***
— Дамы и господа, леди и джентльмены, — на подиум вышел Андрей и Катя тревожно замерла, не замечая, насколько сильно ее внутреннее напряжение. — Мы очень рады видеть всех вас здесь, на празднике красоты, моды и вдохновения. Из года в год наша компания старается развиваться, искать новые творческие решения, делать женщин красивыми, яркими и счастливыми. Благодаря непревзойденному гению Милко, всеми нами любимого, новая коллекция становится чудом, откровением, открытием и даже приятным шоком. А все потому, что одного таланта мало. Нужна еще и любовь. Автор коллекции назвал ее «Откровения любви» и я полностью с ним согласен. Уверен, когда вы познакомитесь с невероятными нарядами, вы поймете, что я был прав. Всем хорошего вечера! Мы начинаем! — Андрей ушел за импровизированные кулисы. Катя проводила его неприлично сияющим взглядом. Только сейчас она поняла, как соскучилась по Жданову и насколько его ей не хватало все эти годы. — Катюша, хлопаем, — подсказала ей Юлиана, сидевшая по левую руку. Опомнившись, Катя зааплодировала первой модели, открывающей показ. — Идея шедевральная, — на ухо подруге призналась Катерина. — Критики, похоже, уже вполне довольны. Виноградова глянула на сидевших неподалеку модных критиков и поняла, что Катя в общем-то права. Со многими она работала уже достаточно давно, могла по выражению лиц понять примерное содержание статей и рецензий. Камеры, снимавшие показ с разных точек, совершенно не мешали и не портили впечатление, это радовало. Юлиане хотелось, чтобы и интернет-трансляция получилась качественной и достойной. — Будем надеяться, что эти аллигаторы не сожрут нас с потрохами, — с улыбкой произнесла Юлиана. Волнение понемногу стало отпускать, хотя все равно еще было тревожно. В любой момент что-то могло пойти не так. Катя, бывавшая на разных показах чаще всего воспринимала это как не слишком приятную обязанность и работу. Она не скучала, не занималась посторонними делами, но при этом считала минуты до окончания мероприятия. Сейчас же, на презентации новой коллекции «Зималетто» ей было очень интересно. Действо ее по-настоящему увлекло. Динамичная приятная музыка хорошо дополняла спецэффекты, на фоне которых модели в своих необычных нарядах смотрелись великолепно. В какой-то момент Катя поймала себя на мысли, что несколько платьев из представленных она могла бы купить. К тому моменту, когда на подиум для финального прохода вышли все модели, аплодисменты заглушали музыку. Сияющий Милко вышел на поклон, получил красивый букет алых роз от своего нынешнего бойфренда, наслаждаясь каждым мгновением успеха. — Все, Юлиана Филипповна, можно выдыхать, — Катя первым делом обняла подругу. — Да. Просто гора с плеч, — с облегчением отозвалась Юлиана. — Ну что, пойдем поздравлять всех причастных? — Пока их не растерзали журналисты, — Катя кивнула на плотное кольцо журналистов, обступивших Милко. Возле дизайнера крутился Лео, по случаю показа одетый в ярко-красный брючный костюм. Платиновые волосы, уложенные в красивую прическу, переливались от блесток. — Юлиана, это было круто! Такие спецэффекты! — Михаил, вынырнувший из толпы с двумя бокалами шампанского, выражал собой детский восторг. — Организация на высочайшем уровне, такого даже в Европе нет! Катя рассмеялась. — Что? — Я сказала Жданову ровно то же самое. — У гениев мысли сходятся, — ничуть не смутился Борщев. — Спасибо, Мишань, я вас пока оставлю. Нужно переговорить с несколькими людьми. Катя осталась в компании Михаила, периодически поглядывая на сцену. К выступлению российский знаменитых певцов и певиц она относилась спокойно, но Мише, похоже, нравилось и она осталась с ним. Все равно Жданову было пока не до нее, а пообщаться с кем-либо еще успеет.***
Ты пришел не смотря мне в глаза. Поняла, что тебя потеряла. Ты молчал, но глазами сказал. Что уже ничего не осталось. Осыпаются чувства мои. Я тебе говорю открыто: Я не верю тебе. Но тебя я прощу.
