До смешного очевидно

Ладно, Питер, реально, естественно, это было вообще без вопросов, - принялся дрочить. Что ему еще оставалось делать? Он остался один на крыше, отвергнутый и проигнорированный. Сперва Питеру было крайне неловко – находиться под открытым небом, фактически, на улице, но… Здесь ведь все равно никого не было, а если Пятница и вела какое-либо видеонаблюдение по периметру – она вела его везде, Питер уже научился не реагировать на ненавязчивый вуайеризм ИскИна. Так что Питер отставил кофе, укрылся пледом, приспустил джинсы и коснулся себя, пытаясь забыть, что он не в помещении. Впрочем, стоило Питеру подумать о Тони, как тут же все смущение и лишние мысли выветрились из головы. Они целовались буквально только что, Питер все еще ощущал жар на губах от умелых голодных поцелуев Тони. Он недавно прикасался к телу Тони Старка, облапал где только смог, он даже в самых смелых мечтах не допускал, что такое когда-нибудь в реальности с ним, Питером, случится. Поэтому Питер представил… Ему все же представилось, что могло бы случиться на крыше, если б Тони уронил его на плед, навис сверху, не сбежал: Питер вообразил, что Тони Старк трахал его, очень настойчиво и сосредоточено, и боже, как хорошо Питеру было при этом. Он хотел ощутить тело Тони на себе, его силу и тяжесть, хотел, чтоб Тони вжимал его в эту крышу, чтоб он сам обхватывал Тони ногами за поясницу, он хотел Тони в себе, хотя никогда не захотел бы подобного ни с кем другим, – Питер хотел полностью принадлежать Тони Старку, хотел, чтоб тот взял его всеми возможными способами, чтоб сделал полностью и безоговорочно своим. Питер водил рукой быстро и часто, он был почти на пике, только представляя, как отдался бы Тони… ему не было бы страшно сделать это, точно так же как он точно знал, что ему понравится отсосать Тони, что это будет восхитительно и ничуть не унизительно – так оно и оказалось, Питеру никогда еще не было так хорошо, никогда он не испытывал такого счастья и удовлетворения, как тогда, когда чувствовал, как член Тони скользит в его горло. Вспомнив об этом поверх своих фантазий и вспомнив, как он только что оглаживал тело Тони, Питер буквально выгнулся в сладкой судороге и кончил. Вспотевший, растрепанный, взбудораженный, он глотал прохладный ночной воздух. Перед глазами мелькали звезды - в самом прямом смысле слова, потому что небо уже затянула их алмазная россыпь. Вот теперь… Питер взял чистой левой рукой термочашку. Теперь он попьет кофе. Не то чтобы Питер верил, что через пять минут его снова не начнут посещать навязчивые горячие фантазии. Впрочем, и ладно. Тони Старк неотвязно преследовал Питера в его воображении каждую секунду – и там, в своем воображении, Питер был счастлив, Питер был с Тони, Питеру было до безобразия хорошо. И как в то же время Питеру-на-крыше, Питеру-вне-его воображения стало до слез обидно и больно. Потому что стоило Питеру выключить в своей голове детские восторженные вопли хочу-Тони-Старка,-какой-же-он-классный! и попытаться проанализировать ситуацию – то есть подумать как взрослый человек, который все понимает – и Питер приходил к единственному возможному выводу: ситуация – хуже некуда. Для Питера. То есть совершенная безнадега со всех сторон. Сперва Питер поверил в дурацкий стереотип, что Тони Старк делает все что хочет, а границы его моральных принципов весьма… туманны. Серьезно, - еще тогда, когда впервые позволил себе фантазировать о Тони Старке, - он считал единственной своей бедой тот факт, что Тони не захочет его, не посмотрит на него никогда в жизни. Однако все оказалось сложнее. Нет, этого просто не могло быть! Тони, который должен был понимать, какая чушь – юридические формальности, который сам был в юности осознанной самостоятельной личностью с невероятным интеллектом, и, в то же время, – любителем пуститься во все тяжкие (наверняка посылая глубоко и далеко всех, кто посмел бы что-нибудь вякнуть про его возраст) – вот этот Тони вбил себе в голову, что