***
Юная Аннелизе фон Шарнхорст вопреки мыслям фрау Кюстрин была почти готова пойти на недопустимое для фройляйн знатного происхождения и лучшей выпускницы пансиона благородных девиц сумасбродство. По мере приближения присланного за ней лимузина к отчему дому ей все сильнее хотелось выйти из экипажа и, сбивая ноги в чистеньких атласных туфельках, бежать к крыльцу. Веер жалобно трещал под усилившимся давлением тонких пальчиков, девушка колебалась между заманчивым зовом души и необходимостью соблюдать приличия. Машина въехала на ведущую к особняку парковую аллею, прикусившая губу в тяжких муках выбора Аннелизе качнула головой, успокаиваясь, к ее счастью выбор делать не потребовалось, и ее репутация осталась неомраченной импульсивным проступком. Экипаж остановился, подбежавший лакей поспешил открыть дверь и подать руку. Опираясь на него, Аннелизе вышла из машины, поправляя складки юбки. С легкой дрожью девушка ступила на крыльцо. Тут выучка взяла верх над сумбурными чувствами, и в просторный холл гордо вступила уверенная в себе аристократка, облаченная в скромное кисейное платье воспитанницы старших курсов пансиона, своим чистым белым цветом напоминавшее бальный туалет дебютантки и подвенечный наряд невесты. — Рад первым приветствовать вас в родных стенах, госпожа Аннелизе, — обратился к девушке дворецкий, несмотря на строгий вид его глаза лучились радостью от встречи. Стоявшая за его спиной гувернантка поспешила присоединиться. — Доброе утро, госпожа Аннелизе, ваши выдающиеся успехи в обучении стали радостью для всех нас. — Доброе утро, Хартман, фрау Кюстрин, отец будет вечером? — ответно улыбнувшись бывшей наставнице и старому слуге, Аннелизе начала пересекать пространство холла, тихо идущий за ней лакей нес багаж. — Да, госпожа, его сиятельство обещались прибыть к ужину, но должен заметить, что из-за работы господин вынужден часто задерживаться в Адмиралтействе, — новость была не самая приятная. Аннелизе любила отца, но тот часто приходил с работы поздно, а после поступления в пансион она и вовсе не видела его месяцами. Как дочь офицера и аристократка, она готова была ждать, отправлять личные сообщения только на почтовый ящик и только с пометкой о низкой срочности. Но кто сказал, что в глубине души она не огорчалась из-за подобных сложностей? За спиной слышались шаги лакея с чемоданами и приглушенный ковром стук каблуков приставленной к ней с детства гувернантки. Поднявшись на второй этаж, они пересекли анфиладу гостиных и вышли в коридор, разделяющий женское крыло и общие комнаты. Не обращая внимания на склонившуюся горничную, Аннелизе вошла в свои покои. Пожалуй, собственная гостиная и прилегающие к ней помещения сильно изменились с ее отъезда в худшую сторону и требовали незамедлительного ремонта. Незамеченная ранее в коридоре служанка проскользнула к столику и оставила на нем интерьерный каталог. Взмахом руки отпустив прислугу, молодая аристократка присела на диван подле столика. — Фрау Кюстрин, сколько мне выделено на обновление комнаты и платья для Летнего бала? — положив открытый каталог на колени, она стала его пролистывать. — Ваш отец не поскупился, Аннелизе, вам выделено сто пять тысяч рейхсмарок, — сухо улыбнулась наставница, присаживаясь рядом. — Обратите внимание на этот вариант, образцом послужили дворцовые апартаменты маркизы Бенемюнде. Это самый шик столичной моды. — Не самый лучший вариант, на мой взгляд. Красный с золотом может быть хорош для фаворитки кайзера, да продлит великий Один его лета, — обе женщины благочестиво сложили руки в молитвенном жесте, — но для невинной девушки это ужасная пошлость. Думаю обстановка в стиле этих элегантных голубых комнат будет смотреться в спальной куда лучше. Я слышала, его величество все чаще отдает свое внимание девице Мюзель, пожалованной титулом графини Грюнвальд. — Голубой с серебром и меблировкой из светлого дерева золотистых оттенков, согласна. Вы знаете, какие слухи ходят по столице? Грюнвальд активно проталкивает по служебной лестнице своего брата фон Мюзеля, — фрау Кюстрин неодобрительно поджала и без того тонкие губы. — Вообще попомните мои слова, с этой семьей Мюзелей дел лучше не иметь, выскочки из низового дворянства, одна гордость — приставка после имени. — Значит с опочивальней решено, мебель можно будет взять по образцу представленной с обивкой молочного или электрик. Хильда фон Мариендорф считает, что адмирал Мюзель очень перспективная фигура, и я склонна ей верить. — У вас прекрасный вкус, Аннелизе, — одобрительно кивнула Кюстрин. — Только позвольте заметить, что тогда нужно будет поменять балдахин, шторы, покрывало и ковер. Картины тоже следует заменить на более подходящие. Темные оттенки синего вроде того же электрик отлично будут смотреться. Я не думаю, что в этом вопросе ваша сердечная подруга права. Да, молодой Мюзель получит славное имя Лоэнграммов, но его положение при дворе шатко. Выбрав оформление для других комнат тоже, дамы успели обсудить все столичные новости и сплетни, и попить чай с маленькими, на один укус пирожными.***