— Палыч, я погнал! — торжественно оповестил друга Роман Дмитрич, поставив пробегавшему мимо официанту на поднос пустой фужер из-под шампанского. — Ага, — Жданов кивнул, оставив попытки отцепить от себя изрядно нетрезвую Киру, но не очень в этом преуспел. Мысленно радуясь, тому, что Катя сейчас занята разговором с каким-то мужчиной и не видит этой картины. Конечно, он ревновал Катерину, но ее отвлеченность в данный момент была ему на руку. — Удачи, Ромочка, — пожелала Воропаева, с трудом фокусируя взгляд на Роме. Рома сделал «страшные глаза», намекая другу на то, что от Киры надо избавиться любой ценой и ловко лавируя в толпе, начал продвигаться к выходу. — Андрей, показ прошел превосходно, мы тебя поздравляем, — Павел Олегович наконец-то добрался до сына. Андрей был ужасно этому рад. — Умница, сынок. Ты покоряешь все новые и новые вершины, мы очень тобой гордимся, — добавила Маргарита, неодобрительно поглядывая на Киру. — Деточка, давай отойдем на пару слов, нам нужно поговорить. — Давайте, — послушно кивнула Кира и позволила Маргарите себя увести. Маргарита Рудольфовна завела Киру в одну из пустующих комнат, отданных под гримерку. — Можно я присяду? — Кира выразительно глянула на кожаный черный пуфик, чувствуя, что пол под ногами потерял былую устойчивость. — Садись. Кира, разговор будет серьезным. Я хочу, чтобы ты меня услышала и больше к этому мы не вернемся. — Я вас слушаю. — Нет это я тебя хочу послушать. Зачем ты снова вешалась на Андрей, зная, что на показе будет Пушкарева? Зачем, Кира? — А он что, ее собственность? В конце концов, я была его невестой, а эта…. — Кира хихикнула. — Андрей близкий для меня человек. — Безусловно, близкий. Вы росли вместе. Но сейчас, девочка моя, все изменилось. Андрей выбрал Катерину, мы должны уважать его выбор, потому что желаем ему счастья. — Крысу, сбежавшую с корабля в самый сложный момент, да еще предавшую, я не собираюсь уважать. — Предлагаешь выяснять, кто больше навредил компании, кто в какое время ушел? Это глупо и непродуктивно, Кира. Я очень хорошо к тебе отношусь, мы с Пашей считаем вас своими детьми. Но именно из любви к тебе, я прошу, Кирочка, не мешай Андрею. Все равно у тебя нет никаких шансов. — Почему? Что хорошего вы нашли в этой очкастой мымре? — В каждом человеке есть что-то хорошее, надо лишь уметь это рассмотреть. Катя родила Андрею дочерей, он хочет принимать участие в их жизни, естественно, Катю просто так он не вычеркнет. Поэтому, не унижай ни себя, ни его. — Я поняла! — Кира рассмеялась. Казалось, что еще немного и она расплачется. — Мне просто надо родить Андрею ребенка. И тогда он точно никуда не денется. Хорошая идея, спасибо, Маргарита, я учту. — Ну что ты такое говоришь, Кира? Зачем тебе это? Мне казалось за столько лет ты отпустила Андрея, научилась жить без него. И как же Никита? — Никита? А что Никита? Мы в разводе, видится с нашим сыном на выходных… У него новая семья, он счастлив. — А ты? Я пытаюсь понять твои мотивы. Ты хочешь отомстить Пушкаревой? — Слишком много чести, — высокомерно отозвалась Кира. — Она чужая, ей здесь не рады. Пусть поймет это наконец и уедет в свою Францию вместе с девчонками. — Ты меня не слышишь. Поговорим потом, когда ты будешь в форме. Но сейчас я тебя прошу уехать отсюда. Показ состоялся, ты убедилась, что дела в компании идут неплохо… Я вызову тебе такси. — Никогда не думала, что вы будете защищать Пушкареву. — Никто не имеет права лишить Андрея детей, а нас с Пашей внуков. Если Катерина увидит тебя с Андрюшей, она запретит нам видеться. — Она и так может вам запретить. Просто потому, что ей этого захочется, — Кира, цепляясь за гримировальный столик, поднялась на ноги. — Не надо мне такси, сама доберусь. — Нет, в таком состоянии ты одна не поедешь. — Меня Сашка отвезет, — отмахнувшись, Кира вышла из гримерной. Маргарита все же вызвала такси, затем перезвонила Александру и попросила его забрать Киру и отвезти домой. «Какая же она еще маленькая, Кира… Так и осталась избалованной капризной девчонкой, к ногам которой родители положили весь мир. Взрослая женщина, состоявшаяся, зачем-то пытается получить то, что ей совершенно не нужно. Андрей никогда не примет ее обратно. Главное, чтобы она дров не наломала. Не дай Бог забеременеет… Мать, как показала практика, из Киры никакая», — придя к такому неутешительному выводу, Маргарита Рудольфовна вернулась обратно в зал.***
