Отрывки мыслей. (Драбблы по Got7)

- Это что у тебя, хён? Маникюр?!- Югём даже вытаращивается. Хватается за ухоженные пальцы Джинена. Тот как не странно позволяет, не отпихивает привычно и не пытается испепелить взглядом. - Да.- благодушно щурится и расслабляет плечи, облокачиваясь о спинку диванчика.- С Марком гуляли. - О чем вы там?- Ёнджэ тут как тут, ему ужасно тоскливо без лидера, отбывшего в дикие джунгли, поэтому юноша все время старается быть среди друзей. - Джинен хён маникюр сделал. Прикинь?- с круглыми глазами оборачивается Югём. - А что такого?- пожимает плечами Джинен.- Я же не накрасил ногти перламутровым лаком и не украсил стразиками. Просто привел в порядок. На них даже лака нет. Вот.- демонстрирует отполированные ногти Ёнджэ. - Красиво.- честно восторгается Чхве.- Джебоми приедет тоже сходим. Югём с ужасом переводит взгляд на вокалиста. - Вы точно уверены что с вами все хорошо? В последнее время вы все меня пугаете… Оба хёна вопросительно поворачиваются. Югём вздыхает. Поясняет: - Вы все ведете себя как давно женатые пары… с ипотекой и десятью детьми. - Кто все? - Ну, вы все. Хёны… Только без Джексона хёна. Он похож на престарелого дядюшку ловеласа, которому это… как его… седина в бороду. - Ты главное это ему не забудь повторить, когда он вернется…- усмехается Джинен.- И про ловеласа, и про престарелого дядюшку. - А вот и повторю.- вздергивает подбородок Югём.- Думаете боюсь? - Думаю боишься.- оценивающе оглядывает его Джинен. - Да ладно вам!- одергивает парней Ёнджэ.- Боится он, не боится… какая разница? Мне вот например важнее, как там Джебом хён. Кушает ли, спит ли? - Не утоп ли, пока мыл посуду в местной быстрой речке? Не поскользнулся ли на банановой кожуре? - Типун тебе на язык! - Типун, типун. Будто ты сам не знаешь какой он у нас.- вздыхает Джинен. - Знаю. Но если я начну перебирать в голове все опасные ситуации, которые могут его там подкарауливать… Я же концы отдам раньше, чем он вернется!- паникует Ёнджэ. - Тогда не будем о грустном.- кивает Пак.- Звонил тебе? - Вчера вечером. Сказал что ужасно устал и хочет домой. Даже голос подрагивал. - Странно… Нам с Марком он воспевал местные красоты и хвастался тем как легко ему там живется. - Я догадываюсь кому из вас он врал.- сумрачно бросает макнэ. - Кому легко живется?- в комнату вплывает БэмБэм. - Джебому хёну.- поясняет сразу Югём. - Он так сказал?- Бэм проходит к дивану и спокойно усаживается на подлокотник, склоняет голову набок. - Он так сказал мне и Марку.- вздыхает Джинен.- А Ёнджэ говорит, что лидер почти рыдал в трубку. - Не рыдал!- обижается за любимого Ёнджэ.- А только немножко по всхлипывал. - Ну, да, это в корне меняет дело.- фыркает Пак. Ёнджэ смотрит осуждающе, дергает нервно носом. Югём стягивает Бэма с подлокотника к себе на колени, мягко обнимает поперек груди, прижимает ближе. Джинен хищно сощурившись, наблюдает. Югём нежно тыкается носом в бэмово ухо и замечает взгляд хёна. - Что? - Да, так… ничего. Просто вспомнил твое замечание про ипотеки и детей… - И? - Поговорим об этом когда ты закончишь тискать Бэмчика. Бэм краснеет, Югём нарочито демонстративно прикусывает парня за ухо, а потом еще и целует в шею. Бэм становится совсем бордовым, но не сопротивляется. Югём с вызовом смотрит на Пака. Джинен хмыкает. - Знаешь, Югёми, раньше ты мне нравился больше… Когда еще не был таким стервозным альфачом. - Ты мне тоже нравился раньше больше. Когда еще был одиноким ворчливым хёном из своей крохотной комнатки. - Что-о?- вскакивает Джинен. - Что слышал! Ёнджэ взволновано шмыгает носом и переводит взгляд с разгневанного Пака на сурового Югёма. Притиснутый руками Кима Бэм выглядит напряженно. - Не смей разговаривать таким тоном!