Рабочая лошадка (MLP и Feral Yiff)

- Тпру! - Мали резко дёрнули за хвост перед самым составом, так что она врезалась копытами в гальку, а нос обдало сильной струёй ветра, поднимаемого тормозившим поездом. Не в воле воркхорса даже умереть! - Что, не нужна своему хозяину, не следит? Отлично! Себе заберу! Мали обернулась на грубый пропитый голос. Перед ней стоял громадный жеребец-земнопони чёрного окраса с густой, но абсолютно неприбранной красной гривой и кьютимаркой в виде сигары, лежащей в серебряной пепельнице. - У меня нет хозяина, - ляпнула Мали, даже не подумав о последствиях своего ответа. Жеребец ухмыльнулся. - Правда? Ты в собственности какой-то компании? - Я ничья собственность! Мой хозяин отпустил меня... - А это только облегчает дело, - ухмыльнулся пони и повернулся к Мали крупом. - Иди за мной. В душе Мали шевельнулось подозрение и потому она не сдвинулась с места, а лишь спросила: - К-куда? - Т-ту-туда! - скопировав её запинку, ответил жеребец и негромко рассмеялся. - Работу тебе давать, вот куда. "Свободной" быть хорошо, только ведь за жильё и еду так и так платить надо, а то копыта протянешь! Идём! Мали как раз и не собиралась больше ни за что "платить". Даже если ей и не дадут умереть, лошади могут есть обычную подножную траву, им не нужны изыски общества пони. И ночуют лошади в чистом поле, в крайнем случае в дождь можно в лесок перейти или даже отыскать пещерку. Цивилизация испортила пони не только в плане характера, но и приспособленности к жизни. Ещё через два поколения, Мали была уверенна, эти недоростки разучатся даже ходить самостоятельно, без помощи её вида или какой-нибудь магии. - У меня отпуск, - выдала Мали слово из загруженного лексикона и попробовала побежать поскорее с вокзала. Однако жеребец снова её остановил за хвост - в отличии от тщедушного Хеллфайра, никакого труда в этом он не испытывал. - Тебе не положен отпуск. Иди за мной - или я начну выдирать волосинки, пока ты не согласишься. Мали фыркнула, но... С другой стороны, неудачная попытка покончить с собой немного отрезвила её. Пусть этот пони и странный на вид, но он предлагает ей реальную помощь - а ведь это качество было присуще и её Тау. Присуще НОРМАЛЬНЫМ пони. Где-то в глубине души кобылки колыхнулась надежда. Кроме того, этот жеребец пока не проявил того обычного презрения, которое демонстрировали пони вне Понивилля, может, он и вправду добрый? Даже его угроза "выдирать волосинки" больше походила на шутку. - Хорошо, я пойду с вами, - решилась Мали. - Только куда? - Не очень далеко, вон туда! - жеребец показал копытом то ли на восток, то ли на северо-восток. - У меня есть небольшая ферма, где живут твои собратья. Думаю, там и тебе местечко найдётся. Если там жили её собратья - может, ферма действительно была им по вкусу? Добрый заводчик, который облегчает муки воркхорсов, скупая их на рынке для своей фермы. В понимании Мали работа на ферме была не очень сложной - может, вспахивать поля, что для воркхорса трудностей не составит, или там раскладывать удобрения, поливать растения... - Я согласна! - воскликнула она. - Тогда чего ждёшь? Скачи! - Пони и сам побежал в указанном направлении, видимо, радушно стремясь показать Мали дорогу, чтобы она не заблудилась. Мали подзабыла про Тау и про сердечную рану, что она ей нанесла. Возможно, в монотонной работе без унижений действительно получится забыться и перестроиться, привыкнуть к своему месту в жестоком мире. От станции копытные проскакали через поле, через огороженные яблоневые сады, на которых распускались нежно-розовые цветы, и, наконец, выбежали на холмистые склоны, на вершинах которых стояли несколько больших амбаров или стойл - издали не определить точно, чем являлись