* * *
— Здравствуй, Том. Марволо прищурился, изучая внешнее добродушие на бородатом лице Дамблдора, который каждый раз старался напомнить ему о том, что его отец — маггл и где его место. А ещё это имя… — Ты прекрасно знаешь, как меня зовут, — ухмыльнулся он, не выдавая раздражения. — И если у тебя внезапно начался старческий маразм, то моё имя — Марволо. — Тебя зовут Том, — мягко, словно разговаривая с душевнобольным, поправил его Дамблдор, явно нарываясь. Слишком явно, чтобы на это вестись. Но как же хотелось стереть эту всепрощающую ухмылочку. Впрочем, всему своё время. — Зачем я здесь? — Да хотел предложить тебе должность профессора по Защите от Тёмных Искусств. Помнится, Том, ты так желал обучать детей, когда был юн. Но тогда ты не подходил. И я подумал, может быть, сейчас? — Ты подумал? — оскалился Марволо. — Вот как? — Да, я решил, что это очень хорошая возможность. К тому же сейчас Хогвартс нуждается в профессоре по этому предмету. Профессор Багнолд решила уволиться из школы, она давно ждала предложения из Министерства Магии. Так что место вакантно. — Это было почти тридцать лет назад. — Никогда не поздно воплотить мечты своей юности, Том, — покачал пальцем Дамблдор. — Теперь, когда я стал директором, то могу сам принимать решения о найме преподавателей. В тот раз я был в меньшинстве… — Не утруждайся, — усмехнулся Марволо. — Я вижу твоё лживое нутро насквозь. Я не собираюсь принимать это предложение, гори оно синим пламенем, твоя проклятая должность и ты вместе с ней. — Как грубо, Том, — укоризненно поцокал Дамблдор. — Да что ты? И это всё, что ты хотел предложить? — Да. Разве этого мало? Я ведь протягиваю тебе руку помощи и предлагаю мир, Том. — Хватит. Называть. Меня. Томом! — Марволо сжал зубы, заметив довольную усмешку, и в голове что-то щёлкнуло. «Томми хороший мальчик? Красивый мальчик. Но ты плохо себя вёл. Тебя следует наказать». Словно и не было этих тридцати лет. Тридцати лет с тех пор, как Дамблдор подловил его возле женского туалета, в котором произошёл несчастный случай с той очкастой девчонкой, до смерти испугавшейся василиска. А потом «прикрыл» и шантажировал все старшие курсы, в том числе отправляя за «особым наказанием» к мистеру Принглу по пятницам. А зимой, когда ему исполнилось семнадцать, эти «наказания» претерпели серьёзные изменения, но… Он не мог кому-то пожаловаться. И его грязный секрет с каждым днём становился всё грязней и постыдней. И этим Дамблдор пользовался по полной. — Ты был таким хорошим мальчиком, Том, — с наигранной грустью сказал Дамблдор. — А сейчас в тебе столько ненависти… Марволо заметил, что портреты директоров перешёптываются и бросают на него возмущённые взгляды. Как всегда, для свидетелей виртуозно сыграно очередное «представление». — Ты думал, я никогда не узнаю? — успокоился Марволо. — Не понимаю, о чём ты, Том?.. Марволо ухмыльнулся, хотя один Мерлин знал, чего ему стоила эта улыбка. — Апполион Прингл, наш завхоз Хогвартса, появляющийся только тогда, когда следовало кого-то наказать. По пятницам. Ты хорошо поработал над его образом. Наверное, каждый раз тебе доставляло особое удовольствие начисто сбривать эту твою бороду, волосы, чуть-чуть изменять внешность, затемнять глаза, обливаться дешёвыми виски. А потом лупить детишек. Хотя тебя интересуют не столько детишки, сколько парни. Но взрослые студенты гораздо реже попадаются под серьёзные штрафы, хотя, конечно, в бытность преподавателем, ты с удовольствием дежурил по ночам, выискивая нарушителей. — Это какой-то бред, — голубые глаза Дамблдора излучали искреннее непонимание, но от внимания Марволо не укрылась палочка, которую старик незаметно достал. — Знаешь, что тебя выдало? — склонился над столом он. — Сердцебиение. Я же змееуст, а у таких магов, как мы, очень тонкий слух. Мы слышим змей, которые говорят почти неслышно простому магу. — И всё же… я не думаю, что понимаю тебя, Том, — продолжал настаивать Дамблдор, впрочем, портреты на стенах оказались заморожены. — Всё ты понимаешь. И знаешь, что доказательств у меня нет… Но всё же. Полагаю, что за эти прошедшие тридцать лет прыти у тебя значительно уменьшилось, — продолжил Марволо. — Ведь тогда, в один из последних «сеансов» у Прингла, я кое-что сделал. А потом, когда