Сине-гранатовый — хит сезона

Неймар не думает, что станет свидетелем убийства в первый же день. — Что ты видел? — спрашивает его охранник уже после случившегося. «Гвардиола», написано на его бейджике («Но ты можешь звать меня Пеп, — говорил ему охранник. — Пеп, — повторял он, до странного тепло улыбаясь, несмотря на то, что в тот момент держал Неймара за воротник»). И когда Неймар не отвечает, улыбка охранника меркнет. — Если ты хочешь, чтобы все было хорошо… — говорит он, цокая языком. — Будь умницей. Неймару стоит опасаться этого человека. Их окружают другие охранники, выражения их лиц жуткие, а руки они держат на поблескивающих черных дубинках, пристегнутых к поясам их форменных брюк. Фигуры перекрывают свет, льющийся из коридора, отчего крошечная камера Неймара тонет в темноте, пока Пеп давит предплечьем ему на горло. Неймару стоит ответить ему. Но сейчас так тихо… Слишком тихо. Должно быть слышно голоса из коридора — других охранников, заключенных, сидящих в камерах. Но кругом мертвая тишина, будто все здание тюрьмы затаилось в ожидании слов Неймара. Поэтому Неймар думает, что это конец, думает об этом, пока охранник не перекрывает ему воздух, сдавливая горло, и больше Неймар думать не может. Он слабо дергается, задевая охранника, перед глазами пляшут золотые мушки. И когда Пеп наконец его отпускает, Неймар валится на грязный пол, кашляя, задыхаясь и ловя губами воздух, с трудом заполняющий легкие. — Что ты видел? — снова спрашивает Пеп. — Скажи мне, кто это сделал? — приказывает он, присаживаясь на корточки перед лежащим Неймаром, который пытается выровнять дыхание. Пеп протягивает руку и поправляет его воротник, после чего вытирает пальцы о его тюремную робу. — Помоги мне, и я помогу тебе. Неймар моргает, глядя ему в лицо. Он мог бы рассказать Пепу, что случилось. Сказать охранникам, как он нервно ждал в камере, стоял, вцепившись руками в ледяную решетку и низко опустив голову, ждал того, что в итоге произошло. Он мог рассказать им о трех мужчинах, которые проходили мимо его камеры, о совершенно безобидных с виду мужчинах, что-то обсуждающих шепотом. Он мог бы признаться Пепу, что один из мужчин оглянулся на него и рассмеялся, оглядел худощавое тело Неймара и облизнул губы. Мог сказать охранникам, что он шагнул ближе к камере и присвистнул, отчего Неймара передернуло от отвращения. А потом Неймар мог бы рассказать Пепу, что случилось дальше. Что двое мужчин позади свистнувшего обменялись взглядами. Что один непонятно откуда вынул блеснувший в полумраке нож и передал другому. А потом тот мужчина шагнул к свистнувшему, который все еще стоял возле камеры Неймара, схватил его за волосы и резким движением перерезал ему горло. Он мог рассказать об этом, потому что четко помнил каждую деталь. Помнил, как нож блестел в слабом свете верхних ламп, как струйка крови взметнулась в воздух… как мужчина перед камерой давился, оседая на пол, и хватался за держащего его убийцу, как булькала кровь в ране, как закатывались его глаза, когда жизнь с каждой секундой покидала его тело… Это было быстро. Быстрее, чем Неймар мог подумать. Когда все кончилось, тело рухнуло на пол. Кровь была везде, так много крови, что она походила на бутафорскую, капая с решетки и растекаясь по полу. Неймар посмотрел себе под ноги и быстро шагнул назад, чтобы лужа не коснулась его ботинок. Подняв голову, он уставился на невысокого, скромного мужчину, который только что совершил эту кровавую мерзость. Убийца был невысоким… это было первое, на что Неймар обратил внимание. Маленьким настолько, что едва доставал Неймару до плеча. Худой, но не тощий, с мускулистыми руками, выглядывающими из-под коротких рукавов — одна была покрыта яркими заметными татуировками. Его волосы были темными, шелковистыми на вид, зачесанными назад так, будто он следит за прической, и это шло ему. Кожа мужчины была светлой, гладкой, как фарфор и такой же белой. Кроме разве что кровавых капель на его лице. Он с любопытством взглянул на Неймара, через плечо протянув нож обратно лысому мужчине за его спиной. И затем он спросил у Неймара то же, что