возраст Питера – проблема. Питер, стукнувшись затылком о настил крыши, застонал сквозь зубы. Он понятия не имел, как переубедить Старка, если Старк однозначно что-то для себя решил. И нет, Питер не согласен подождать пару лет! Тони Старк был уверен, что у Питера юношеская влюбленность, которая, стоит ему слегка повзрослеть, развеется, как тени под утренним солнцем. Питера же теперь, здесь и сейчас, постиг другой страх, - и в своем умозаключении Питер был уверен куда как больше, чем в смешном-нелепом-глупом убеждении Тони, что Питер Тони разлюбит. Питер был твердо уверен, что если подождать год, полгода, месяц, неделю – сам Тони переключится, отвлечется, будет поглощен другими событиями и людьми, - Тони очень быстро расхочет Питера. Здесь и сейчас настолько совпали время, ситуация и место… Они торчали на Базе, предоставленные себе и многими покинутые (и Тони все еще был, был в полном раздрае из-за рассеявшихся по миру Мстителей), и Тони, по его собственному признанию, прельстила абсолютная восхищенная беспрекословная влюбленность Питера – Питер был уверен, что меньше чем через неделю Тони отпустит. Нет, он не считал, что Тони Старк слишком поверхностен, или непостоянен, напротив… Проблема в том, что кроме этой своей любви, полной и безоговорочной, своего юношеского желания Тони больше жизни – Питер не мог ничего Старку предложить. Кто такой Питер и кто такой Тони Старк? И как скоро Тони Старк об этом вспомнит? Если Питер смирится, отстанет и уедет домой – произошедшее между ними выветрится из памяти Тони стремительно, как смутный сон. А если Питер продолжит наседать, преследовать Тони, все время мозолить ему глаза… Как скоро терпение Тони лопнет, и его заинтересованность перерастет в гнев? Питер и так… Ему на самом деле было неловко и страшно: он повис на Тони, поцеловал его по собственной инициативе, постоянно натыкался на Тони, в то время как Старк старался всячески его избегать (но вот это получалось совершенно непреднамеренно, правда). Питеру было страшно до ощущения холодного камня в желудке – навязываться Тони Старку, домогаться Тони Старка. Но, стоило им оказаться рядом – Питер переставал себя контролировать. И вот что в итоге получалось: если Питер исчезнет, перестанет маячить перед Старком – тот очень быстро его забудет, а если Питер продолжит настаивать на своих чувствах – Тони в конце концов взбесится и вышвырнет Питера, - есть же предел его терпению? Питер сделал несколько мелких глотков кофе сквозь зубы – кофе оказался отменным. На Базе был восхитительно вкусный кофе, Питер не уставал удивляться этому, - дома он пил либо растворимую бурду, либо молотый кофе, сваренный в турке – с осевшей на дне кофейной гущей. Так что Питер с удовольствием присосался к чашке – пить ему очень хотелось. И вот так: укутанный пледом поверх спущенных штанов, пьющий кофе, мучимый послеоргазменной жаждой, Питер вдруг почувствовал за своей спиной шелест и мягкий удар о поверхность посадочной площадки. Питер подавился кофе. Он принялся откашливаться и плеваться, в то же время скользнув правой рукой под плед пытаясь натянуть белье и штаны (а сломанная нога ему здорово мешала, не позволяя сохранять равновесие в сидячем положении). При всем этом, судорожно и не вполне удачно натягивая штаны, копошась под пледом, Питер пытался скосить глаза назад, чтоб понять, кто появился среди ночи на крыше. Трепеща плащом на ветру, к лифту приближался Вижн. Твою-мать-твою-мать! Питер вдруг сообразил, что Вижн его – Питера Паркера – совершенно не знает. И Питер, пусть даже он более менее справился со штанами, - не представлял, как себя следует вести. В любой другой ситуации Питер вскочил бы на ноги, встал навытяжку перед Мстителем и что-нибудь бы почтительно-восхищенно затараторил, объясняя свое присутствие. Но сейчас ремень джинсов у Питера все еще болтался незастегнутым, нога все еще мешала резво вскочить, и плед был где-то не слишком чистым, и руки Питер тоже предпочел бы помыть, прежде