эти прямоугольные бараки с невысокой покатой крышей. Мали немного смутила высокая деревянная стена, ограждающая сад, поверху которой была растянута колючая проволока. Странно... С другой стороны, в Эквестрии теперь возникла такая ситуация, что пони стали огораживаться друг от друга, из-за своих захватнических амбиций начиная забывать про каноны дружбы. А может, просто хозяин не хочет, чтобы кто-нибудь видел на его ферме воркхорсов. Учитывая, как к ним относятся большинство пони, то желание оградиться от чужих взглядов вполне... Понятно. Впрочем, ходили же они по улицам, трудились - и в этой своей ипостаси почти не привлекали внимания пони. Увидеть воркхорса на ферме должно было быть естественным зрелищем. Ну... если они, конечно, работали. Новый хозяин отпер ключом большие ворота из тёмного металла в ограде, отворил створы с печальным скрипом и позволил Мали пройти во внутреннюю территорию фермы. Странно... Ферма - это ведь где что-то выращивают? А тут... А тут стояли пара прямоугольных невзрачных домиков, больше похожих на бараки в каком-то заведении для содержания преступников. Или... Рабов? Зарешеченные окна, стальные двери, и ничего, что походило бы на настоящую ферму. Мали повернулась, но поздно - пони уже толкнул её вовнутрь, а с территории фермы к ней направлялся единорог, немногим меньше, чем взявший её земнопони. - Новая покупка? - спросил он. - Нет, она досталась мне совершенно бесплатно, - ответил земнопони. - Больше того - она из разумных. - Что, правда? - единорог взглянул на Мали. - Сколько будет, если двадцать пять умножить на сорок семь? - Э-э-э... - Мали, у которой и так в голове сделалось совсем просто, смогла выдавить из себя только вопрос. - Что вы хотите? - Точно разумная... - оскалился единорог. - Хотя и туповата. - С ними интереснее, когда они понимают, что делают, - кивнул первый, набившийся ей в хозяева. - И ты, я надеюсь... - И с большим намёком глянул на единорога. Тот сглотнул и закивал - а с его рога на Мали слилось желтоватое сияние, приподнявшее её на высоту её ног в воздух! - Ей, что вы делм-м-м-м! - Мали успела выкрикнуть, прежде чем телекинез посильнее сдавил ей пастьку. - Потом поговоришь... - Кхекнул черношёрстый пони, цокая вместе с напарником и бесполезно бившим копытами по воздуху грузом к ближайшему амбару. Отворив двери, он швырнул Мали внутрь. Болезненно приземлившись на копыта, та подняла голову... И едва сдержала крик. Тут и там во всю длину амбара находились стойла с воркхорсами - не меньше двадцати кобылок! Все они меланхолично жевали травку или спали, или смотрели на входящих пустым взглядом. - Эту - в отдельное стойло, Боунд, - приказал земнопони. - И привяжи покрепче, а то удерёт. - Я её так отымею, что она о побеге и думать не станет, - пообещал жеребец. - Только не слишком её попорть. Ей ещё клиентов обслуживать! Мы не можем потерять наш самый ценный экземпляр! - Начальник потрепал по холке одну из лошадок, та почти никак на это не отреагировала, только медленно скосила на него бессмысленные глаза. Боунд же, тем временем, занёс Мали в отдельную маленькую комнату - будто бы сарайчик посреди большого стойла. - В любом случае, её сначала надо обучить... - Положив на сено Мали, но всё ещё сдерживая её своим полем, единорог прошёлся вдоль стенки, увешанной упряжью, кнутами, чёрными аппаратами вроде того, что имелся у Тау, и ещё множеством других пыточных принадлежностей. - У тебя ведь до того не было практики? Или была? Мали, не понимая - хотя и догадываясь - о чём идёт речь, лишь испуганно поджала копыта. - Когда тебя спросили - надо отвечать! - рявкнул жеребец и Мали ощутила... Боль. Потому что сняв телекинетическим полем один из кнутов, жеребец стегнул им по