***
— Лучше бы я умерла, — обречённо прошептала Гон, выглядывая из—за угла. Взгляд словно обернулся против неё, и брюнетке казалось, что вместо мимо проходящих идёт Чанёль и жалостливо смотрит в её сторону, нашёптывая губами: «Извини, я не знал...». Увидев Роиль, прижавшуюся к стене и воровито выглядывающую из—за угла, Хвиён усмехнулась и хитренько потерла ладонями, желая подшутить над подругой. Она помнила, что Гон ненавидела, когда после обмороков или приступов астмы к ней обращались не так, как прежде, поэтому Ли из кожы вон лезла, но пропускала мимо глаз страдания подруги по её же просьбе. Подойдя к Роиль со спины, она так же, как и подруга, благодаря высокому росту, выглянула из—за угла и спросила: — Чанёля ищешь? Если да, то вон он! — радостно подпрыгнула и вытянула руку, указывая вперёд. Роиль после заявления подруги резко выпрямилась и так быстро умчалась в противоположном направлении, словно её сильным ветром сдуло. Ли гаденько захихикала, зная, что в той стороне, куда умчалась Роиль, был Пак Чанёль. — Благодаря мне, — довольно улыбнулась, — Роиль снова увидит своего любимчика, — кивнула и деловито зашагала впереди. Гон мчалась по коридору, оглядываясь назад, но резко в кого—то врубилась и шлёпнулась на пол, зажмурив от стыда глаза. — Ты как? — послышался отстранённый очень знакомый голос. Роиль в ужасе распахнула глаза и подняла голову, посмотрев на Чанёля так, словно призрака увидела. Снизу он казался ещё выше, хотя даже с полного роста Роиль никогда не дотянуться до его лица. Посмотрев первым делом в глаза Пака и попытавшись понять реакцию парня на только что случившееся, учитывая вчерашние обстоятельства, Роиль заметила, что он по—прежнему холоден, а значит, потеря сознания никак не повлияла на его чувства. Это даже немного расстраивало. Пробиться сквозь толщу льда к охладевшему сердцу было сложнее, чем казалось Гон. И даже её опасения насчёт жалости и изменения отношения оказались ложными. Ну а что она хотела? Если шесть писем и слова с признаниями не сработали, так чего Роиль ожидала от какого—то обморока? Может, парень даже и не понял, что она больна?.. — Я в порядке! — подскочила и отряхнулась, старась спрятать взгляд, наполненный слезами. Такого она уж точно не ожидала. Сердце пропустило несколько колких ударов, и ноги будто налились свинцом, от чего ей даже шаг сделать было тяжело. Оставалось надеяться, что Парень, следуя своим привычкам, уйдёт первым. Пак молча смотрел на Роиль и не понимал, почему в этот момент ему плевать на крохотного ребёнка, стоящего перед ним. Именно такой Гон ему и казалась — беззащитным младенцем, нуждающимся в помощи. — Насчёт вчера... — неуверенно начала Гон, замечая, что парень всё ещё стоит на месте. — Мне всё равно, — словно плюнул ей в лицо и ушёл, даже не дослушав. — ... Спасибо, — прошептала девушка, и по её щекам скатились слёзы обиды. Было настолько больно, что она не могла дышать. И разочарование подавило приступы астмы, заменяя их отчетливым биением сердца и протяжными тупыми болями внутри. Роиль несколько раз постучала кулачком по груди и прислонилась к стене, сделав три шага в сторону. Бороться за любовь тяжело, Гон знала это, выбирая самую безжалостную цель, но брюнетка не думала, что первые слёзы прольются так скоро, и нещадная боль пронзит её, словно стрела, насквозь...***
Девушка сидела в столовой, ковырялась палочками в еде, совершенно не желая есть. Рядом сидела Хвиён и с грустью смотрела на неё, не понимая, что должна сделать. Из любопытства Ли проследила за подругой и видела всё, что случилось в коридоре. Когда Роиль горько плакала, Ли сомневалась, что именно должна была сделать. Ей хорошо было известно, что подруга не любила, когда её пытались успокоить. Чтобы хоть как—то отвлечь Гон, Хвиён должна была улыбаться, чтобы радостью зарядить подругу. — Роиль, пойдём после уроков в кафе? Поедим твоих любимых капкейков, — радостнее обычного разговаривала Ли, и Гон было обидно, что любовь подруги настолько безобидна даже без ответа, что становилось тошно. Идти куда—то совершенно не хотелось, но боясь очередного приступа, Роиль согласно кивнула, всё ещё тяжело выдыхая. — Мы даже не доели, а ты уже говоришь о другой еде, — лениво усмехнулась брюнетка, подпирая голову кулачком. — Как ты можешь говорить о еде так безэмоционально? — ударила девушка ложкой по подносу. — Пока мы едим, можем ходить в школу, получать образование, искать работу и зарабатывать деньги, чтобы после купить еду, — заявила с умным видом. Роиль даже стало немного смешно. — Какой—то замкнутый круг получается. — Так оно и есть, — поджав губы, понимающе кивнула Хвиён и облизала ложку, аппетитно поедая рис. — Чтобы жить, мы должны есть. А чтобы жить хорошо, нужно кушать с аппетитом и о—очень много, — хихикнула, набирая ложку риса и заставляя подругу съесть его. Роиль даже нахмурила бровки, уставившись на подругу с набитым ртом. Это выглядело довольно забавно, и Хвиён засмеялась. — Если