чем вести осмысленный непринужденный разговор. Да, а еще он только что пролил на себя кофе. - Ми-мистер Вижн, - пролепетал Питер с пола, так и не решившись встать. – Здравствуйте. Я… У меня сломана нога, поэтому, извините, я сижу. Я… Я здесь на законных основаниях, уверяю вас, и Пятница наверняка объяснит вам мое присутствие… Вижн остановился над Питером и внимательно, не моргая, чуть склонив голову к плечу, посмотрел на него. - Человек-паук, - спокойно, дружелюбно сказал Вижн, констатируя факт. – Я узнал твой голос. Я в состоянии запомнить и идентифицировать все слышанные мной голоса. Не бойся, я не стал бы проявлять агрессии к незнакомцу. И я более чем уверен, что случайных людей на Базе нет. Ты по-прежнему скрываешь свою личность, и мне не стоит разглашать факт твоей мной идентификации? Вижн был таким ярким и огромным – возможно, из-за развевающегося за спиной плаща, - что Питер ощущал подавленность: от того, что он сидит на полу, такой маленький и незначительный, а Вижн так весомо над ним нависает. - Э-э… Да, ну… Мистер Старк знает кто я, разумеется, и полковник Роудс знает, так что на Базе я наверное, получается, не скрываю свою личность, но в общем и целом скрываю, да, - протараторил Питер. – А вы… Рад вас видеть. Вот, в общем. На этом Питер иссяк. Вижн казался ему крайне интересным, как и любой из Мстителей, но сейчас Питер хотел только слинять с этой растреклятой крыши в душ – он с удовольствием поболтал бы с Вижном в любом другом месте в любое другое время, когда сам Питер будет выглядеть более презентабельно и не будет чувствовать себя застуканным за какими-то непристойными делишками. Вижн, впрочем, кивнул Питеру и отступил, не слишком им заинтересовавшись. - Приятно было познакомиться снова, Питер Паркер, - вежливо подытожил он. – Мне необходимо увидеть Тони Старка, так что приношу свои извинения, тороплюсь. Хорошего вечера. Звезды особенно прекрасны с этого ракурса, вы удачно выбрали панораму – наслаждайтесь видом. Вижн шагнул к лифту. Он ходил очень мягко и почти невесомо для своих габаритов. И летал почти беззвучно, и приземлялся так же – Питер даже со своим суперслухом услышал его слишком поздно, в основном благодаря шелесту плаща. - Ага, - ответил Питер вслед закрывшимся дверям лифта. Убедившись, что лифт двинулся вниз, Питер вскочил, застегнул наконец нормально ремень, схватил чашку, скомкал плед, пряча его подмышку, решив сразу же по приходу в душ сунуть плед в стиралку, и подобрал оброненный Старком планшет. Ни малейшего желания смотреть на звезды у Питера не было. Он вызвал лифт, надеясь, что тот не привезет больше никаких неожиданных гостей, и Питер покинет наконец злополучную крышу. *** Наутро Вижн и Старк улетели. Питер не то чтобы шпионил – он сидел на кухне с ее огромными панорамными окнами в пол, и буквально кожей ощутил вибрацию репульсоров Железного человека. Питер вскочил из-за стола, подбежал к окну и, едва не влипнув носом в стекло, успел увидеть, как Вижн и Железный человек взмыли над комплексом. Питер тоскливо проводил их полет взглядом. Это было просто катастрофой. Питер планировал сегодня зайти к Старку отдать планшет и… поговорить, в конце концов, что ли. Теперь Тони улетел, а Питер чувствовал себя до досадного хорошо. Нога не беспокоила его от слова совсем. Он даже спокойно ходил, наступая на шину. Питер ждал следующего медосмотра, как приговора. С него снимут шину и отправят домой. Питер даже подумывал: не упасть ли ему снова и что-нибудь себе сломать? Но подобные мысли его посещали скорее от отчаяния и не вполне всерьез. Если Питер опять покалечится, Старк догадается, что он специально, и точно отправит Питера в психушку. И точно не приблизится больше на расстояние пушечного выстрела. И костюм отберет. Зачем Старку мальчик-псих? И кому нужен в рядах супергероев парень с нестабильной психикой? Ладно, Питер осознавал, что умышленно калечить себя – это совсем нездорово. Но Тони улетел! А Питера вот-вот признают выздоровевшим