крупу воркхорса, там, где у пони находилась кьютимарка. - А-а-а! - вскричала Мали. - Пожалуйста... Не надо! - Надо, лошадка, надо, - оскалился Боунд. И, соответствуя своему имени, снял с крючков толстую верёвку. - Я бы подвесил тебя на ремни, но они для повседневных развлечений, а не для уроков... То, что он сделал, навряд ли бы приснилось даже Вудфоллу. Обвязав каждое копыто Мали, он привязал концы верёвок к скобам в стене - и воркхорс оказалась подвешена над полом. Другой верёвкой обвязав её поперёк живота, он просунул под неё хвост Мали, полностью открыв её сокровенные части. - М-м-м... - потянул жеребец, дотронувшись до сосков Мали. - Что мне нравится в вас - так это то, что вы БОЛЬШИЕ. Мали не могла осознавать его слова, вереща от боли и срываясь на ржание - Висеть в таком положении для обычных четвероногихх существ, лишённых понячьей гибкости, было крайне больно, мучительно выматывало и чуть ли не ломало кости. Впрочем, и пони было бы не легче. Верёвки сильно врезались в конечности, не просто прижимая, как Тау копытом, а полностью перекрывая кровоток, отчего ноги вовсе деревенели вдобавок к боли и тяжести. Но Боунду было всё равно... Даже не так - он этого и добивался! И, тем временем, исследовал щёлочку Мали, раздвинув её копытами: - Да ты настоящий куш, у тебя не было жеребца! Тебя нужно очень хорошо обучить, чтобы ты не опозорилась перед нашими самыми дорогими клиентами! Ну-ка, потанцуй! - И единорог выбил с рога маленькую искру боевой магии, шарахнув ею по соскам Мали. Кобылку даже затрясло на верёвках, а из её рта вырвался мучительный стон. Усмехнувшись, Боунд перенаправил магию, равномерно распределяя её по всему телу воркхорса... И причиняя тем самым может и меньшую, но от этого не менее неприятную боль. - Да хватит тебе выть! - прорычал жеребец в ответ на новые стоны Мали. - Нет, я тебя всё-таки заткну! Окутанный полем его ауры красный шарик, присоединённый к чёрной уздечке, надвинулся на мордашку Мали. Пони инстинктивно сцепила зубы, но это не помогло ей - кляп закрыл её ротик, а ремни застегнулись на морде и затылке. - Запомни, - Боунд приблизил свою морду грозно прямо к заплаканным и отчаявшимся глазам Мали, скалясь почти как хищник, а не травоядный. - Клиент будет делать с тобой всё, что угодно, возможно даже больнее, чем я, но ты должна всё терпеть и не плакать. Пока клиент в этом стойле, он - твой хозяин. Каждый раз, как ты будешь кричать, я буду делать тебе так, - и единорог сунул свой рог в хрящ копыта, вызвав не кровь, а настоящую тартарову боль - лишь в языке пони находились слова, способные её описать... Что Мали и сделала, уже не мирясь с приличиями. - Ещё раз... - вздохнул Боунд, повторяя операцию с другим копытом. Мали изо всех сил вонзила зубки в кляп, стараясь сдержаться изо всех сил. Боунд углядел, как повлажнели её глаза, но решил, что неопытной кобыле стоит сделать скидку. - На первый раз... - он поднял копыто и смахнул с её глаза слезу. - Я тебе это прощу. Но тебе стоит меня отблагодарить... Он обошёл пони и телекинезом отцепил короткие ремни, соединяющие шарик и ремни уздечки. Повернувшись, он выбрал из своих запасов пластиковое кольцо, отрегулировал его длину и вернулся к Мали, которая послушно открыла рот - а что ей оставалось? Жеребец вставил кляп ей в рот, чуть увеличил диаметр и соединил ремни с кольцом. - Вот теперь так, - усмехнулся жеребец. - Большая у тебя пастька... И зубки целые... Может, теперь посмотрим глубину? Мали подумала было уже, что Боунд будет как Вудфолл совать ей в ротик своего маленького жеребца, однако единорог поступил неожиданно, вонзив в пастьку Мали свой рог - да так, что та чуть не повредила нёбо, еле успев подготовиться и опустить язык! Боунд же