Шурша пышными юбками, Аннелизе чинно вплыла в отцовский кабинет. Получив в ответ на приветствие невнятный жест, выражавший просьбу подождать, девушка послушно прошла к окну и присела на широкий подоконник. Будущая дебютантка, полуприкрыв глаза, сквозь ресницы изучала углубившиеся за прошедшие пять лет морщины, выразительными бороздами прорезавшие высокий лоб, и засеребрившиеся виски, и пышные бакенбарды. Граф закончил писать и отложил перьевую ручку в сторону. — Добрый вечер, Анне, как добралась? — Отлично добралась, спасибо за присланный экипаж. И я соскучилась по тебе, папенька, — она смутилась на последних словах, застенчиво прикрывая ладонью зарозовевшее лицо. Мужчина нежно улыбнулся. — Я тоже, дочь, я тоже. Но перейдем к делу. Императорский бал дебютанток в Нойе Сан-Суси, открывающий летний сезон приемов и балов пройдет уже через две недели. Аннелизе, надеюсь, ты уже заказала платье и туфли? — Они будут готовы за три дня до бала. Ты не будешь разочарован моим выбором, — голос девушки так же посерьезнел. Наедине, в защищенном от прослушивания помещении, они предпочитали отставить светские приличия и долгие вступления в сторону. — Отлично. Потому что на это мероприятие у меня очень большие планы. — Что я должна буду сделать? — лица родственников застыли в одинаковой расчетливо-сосредоточенной маске. Глава разведки Рейхсфлота не раз пользовался талантом своей дочери к распространению слухов и сплетен, сбору и анализу информации на основе великосветской болтовни для достижения успеха. И для большего успеха не поленился лично преподать во время каникул несколько уроков по добыванию и анализу разведданных. — Что ты можешь сказать об адмирале фон Мюзеле? — глава разведки сложил руки на груди, решив проэкзаменовать дочь. — Адмирал Райнхард Бертольд Вильгельм фон Мюзель родился двадцать лет назад на Одине в семье обедневших дворян Мюзелей. Сестра Аннерозе Ангелика Маргарете фон Мюзель, пожалованная личным титулом графини Грюнвальд, — сухим официальным тоном начала доклад Аннелизе. — После смерти матери, сбитой машиной Франца Иосифа Иоганна фон Браухича наследника барона Браухича из клана Лихтенладе, отец будущего адмирала запил, и из-за проблем с деньгами Мюзели переехали в городок Хоэншвангау при одноименной императорской резиденции. Их соседями была семья Кирхайсов. Их сын, ровесник младшего Мюзеля, Зигфрид Хаган Кирхайс особенно сильно сблизился с братом и сестрой фон Мюзель. После того как пятнадцатилетняя Аннерозе была приближена к кайзеру, заменив маркизу Бенемюнде, наш будущий адмирал вконец разругался с отцом и вместе с младшим Кирхайсом поступил в Имперское кадетское училище на Одине, которое окончил в июле 482 года с лучшим результатом за последние тридцать семь лет. По протекции сестры получил звание секунд-лейтенанта. Вместе с кадет-лейтенантом Кирхайсом был направлен в гарнизон Рейхсвера на Капче-Ланке, где внес значительный вклад в победу над мятежниками в наземном бою и избежал покушения профинансированного госпожой Бенемюнде. После чего, следует блистательный фейерверк назначений и успешно выполненных заданий, расследований и боев и быстрый рост в званиях. Всего за четыре года он получил оплечье полного адмирала, — девушка сделала паузу, перед тем как перейти к выводам: — Безусловно протекция графини Грюнвальд и элементарная удача сыграли свою роль, но в основном тут дело в выдающихся личных талантах и наличии безоговорочной поддержки Кирхайса, кстати парень одарен сам по себе. Очень хороший безопасник для своих двадцати лет, — она тонко улыбнулась, выделяя эти слова и продолжила прежним тоном: — Поскольку кайзер Фридрих долго не проживет, а мужья их высочеств принцесс Амалии и Кристины герцог Брауншвейг и маркиз Литтенхайм не лучшие кандидатуры на трон Гольденбаумов, то будущий носитель титула графов Лоэнграмм выглядит куда более интересным вариантом, — на губах тенью мелькнула ироничная усмешка. Она любила игру слов, расставлять и смещать акценты. — Верное умозаключение, Анне, порой я признаться жалею, что у меня выросла дочь, законы Гольденбаумов, к сожалению, не дадут тебе полностью раскрыть свои способности. Аннелизе понимающе кивнула, показывая, что правильно считала подтекст сказанного. Это многое объясняло, и в случае успеха новые возможности полностью перекрывали вероятные риски.