Это знамение времен

Гарри замер у окна, сделанного из сверхпрочного стекла, глядя на то, что когда-то было городом. Теперь днем всегда было пасмурно: тяжелые, черные тучи заволокли небо, и солнечные лучи не пробивались уже несколько месяцев. Воздух был парниковым и удушливым — проще включить кондиционер, чем открывать окно. Да и опасно это. Дождь лил, не переставая, уже почти три недели. Те, кто выходил на улицу, всегда возвращались с мокрыми по колено штанами. Да и вся одежда, в целом, вымокала до нитки — это был настоящий ливень. Гарри не завидовал прачкам. И себе не завидовал тоже. Оторвав взгляд от окна, Гарри со вздохом вернулся к работе, собирая со стола грязные столовые приборы и посуду. Столовую только что покинули три взвода наемников, отправляющихся в ночную смену. С тех пор, как порции еды стали урезать, на тарелках перестали оставлять так много остатков, как раньше, и держать их можно было уже без особой брезгливости. Правда, теперь было сложнее собирать объедки и тихонько съедать в кладовой, и Гарри почти все время ходил голодным и даже похудел на несколько килограммов. Гарри посмотрел на Мелани, работающую в буфете. Она бойко подсчитывала что-то на счетах, периодически прохаживаясь из стороны в сторону, сверяясь с количеством банок консервов в смете и фактическим. Из-за прилавка не видно, но нижняя часть ноги у Мелани отсутствует. Её заменяет грубо сделанный деревянный протез — вечное напоминание о встрече с герерразавром — и, когда она перемещается по столовой, каждый её шаг отдается глухим стуком. Оставив грязные тарелки на кухне, Гарри вернулся в зал, чтобы вымыть столы, и чуть не застонал от отчаянья, когда увидел прибывших в столовую людей. В зале снова появились наемники. Отряд D — самые ненавистные для Гарри люди на свете. Невоспитанные, грубые, невежественные, неотесанные, словно группа горилл. Точно Стайлс не знал, но все вокруг говорили, что отряд D сформировали из бывших преступников. Они отличались особой безжалостностью по отношению к динозаврам да и в принципе жалости не ведали. С их одежды текла вода, свежевымытый пол был залит жидкой грязью и кровью. В руках одного из них, местного предводителя Найла Хорана, была голова какого-то раптора, которую он ловко бросил на один из стульев, забрызгав все вокруг кровью ящера и еще какой-то мерзкой слизью. Гарри мгновенно понял, кому потом убирать всю эту гадость со стула, пола и других поверхностей. В свою смену он обязан был держать весь зал в чистоте от столов до стульев, и наемники прекрасно знали, как это работает. Но, считая себя людьми более высшего сорта, их мало интересовало, что Гарри придется все перемывать заново, хотя он только недавно отдраил полы до блеска. Наверное, они даже получали удовольствие от осознания этого. Этот Найл особенно. Он даже не лидер отряда D, но наемники слушают его, как загипнотизированные. – В столовую с головами динозавров нельзя, – сказал Гарри, в нерешительности замирая перед группой гогочущих мужчин. Они уже толпились у окошка в кухню, требуя свой ужин у зашуганного поваришки, который только обслужил три взвода (а до этого еще несколько) и ужасно устал. Это была его третья смена подряд, потому что второй повар заболел, и Стайлсу было искренне жаль этого беднягу, потому что его самого до работы на кухне пока не допускали, и помочь он ничем не мог. Найл повернул голову, смерил Гарри насмешливым взглядом с головы до ног, и Стайлсу показалось, будто он стоял перед ним облитый помоями или чем похуже. Во-всяком случае, раздобревшая на казенных щах рожа Найла смотрела на него с нескрываемым снисхождением. – И где это написано? – хмыкнул он. И, хотя в его словах не было ничего смешного, остальные наемники захихикали. Громче всех хохотал его приятель Малик — такой же противный, неотесанный болван, как и сам Хоран, разве что более заросший щетиной. Гарри устало выдохнул. Раньше он не был таким, никогда не испытывал такого раздражения, но большинство наемников почти все время вели себя, как скоты, из-за своего положения, и кроме злости по отношению к ним он ничего не испытывал. Большое дело — убивать динозавров, когда мир ими кишмя кишит. Меньше все равно не станет. Надо добираться до яиц, а вычислить места гнездования довольно сложно. Это не с оружием по городу шляться и стрелять во все, что движется. – Это нигде не написано, – раздраженно ответил Стайлс. – Унесите, пожалуйста, голову наружу. Ей здесь не место. – Раз нигде не написано, она останется здесь, – мерзко улыбаясь, проговорил Найл и повернулся к окошку на кухню, чтобы получить порцию жидкого супа, напоминающего водичку, и немного мятой картошки с луком. И тут Гарри сделал то, чего точно от себя не ожидал. – Отлично, – прошипел он, схватив со стула ужасную голову, даже еще немного теплую, и быстрым шагом подошел к окну. Открывать окно, держа в руках тяжеленную, склизкую, окровавленную башку ящера, было не так-то легко, учитывая, что его в принципе не позволяли трогать в целях безопасности, так