выдохнул и улыбнулся с таким выражением, будто бы действительно клал в пастьку член. Не желая новых побоев, Мали сообразила вытворить с острым рогом то же самое, что делала с тупым членом, посасывая и облизывая его - только с большей осторожностью. И, судя по выражению морды её мучителя, она угадала. - Да ты действительно... умница... - он погладил её копытом по щёчке, чаще вздыхая. Мали не могла ответить, она продолжала работать язычком, посасывая рог жеребца, бороздки на его конусе, и самый острый кончик, усиленно посасывала его, роняя слюнки на пол, прямо перед жеребцом. Внезапно она почувствовала лёгкое покалывание - как будто лизнула батарейку, но разве воркхорс могла бы описать такое? Зато она прекрасно понимала, что это означает - и когда магия хлынула ей в пастьку, вырвавшись приторно-сладкой пыльцой, Мали задрожала, изогнула голову и обвисла на верёвках. - Отлично, - усмехнулся жеребец, устало улыбнувшись. - А это - за твою работу. Его магия сверкнула, отвязав верёвки передних копыт и позволив Мали упереться в землю. Задние ноги так и остались раздвинутыми и привязанными. - Пока ты лежишь и слушаешь, - Боунд и сам уселся у стены с "инструментами", - перейдём от практических занятий к лекции. Я повторяю всё лишь однажды, потом - только прочищаю память, потому слушай меня внимательно. Клиенты могут приходить к тебе по несколько раз в день, а могут не появляться неделю или больше. В любом случае, ты должна относиться к каждому внимательно и исполнять всё так, как если бы он был твоим хозяином. Если ты не будешь слушаться, клиент может побить тебя как угодно - мне плевать, за тебя всё равно заплатят. Не пытайся вызвать у клиентов жалость, потому что, если тебя не трахнут, трахнем мы, и пожёстче. Но если ты понравишься клиенту, мы покормим тебя сытнее, так как ты это заработала. Мали медленно кивнула. - А теперь - удачного... Отдыха, воркхорс, - жеребец поднялся на ноги. - Если будешь себя хорошо вести - возможно, сможешь прогуливаться по территории фермы. Естественно, не без контроля, - он усмехнулся. - А будешь сдержанной кобылой - то тебе и кляп не понадобится. С этими словами он прошёл мимо воркхорса, но вдруг остановился. - А это - чтобы ты не задумала расстроить нас своим самоубийством, разумная. Сверкнула яркая вспышка и сознание Мали погрузилось во тьму... * * * Дни потянулись за днями. К Мали не заводили "клиентов", давая ей отдохнуть и освоиться, но не забывая об уроках, а так же порой выводя прогуляться из её клетки... Камеры... Стойла. И когда её выводили на улицу, она часто видела пони, яростно совокуплявшихся с неразумными кобылами, которые пусто смотрели перед собой и, в отличии от громко стонущих и порой даже рычащих пони, казалось, даже не испытывавших удовольствия. Да и чего тут испытывать... Сама Мали бы желала его не испытывать! А такие прогулки лишь больше заставляли её грустить по свободе, небо над оградой из колючей проволоки давило больше, чем потолок стойл. Тот хотя бы не напоминал о любимой, дорогой пегаске... Однако Мали уже недолго осталось мучиться. Правда, началу своего вызволения она не стала свидетельницей. А началось всё с того, как, даже не стучась, как это было принято, в железные ворота бетонного забора, на внутренний двор "фермы" приземлился нетерпеливый пегас, молодой жеребец. Хардхуф - так звали владельца заведения - не стал возмущаться. По всему выходило,что гость был почётный, богатый - галстук-бабочка, трость, монокль, манжеты на бабках... - Чего изволит милостивый сударь? - Хардхув поклонился, чиркнув по земле чёрным копытом. Пегас одарил рабовладельца внимательным взглядом. - Мне нужна кобыла. Разумная, не тупое бревно. И побыстрее! - Вам повезло, - кивнул