— Каждое слово ловлю… Че-то там… секрет… Я тебя больше люблю, ты меня больше нет… Ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля… — напевал Малиновский приставшую песню. Он сам такое не любил, но девушкам нравилось. Да и на показе певица исполнила прошлогодний хит весьма неплохо. Новую песню Рома не услышал, собираясь быстро смотаться к Андрею домой и вернуться за девчонками. Роман отогнал навязчивое видение пышнотелой певицы в ярко-фиолетовом брючном костюме и поморщился. «Голос приятный, поет «на четверку», и неплохо все. Если конечно на нее не смотреть. Молодая эффектная баба, но толстая. Ей бы похудеть килограмм на двадцать-тридцать… И усы убрать. И гардероб сменить. Вот неужели сама, дура не понимает, что жрать на ночь — это ставить крест на себе?.. Так, ладно. Надо отвлечься от жирных баб, иначе у меня все настроение пропадет, и никакие мидии с кальмарами его не поднимут. На этот вечер планы замечательные — отвезу Ирочку, Наташу и Яну в «Мезальянс», завтра можно и припоздниться… Палыч поймет, хотя ему не до меня будет… Отношения с нашей госпожой Белладонной налаживать всю ночь будет. Эх, где мои семнадцать лет… Стоп. В семнадцать лет я был нищим студентом-голодранцем. И девушек у меня не было от слова совсем. Потом, спасибо Жданову, все наладилось… А сейчас он пытается променять нашу дружбу на бывшую мышку-норушку из каморки. И дети… Ну ладно бы пацаны были. Так нет же…» — думая таким образом, Роман успел сделать все задуманное. Убрал шампанское в холодильник, рассыпал по постели в спальне лепестки роз, коробочку с ними оставил в ванной, распихал в заметных местах свечи и приготовил зажигалку. Затем пристроил на журнальном столике коробку с конфетами и вазу с фруктами. Спохватившись, достал маленькую тряпочку, чтобы протереть панель на дверном проеме и полку над кроватью, чтобы не осталось его отпечатков. После чего установил две крошечные камеры. Довольный собой, Роман вышел из квартиры ровно в назначенное время, предвкушая хороший отдых с красавицами-моделями.***
Вечер уверенно вступил в свои права, город зажегся тысячами огней, Кате это нравилось — ощущать себя среди мегаполиса, города, который никогда не спит. — Как доедешь, позвони, хорошо? — Конечно, — пообещала Юлиана и помахала на прощание рукой. Машина отъехала с парковки. Практически одновременно с этим к Кате подошел Андрей, совершенно буднично накинул ей на плечи свой пиджак и снова взял за руку. — Весь вечер думал только о тебе. — Надеюсь, хорошее? — Катя усмехнулась. — Конечно. — Знаешь, мы когда увиделись первый раз… Мне показалось, что ты совсем чужой стал. Я думала над этим, пыталась понять… А сегодня ты убедил меня в обратном. Ты не чужой, нам нужно немного времени, чтобы привыкнуть друг к другу обратно. — Я согласен, но… У нас мало времени на привыкание. Ты уедешь обратно, я останусь тут. — Давай не будем торопиться с выводами. Времени у нас много, нужно только его правильно использовать, — Катя улыбнулась. Странным образом, она много улыбалась сегодня именно благодаря Андрею. И ей было хорошо рядом с ним. Спокойно. — Предлагаю начать привыкать прямо сейчас. Поехали ко мне. Кате понравилось то, что Андрей не спрашивал, не уговаривал ее, он просто поставил ее перед фактом. И она не видела причин для отказа. Уже в машине Жданов как-то странно посмотрел на Катю, сидевшую рядом. Огни уличных фонарей и проезжавших мимо машин красиво отсвечивали на ее волосах, бликовали на очках в элегантной тонкой оправе. В этом было что-то волшебное, но в подобных