Ньют плюс Тина равно...

14 февраля 1925 года Допрос Изабеллы Джейн Паркер. Она подозревается в мошенничестве и нарушении закона Раппапорта. Мисс Паркер больше известна под прозвищем «мадам Тюссо». Лжепророков в магическом мире было много. Обычно МАКУСА до них не было никакого дела. Просто мадам Тюссо стала заниматься предсказаниями для не-магов. - Мисс Паркер, вы понимаете, что нарушили закон Раппапорта? - Что же я нарушила? У не-магов тоже есть свои предсказатели? Чем я хуже? -Лучше бы вы сказали, чем вы лучше? Вы же их обманывали. Всем беременным женщинам вы говорили, что у них родится мальчик. - В половине случаев я оказалась права. Если у них рождалась девочка, то я просто возвращала деньги. Прошу отметить, что я не применяла к ним заклинания по определению пола будущего ребенка. Никакой магии не было. Я и вам могу сказать, что у вас родится мальчик. Бесплатно. - Вы знаете, что в городе работает организация «Вторые салемцы». Вы привлекаете их внимание даже фальшивой магией. Мадам Тюссо до моих слов не было никакого дела. Она вообще меня не слушала. Закрыла глаза и сказала: «Рыжий кудрявый мальчик». «Я не знал, Голдштейн, что тебе нравятся рыжие мужчины», - сказал Сэм Стивенсон. Стивенсон находился на работе вторые сутки. Он был наказан Грейвсом за то, что предыдущие ночное дежурство проводил вместе с Бетти Уоллис из отдела регистрации волшебных палочек. Мой коллега откровенно скучал. Он понимал всю нелепость допроса. Самое обидное было в том, что если бы Грейвс действительно заподозрил кого-либо в серьезном нарушении закона Раппапорта, то допрашивал бы сам лично. Вот такие задержания проводились в профилактических целях. Мелкие жулики не должны переходить границы. В тюрьме и так мало мест. Мадам Тюссо ,похоже, это тоже понимала. Если бы она ограничилась обманом волшебников, то была бы сейчас на свободе. Просто волшебников, которые ей верят, осталось не так уж и много. - Мисс Паркер, меня не интересуют ваши услуги прорицательницы… - Это зря… У меня было видение… - А в случаях с не-магами у вас тоже были видения? -Нет. У меня было видение о будущем магического сообщества. Ваш начальник меня не слушает. Ему угрожает опасность. Смертельный враг уже близко. - Да, обычно у начальника аврората врагов нет, - скептически заметила я. - Чужая обида и боль скоро вырвутся наружу. Это будет «ураган магии» и вы будете в его эпицентре. Вы и ваш будущий муж... - Ты замуж собралась, Голдштейн? Я что-то рядом с тобой никого не видел. Убью Стивенсона. Лучше бы он домой спать пошел. - Вы и не могли видеть. Её будущий муж сейчас очень далеко. В другой стране… - Он иностранец? - Англичанин. Пора заканчивать этот балаган. -Так вы отрицаете свою вину мисс Паркер? Прорицательница безмолвствовала. Мисс Паркер увели в камеру, а Стивенсон все никак не могу успокоиться. -Почему тебе так не понравилось это предсказание, Тина? - Я тоже тебе могу предсказать, что у тебя родится рыжий кудрявый мальчик. - Это почему? - Бетти Уоллис - рыжая и кудрявая. Я даже думаю, что у тебя таких предсказаний должно быть намного больше. Мисс Уоллис ведь не является единственной жертвой твоего обаяния. - Я занимаюсь очень важным национальным делом, мисс Голдштейн. Я увеличиваю магическое население Америки. Это вы зачем-то собралась увеличивать магическое население Великобритании. - Почему ты это мистеру Грейвсу не сказал? Он не смог оценить всю важность твоей «миссии»? - Он не оценил время, которое я выбрал для выполнения, а так он и сам не против… - Избавь меня от подробностей, Стивенсон. Это было не самое лучшее ночное дежурство Тины Голдштейн. *** 2 марта 1925 года -Эй, Голдштейн. Я нашел тебе жениха. Смотри. В руках у Стивенсона был «Международный вестник». Заголовок на первой полосе гласил: «Тесей Скамандер – самый молодой глава аврората». - Это то, что тебе нужно. Он британец. Рыжий и кудрявый. Герой войны и должность у него хорошая. - Откуда, ты знаешь, что он рыжий? Это же черно-белая колдография. - Вы отстали от жизни, мисс Голдштейн. Это друг нашего начальника. Они вместе воевали. Он про него рассказывал. Порпентина Скамандер. Разве это плохо звучит? Стивенсон был неисправим. Возможно, на этом наш «содержательный» разговор закончился бы, но в этот момент в аврорат заглянула Куинни. Она слышала последние слова Сэма. Все остальное она без труда прочитала в моих мыслях. - Ты думаешь, Сэм, что Тина будет миссис Скамандер? Мои коллеги очень любили, когда ко мне приходила сестра. Стивенсон сразу переключил свое внимание на неё. - Куинни, это просто шутка такая… Зря улыбаешься, Сэм. Моя сестра видит тебя насквозь. Твое обаяние здесь бессильно. В разговор вмешался Томас Финч. - Я вообще не могу представить, чтобы хоть кто-нибудь захотел жениться на Тине. Неужели герой войны и глава аврората не сможет найти себе невесту лучше? Я знала, что Финч недолюбливает меня. Он считает, что женщинам нет места в аврорате. А чего ты хотела Тина? Ты знала, что с мужчинами будет работать нелегко. В такие моменты я всегда думала о мадам Пиквери. Сколько же у неё сил, ума и терпения, что она смогла сделать такую карьеру. - Вы в этом так уверены? - спросила сестра. - Да. -Не хотите взять свои слова обратно? -Нет. -Унбенгдит?* Финч колебался только пару секунд. - Хорошо, - сказал он. - Если Тина станет миссис Скамандер, то вы, мистер Финч, три недели подряд будете ходить с розовыми кудрявыми волосами до плеч. Я не успела и слова сказать, а они уже взялись за руки и Стивенсон разбил спор заклинанием. «Это просто сумасшествие какое-то! - подумала я. - Унбенгдит – мелкое школьное хулиганство. Если человек проспорит, то он автоматически будет проклят. Смерть и болезнь загадать невозможно, но пострадать от заклятия вполне реально. Его нельзя отменить». - Зачем ты это сделала, Куинни?- спросила я, когда мы были уже дома. - Если бы ты только знала, что он о тебе думает. Какие гадости! - Я это и без твоего дара знаю. Тоже мне секрет. Это просто глупо, Куинни. - Это не глупо. Помнишь слова Изольды, из истории Ильверморни: «Чародеи не должны произносить напрасных слов, особенно, если они касаются будущего или серьезных изменений. Каждое слово чародея может стать проклятием. Магический дар не дает права решать пути чужих судеб. Ни у кого такого права нет». У Финча нет никакого права «предрекать» твою судьбу и тем более говорить, что ты не достойна любви. Кроме того, я не хочу, чтобы ты сама так думала. Пусть лучше сам отвечает за свои слова. Разве я могла после этих слов сердиться на свою сестру?