жеребец, предвкушая богатую прибыль. - Как раз недавно нам доставили новенькую чистенькую кобылку - молодая, горячая, да ещё и разумная! И ещё ни разу не работавшая на моей ферме! Пегас оскалился. - Я могу рассчитывать на сохранение инкогнито? - Конечно же, сэр! - заверил его Хардхуф. - Вам понадобится плащ-невидимка? - Просто плащ, - бросил пегас. Жеребец свистом подозвал к себе одного из надзирателей, который быстро вернулся с большим чёрным плащом с капюшоном, без прорезей для крыльев и опускающийся до самых копыт. Взяв трость под крыло, пегас быстро облачился в эту одежду и, провожаемый Хардхувом, направился к амбару Мали. - В том отдельном стойле вам никто не помешает, - сказал напоследок жеребец. - Оплату за час попрошу вперёд, если пожелаете продлить... Пегас простер крыло из-под плаща и сунул на копыто Хардхува мешочек с битсами. - Не беспокоить, - бросил он, направившись в отдельное стойло. - Какое нетерпение... - Пробормотал Хардхув уже после того, как пегас в плаще удалился, начав пересчитывать монетки, отдавая каждую десятую Боунду - этим вечером они оба определённо напьются и наймут для себя нормальных кобылок, понячьих. - Ох ты, что они творят! - Даже сам Боунд был поражён ржанием и треском, исходившими из закрытой комнатки! Знал бы он, что там происходило на самом деле... А происходило вот что: Мали, лишь заслышав скрип петель, тут же встала, склонив голову, в традиционном и обязательном приветствии: - Слушаюсь и повинуюсь вашей воле... - И только потом мельком глянула на жеребца, хотя это и запрещалось - слишком Мали было любопытно и страшно, ведь цокот копыт не походил на уже почти привычный топот новых хозяев. Пони в плаще - Боунд предупреждал, что некоторые "временные хозяева" могут быть слишком стеснительными и на это запрещается обращать внимание - не стал даже осматривать Мали, а сразу перешёл к делу. Прежде всего он сунул Мали в рот кляп и закрепил его уздою - все инструменты брались со стенки. Затем он вытащил из-под полы плаща трость, повернул набалдашник - и из конца палки выскользнуло лезвие, тонкое, но настолько острое, что пони удалось без труда вырубить в стене стойла новый выход. А потом он потянул за уздечку, выскакивая на улицу. Мали знала, что за побег наказывают... Но наказывают и за ослушание клиента! Что же ей делать?.. Более настойчивое потягивание за узду вкупе с лезвием, приставленным к горлу, решило этот вопрос. Мали даже не мыча выскочила на улицу, за заднюю стенку, где пони вдруг прижал её к стене и скинул капюшон. Любого другого пони на свете мог бы обмануть тот маленький маскарад, что устроила Тау, но только не Мали. Ей хватило одного взгляда в её глаза, чтобы узнать под личиной тёмно-синего жеребца свою пегаску. Даже несмотря на ли - Наконец-то я тебя нашла... - шепнула кобылка, прижимаясь к своему воркхорсу, которая не смогла сдержать вскрик удивления - и только благодаря уздечке не выдала себя. - А теперь уходим, только тихо! Вновь надвинув плащ на свою мордашку, поволокла Мали к стене. Оглянувшись по сторонам, она перекинула меч через неё, а затем вцепилась ногами в пегаску, взмахнула крыльями и вместе с ней взвилась в воздух, с трудом, но всё же перетащив воркхорса через проволоку. Упав по ту сторону, они прижались друг к другу, тяжело дыша и ещё не веря, что им удалось сбежать - по крайней мере, в это не верила Мали, пока кобылка не стянула с неё уздечку и кляп. - Хозяйка... Вы вернулись за мной? - простонала Мали, всё ещё не веря в происходящее. - Но... Зачем? - Я искала тебя по всей Эквестрии, и никогда бы не нашла, если бы не Эйрстоун! - скинув ненужный теперь плащ, пегаска поднялась на копыта и сунула трость-меч под крыло. - Быстрее уходим! Пусть я и сказала