что, замок заклинило, но Стайлс справился — то ли злость придала ему сил, то ли он просто смог найти правильный угол наклона ручки. В столовую ворвался ветер, капли дождя застучали по подоконнику, привлекая внимание наемников, поваришки и даже Мелани, которая изо всех сил делала вид, будто у неё переучет, чтобы не обслуживать отряд D. Гарри рассерженно вышвырнул голову в окно и, не дождавшись мерзкого шмякающего звука, захлопнул его. – Приятного аппетита, – сквозь зубы выплюнул Гарри, глядя шокированному Найлу в глаза. Его тут же атаковал страх, от которого всё внутри скрутило, и он захотел со всех ног метнуться на кухню, но наемник уже оправился от первичного удивления и, бросившись к нему, с силой схватил Гарри за руку, рывком прижимая к стене. Гарри оказался в очень болезненном захвате. – Ты выбросил мою голову, – угрожающе прохрипел Хоран, продолжая заламывать его руку. Его крепкие пальцы будто были сделаны из свинца, и Гарри на самом деле боялся, что ему переломают запястья. – К несчастью, не твою, – запинаясь, заметил Стайлс. – А ты с норовом, – хмыкнул Найл, недвусмысленно толкнув его бедром. – Мне такие нравятся. Гарри показалось, наемник пытается его облапать, и его затрясло то ли от злости, то ли от чего-то более унизительного. Почему отряд D волшебным образом не мог существовать в другом подразделении, к которому примыкала другая столовая? Или его, при распределении, отправили бы на другую работу, хотя бы тереть полы в коридоре — так бы он никогда не сталкивался с этим Хораном лицом к лицу... – Мне плевать, что тебе там нравится, никчемный ты сукин сын, – зашипел Гарри, пытаясь вырваться, но наемник слишком ловко удерживал его, не давая существенно пошевелиться. Выбившиеся из хвоста кудри упали Стайлсу на глаза. – Отпусти меня, падаль. Найл разжал руки. Гарри, который не ожидал этого, с силой дернулся и впечатался в стену, стекая вниз, словно желе. Ныло почти всё, каждая клеточка тела. Послышался противный смех наемников. Когда Гарри бросил взгляд на Найла, тот улыбался краем губ, так мерзко и насмешливо, что Стайлсу захотелось расцарапать ему глаза или вцепиться зубами в шею. – Посмотрим, – сказал наемник и повернулся к окошку на кухню. – Эй, cocinero, дай-ка мне sopa и patatas. «В задницу себе засунь свои patatas», – подумал Гарри, с раздражением перемещаясь на кухню. Ему предстояло еще хорошенько вымыть зал от крови раптора, и виноват в этом был этот hombre, стучащий ложкой по тарелке и с довольным видом обсуждающий свои сомнительные подвиги. Когда наемники начали выкрикивать имя Хорана и поднимать его на руки прямо в зале, Гарри и вовсе забился в угол. Он всегда боялся людей с девиантным поведением, особенно, когда у него были основания подозревать в них бывших преступников. Стайлс смог заняться уборкой, только когда они ушли. Наемники будто специально оставили после себя жуткий свинарник. Остатки драгоценной еды были размазаны по полу, везде потеки грязи, кто-то даже небрежно бросил грязный, окровавленный бинт. Гарри только-только закончил приводить зал в порядок, как в столовую вошли громко гогочущие отряды J, K и L. Все началось с начала. Благо, на этот раз обошлось без голов рапторов, но Мелани все равно продолжала притворяться, будто у нее переучет, и Гарри прекрасно понимал её — сам-то он не мог в тысячный раз встать на стремянку и помыть уже блестящий от его внимания кондиционер, чтобы не иметь дела с наемниками. Он никак не мог выкинуть этого мерзкого Хорана из головы, собирая со столов тарелки. Тело еще продолжало чувствовать фантомные прикосновения наемника, даже когда смена уже закончилась, а Стайлс покинул столовую. Гарри мечтал помыться, но душ, по расписанию, был только через час, поэтому ему пришлось ограничится лишь умыванием лица в туалете. Высушив лицо под сушилкой для рук (полотенца опять закончились), Гарри отправился в свой блок. В коридоре периодически появлялись люди — близилось время общего ужина, и нужно было потихоньку собираться, чтобы не устраивать толкучку в большую столовую. Гарри не мог понять, чем наемники так выделяются, что для них есть отдельная столовая, и они получают на одну-две порции больше, потому что им можно есть сразу после возвращения с задания и до выхода. Конечно, они пропускали обед, пока были снаружи, но общий обед был настолько скудный, что и говорить не стоило. А еще у них был отдельный душ. Соседа по комнате, как обычно, не было. Он почти всегда работал в ночную и обычно отсутствовал, когда Гарри возвращался к ним в комнату. Она была такой же, как у всех остальных — две кровати, две тумбочки, один шкаф для одежды на двоих, приглушенный свет, полное отсутствие окон. Никаких предметов роскоши, ничего такого, чтобы сохранить личностные качества. Ты просто рабочая единица. Ты просто ошибка выжившего. Гарри старался не думать об этом. До катастрофы он был флористом. До катастрофы. Если бы не катастрофа, все было бы по-прежнему — он жил бы в своей уютной маленькой квартире с большими