и отправят домой! И тогда-то случится то, чего Питер больше всего на свете боится: Тони быстро забудет о своем мимолетном желании, занявшись более важными делами, отвлекаясь на все то, что требовало его внимания и было куда более актуальным, чем иногда напоминающий о себе влюбленный мальчишка. Нет, Питер ни на секунду не допускал мысли, что сумеет удерживать внимание и интерес Тони два года, пока ему, Питеру, не исполнится восемнадцать, или, о боже, какое-то безумно долгое количество лет, пока Питеру не стукнет двадцать один – черт знает, когда Тони сочтет его достаточно взрослым. Питер, действительно, просто хотел Тони, хотел переспать с ним и быть рядом столько, сколько Тони позволит, - Питер был бы морально готов к тому, что Тони его бросит, скорее рано, чем поздно. Но даже так получалось, что Питер хочет слишком многого. И не перепадет ему в итоге ни-ху-я. Как только Тони Старк вместо некоего внезапного для самого Тони отклика на приставания Питера начнет испытывать раздражение. О, в своей способности быть навязчивым, неуместным и достать кого угодно Питер не сомневался нисколечко. Он внезапно расхотел есть. И вообще делать что-либо. Питер, сунув подмышку планшет Старка, с которым не расставался со вчерашнего вечера, побрел в гостиную над мастерской. Он дождется Тони, чего бы ему это ни стоило. И вывалит все на него, честно. Что Тони Старк просто идиот, если считает, что Питер может заниматься сексом только через несколько лет, и что он, Тони Старк, будет тогда все еще заинтересован. Хотя едва ли Тони Старк так считает. Тони Старк, наверное, думает, что Питер просто свалившаяся на его голову проблема, раздражающий фактор, нарушающий его душевный покой. Питер дремал на любимом диване, время от времени просыпаясь и вздрагивая от малейшего звучания голоса Пятницы – он как приговора ждал, что ИскИн попросит проследовать для диагностики в медблок. Однако Пятница только напомнила, что Питер не завтракал, и сообщила, что полковник Роудс в столовой приглашает его присоединиться пообедать. Питер минуты три размышлял, насколько невежливым будет просто отказаться, но вдруг его осенило: у Роуди можно спросить, куда улетели Вижн и Старк. Питер, вскочив с дивана, припустил в столовую так резво, как будто шина на его ноге – просто неудобный обутый для смеха сапог, а никак не приспособление для фиксирования травмированной конечности. - О, ну ответ прост: я не знаю, - пожал плечами Роуди. – Я сейчас на скамейке запасных, да и, честно говоря, визит Вижна просто проспал. Он был на дипломатической миссии, связанной с деятельностью Фонда ликвидации последствий – ну, чтоб всячески демонстрировать, что Мстители лояльны и отвечают за последствия своих действий. Поэтому с чего бы Вижну вдруг примчаться посреди ночи и утащить куда-то Тони – понятия не имею, - полковник выглядел впрямь недоумевающим и самую капельку заинтригованным. – Пятница, имеешь что-нибудь нам по этому поводу сказать? – обратился Роудс в пространство. Он, кажется, и сам изнывал, будучи почти не вовлеченным в текущие супергеройские дела. - Вижн вернулся какое-то время назад и был задействован в кооперации со ЩИТом для поиска базы террористов в Нью-Йорке, ответственных за распространение нового типа взрывчатого вещества. Более конкретные подробности я разглашать не уполномочена, - расплывчато отрапортовала Пятница. Роуди поджал губы. Он выглядел… обиженным, каким часто выглядел и сам Питер, когда от него что-то скрывали. Питер с трудом подавил неуместный смешок. Он искренне сочувствовал полковнику, на самом деле. - Ах, Вижн, значит, вернулся какое-то время назад… - Он сразу же отправился в ЩИТ за инструкциями, - поспешно пояснила Пятница. Кажется, она стремилась максимально сгладить возможный конфликт. – До вчерашнего вечера Вижн не обладал какой-либо важной информацией, требующей экстренного обсуждения, поэтому вам не сообщили. - Да мне вообще, кажется, считают нужным сообщать только программу моих ежедневных