им не беспокоить нас, кто-нибудь наверняка заметит дыру в стене! - Но... Но как же твой отец?! И Эйрстоун? - тоже вставая, Мали прижала ушки. - Скажи, зачем я вам вообще нужна? Тау слегка улыбнулась и пнула лежащую на земле узду. - Мне ты нужна хотя бы потому, что нужна... А вот насчёт отца ты можешь не беспокоиться, у него самого на тебя планы. А теперь беги за мной! Она рванулась вперёд, но не успела ступить и на пару десятков копыт, как позади раздался резкий выкрик. - Держите их! Воркхорса украли! - Бежим! - закричала Тау. - Быстрее! Охрана такого заведения, как ферма Хардхуфа, состояла из быстрых и сильных жеребцов, а Мали от таких условий содержания просто не могла и шагу ступить. Двое пегасов быстро нагоняли кобылок и Мали уже не сомневалась, что сейчас их схватят... И что тогда? Внезапно Тау толкнула Мали в бок - не по своей воле, налетевший на неё пегас опрокинул кобылку на землю. Вокруг поднялась пыль, смешанная с красочной пудрой, которая и изменила цвет шёрстки Тау. Трость отлетела в сторону, бабочка взметнулась вверх, когда пегас сорвал её с горла пони. Мали развернулась и прыгнула на врага, толкнув его головой и опрокинув на землю. Пока пегас кувыркался, она помогла Тау встать и прижалась к её боку, а пегаска, подобравшая трость, быстро потёрлась в ответ своей щёчкой об её. - Ах ты сука! - взвыл он, поднимаясь. Его друг опустился рядом, а со стороны "фермы" уже мчался целый табун, приближаясь к двум кобылкам, вставшим круп к крупу и готовым, казалось, драться до конца. - Сейчас я вам... - Ничего ты им не сделаешь. Сердце Мали замерло и тут же забилось изо всех сил. Она повернулась - из-за зарослей неподалёку вышел Хеллфайр, на ходу стряхивая с роскошного синего жилета, расшитого золотыми звёздочками, травинки и листочки. За ним шло четверо Кантерлотских стражей-пегасов с копьями в зубах и единорог в золотых доспехах. - А вот и конокрады, - с улыбкой заключил капитан (знания в голове Мали позволили ей заключить, что он был главнее остальных солдат). - Сами бегут к нам в копыта! Стоило видеть выражение морд злодеев! Как они внезапно остановились, а потом развернулись и с той же прытью, как догоняли беглянок, поскакали назад ко своему убежищу, боясь решимости на мордах пегасов. Наверное, только Хардхуф остался спокойным - слишком тёртым он был овсяным калачом, чтобы отступать перед таким продажным законом. - Господа! - Он показал капитану копытом на Мали и Тау, чихавшую синькой. - Эти злоумышленники прямо на ваших глазах увели мою лошадь! Прошу вас исполнить свой долг и... - Не убедительно. В отличии от владельца купчей на кобылу, - Хеллфайр щёлкнул зубами, зацепляя спрятанный за воротом жилета свиток и разворачивая его, показывая как капитану, так и Хардхуфу. Последний заярился, напрыгивая на Хеллфайра и пытаясь разорвать документ,но безумца уже подхватили под грудки пара пегасов. - Благодарю вас, - Хеллфайр поклонился капитану, тот кивнул и взлетел вместе с отрядом и преступником, протестующе бьющим копытами. Мали оставалось лишь встать с открытым ртом. Вот дела!.. - Х-хозяин... Вы? - Я, я, - улыбнулся синий. - Тау, ты просто молодчина! Вы в порядке, эти скоты не успели вас помять? Пегасочка рассмеялась и подойдя к отцу, обняла его крыльями. - Ещё чего! Мы в полном порядке! - Я уверен, что для данной фермы не так уж и часто покупали кобыл, - Хеллфайр посмотрел на Мали. - Мы прикроем это заведение. Прости, что тебе пришлось столько вытерпеть... Но я не мог явиться сюда, не зная точно, что именно этот подонок выкрал тебя. - И что теперь со мной будет? Хеллфайр провёл копытом по глазам. - Флаттершай добивается организации приюта для воркхорсов. Думаю, мы сможем использовать фотографии с этой фермы, показания