панорамными окнами, открывающими чудесный вид на город, с красивыми, уютными панно, сделанными своими руками, композициями из засушенных цветов. Еще у него было несколько бонсаев. Конечно, они стоили приличных денег, но Гарри мог себе их позволить, если немного подтягивал пояс. Тем более, у сотрудников магазина была скидка. Жизнь была счастливой и беззаботной. Гарри помнил себя счастливым домашним мальчиком, помнил, как собирал букеты, улыбался посетителям, прохаживался по цветочному магазину в фартуке. Его руки всегда были чистыми и ухоженными, от него всегда приятно пахло — особенно, если привозили голландские тюльпаны. Сейчас он мог только мечтать о том, чтобы снова увидеть дерево — выходить на улицу было слишком опасно, и таких, как он, не выпускали наружу. После катастрофы флористы были не нужны. Их общество нуждалось в поварах, уборщиках, врачах, медсестрах и медбратьях, может, учителях, техниках, чтобы поддерживать системы жизнеобеспечения, но, главное, в солдатах. Вскоре, после первых вылазок, выяснилось, что армейцы мрут, как мухи, если выставлять их против ящеров, озлобленных и голодных — в городе совсем не на кого было охотиться. Тогда кто-то из сформированного мирового правительства предложил выпустить преступников из тюрем. Именно они могли обучить армейцев тому, чему их ранее обучила улица. Не ведающие жалости преступники, как ни странно, сформировали лучшие отряды и быстро поднялись во внутренней иерархии. Теперь они были уважаемыми членами общества, защитниками простых граждан, надеждой человечества. Гарри опустился на край кровати. Тело по-прежнему невыносимо горело из-за прикосновений этого ублюдка. У Стайлса давно никого не было. Не было и времени на это — заведешь тут отношения, даже не очень серьезные, когда почти все время проводишь на работе, а после смены хочется только есть и спать. А этот Хоран все-таки был невыносимо сексуален. На столько же сексуален, на сколько мерзок. Более ужасного морального урода Гарри в жизни не встречал. Стайлс легонько погладил свой член через штаны и чуть не кончил. Боже, он не прикасался к себе несколько месяцев. Стеснялся подрочить в общей душевой, а делать это вне душа казалось ему как-то негигиенично — салфеток не было, и он не мог позволить себе сразу почиститься, а пропадать в туалете слишком надолго не представлялось возможным, кто-нибудь бы обратил на это внимание. Но напряжение не покидало его весь день, и Стайлс уже не мог терпеть. Он постарался хотя бы представить кого-то другого, но в голове был именно этот ублюдок Хоран, и Стайлс плюнул. Все равно самовлюбленный придурок никогда об этом не узнает. Он уже расстегнул ширинку, когда в комнату заглянул его приятель Дэн. Гарри еле-еле подавил стон разочарования, но все-таки доброжелательно улыбнулся. После катастрофы у него осталось не так уж и много друзей. Не то чтобы они умерли — их разделили в зависимости от обязанностей. А заводить новых, в условиях нынешнего хаоса, как-то не получалось. – Сегодня после ужина будут показывать «Клуб Завтрак», ты идешь? – дружелюбно спросил приятель. Гарри вспомнил, в какой депрессии недавно пребывал после просмотра «Моя кузина Рэйчел», поэтому отрицательно покачал головой. Ему хватило плохих впечатлений на сегодня с лихвой. Перед глазами до сих пор стояла отрубленная голова раптора, истекающая кровью и слизью. И еще одна голова, не менее неприятная. – Обойдусь, – ответил Гарри, стараясь звучать менее напряженным. Ему не терпелось вернуться к начатому, и он поспешил выпроводить друга из своей комнаты. – Спасибо, Дэнни, но я лучше посплю. – Как хочешь, – пожал плечами Дэн и почти ушел, но внезапно о чем-то вспомнил и снова замер в дверном проеме. – Тебя, кстати, искали. – Неужели? – Стайлс натянуто улыбнулся. – И кто же? Он впервые в жизни настолько сильно хотел выдворить старого друга из своей комнаты. Обычно Гарри радовался гостям — одному было достаточно скучно в пустой комнате, а пустые разговоры поднимали настроение после тяжело дня. Тем более, под шум чужих голосов он быстрее засыпал. – Этот наглый наемник, – фыркнул Дэн, закатывая глаза. Гарри еле-еле подавил дрожь, вызванную этой информацией, никак не показывая свою заинтересованность. – Но ему никто не сказал, в какой комнате ты живешь. – Спасибо, Дэнни, – повторил Гарри, мягко улыбаясь. Дэн улыбнулся в ответ и скрылся за дверью, пожелав приятных снов, а Гарри устало рухнул на кровать — у него дрожало все тело. Он торопливо стянул штаны и схватился за член, начиная водить по нему рукой. Черт с ним, с этим поганым козлом, он бы трахнулся с ним, если бы это было без обязательств. Гарри бы отсосал ему, если бы этот урод сделал ему анальный фингеринг. Даже без фингеринга, может быть, если член у него достаточно большой. – Да, чертов ублюдок, – выдохнул он, в красках представляя Хорана. – Вот так, сука, возьми его. Несколько месяцев воздержания сделали свое дело. Гарри кончил так быстро, как не кончал даже в первый раз, когда ему было четырнадцать или