- нависает над двумя макнэхами Джинен. Правда, один из младших сейчас с удовольствием бы оказался где-нибудь в другом месте. - А то что?- подается вперед Югём, таким образом Бэм оказывается почти вплотную к разгневанному лицу Пака. Он испуганно смотрит в горящие глаза Джинена и паникует не на шутку. - Югёми, отпусти, я лучше пойду. У меня дела еще были…- Конпимук старается вывернуться из рук. Но у Кима мертвая хватка. - Сиди!- гаркает прямо в лицо Джинен и Бэм зажмуривается и сжимается.- Значит я тебя устраивал только когда был ненужным неудачником?- это уже Югёму, и в тоне столько льда и угрозы, что даже Ким немного пугается. - Мы были на равных! Оба были в пролете! Джинен чуть отстраняется, медленно переводит дыхание и тихо произносит: - Бэми, иди.- Конпимука не нужно просить дважды, он вывинчивается из рук своего парня, протискивается мимо замершего Пака и отходит к Ёнджэ. Который взволнованно сжимает руки. - Ну все. А теперь держись!- рыкает Пак и вцепляется в Югёма. Ким не отстает, тоже крепко хватает Пака за дорогую рубашку на спине и пытается отодрать его от себя. Сначала это молчаливо-пыхтящая возня. Но постепенно градус накаляется и Ёнджэ испуганно причитает: - Что же делать? Что же делать? Бэм старается понять, кого из них он хочет защитить и паникует еще больше, потому что жалко обоих. Джинен хоть и уступает Киму комплекцией, да и силой в принципе тоже, но благодаря своей цепкости и ярости, валит Югёма и наседает на него вполне уверенно. Ким что-то кряхтит, отпинывается, но Джинен прижимает своим телом чужие ноги и легко балансирует на брыкающемся теле. - Да отпусти ты меня уже!- все же рычит задыхающийся Югём. Джинен уворачивается от удара и зажимает ногой. - Я заставлю тебя попросить прощения! - Не дождешься! - Ты недооцениваешь мое терпение! Снова громкое пыхтение. Ёнджэ уставший от долгого напряжения, начинает почесывать под коленкой, потом бедро. Бэм понимает что эта возня безопасна и успокоившись, отходит к стене. Как раз в это время приходит Марк, нагруженный пакетом с мороженым и стаканчиком кофе. Увидев возню ДжинГёмов удивленно хлопает глазами. - Что за бабуйня? Югём на мгновение выныривает из смертельного захвата Джинена и кричит совсем детским голосом: - Марк хён, как же ты вовремя! Скорее возьми свою ненормальную пантеру на поводок! - Да он тебе сейчас намордник наденет! Спятивший ретривер! Марк переводит взгляд на Ёнджэ и Бэма, те пожимают плечами почти синхронно. Старший вздыхает, ставит стаканчик и пакет на самый ближайший предмет мебели (комод), и бесстрашно кидается в гущу событий. Теперь уже трое мемберов сплетены в движущийся клубок. - Они его там не задавят?- беспокоится о судьбе старшего хёна Ёнджэ. Бэм фыркает. - Разве что от большой любви. - Йа!- вскрикивает Туан и кутерьма прекращается. Джинен морщась, склоняет голову набок, потому что Марк крепко держит его за пунцовое оттопыренное ухо. С Югёмом почти идентичная история, только сгибается он в другую сторону. - Хён, больно!- пытается он воззвать к сочувствию Марка. - Ничего, тебе полезно.- усмехается старший. Переводит взгляд на покорного и притихшего Пака, теплеет глазами. Джинен ручки тихо-мирно на груди сжал, глазами невинно лупает и выглядит слишком безобидно. Марк отпускает ухо младшего и сгребает Пака, утыкается лицом куда-то между шеей и ухом, замирает. - Все.- хмуро выдыхает Югём, отходя к мемберам.- Теперь они снова к друг другу намертво присосались. - Ну и пусть.