тренировок для скорейшей реабилитации, - проворчал Роудс. Питер посчитал нужным свернуть тему про отлет Старка и втянуть Роуди в веселый увлекательный разговор. Питер болтал о своих тренировках и приключениях, попросив у Роудса по ходу дела тысячу столь необходимых Питеру советов. Как бы у него самого на душе ни скребли кошки, Питер чувствовал, что просто обязан оказать Роуди максимальную моральную поддержку. *** Ладно, в конце концов, сейчас действительно каникулы, и Питер вроде как нездоров, - а больным положено валяться в кровати и выздоравливать. Этим Питер пытался оправдать доканывающую его апатию. Пообедав, Питер снова притащился в гостиную и свалился на диван, повернувшись к миру спиной и уткнувшись носом в диванную спинку. Ужасно. Есть и спать, - вот то, чем он занимался целый день. И думать о Старке. Нет-нет-нет, лучше не думать, потому что здесь дрочить он не будет. Хватило вчерашнего конфуза на крыше. Хотя, даже когда Питер не думал о Старке в том самом смысле, он все равно продолжал о нем думать во всех смыслах остальных. Куда бы они ни отправились с Вижном – это ведь не опасно? Вижн и Железный человек вместе – настолько мощный боевой отряд, что едва ли им стоит опасаться каких-то террористов. Питер не должен переживать. За себя бы он не боялся, если бы отправился искать логово террористов. А за Тони боится, вот. Совершенно беспочвенно, между прочим. Питер тяжко повздыхал и совершенно не заметил, как заснул. - Пятница, детка, я устал хуже, чем когда слушаю тупые высосанные из пальца придирки Росса, по мне словно Халк протоптался, давай все твои отчеты – потом. Мне плевать, кто пытался до меня дозвониться, даже если это Шарлиз Терон с приглашением на свидание. Всё завтра. Питер мигом вскинулся и заморгал, услышав сквозь сон болтовню Тони Старка. Тот ерничал не только на публику, но даже когда вокруг никого не было и единственным его слушателем был искусственный интеллект – понял Питер, едва сообразив, где находится – очевидно, в гостиной над мастерской Старка, свернувшись на диване, и едва ли его видно за журнальным столиком. Тони вернулся? Да, и, кажется, ходит по комнате, не замечая Питера. - Вас поняла, - не стала настаивать Пятница. – Какую музыку желаете включить? Распорядиться подать ужин? Виски? - Нет-нет, я не пью, капли в рот больше не возьму, пока этот мелкий говнюк здесь, - сварливо отозвался Тони. – Какого хрена, спрашивается, он до сих пор здесь, мало мне без того проблем… А вот сейчас стало совсем неловко. «Мелкий говнюк» - это же не… это что ли про него, про Питера? Питер хрюкнул в диван, почти обидевшись. Надо было, пожалуй, как-то обозначить свое присутствие, потому что потом… будет еще более неловко. - Питер Паркер в комнате, - буднично уведомила Пятница. – Если вы говорите о нем, не желая, чтоб он слышал, считаю необходимым донести до вас эту информацию. - В смысле в комнате, в какой комнате? В своей комнате? – не понял Тони. Питер, которому надоело слушать диалог спиной, решил заявить о себе – все равно Пятница не то чтобы оставила ему выбор. - Я здесь, мистер Старк, простите, я заснул, - пролепетал Питер, сев на диване и потерянно моргая – он вправду был сонным, и яркий свет в помещении больно бил по глазам. Тони, чертыхнувшись, шарахнулся. - Я не специально, - виновато потупился Питер. - А по-моему, Паркер, ты именно что специально, - Тони выглядел максимально задолбанным и несколько пофигистичным – нет, не так, скорее не способным даже разозлиться от усталости. Старк был в плотном темном облегающем функциональном костюме, который всегда надевал именно на миссии – куда явиться в пиджаках от Армани было по меньшей мере глупо. Значит, они с Вижном действительно летали не на светский прием по делам Фонда. – Ты меня караулил, скажешь, нет? – Тони, немного постояв на дистанции, плюнул и буквально рухнул на второй диван напротив Питера. - Я хотел отдать вам планшет и поговорить, - насупился Питер. – Ну, то есть… Сколько можно? Вот