тринадцать, и он торопливо трогал себя в родительской ванной, разглядывая какого-то голливудского актера в журнале. И удовольствие было настолько забытым, что на несколько секунд перед глазами замелькали белые точки. Сладостный миг, подумалось Гарри. Вытерев сперму белым вафельным полотенцем, предназначенным для мелких нужд, Гарри поспешно застегнул штаны. Комнаты не предусматривали замков, а ему не хотелось, чтобы его застукали с членом наружу. Конечно, это вынужденная необходимость, но все равно было неловко. Следовало распланировать остаток вечера — может, все-таки обрадовать Дэнни и посмотреть кино в большом зале? На следующий день Гарри попросил перевести его в другую смену. Так, чтобы отряд D точно не выпадал ему никаким образом. Пришлось долго ругаться в канцелярии и, в конце-концов, начальник нехотя уступил, надбавив лишний час работы, но вычел несколько процентов из символической зарплаты за неудобство. Про себя Гарри был согласен и на два часа, если это значило отсутствие Хорана в его жизни. Он больше не хотел убирать окровавленную кашу, которую этот наемник постоянно притаскивал с собой, чтобы похвастаться своими достижениями перед другими отрядами. Хотя Гарри казалось, в большинстве случаев, Хоран делал это, чтобы намеренно позлить именно его. Наемники, приходили, конечно, все те же. Отряды A, B, C и O, P, Q мало чем отличались от отрядов J, K, L и D, E, F, вели себя также, доставляли столько же проблем. И все-таки среди них не было Хорана, и Стайлс был доволен хотя бы этим небольшим обстоятельством. Оно уже заметно облегчало его жизнь. Хотя периодически все равно приходилось ругаться со всякими выскочками, эти две недели прошли намного спокойнее, чем обычно. По крайней мере, его ни разу не прижали к стене. Гарри с нетерпением ждал повышения. Повышение квалификации маячило где-то в ближайшем квартале. Стайлс предпочел бы работать помощником повара, лишь бы не приходилось больше выходить в зал и встречаться лицом к лицу с этими невоспитанными орангутанами. Тем более, очистки картофеля — тоже еда. В трудные времена выбирать не приходится, а повар по секрету рассказал, что иногда варит кое-что из остатков для работников кухни. Пятница выдалась вполне удачной: наемники были не очень громкими, говорили о своем относительно тихо и даже не докучали повару, с довольным видом предвкушая что-то, но Мелани все равно устроила «переучет», а Гарри «мытье» кондиционера. Закончив с очередной фальшивой чисткой кондиционера, Гарри убрал стремянку и решил помыть руки, не вовремя вспомнив, что подсобное помещение было закрыто на дезинфекцию. Пришлось тащиться с тяжеленным ведром через весь коридор. Зато не нужно было в тысячный раз слушать байки Сэнди из отряда Q, который очень гордился тем, что спас своего товарища от дромеозавра. Про себя Гарри думал, что это наверняка была случайность — Сэнди не выглядел, как человек, который бы стал кого-то спасать. Вылив грязную воду и наскоро сполоснув ведро, Гарри смог наконец-то заняться своими измученными руками (в спешке забыл надеть перчатки, имитируя мытье кондиционера перед отрядами Q и B). Новое дезинфицирующее средство приятно пахло бытовой химией, и Стайлс с удовольствием намылил руки до локтя, щедро плеснув жидкого мыла на ладони. В туалет кто-то вошел, но Гарри не обратил на него никакого внимания, балуясь с новым мылом — и очень зря, потому что внезапно почувствовал знакомые настойчивые руки прямо на своей талии. – Привет, – вкрадчиво шепнул Хоран, прижимаясь к его уху кончиком своего противного красного носа. – Давно не виделись. Стайлс, неловко извернувшись, толкнул его в грудь и попытался дать деру из туалета, но даже не успел сделать несколько шагов в сторону выхода — Найл схватил его за запястья и заставил посмотреть на себя. У него было усталое, немного грязное лицо — видимо, выпендриваясь, открывал окно и высовывался на улицу, а теперь пришел умыться. – Так быстро уходишь? – ухмыльнулся Хоран. – Не соскучился? У него была противная улыбка. И красные губы, как будто он с кем-то сосался. Впрочем, у наемника всегда были такие губы, но Гарри все равно почувствовал что-то очень похожее на напряжение внизу, когда смотрел на них. Тем более, они снова оказались в недвусмысленной позе — Найл уже раздвигал его ноги коленом. Еще немного, и наемник почувствует то, что никак не должен чувствовать. – Отвали от меня, придурок, – раздраженно бросил Гарри, безуспешно пытаясь вырваться. Найл держал его легко, как котенка, и Гарри чувствовал себя униженным. Он уже пожалел, что сунулся в этот туалет, вместо того, чтобы подождать, пока в подсобном помещении закончится дезинфекция. Лучше прослушать десяток однотипных историй Сэнди, чем столкнуться с этим выскочкой лицом к лицу. – Ну-ну, не надо ругаться или мне придется вымыть тебе ротик с мылом, – мягко предупредил Хоран. Все, что говорил Хоран, вызывало желание сделать наоборот. Он чуть в лицо ему не плюнул, но инстинкт сохранения сработал вовремя, и Гарри просто вскинул