есть очень много, — с трудом проглотила порцию риса Роиль, — то растолстеем, а я не хочу, — надула губки. — А капкейков—то хочешь? — хитро сощурилась Ли. Гон не долго думала, ведь её единственной радостью, после Хвиён, конечно же, была эта сладость. Когда Роиль съедала капкейк, ей казалось, что жизнь становится немного слаще, и сахар заменяет любовь. Брюнетка кивнула, позволяя подруге насладиться маленькой победой. Только Роиль начала улыбаться, как наткнулась на Пака и побледнела. Ей казалось, что в тот момент, когда она взглянула на него, он прожигал её совершенно нечитаемым взглядом. Всего на секунду она почувствовала это, а потом Чанёль переключился на друзей, с которыми сидел в самом конце столовой. До него было не так уж и далеко, можно было встать и оказаться рядом, но как бы Роиль ни тянулась к Паку, коснуться его не могла, словно он ловко уворачивался от её цепких рук, боясь прикосновений. Раньше, встретившись с ним взглядом, Роиль могла с лёгкостью покраснеть, беззаботно позабыв о чувствах парня, а теперь она думала, что бестактно вторгалась в чужую личную жизнь, сужая его пространство до мизерной горошины. Из—за этого, возможно, Чанёль не мог спокойно выдохнуть, боясь наткнуться на неё. Только сейчас она осознала, что, как только делала шаг в его сторону, автоматически сама отдалялась от него, уменьшая шансы на взаимность. — Я сама всё испортила... — шепнула Роиль, безотрывно смотря на Чанёля. Она не была расстроена или же несчастна, Гон была зла на себя и разочарована столь глупыми поступками. Она ведь сама любила чётко вырисовывать круг и прятаться в нём от остальных, не позволяя проявлять по отношению к себе чувства, но в то же время бездумно вторгалась в чужую окружность, не понимая, почему всё ещё остаётся в статусе «Отвергнутая». — Ты о чём? — не поняла Ли, но ответа не последовалл, так как Роиль резко вскочила и направилась в сторону Чанёля. Хвиён даже чуть ложку не выронила, примечая в подруге столь отчаянное рвение. — Что она удумала? — осторожно встала и решила немного приблизиться, чтобы слышать всё, что скажет подруга. Гон быстрыми шагами пересекла помещение и, оказавшись близко к столику, где сидел Чанёль, хотела сделать ещё шаг, но остановилась, мысленно вырисовывая вокруг него черту, делающую Чанёля недосягаемым. Пак поднял голову, когда один из друзей ткнул его локтем в бок и что—то шепнул на ухо. Чанёль слегка нахмурился и встал, намереваясь уйти, но Роиль остановила его, уверенно заговоров: — Я стою здесь, — сглотнула, — между нами расстояние в полтора метра. С сегодняшнего дня, с этой самой минуты, я не подойду к тебе ближе, чем на полтора метра. — Все сидящие в столовой обратили внимание на застывшего столбом Пак Чанёля, держащего в руках поднос с недоеденной едой, и девчушку, что так отчаянно любила и пыталась навязать здоровяку свои чувства. — Я знаю, ты ненавидишь, когда ошиваюсь рядом, — кивнула, словно убеждала в этом не только любого сидящего в помещении, но и саму себя. — Я знаю это. И это расстояние — большее, что могу сделать для тебя... Я даю тебе свободу, как ты и хотел, но взамен, прошу, как только я появляюсь на горизонте, просто делай вид, что не замечаешь меня, как и делал это раньше, чтобы я могла подольше смотреть на тебя... Ты... Ты просто не представляешь, — задохнулась собственными чувствами, настолько стала одержима ими, что даже не заметила, как слёзы катились по её щекам, — насколько важно для меня видеть тебя, — сглотнула ком, застывший в горле, шмыгнула носом и сжала ладони в дрожащие кулачки, схватившись за края юбки, — Пак Чанёль, — на выдохе произнесла его имя и не сводила с него взгляда, пытаясь увидеть в глазах напротив ответ. Он был очевидным — парень вновь был против безумных идей, и вообще всё, что касалось Гон Роиль, не нравилось парню, поэтому он даже и не думал что—либо отвечать на её глупые просьбы. На некоторое время в столовой воцарила тишина, но после, когда кто—то восхищённо захлопал в ладоши, ученики заголдели, послышался оглушительный восторженный свист и еле уловимые фразы самых громких учеников: — Пак, ты совсем что ли бессердечный!? Она тебя любит! — Дай ей шанс! — Не будь таким холодным! — Гон Роиль, ты невероятная! — Непобедимая Гон Роиль! Шум ещё некоторое время не прекращался, а Пак тем временем, окончательно выйдя из себя, бросил злостно поднос на стол и вышел из—за стола. Он схватил Роиль за запястье и широким шагом направился к выходу под свист и радостные крики учеников. Хвиён удивлённым взглядом проводила только что прошедшую мимо парочку, не зная, что делать: радоваться или же огорчаться? Судя по тому, каким было лицо Пака, затея Роиль не увенчалась успехом, а сама девушка собственноручно вырыла могилу, в которую, кажется, подтолкнёт её именно тот, кого она любит. — Ты смогла достучаться до него! — была последняя фраза, которую услышала всё ещё плачущая и ничего не понимающая Гон, быстрыми шагами направляющаяся вслед за мечтой.