- пожимает плечами Бэм, который взгляд не может отвести от сияющего счастьем Пака. Югём траекторию перехватывает и хмуро выдыхает: - Пойдем лучше к себе. Здесь слишком липко-сладко. Бэм бросает еще один жадный взгляд на парочку хёнов, а потом выходит за макнэ. Ёнджэ смущается, волнуется, шмыгает носом. Но когда Джинен мягко и бережно оттягивает Марка от себя за волосы на затылке, потом смотрит на него плотоядным взглядом, а после жарко припадает к губам хёна… Ёнджэ краснеет и срывается с места, давая деру из комнаты. - Опять мы всех распугали…- шепчет в горячие губы Марк, с обожанием рассматривает любимое лицо вблизи. - Так им и надо.- фыркает Пак. Марк приглаживает растрепавшиеся волосы Пака, заглядывает в глаза. Изучающе скользит взглядом. - И все же Югёми прав. Ты самая настоящая пантера. Безумно сексуальный…- проводит рукой по упругим бедрам. Страстно сжимает. Джинен прикрывает глаза, дыхание подводит. Но он все же тихо шепчет: - Ну, не здесь же… хён… - В спальню!- приказывает Марк и помогает встать на нетвердые ноги.

***

      Джинен знает что изменился. Что за свою жизнь он принимал метаморфозы всего несколько раз и не всегда они были к лучшему. И каким-то странным образом, все они были связаны со старшим. Первая произошла еще очень давно, в другой жизни, когда Джинен впервые встретил Марка Туана. Он тогда даже вздохнуть боялся, настолько все это было хрупко и непонятно. Все эти новые чувства, которые окатили волной и не дали остаться прежним. Сначала ему было ужасно страшно, до паники, до леденящей душу тоски… но старший забрал его страхи, окружил заботой и обожанием. Он холил и лелеял юного Джинена изо всех сил. И Пак изменился снова… поверил что весь мир открыт для него, что он важен и ценен, любим и балован. И что Марк всегда будет рядом, любящий, нежный, ласковый… Но прекрасные взлеты всегда оканчиваются падением… Настал момент, когда прозрачные крылья заботливо выращенные за спиной, были ободраны суровой реальностью, и взлетевший высоко Пак обрушился на землю. Удар был жестоким, почти смертельным, но он выжил. Крыльев за спиной теперь не стало. Пришло время для новой метаморфозы. И он принял её. Деваться было некуда. Теперь он знал, что выжить можно только если скрывать свое нежное сердце за мощной стеной. Стеной сарказма, иронии, актерской игры… Это многому его научило. Превратило в самого себя больше чем раньше. Мир рухнул и он выживал на его обломках. Бережно создавая его заново. Сталкиваясь с бурями и ураганами каждый день, вновь восстанавливал все по черепкам. Хотелось ли все это бросить? Много раз… Но он упрямо продолжал свою работу… Кто тогда знал, что все обернется так? Что пройдет время и он снова сможет улыбнуться от всей души, снова превратится в наивного и доверчивого ребенка, которым был так давно, что уже забыл… Но ведь на самом деле он ничего не забыл! Взгляд вновь потерял свою хищную настороженность, снова зажегся изнутри сияющим солнцем. А улыбка перестала быть формальностью. Любовь переливалась через край и топила всех вокруг. Джинен и сам не знал что её так много. Что внутри не хватало для неё места и она все время выплескивалась. Он убеждал себя, что такого не бывает, чтобы раз, и вселенская тоска и отчаяние обернулось безграничным счастьем в один миг. Но это случилось! И именно в один миг… Последняя метаморфоза осталась позади. - Когда-нибудь я сойду из-за тебя с ума и меня поместят в отдельную камеру, потому что я буду помешанным психом, который легко может разодрать свою собственную грудную клетку от любви.- шепчет отчаянным шепотом Джинен. Марк вытирает влажный от пота лоб и проводит по волосам, зачесывая их назад пальцами. Пристально вглядывается в раскрасневшееся лицо. - О чем ты, родной? Зачем тебе раздирать грудь? - Чтобы выпустить бабочек на волю.