подбородок, поджав губы. – Пошел нахуй, мудак, – прошипел Стайлс. – А я ведь хотел по-хорошему, – покачав головой, вздохнул Найл и за шкирку поволок его к раковине. То, что его схватят за волосы, Гарри никак не ожидал, равно как и того, что наемник решительно ткнет его лицом в чуть теплую воду — он забыл закрыть кран, когда пытался сбежать от Хорана. Хоран неторопливо выдавил немного жидкого мыла и решительно намылил Стайлсу рот. Гарри закашлялся, глаза заслезились от ужасного мыльного вкуса, он попытался укусить наемника за руку, но зубы соскальзывали из-за мыла, и ему пришлось сдаться. Найл поощрительно потрепал его по волосам. – Ты похож на моего пса, Спота, – хмыкнул Найл, выключая воду. Гарри рассерженно зыркнул на него глазами, отплевываясь от мыла и отряхиваясь от воды — у него промокли волосы и ворот рубашки. – Он тоже пытался кусаться на старости лет, но зубов не было, и Спот только водил слюнявыми губами по моей ладони. – Мне плевать на тебя и твою шавку, – раздраженно отозвался Гарри, вытирая сухими ладонями мокрое лицо — не хотелось нырять под сушилку для рук, когда рядом стоял Найл Хоран. – Собаку не оскорбляй, – резко сказал Хоран. Он так стремительно приблизился, что Гарри подумал, сейчас ему прилетит оплеуха, но этого не случилось. Должно быть, Хоран любил свою собаку — у него даже бровь дернулась, и он напряженно выдохнул через нос. Это было странно. Гарри всегда думал, наемник вообще никого не любит, кроме себя. Отряхнувшись, он уже хотел выйти, когда Найл схватил его за плечо. Вроде даже относительно аккуратно. Гарри содрогнулся и, нехотя, повернул лицо к наемнику. Хоран не казался таким противным в эту минуту, но Стайлс прекрасно знал, что он за человек на самом деле. До сих пор с раздражением вспоминал, как этот ублюдок шлепнул его по заднице в первый день работы и потом обсуждал с другими наемниками, насколько у него «сочные булки» на всю столовую. И еще потом, через пару дней, толкнул его между стульями и самодовольно сообщил, что обязательно трахнет его прямо на столе. Потом, правда, поутих немного — это случилось во время трагедии. Динозавры снаружи стали слишком агрессивными, наемники выбирались наружу с большим риском и возвращались, падая с ног от усталости. Некоторые даже умирали от переутомления. И вот однажды кто-то оставил ворота открытыми, и полчища динозавров ринулись в жилые помещения, пожирая все и всех на своем пути. Стайлс тогда возвращался со смены, шел по пустому коридору, когда услышал сигнал тревоги. Свет отключился, замигали аварийные лампы. Он сразу понял в чем дело и ринулся к выходу, понимая, что снаружи сейчас безопаснее, чем внутри. Крики из соседних блоков оглушили его, перекрывая даже сирену. Тем не менее, Стайлс услышал странные звуки, доносящиеся из школьного блока. В одном из классов он нашел группу совсем еще маленьких детей — как оказалось, их бросил учитель. Он ушел узнать, в чем дело, и, как выяснилось позже, был съеден, но в тот момент Гарри подумал, что мелочный ублюдок предпочел спастись самому и не тащить на себе обузу в виде маленьких детей. Стоило Гарри захлопнуть дверь и задвинуть несколько столов перед ней, как в помещение начал ломиться цератозавр. Гарри потратил несколько мучительно долгих минут, чтобы открыть окно — разбить сверхпрочное стекло не представлялось возможным — и по одному перетаскал детей наружу, под ужасный ливень. Стоило ему спрыгнуть с подоконника, цератозавр ворвался в класс и стал шнырять по нему в поисках добычи. Благо, у него не хватило мозга выглянуть в окно, иначе для Стайлса все было бы кончено. Пересчитав детей, Гарри повел их к одной из вышек, когда они оказались окружены велоцирапторами. Дети испуганно столпились вокруг него, и Стайлс просто попытался обнять как можно больше маленьких дрожащих тел, прежде чем кровожадные ящеры набросились бы на них, чтобы разодрать на мелкие кусочки. Однако удача улыбнулась им, и патрулирующий внутренний двор отряд C вовремя подоспел на помощь. Они забрали детей в безопасное место и Гарри вместе с ними. Для Стайлса это было всплеском адреналина, но он не вспоминал этот случай в кошмарах, и он не оставил отпечаток на его сознании. Пожалуй, Гарри даже ожидал чего-то подобного. Во-всяком случае, в дневнике он написал: «так и должно было случиться». Несколько месяцев длился траур по погибшим, искали виноватых — выяснили, что ворота оставили открытыми специально, но, кто это сделал, так и не обнаружили. Было похоже, что преступник поплатился за свой поступок, и его съели одним из первых. Потом все вернулось на круги своя, и Найл с прежним энтузиазмом стал задирать его, повара и даже Мелани, которая после того случая и лишилась ноги. Надо отдать ему должное, наемник хотя бы не смеялся над её протезом. Но это не мешало наемнику высмеивать её расселину между передними зубами, а подобные вещи выводили Гарри из себя. – Ты заболел? – спросил Найл внезапно. Гарри удивленно поднял брови. – С чего бы? – вырвалось у него. Он озабоченно оглянулся