клиентуры и некоторых воркхорсов - Я думаю, что хотя бы банального просмотра их памяти окажется достаточно для того, чтобы пропагандировать более терпимое отношение к воркхорсам. А там... Кто знает. Селестии стоит показать все ужасы, что здесь творились - возможно, тогда она изменит своё решение насчёт использования "рабочих лошадок" или хотя бы попробует провести закон, по которому бы их уровняли в правах с пони. Не буду тебя обманывать - быстро перемены не наступят... Но главное - начать. Именно ты поедешь со мной в Кантерлот и расскажешь Селестии обо всём, что тебе пришлось пережить в этом месте. - Я согласна, но... Я не хочу в приют, - Мали прижала ушки. - Я... Я хотела бы... Остаться с вами, хозяин. Хеллфайр оглянулся на Тау. Пегасочка улыбнулась и развела крылья в стороны. - Ты за неё платил, папа. Тебе и решать. - Опять спихиваешь на меня ответственные решения, - вздохнул синепёрый. - Хорошо. Я позволю тебе остаться, но при одном условии... Нет, при двух условиях! Первое - ты прекратишь называть меня хозяином. И второе - мы съездим к доктору и уберём у тебя излишнюю тягу к сексу! А теперь - домой, шагом марш! * * * Развитие требует жертв. Всегда. Но ни одно развитие не стоит того, чтобы убивать кого-то или лишать его свободы. Пони Эквестрии необходима была дешёвая рабочая сила, а в результате Эквестрия получила рабовладельческий строй и полный упадок дружбы и морали. Хеллфайр был прав - перемены наступали постепенно. Сначала - приют для разумных воркхорсов в Понивилле. Затем - указ принцессы Селестии, по которому всех неразумных воркхорсов должны были отпустить, а разумным предоставили дополнительные права. Дальним отрядам, вылавливающим воркхорсов, теперь надлежало везти в Эквестрию только поддающихся развитию жеребецов и кобыл. Конечно же, рабство никуда не делось, даже разумные воркхорсы оставались в неволе - но им дали гораздо больше свободы, и уж никто теперь не отправит своего воркхорса в бордель. Кстати, ферма Хардхуфа действительно закрылась - отчасти из-за конекрадства, отчасти из-за неуплаты налогов. Хардхуф теперь тянет плуг на ферме Эпплов, и будет ухаживать за яблонями и грядками ещё лет пять. Не слишком строгое наказание... Но зато яркий пример для других. Тау и Эйрстоун расстались. Не потому, что Тау не понравились жеребцы - пегаска встретила другого пони. Орион Спаркс был расстроен этим обстоятельством, но у него теперь появилась утешительница, Сноулайт. Мали была рада за них не меньше, чем за Тау. Сама Мали осталась в доме Хеллфайра с жалованием горничной и с мечтой купить себе на рынке хорошего жеребца, как и обещал ей Хеллфайр. Что же до самого Хеллфайра... Этим воскресным утром он возвращался от Вудфолла, чью наглую морду он уже успел расквасить, и сейчас стирал платком кровь с гранатового набалдашника. Цвет тот же, но пусть не мешает ему сверкать и не напоминает пегасу о той жесткости, от которой уже давно хотелось отказаться. Занятой и серьёзный пегас сам не заметил, как копыта привели его в практически пустынный пустынный парк - так рано в выходной пони в основном отсыпались. Ну а с мордахи постепенно слетала напряжённость, заменяясь согласным с природой спокойствием. Хеллфайра привлекла одна из редких посетительниц парка - сидевшая на скаймеке голубенькая единорожка, что счастливо любовалась фонтаном и полизывала мороженое. Ей не мешали наслаждаться жизнью трудности, которые определённо имелись - подле скамьи стояла инвалидная коляска. Возможно, и Хеллфайру не стоило печалиться из-за проблем, сколь велики бы они ни были? Единорожка эта могла многому его научить... - Здравствуйте, - пегас подошёл к инвалидке, учтиво поклонившись. - Простите, а с вами рядом можно присесть?