приходил в Хогвартс «проситься на работу», убедился в своей правоте и запустил проклятье. Оно выедает тебя, старик. Раз ты так хочешь казаться безобидным стариком, так будь им. — Ты заблуждаешься, мой мальчик, — не сдался так просто Дамблдор. — В тебе говорит обида и желание кого-то наказать за свою развязность. — За свою что? — изумился Марволо. — Апполион… признавался мне, что у вас были своеобразные отношения, но он делал с тобой лишь то, что ты сам хотел, — Дамблдору хватило наглости это заявить, — ты был взрослым магом и сам отвечал за свои поступки. Не стоит перекладывать свою вину на других, Том. — От-но-ш-ш-ше-ния?! — почти на парселтанге переспросил Марволо. В висках гулко ударила кровь. И тут он заметил, что портреты снова оказались разморожены, так что, чтобы не убить директора на месте, точней, не спровоцировать нападение, которое подтвердят десятки «свидетелей», на остатках здравого смысла, он попросту выбежал в дверь, желая как можно быстрей покинуть Хогвартс.* * *
Марволо был в такой ярости, что с трудом сообразил, кого видит, когда на него выскочила Элис Сейр-Фоули, работающая в школе. А затем… Они очутились в странном месте, хотя это определённо был всё тот же Хогвартс, но какой-то «сумеречный». Внятных ответов Элис не дала, пообещав всё объяснить поздней и в более безопасном месте, но сообщила, что целью директора, кроме явной провокации, были его волосы. — Есть вероятность, что Дамблдор попытается сделать твоего двойника. По крайней мере, уже есть прецедент, — заявила Элис. — Вы говорили, что не хотите выбирать чью-то сторону… — Да, говорила. А также то, что я против того, чтобы пострадали дети. А они могли пострадать из-за игрищ одного интригана. — Вы даже не представляете его игрища, — нахмурился Марволо. — Предлагаю всё объяснить позже. А теперь… — Элис снова что-то сделала, и мир приобрёл краски. Даже, кажется, стало теплей. Далее они прошли по коридору и встретили детей Элис с каким-то мальчишкой чуть старше. Мальчишка был без сознания. Их деятельная мать похвалила своих детей и подменила медальон на шее бесчувственного пацана на точную копию, оказавшуюся артефактом, сделанным самой Элис. И тот первый амулет был «хроноворотом». Что-то о них Марволо слышал. Да даже исходя из названия — хроноворот — точно как-то связано со временем, что спокойствия не добавляло. Так что он сделал зарубку в памяти и решил позже узнать о подобных амулетах подробней. В общем, чем дальше, тем больше появлялось вопросов. Он чувствовал, что не успевает за ходом какой-то истории, о которой ему только намекнули. А потом Северус — именно так звали сына Элис, ставшего учеником Северуса Принца — коротко взглянул на него, и у Марволо пробежали мурашки по позвоночнику, потому что его снова словно коснулось то «сумрачное» нечто. Фраза Элис: «Я инициировала тебя» заиграла новыми серыми красками, рождая и беспокойство, и предвкушение. И под конец этой более чем странной, но, похоже, судьбоносной встречи Элис бросила на пол прядку остриженных волос, сообщив, что они козлиные.* * *
Всю ночь Марволо не мог сомкнуть глаз. Странное чувство, появившееся после «инициации», только росло и ширилось. Он ощущал… нечто. Тени оживали, куда-то манили, хотелось… чего-то непонятного. Вспомнился доклад Руквуда, который рассказывал, что Элис Сейр напала на него и моментом скрутила. А потом то, что Гектор Фоули упоминал о вампирских амулетах на ней и своём брате. Загадочная американка с непробиваемым ментальным щитом. Которая удерживала оборотня от нападений на свою семью. Марволо вспомнил удивление и восторг Фенрира, который всё же завоевал некое доверие найденного сына. Да и вся эта история… И Принц, взявший Северуса в ученики, хотя до этого желчный старик ни с кем не хотел иметь дел. И это «спонтанное» знакомство с Андромедой Блэк. Весьма нужное. И перспективное. Капля по капле, но как ни крути Элис и её семья были весьма загадочными личностями. Весьма полезными. Но он всегда её недооценивал. Не рассматривал как серьёзную силу, с которой стоило действительно считаться. А выходит, что она просто не хотела вмешиваться, наблюдая и решая… И теперь она встала на его сторону. Или, скорей, его приняла на свою. С этой мыслью и проблеском восхода Марволо наконец уснул.