на зеркало, пытаясь понять, что не так. Вроде выглядит, как обычно. Конечно, до катастрофы он был чуть-чуть поплотнее, и волосы были более пышными, но, если говорить о времени после катастрофы... то, как Стайлс выглядел, было почти приемлемо. В последнее время недоедал, потому что порции значительно урезали, а так вроде хорошо себя чувствовал. И кожа почти здорового цвета, особенно для человека, который много месяцев не видел солнца. – В столовой вместо тебя другой парень, – объяснил Найл. – Перевелся в другую смену, – пожал плечами Гарри, отбрасывая выбившиеся из хвоста волосы назад, чтобы не мешали. – Специально, чтобы тебя не видеть больше, – мстительно добавил он. – Так сильно не нравлюсь? – улыбнулся Найл. Гарри искренне не понимал, в чем причина его ухмылки. У Хорана вообще была глупая привычка ухмыляться без дела. Как будто выйти из тюрьмы, чтобы убивать динозавров — очень большое достижение, что этот Хоран все время буквально задыхался от самодовольства и демонстрировал всем, какой он крутой. – А были сомнения? – раздраженно фыркнул Стайлс. – От тебя шум и грязь, которую убирать мне, между прочим, – недовольно заявил он. – И ты ведешь себя, как грязное животное. Откуда взяться симпатии? С неба? – Значит, не придешь смотреть на награждение? – спросил Хоран, склонив голову на бок. Пожалуй, в его голосе прозвучало что-то очень похожее на разочарование. Гарри подумал, что у Найла большие проблемы с чувством юмора. Впрочем, это он заметил еще в столовой, когда Хоран пытался шутить над ним. Еще Найл часто прижимал руки к груди, имитируя культяпки тираннозавра, что во время подобной катастрофы казалось, как минимум, не этичным. Тем более, один из поваров чудом остался жив после нападение подобной твари, и это шоу однажды чуть не довело его до истерики. – Какое еще награждение? – опешил Стайлс. – За что тебя награждать? – Мне орден дают, – спокойно объяснил Хоран. Гарри только глаза закатил, и пальцы на его плече разжались. – За выдающиеся заслуги, a propósito, – Гарри подумал, еще раз этот выскочка скажет хоть что-то на чертовом испанском, и он точно найдет способ заткнуть ему рот. – Думал, может, похлопаешь мне из зала, тогда будет смысл участвовать в этой клоунаде. Гарри чуть не расхохотался ему в лицо. Он точно не собирался быть в числе тех, кто считает наемников кем-то вроде надежды человечества, и поклоняться таким, как этот мерзкий Хоран. Стайлс понимал: они просто занимаются тем, что умеют лучше всего — убивают. Сейчас это ящеры, заполонившие землю. А вот раньше, до того, как случилась катастрофа, это были люди, обычные граждане вроде него. И то, что эти наемники сейчас будто бы рискуют своей жизнью ради них (на самом деле ради куска хлеба и мягкой койки НЕ в тюремной камере), не отменяет тот факт, что раньше они убивали людей. – Я думал, ты любишь дешевые бравады, – не удержался Гарри. – Ну, знаешь, когда тебя носят на руках и скандируют твое имя. – Трахать люблю мальчиков вроде тебя, – просто ответил Найл. – А дешевые бравады не очень. У Стайлса дернулось веко. Ему на мгновение показалось, что они практически нормально разговаривали. Во-всяком случае, Хоран на несколько секунд перестал его раздражать, прежде чем снова напомнил Гарри, за что он так сильно его ненавидит. Пожалуй, это даже походило на разочарование, хотя Найл изначально не тянул на идеал. – Пошел к черту, – огрызнулся Стайлс, проводя рукой по волосам. И как он только мог подумать, что этот Хоран не совсем конченный? – То есть, не придешь? – уточнил Найл тем же спокойным голосом, доводящим Гарри до белого каления. – Не приду, – ответил Гарри и выскользнул из туалета, не прощаясь. Он забыл ведро, но решил за ним не возвращаться, чтобы этот придурок в очередной раз не попытался каким-то образом его задеть. «Выдумал тоже, – думал Гарри, возвращаясь в столовую. – Зачем мне смотреть на твое награждение? Идиот». Гарри старался не думать о козле, иногда говорящем по испански, и все равно не мог выкинуть это из головы, пока убирал тарелки и вытирал со столов. Сегодня было не очень грязно, и поэтому Стайлс никак не мог сосредоточиться на своей работе, вместо того, чтобы думать о диалоге, произошедшем в туалете. Он даже посоветовался с Мелани, и последняя, постукивая деревянной ногой по полу, посоветовала ему вырваться на награждение — не так часто у них проходили увеселительные мероприятия. Ордена, по её словам, вручали сразу десятерым наемникам, особо отличившимся во время последнего выхода наружу, и в честь этого обещали сделать короткий день, а вечером устроить танцы. Без алкоголя, конечно, но повар, подслушавший их разговор, сказал, что, если знать кодовое слово, можно получить на раздаче «особенный пунш». Гарри чувствовал себя школьником, собирающимся напиться на школьном празднике. Однако, он решил заглянуть ненадолго, чтобы посмотреть, как в принципе проходят такие мероприятия. В последний раз Гарри участвовал в подобном вскоре после катастрофы, но особого удовольствия от всего