и Пеп пытался вытрясти из него сейчас. «Что ты видел?». Его голос был низким и хриплым, и Неймар придвинулся ближе к решетке, чтобы четче его расслышать. Было в нем что-то такое. Неймар моргнул и облизнул губу. Во рту было сухо, и Неймару понадобилась целая минута, чтобы собраться с мыслями. Он не чувствовал страха, печали или боли от того, чему только что стал свидетелем, хоть и смотрел с опаской на кровь, подбирающуюся к его ногам. Нет, он ничего не чувствовал. Бросив взгляд на тело, он снова взглянул в лицо мужчине перед решеткой. — Ни-чего, — прошептал Неймар, наконец делая выбор, но слова застряли в горле, и ему пришлось повторить еще раз. — Я ничего не видел. Мужчина приподнял бровь и улыбнулся так безмятежно, будто они разговаривали о погоде. Шагнув назад от человека, которого он только что зарезал, он прислонился к стене, будто ждал чего-то. Неймар сначала не понял, чего он ждет, а через секунду увидел копошащихся в коридоре охранников, потом они закричали, раздался топот десятков ног, заорала сирена, разрывающая громкоговоритель. Мужчину впечатали лицом в стену, дотошно обыскали на предмет оружия, но ничего не нашли. Неймар продолжал смотреть, гадая, куда успел деваться лысый мужчина, забравший нож. Происходящее со стороны напоминало фильм. Появившаяся медсестра проверила пульс лежащего на полу мужчины, но в этом уже точно не было смысла. Он умер, потому что мгновенно истек кровью. Но казалось, что всем на это наплевать, один охранник даже выругался трехэтажным, когда вступил в лужу крови начищенным ботинком. Убийцу увели прочь. Он не сопротивлялся, вообще не сопротивлялся, когда его скрутили. Ушел он молча, но его глаза горели, а на лбу расцвел лиловый синяк оттого, что его приложили носом об стену. Когда его уводили, он подмигнул Неймару, ну или вроде бы подмигнул, по крайней мере, это было похоже. Да, Неймар прекрасно помнил каждую деталь. Именно поэтому Неймар сейчас таращится на Пепа, а охранники молчаливыми тенями маячат за его спиной. — Ничего, — повторяет он, пожимая плечами. — Я ничего не видел. — Его лицо бесстрастно, и сдаваться он не собирается. Выражение лица Пепа будто разглаживается, отчего позвоночник Неймара продирает ознобом до самого верха. — Ладно, — говорит Пеп, вздыхая и поднимаясь на ноги. — Если ты так хочешь… — бормочет он, махнув рукой в сторону Неймара. Видимо, это знак, потому что остальные охранники кидаются к нему с дубинками наперевес. Неймару остается только свернуться на полу, потому что удары сыплются один за другим. Это не первый раз, когда его избивают, и точно не последний. Но это вовсе не значит, что ему не больно — Неймар скребет ногтями по полу, отчаянно желая увернуться и сбежать, пока дубинки охаживают его спину и ноги. — Ничего, я ничего не видел! — повторяет он снова и снова, так громко, как может, но потом затыкается, поскуливая — один удар приходится прямо на его затылок. Он не сразу понимает, что пол под ним трясется. Неймар открывает глаза, задыхаясь от полученного удара в живот, и пытается понять, что происходит. За лавиной ударов он слышит, что люди кричат. — Произвол! Полицейский произвол! Пол дрожит, потому что заключенные грохочут по решеткам своих камер и топают ногами. — Ебаные свиньи! — и прочая грязная неразборчивая ругань смешивается с воплями протеста. — Начальника тюрьмы сюда! Начальника тюрьмы! — скандируют заключенные в один голос. Пеп матерится. — Достаточно, — шипит он, и охранники немедленно покидают камеру. — Это еще не конец, — говорит Пеп, возвышаясь на Неймаром и глядя на него сверху вниз. Не получив ответа, он быстрым шагом выходит из камеры и с грохотом закрывает решетку. — Заткнитесь! — орет он, шагая по коридору, яростно стуча дубинкой по решеткам. Его встречают глумливые выкрики и брань. Неймар почти не ощущает, что его тело буквально кричит от боли. Он с трудом поднимает руку и осторожно касается губ. Он их не чувствует, рот будто онемел, но на пальцах остаются следы крови. — Мило, — сипит он, а все вокруг вдруг начинает куда-то плыть. Это его последняя мысль перед тем как мир становится черным.