мыслях Андрей стеснялся признаваться даже самому себе. Он слишком привык держать все в себе, поделиться сокровенным не получалось даже с близким другом. — Ты действительно меня простила? — Тебя — да. А себя и Романа — нет. Не будем это обсуждать именно сейчас. Мы успеем обо всем поговорить, — чуть улыбнувшись, Катя вздохнула. — Я поехала с тобой, потому что хочу этого. Нам нужно побыть именно вдвоем, привыкнуть друг к другу заново. Вспомнить. Или наоборот, не вспоминать, начать заново. Андрей поймал себя на дурацкой мысли, что по закону мироздания сейчас должно произойти что-то странное и мешающее. Например, звонок Киры. Как это бывало раньше. Он часто подвозил Катю домой, так же часто отвечая на постоянные претензии экс-невесты. «Что я делаю? Столько лет жила обычной жизнью, в другую страну сбежала, чтобы подальше отсюда… А сейчас еду с ним, как будто так и должно быть. Может быть зря? Какое будущее нас ждет? Жданов останется тут руководить компанией… Я вернусь обратно в Лион. У девочек школа и вообще, у меня тоже есть работа… И как? Жить на две страны? Не хочу… Так. Стоп. Я начинаю по привычке надумывать лишнее. Сегодня был красивый праздничный вечер, я хочу быть с Андреем, я по нему соскучилась. И я все еще его люблю. Скорее не той любовью, что была раньше, но тем не менее. У нас есть сегодня, такое, как хочется. О будущем подумаем потом. Нельзя торопить события, мы прожили целых семь лет вдали друг от друга… Кидаться в омут я просто не имею права. У меня дети, в конце концов. Кстати, о детях…», — Катерина достала телефон и набрала домашний номер. — Мам, у вас все нормально? Почему ты не звонила? — Катенька, у нас все хорошо. Девчонки спят, я прочитала им сказку, они почти сразу уснули. А до этого мы гуляли в парке, убирались дома и готовили ужин. Все хорошо, миленькая. Что ж я отвлекать тебя буду, если все нормально? — Они слушались? — Да. Даже не просили мороженое, обошлись фруктами. — Ну хорошо, мам. — А ты сейчас где? С Андреем? — Елена Александровна перешла на шепот, хотя дома кроме нее и девочек никого не было. — Да. — Ой, все-все, не отвлекайся на меня. — Спокойной ночи, — Катя отключилась, чувствуя, как на лице непроизвольно появляется улыбка. — Елена Санна спрашивала, с кем ты? И тебя так просто… — Жданов смутился, понимая, что слово «отпустили» трудно применимо к тридцатилетней женщине. Катя — уже не та смешная девочка с косичками, преданная ему и преданная им, готовая кинуться к нему по первому зову. — Она знает, что ты отец Ани и Аси. Это само собой разумеется, что я нахожусь в твоем обществе. И, хочу заранее расставить все точки… Андрей напрягся, понимая, что вариантов у Кати не так много. Он может услышать о каком-то ее бойфренде, и не факт, что примет это спокойно. — У меня никого нет. Бойфренда, имею ввиду. Здесь, в Москве, я встречалась с Михаилом Борщевым. Он ресторатор, встреча была сугубо деловой. — Кать, не оправдывайся, ты не должна… — начал Андрей, в душе крайней довольный таким поворотом. Катя была его и только его. Он должен доказать ей, что она ему нужна, что он ее любит и не может без нее. — Нам хватило недомолвок в прошлом. Хочу, чтобы ты знал — кроме тебя у меня никого не было. Кто бы и что тебе не говорил — это неправда. — Ты о чем? — Прости, что снова поднимаю неприятную тему. Но… Твой друг, Роман Дмитрич, наверняка не дремлет. — Мы уже почти приехали, Катюш. У тебя есть последний шанс передумать, — Андрей улыбнулся, хотя ему было совсем не весело. Он нервничал, как на первом свидании в своей жизни. — Предлагаешь сбежать и оставить тебе туфельку? Нет, Андрей Палыч. Я выбрала вас ровно восемь лет назад, решение менять не собираюсь. Катя первой выбралась из припаркованной машины, понимая, что еще чуть-чуть, и она сама кинется в руки Андрею и не сможет от него оторваться. Он действовал на нее магнетически, теперь Катя смеялась над собой, вспоминая, как пыталась избегать Андрея — обмануть себя оказалось сложнее всего.