этого не получил и почти сразу ушел отсыпаться. С тех пор он предпочитал проводить свободное время в комнате за книжкой. Уборка прошла относительно быстро — наемники спешили покинуть столовую, предвкушая награждение, и, конечно, им полагался символический стакан портвейна. Гарри даже диву давался, как это он пропустил подобную новость? Обычно все вокруг трещали о мало-мальски интересных мероприятиях: у них ведь почти ничего не происходило, а тут вдруг все прошло мимо него. Специально переодеваться Гарри не стал, хотя из-за этого паршивого награждения, как оказалось, перенесли время душа. Стайлс даже столкнулся нос к носу со своим соседом, впервые за несколько недель. Джек был рад его видеть, хотя выразил это весьма своеобразным образом, зевнув ему прямо в лицо. – А я думал, ты не ходишь на подобные мероприятия, – удивился Джек, продолжая зевать — он только проснулся. Ночная смена сильно его утомила. – Сказал Дэнни, что ты останешься тут. – Так даже лучше, – кивнул Гарри, почесывая затылок. – Сделаю ему сюрприз. Он будет удивлен также, как ты. – Ты ведь ненавидишь наемников, – вспомнил Джек, когда Гарри уже собирался выйти. Стайлсу не понравилась его интонация, но он не стал спрашивать, что это значит, и просто пожал плечами. В конце-концов, кто такой Джек, чтобы отчитываться перед ним? Просто его сосед. Они даже обычно не разговаривают. – Да я ради еды, – отмахнулся Гарри, ускользая за дверь. Можно подумать, ему интересно смотреть, как кучке остолопов будут вешать на грудь бесполезные побрякушки, которые даже на ломтик хлеба не выменять. Хотя Найл, конечно, теперь будет думать, что он центр вселенной. Равно, как и его самодовольные приятели. Многие из наемников больше гордились ожерельями из зубов и когтей динозавров, и Найл не был исключением. У него на шее обычно висела целая связка, и он любил играть ей у всех на виду. Едва оказавшись в коридоре, Гарри почти сразу угодил в толпу, спешащую в общий зал для больших собраний, и чуть не оглох: в толпе всегда находится куча любителей поболтать. Стайлсу не очень нравилось оказываться в подобном положении — ему всегда казалось, что он становится частью стада, и это действовало на него несколько угнетающе. Особенно, когда Гарри думал, что кто-то из знакомых мог увидеть его издалека и решить, что он на самом деле заинтересован в подобных мероприятиях. Он быстро нашел в зале взволнованного Дэнни и, немного потолкавшись, сел вместе с ним на одном из последних рядов, чтобы никто не потревожил его: первые места были для наемников, потом шли солдаты регулярной армии, затем, конечно, медицинский персонал, учителя и их юные воспитанники, а уже потом начинались места для людей поменьше — там Гарри и устроился. Зал шумел, и Дэн прослушал вопрос Гарри о том, как скоро начнется проклятое вручение орденов, но, как только грянула торжественная музыка, Стайлс понял, что действо началось. Никакого оркестра — кто-то включил мелодию через громкоговоритель, видимо, чтобы все притихли и настроились на торжественный лад. Гарри открыто зевнул, не потрудившись даже рот прикрыть. У него было хорошее зрение, и он отлично видел сцену: на нее, прихрамывая, поднимался главнокомандующий. На его счету больше семидесяти динозавров, а на груди, в качестве подтверждения, было несколько десятков орденов, так что он блестел, как рождественское дерево. Ведущий представил главнокомандующего, перечислил все его регалии, а последний, в свою очередь, зачитал длинную и занудную речь о том, как важно быть сплоченным коллективом в такое трудное для человечества время, о доблести и храбрости приставленных к ордену наемников, и посоветовал всем взять пример с таких самоотверженных и, несомненно, очень смелых людей. Как ни странно, его речь вызвала бурную реакцию — солдаты и наемники на первых рядах аплодировали ему стоя, многие свистели, а несколько идиотов даже побросали вверх свои грязные, засаленные шапки. Потом началась церемония награждения. Благо, наемников, приставленных к награде, и в самом деле было всего десять человек, поэтому это продлилось недолго. Найл получил свой орден четвертым и, пожимая ему руку, главнокомандующий внезапно попросил поднести к нему микрофон. У Гарри закралось нехорошее предчувствие. – Я с гордостью хочу сообщить Вам, что наемник отряда D, Найл Джеймс Хоран, за особые заслуги перед объединенным государством, назначается капитаном отряда D, а также капитаном объединенного взвода номер 2, состоящего из отрядов D, E, F, – громогласно заявил главком. Толпа заулюлюкала, и Найла одарили бурными овациями. Хоран будто бы скромно улыбался, глядя при этом точно в его сторону, хотя вряд ли это было возможно — если точно не знать местоположение Гарри, в такой толпе его не различить. И, хотя Хоран точно его не видел, Гарри демонстративно скрестил руки на груди и презрительно поднял подбородок. Хлопать ему он не собирался, как, впрочем, и кому-то еще. Теперь его не покидала мысль о том, что Найл специально заикнулся о награждении, чтобы