- нервно посмеивается Джинен и сжимает пальцы Марка до хруста. Туан морщится, но терпит. Джинен целует тонкие пальцы, раскрывает ладонь и прижимается к ней лицом. Закрывает глаза. Марк вспоминает что нужно дышать и втягивает в себя горячий воздух их комнаты. - Бабочки умрут на воле. Они специальные, могут жить только внутри тебя. - Будь они прокляты! Будь они благословенны…- голос у Джинена слишком живой, способный окрасить слова в нужные оттенки. Выделяет слова по своему усмотрению, а что-то скрадывает. Марк рассматривает Джинена, глубоко ныряя в загадочные, мерцающие в полутьме глаза. Они как зеркальная гладь черного бездонного омута, как глаза зверя, в которых не прочитаешь эмоций, но все же утонешь в их отголосках. - Ты сама жизнь.- заключает старший вполголоса и Джинен грустно усмехается, явно иронизировать готов, но не решается все же. В глазах грусть мелькает. - Какие громкие слова… Марк обнимает крепко, мостит свою пушистую голову на груди Джинена и наконец, затихает. - Неужто спать собрался?- с деланным удивлением выдыхает Джинен. Марк приподнявшись, фыркает. - Нельзя? - Я еще не наговорился с тобой. Марк снова укладывает голову на мощную грудь. - Мы и так все время разговариваем. Дома, в постели, по дороге в машине и самолете, в комнатах ожидания, и когда обедаем. Джинен усмехается, Марк слушает отголоски внутри гулкой груди, переключается на стук сердца. Вопреки своему желанию поговорить, Джинен молчит, тоже прислушивается, но только не к сердцу. - Ты же поговорить хотел.- шепчет нежно Марк и начинает наглаживать упругие мышцы груди. - Я и говорю.- откликается Джинен.- Ты разве не слышишь? Марк замирает, слушает нарочито внимательно. Джинен не сдержавшись смеется, обхватывает Марка руками и ногами, берет в плен своего тела, не спастись, не сбежать. Горячий, пылкий, непримиримый. - Если оставишь меня когда-нибудь, то знай, из-за тебя умрут все мои бабочки.- Марк нервно смеясь, пытается выскользнуть из мертвой хватки. Но любимый слишком гибок и силен. - А еще помни о том черном, диком звере, который тоже живет внутри меня. Он не умрет, как безобидные бабочки, он пойдет по следу…- теперь голос Джинена приобретает угрожающие нотки. Но Марку не страшно, ведь он знает, как усмирить этого звереныша. Он просто начинает целовать везде где может дотянуться. Сгиб локтя, плечо, напряженные мускулы груди. Хватка слабеет, и поле деятельности расширяется, Пак сам выгибается в руках, подставляя свое тело для страстных поцелуев. Как всегда капитулирует, поддается… И Марк готов признать что это невыразимо сладко, иметь власть над этим самодостаточным, умным и сильным существом. Заново распалившись, Марк увлекается, и вскоре Джинен вновь мечется как в бреду, под градом невыносимо жгучих поцелуев и прикосновений. - Дай мне почувствовать тебя. Иначе я расплавлюсь раньше.- волнуясь шепчет Джинен. И протяжно вскрикивает, когда Марк выполняет просьбу…       Мир устроен так, что с каждым новым шагом мы в нем разочаровываемся. Замечаем несовершенства, грязь, отчаяние… И будто теряем самих себя. Растворяемся в собственной грусти, перестаем радоваться. И убеждаем себя, что теперь так будет всегда. Нет никакого просвета или так любимого всеми позитива. Есть только серая тоска… И в тот миг когда силы оставляют окончательно, надежды тают, а боль становится привычной… Приходит то, что ты уже не ждал. Устал ждать. И ты не веришь! Слишком долго не веришь. Солнце разгорается все сильнее, на душе становится все легче, а ты все так же полон сомнений. Как тот самый медведь слишком долго просидевший в клетке. Но тепло делает свое дело, твоя душа отогревается, оттаивает и мир стремительно наполняется цветом.       Джинен заново видит мир. Он не говорит об этом вслух, держит эту тайну внутри. Лишь высматривает отголоски такого же обновленного мира внутри глаз Марка. И находит!