.  — Кто это сделал? Как это произошло?! — гриффиндорка уже не могла сдерживать подступающие слёзы. Было видно, что Гарри сам не мог до конца поверить в случившееся. И в то, что тот кто лишил жизни их директора, это совершил. К ним подошёл Драко и тревожно стал оценивать состояние однокурсников.  — Снейп… Его убил Снейп — голос Поттера был подобен грому. У волшебницы было чувство, что в неё попала молния. Серые глаза Малфоя излучали боль. Никто не любил Снейпа, кроме слизеринца. Если предательство профессора подкосило гриффиндорцев, то как себя чувствовал Драко страшно представить. Теперь, девушка беспокоилась о том, как долго будет находиться в вертикальном положении не только тело Гарри, но и Малфоя тоже. Хотя и у самой ноги дрожали.  — А где Снейп? И почему на небе метка Волан-де-Морта? — гриффиндорку действительно волновал этот вопрос. Ведь, навязчивая мысль врезать Северусу Снейпу зудела где-то в районе затылка.  — Он сбежал. Вместе с остальными Пожирателями — голос Поттера был опустошенным.  — Профессор Снейп как-то смог провести их в Хогвартс. Беллатриса также сожгла дом Хагрида — Драко пытался держаться, но было видно что это ему даётся с трудом.  — Святой Мерлин… Больше никто не пострадал?  — Нет. Но, это пока. После смерти Дамблдора уже ничто не помешает Волан-де-Морту начать открытые военные действия. Это вопрос пары дней — слизеринец был прав и Гермиона очень хорошо это осознавала. Тёмный лорд теперь будет идти напролом. Холодок прошёлся по телу девушки. Ей срочно нужно было тренировать свои силы. Раскрыть способности. Ведь время работало против них. Всю ночь волшебница пыталась создать хоть что-то из воды. Выжимала из себя все соки. Утром Гермиона была полностью разбитой, но внешний вид её мало заботил. Уже наступили летние каникулы, но 5 — 7 курсы остались в школе. Найдя в Большом зале Блейза, девушка облегчённо вздохнула. Подбежав к парню, она со всей силы обняла брата. Сказать, что он был в шоке — ничего не сказать.  — Хвала Мерлину, ты цел! Я так боялась, что с тобой что-то случилось.  — Ну, ну, ну! Куда я от тебя денусь? За тобой же нужен глаз да глаз! — Забини сильнее обнял волшебницу.  — Я люблю тебя…братик! — немного отстранившись, произнесла Грейнджер. Глаза ее улыбались. Блейз не помнил себя от счастья. Он прижал сестру сильнее и вздохнул.  — Ты, наконец-то, смирилась с фактом нашего родства?  — Довольно таки давно, но жаль что только сейчас поняла — Гермиона действительно была рада, что с ее плеч свалился груз безответной любви к брату. Сейчас, даже сама мысль о каких-то романтических чувств к Блейзу, выдавалась до невозможного абсурдной.  — Действительно? — отстранившись, спросил он.  — Да — пожала плечами гриффиндорка, — но из-за слишком позднего осознания, боюсь, я потеряла кое-что важное.  — Что ты имеешь ввиду? — Блейз не мог понять, что могла потерять его сестра, да ещё и из-за их родства.  — Неважно. Забудь. Лучше скажи мне где Драко? — Гермиона не могла сказать Забини про Малфоя, ведь это означало бы, что ей придётся рассказать о своих прошедших чувствах и о ночи в Выручай комнате. А волшебница этого, ох как не хотела. Но, тут Блейз вдруг схватился за сердце. Тихо простонав от боли, парень согнулся пополам.  — Блейз! Что такое?! — сердцебиение девушки ускорилось в разы.  — Ничего страшного, бывает. Сердечко пошаливает. Это уже не в первый раз, — слизеринец перевёл дыхание, — расслабься. Возмущение волшебницы достигло пика. Казалось, что ещё секунда и она взорвётся.  — Расслабиться?! Ты мне говоришь расслабиться?! Если бы тебе было 80, то я тебе бы и слова не сказала! Но, как у 16-летнего парня, может СЕРДЕЧКО ПОШАЛИВАТЬ?! — на последних словах громкость голоса Грейнджер вышла за пределы человеческих возможностей. Именно в этот момент Блейз понял, что выражение «кровь из ушей пошла» не преувеличение.  — Ну, чего ты так раскричалась? На нас уже весь Большой зал смотрит. Парень был прав. Добрая половина присутствующих обратила свой взор не на еду, а на брата и сестру. Замечание брата немного успокоило гриффиндорку, но злость выливалась через край её терпения.  — Я же волнуюсь за тебя! С Драко поссорилась, Дамблдор умер, Волан-де-Морт открыто объявил о войне, непонятные мне способности которые нужно развивать, теперь и с тобой что-то не так! У меня уже сил никаких не осталось для борьбы. Я — устала. — голос девушки сошёл на нет. Забини приобнял сестру.  — Не волнуйся за меня. Если бы было что-то серьезное, я бы тебе сказал, — приподняв лицо сестры, слизеринец улыбнулся, — у нас есть проблемы поважнее моего самочувствия. Обещаю, что если будет что-то серьезное, ты узнаешь об этом первой.  — Клянёшся? — в этот момент Гермиона выглядела как маленькая испуганная девочка.  — Клянусь! — выражение лица Блейза было очень серьезным. Казалось, после этих слов девушка успокоилась. А Забини наоборот — занервничал. Эти приступы не были новыми для него.Обычно они сопровождаются не только болью в области сердца, но и странного жара. Он пронизывает всё тело парня и концентрируется в груди. Слизеринца это действительно пугало, но он не считал своё самочувствие приоритетной проблемой. Гермиона пошла за свой стол, а её брат продолжал думать. И мысли его крутились вокруг сестры. Парень не мог понять причину ссоры между Драко и Грейнджер. Что между ними произошло? Этот вопрос выматывал и без того уставший мозг. ********************* Похороны всегда пугали Гермиону. Несмотря на неестественную любовь к кладбищам, девушка ненавидела похороны. Почтить память директора пришло много людей. Ученики, коллеги, друзья и родственники. Хотя с родственниками Грейнджер переборщила — их не было. Все без исключения плакали. Каждому было что вспомнить, каждый что-то потерял. Гермиона переводила взгляд с Гарри на могилу. И так несколько раз. Слишком разбитым выглядел Поттер. На похоронах присутствовал Орден феникса в полном составе. Даже Нарцисса Малфой почтила своим присутствием. Когда церемония закончилась, на могиле остались только Гермиона и Гарри.  — Ты как? — не двигаясь с места спросила девушка.  — А ты как думаешь? — не отрывая взгляда от надгробия произнёс волшебник, — мне больно. Я потерял ещё одного близкого мне человека. Гриффиндорка не знала, что можно было сказать ещё. Подумав, что друг хочет побыть наедине, волшебница вытерла слёзы и повернулась уходить. Но, не пройдя и 10 шагов, остановилась. Она не заметила этого гостя сразу. Видимо, он присутствовал на похоронах Дамблдора. Это была цыганка. Та самая, которая должна была развить способности Гермионы. Женщина грустно улыбнулась и кивком головы указала следовать за ней. Грейнджер подчинилась. Шли они недолго. Первой остановилась цыганка.  — Здравствуй дитя моё. Давно не виделись.  — Здравствуйте. Я бы не сказала, что прям так давно — Гермиона не понимала, чего цыганка хотела: попрощаться с директором или же поговорить с гриффиндоркой. А может и то, и другое. На ответ волшебницы бабушка лишь горько усмехнулась.  — Он был моим другом.  — Он был другом для всех нас — в горле встал ком и мешал говорить.  — Ты должна немедленно приступать к учёбе! Зло не дремлет и скоро нападёт. Я чувствую.  — Я знаю. Но у меня не получается! Я пыталась, всё равно ничего не выходит.  — Твоё сердце открыто для магии. Это уже хорошо. Осталось только то, что тебе так нравится делать, дитя моё — улыбнулась гостья.  — И что же это? — уставший мозг девушки отказывался переваривать информацию.  — Учиться, милая моя, учиться.  — Хорошо. Когда приступим?  — Мне нравится твой настрой, но сначала мне надо поговорить с твоим братом, а потом и тобой можно будет заняться.  — С моим братом?! А зачем вам Блейз? — Гермионе не нравился такой расклад событий.  — Скоро узнаешь, но не переживай, с ним всё будет в порядке. Просто ему, как и тебе, надо помочь — цыганка крутила изумрудное кольцо на своём пальце.  — Что Вы хотите этим сказать? У Забини тоже есть дар?! — шок и непонимание накрывали девушку с головой.  — Всему своё время, дитя. На этих словах женщина начала удаляться вглубь леса. Грейнджер хотела окликнуть бабушку, но язык перестал слушаться. Ей ничего не оставалось, как побрести в Хогвартс. ********************** Утро наступило слишком быстро. Мало того, что девушка не выспалась, так ещё и эта цыганка из воздуха появилась в её комнате с фразой: « Просыпайся дорогуша! Час настал трудиться нам!» Настроение Гермионы со шкалы «неудовлетворительно» мгновенно переместилось в шкалу «убью всех кто на меня посмотрит». Но спорить волшебница не стала. Адекватная часть её разума осознавала, что Волан-де-Морт близко и пора бы уже браться за дело. Цыганка вывела её на задний двор школы. По пути эти две представительницы прекрасного пола встретили Драко Малфоя, который изъявил желание присутствовать на занятии. Какого же было удивление слизеринца и гриффиндорки, когда они увидели Блейза Забини, который уже ждал их. Только цыганка и брат Гермионы не были удивлены.  — Что ты здесь делаешь, Блейз? — спросила девушка, когда вся компания приблизилась к слизеринцу.  — Ммм. Понимаешь — начал мямлить парень. Его прервала бабушка:  — Я сейчас сама вам всё объясню. Когда ты, Гермиона, одела родовую брошь, то сила проснулась не только в тебе, но и в твоём брате.  — То есть, Вы хотите сказать, что Забини тоже владеет стихией воды? — задал вопрос Малфой.  — Нет. Блейз владеет огнём. Понимаете, вы брат и сестра. Вы взаимодополняете друг друга. Гермиона — горячая как огонь, ты — холоден как лёд. Но вы близнецы, а значит части друг друга. Твоя сестра владеет твоей стихией, а ты, Блейз, её — произнесла старушка. И снова только Малфой и Грейнджер пребывали в состоянии шока.  — И как? У него уже что-то получается? — взгляд девушки сместился с брата на цыганку.  — Нет. Нам надо полностью пробудить силы. Если ты, девочка моя, должна была признать то, что не хотела признавать. Открыть сердце тому, кому не хотела, то у Блейза всё иначе. В нём должен проснуться животных страх за близкого человека. Только так он сможет полностью раскрыться — женщина ещё не успела договорить, как Гермиона всё решила для себя.  — Я самый близкий человек для Забини. Я пожертвую собой.  — Нет! — два голоса одновременно прокричали это злополучное слово: Блейза и Драко.  — Грейнджер, ты совсем уже мозги свои растеряла?! Влияние Поттера сказывается?!  — Не смей так говорить о Гарри! — реакцию со стороны девушки долго ждать не пришлось.  — Тогда как, скажи мне КАК, объяснять твой глупый поступок?! — нервы у слизеринца были на пределе.  — Драко прав! Гермиона ты не будешь рисковать жизнью ради меня! Ни за что! — тон брата не допускал пререканий.  — Хватит! — тираду, которая готова была сорваться с уст Грейнджер остановил крик цыганки, — это её право рисковать собой. Вы не можете ей запретить.  — Вот! — победный тон и горящий взгляд выражали полное удовлетворение девушки. Малфой не выдержал. Слизеринец схватил гриффиндорку за руку и потащил в Хогвартс. Он прижал ее к стене.Стиснув хрупкие плечи, парень пригвоздил взглядом и руками девушку напротив.  — Ты с ума сошла?! Зачем тебе это делать? Не знаешь, какими могут быть последствия? — злость и непонимание жгли глаза слизеринца. Она только и могла делать, что смотреть на него. Вопросы и возмущенный тон не долетали до затуманенного разума. Тело плавилось от желания, внезапно захватив все мысли девушки. Взгляд гриффиндорки опустился на его уста, а язык автоматически облизал нижнюю губу.  — Поцелуй меня! — тихий шепот оказался громче мужского крика. Парень застыл. Губы удивлённо приоткрылись, а глаза начали наполняться чем-то. Чем-то тёмным, вязким, тягучим, жарким и страстным. Серая радужка как никогда напоминала грозовое небо. Приблизившись практически вплотную к ней, слизеринец произнёс:  — Мы с тобой много раз целовались. Это не принесло ничего кроме боли. Я не хочу быть для тебя заменой Блейза. Девушка протянула руку к его лицу и прислонила ладонь к щеке парня.  — Поцелуй меня по-настоящему — дрожание голоса даже в виде шёпота было слышно. Последние миллиметры исчезли и их губы столкнулись друг с другом. Он прижал её к себе, а она зарылась пальцами в его волосах. Их языки танцевали танец страсти и боролись с желаниями хозяев. Они сплетались и лизали друг друга, сопротивляясь из последних сил. Страсть и животная похоть полностью завладела парой. Первый тихий стон вырвался из груди гриффиндорки и попал прямо в рот к парню. Грудной рык и капкан из рук послужили достойным ответом. А их языки продолжали пожирать, играть, ломать те барьеры, которые возвели их сердцах. Вздохи и стоны, волны страсти и вожделения исходили от этих двоих. Слизеринец и гриффиндорка. Бывшие враги. Нынешние друзья. Но сейчас, они любовники. Нет, даже больше. Они влюблены…