Гарри узнал, что его повысили. Следующая часть награждения прошла без из ряда вон выходящих событий. Оставшиеся наемники получили свои ордена, на сцену выгнали несколько тощих танцоров, которые, деланно радуясь, что-то сплясали под весьма сомнительную песню, спетую вырвиглазно накрашенной девицей. Потом последовало что-то похожее на вдохновляющую сценку — несколько детишек, одетых наемниками, избивали на сцене пенопластовых динозавров под весьма бурные аплодисменты. Гарри в тысячный раз пожалел, что пришел глазеть на этот цирк. Благо вскоре все это закончилось, и ликующую толпу пропустили в столовую. Гарри уже собирался вернуться в свою комнату, но вырваться из огромного потока людей было довольно сложно да и Дэнни рядом ныл, что ему не очень хочется идти на праздник одному, поэтому Стайлсу пришлось наступить на горло своим принципам. Еда не сильно отличалась о той, что они ели обычно, разве что повара хорошо сдобрили все соусом, а еще приготовили на сладкое пироги. На центральном столе высились ломтики мяса убитых динозавров, но Гарри брезговал к ним прикасаться. Конечно, во времена такой катастрофы следовало засунуть свою брезгливость куда подальше, но Стайлс не мог ничего с собой поделать. Его не покидала мысль о том, что у динозавров в организме множество паразитов. Впрочем, другие люди не были столь предвзято настроены и поглощали закуски с большим аппетитом. Дэнни, к его неудовольствию, уплетал одну тарелку мяса за другой, так что, Стайлс, не желая наблюдать за этим зрелищем, отошел подальше, размышляя на ходу, сколько еще продлятся его мучения. Гарри подумал, стоит хотя бы попробовать секретный пунш, раз уж ему все равно приходится терпеть все это. Подойдя к столику раздачи, Стайлс с удовольствием назвал пароль и получил свою порцию сильно алкогольного пунша. Спрятавшись в уголочке, Гарри с наслаждением выпил полстакана и прикрыл глаза — по телу разливалось приятное тепло. Когда он решился посмотреть вокруг себя, перед ним стоял наемник. – И снова «привет», – сказал Хоран. У него тоже в руках был стакан, пустой практически полностью. – Пришел, значит, посмотреть на мою скромную персону? – улыбнулся он. – Я очень рад. Гарри искренне удивился, что Найл не был среди толпы пьяных наемников, сломавших уже два или три стола. Зная Хорана, он должен был быть там заводилой или вроде того и уже запевать песни сомнительного содержания, приставать к молодым мальчикам и заниматься другими непотребствами. – Я пришел исключительно ради еды, – резко сказал Гарри, жалея, что сам загнал себя в угол. Надо было выпить все рядом со столом раздачи и вернуться к Дэну, но нет, он снова поступил, как полный идиот. Знал ведь, что Хоран не упустит возможности побывать на собственном празднике, но понадеялся, что Найл весь вечер будет среди своих — для наемников-то были напитки покрепче пунша. Местная элита, чтоб им провалиться всем. – Ты ведь не съел ни кусочка, я видел, – непринужденно заявил Хоран, мягко улыбаясь, но это все равно выглядело, как ухмылка. Возможно, у него просто был кривой рот, злорадно подумал Гарри. – Что-то мне подсказывает, что пунш у тебя лучше, чем мой. Наемник мягко щелкнул пальцем по его стаканчику. – Хватит следить за мной, – прошипел Гарри и, толкнув наемника чуть выше живота, сделал шаг в сторону закусок. Чувство дежавю в очередной раз захлестнуло его — Найл поймал его одной рукой и не дал ускользнуть, хотя Гарри отчаянно пытался вырваться. – Отвали, придурок. – Не хочу, – весело сказал Хоран. – Ты такой красивый, когда сердишься. Давай потанцуем, zolotze. – Я не буду с тобой танцевать! – заорал Стайлс, но никто в толпе не обратил на него внимания. Мешали шум и громкая музыка. Найл закатил глаза. – Мог и просто сказать «нет», golubchik, – заметил Хоран, не обидевшись. – Все равно у меня для тебя есть сюрприз. Гарри не мог понять, что за эмоция сейчас у этого наемника на лице, но мог сказать точно — ничего хорошего ожидать не стоит. Зная Найла, он наверняка нашел способ в очередной раз испортить ему жизнь. – Иди к черту со своими сюрпризами, – сказал Гарри и, толкнув Найла посильнее, направился к центральному столу, где продолжал свою трапезу Дэнни. Стайлс прекрасно понимал, если бы Хоран не захотел, он остался бы в углу вместе с ним, и это его очень сильно раздражало. – Чертов идиот со своим испанским, русским, хрен знает каким еще языком. Провалиться тебе к чертям собачьим. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. У него горело все тело. Особенно бок, там, где этот кретин его коснулся. Видя, что Дэн, не торопясь, продолжает уплетать угощения, Гарри скривился и направился к выходу, по пути швырнув стакан в мусорное ведро. В конце-концов, он ничего не обещал своему другу да и Дэнни без него весело — танцы скоро начнутся, люди уже навеселе. А еще раз столкнуться с Хораном было выше его сил. Тем более, были и другие наемники, которые бы стали задирать его, уж нажил себе Стайлс неприятностей, пока работал в столовой, выше крыши.