Каждое утро

Каждое утро я встаю и смотрю на тебя. Как ты веселишься со своими друзьями, а потом вы снова всех спасаете и показываете, как надо дружить. "Почему я не с ними?" - иногда задаюсь таким вопросом. Но сразу же его отбрасываю, ведь как я - простая девушка без связей на ТВ могу быть достойна развлекаться с такими чудесными людьми. Знаешь, я ведь рассказала о тебе всем своим друзьям. Но они лишь посмеялись и посоветовали мне выбирать кумиров постарше. Глупцы! Как они не могут увидеть твои нежные черты лица, мягкие волосы и взгляд, который притягивает и влюбляет в себя. Да! Я правда люблю тебя. Сейчас, через 7 лет после того, как я впервые увидела тебя, моё сердце позволяет себе это принять. Всё это время я скиталась по разным женщинам, мужчинам и даже чем-то между, но всё равно не могла уйти от того факта, что моя первая и последняя любовь - это только ты. Я долго пыталась найти связи с телевизионным каналом NHK, но всё было напрасно. Последним моим риском было поступить на журналистику в университет в Токио, чтобы быть ближе к тебе. Мне теперь 21 год, а тебе только недавно исполнилось 16. Твоё симпатичное детское личико изменилось, но от этого ты стала только прекраснее. Твоя трогательная улыбка стала более взрослой, а взгляд более осмысленным. Ты уже не так часто снимаешься в передачах или рекламе, а та самая "Miitsuketa!" из которой я много лет назад узнала о тебе, уже давно взяла на главную роль другую, совершенно странную и неподходящую девицу. Ведь лишь ты могла играть не такую уж и сложную роль так, как должно быть. Хотя и в действиях канала, думаю, был смысл. Ведь когда люди каждое утро восхищаются тобой, однажды они привыкнут и примут твою сказочную красоту как данность. И вот, тот самый день, когда я собираю свои немногочисленные пожитки и отправляюсь в родную деревню Аомори к родителям. Они вынуждены оплачивать моё обучение в престижном университете только из-за прихоти жить в столице. Я сижу в поезде, который медленно наполняется людьми. Совершенно разными: тут и бабушки в дешевой одежде, которые возвращались домой, и с виду небедные мужчины в костюмах, и, наконец, школьники, весело разговаривающие на диалекте в конце вагона. Посмотрев в окно на девушку, вытиравшую слёзы белым платком, я поняла, как обошлась с семьей. Наверное, они считают, будто я искренне и от всего сердца люблю журналистику и не хочу проводить остаток жизни в глухой деревне. И чтобы помочь мне с осуществлением мечты, готовы пойти на любые лишения для самих себя, любые деньги и действия. Я протерла грязными пальцами глаза и мне стало жутко больно. На коленях лежала какая-то книга, и, даже не понимая смысл слов, я просто смотрела на текст и пыталась отвлечь себя от грустной правды. Они с распростертыми руками принимают меня, а на глаза всё чаще наворачиваются слёзы. Обдумывав столько лет своё решение, я всё же не могла представить себе такое. Как я буду приезжать сюда и думать о том, как бы скорее уехать и забыться в ближайшем баре. Ведь даже в казалось бы добром деле я упирала лишь на собственную выгоду. Ведь на вокзале Токио, по слухам, скоро решили снять рекламы Синкансена, в которой ты непременно примешь участие. - Как твоя учёба? - наливая чай, спрашивает мама. Мы втроём сидим за обеденным столом. Мой младший брат нервно постукивает пальцами - ему неприятен мой приезд. - Нормально. Я думаю, что с каждым днём всё больше люблю своё дело, - ложь отозвалась уколом в сердце. - Как же приятно слышать! - тихо рассмеялась она. Брат недовольно отвернулся и стал смотреть в окно. Мама встала, легонько ударила его по плечу и пошла звать отца в другую комнату. Брат обратил ко мне своё лицо, которое будто видело меня насквозь.