что вы мне предлагаете делать, мистер Старк? Но, да, сейчас, наверное, я очень не вовремя. У вас был тяжелый день, раз вы… даже не пошли бы на свидание с Шарлиз Терон. Старк, фыркнув, обессиленно откинулся на спинку дивана, запрокинув голову и глядя в потолок. - Я не знаю, что делать тебе, Паркер. Я знаю, что делать мне – пальцем даже к тебе не прикасаться. Но до тебя в упор не доходит, и ты ничуть мне в этом не помогаешь. И что я могу предложить тебе делать? Отправиться спать в свою комнату – неплохой вариант. У тебя отличные апартаменты, вот что тебе там не сидится, или в игровой со всеми этими автоматами, или в кинотеатре, или в бассейне, лето на дворе, валяйся-загорай, чего тебе не хватает, Питер, что ты здесь ошиваешься? - Вас? – влюбленно пискнул Питер, не в силах отвести от Тони взгляда. Тони застонал сквозь зубы и спрятал лицо в ладонях. - Да что ж это за гребанный пиздец? – пробормотал он сквозь пальцы. – Питер, иди спать, тетей тебя заклинаю. Сегодня тот редкий вечер, когда меня не мучает бессонница, и я готов просто отрубиться, поэтому давай, кыш, - Тони оторвал взгляд от потолка, зыркнул на Питера и вальяжно помахал рукой, демонстрируя, в каком именно направлении Питеру следует свалить. Питер, по-хорошему, понимал, что именно это ему следует сделать. Тони просто устал. Не желает он сейчас разговаривать и, в общем-то, имеет на это полное право. А если Питер продолжит докапываться до человека в таком состоянии – Тони на него наорет, пожалуй, и тоже будет совершенно прав. Так думал Питер. Продолжая сидеть на диване. Тони выжидательно смотрел на него. Питер не мог заставить себя уйти. - Данунахуй, - сонно сказал Тони. – Но разговаривать я с тобой не буду. Да, я согласен, нам надо серьезно поговорить, бла-бла-бла и все прочее, но я сейчас не тяну ни на какой разговор. Спокойной ночи, Питер. Тони закинул ноги на журнальный столик, уложил голову на спинку дивана и, кажется, собрался заснуть прямо так, игнорируя приросшего к своему месту Питера. Питер шумно вдохнул. Не специально, просто… он снова был чертовски неуместно возбужден. Ему надо уйти, потому что никогда он не сможет заснуть на диване в непосредственной близости от Тони Старка. Питер чувствовал, как Тони пахнет. И чувствовал, что тот действительно вымотан. Питеру хотелось встать, подойти и размять Тони плечи. Для начала. Это самое меньшее, что Питеру хотелось. Тони не спал. Питер видел, как подрагивают его веки – так бывает, когда человек через силу держит глаза закрытыми. Питер подался вперед – просто, чтобы… Он не собирался трогать Тони. Его притягивало, словно магнитом. Он только… - Паркер, если ты будешь пялиться, я не засну, - проговорил Тони, не двигаясь и не открывая глаз. – Я тебя пальцем не трону, хватит чего-то от меня ожидать, я выразился достаточно ясно. Питер сглотнул снова. Почему ему было достаточно смотреть на Тони, на то, как тот расслабленно раскинулся на диване, и разговаривает, так же расслабленно, не напрягая мышц лица, не поднимая век, - что Питер настолько сильно возбудился? - Что ж, зато я себя могу трогать, сколько угодно, думая о вас, - этого вы мне не запретите, - сказал Питер дрожащим голосом. Тони моментально распахнул глаза. Он несколько шокировано уставился на Питера, кажется, не вполне доверяя тому, что услышал. Питер положил руку себе на промежность, поглаживая член сквозь джинсы. К черту, - почти злорадно подумал Питер, - не позволит он Тони Старку забыть о себе. И если Тони совсем, совсем этого не хочет – пусть взбесится и вышвырнет Питера с Базы, наплевать. - Вы же ничего не делаете. И меня не трогаете. Проблемы нет? – просипел Питер, чувствуя, что голос отказывает. Ему было достаточно того, что Тони потрясенно на него смотрит сейчас – это было более волнующим переживанием, чем он мог даже представить. Питер запустил руку под пояс джинсов, обхватил свой член, не решаясь все же спустить штаны. Погладил себя, прошелся один раз от основания до головки и тут же охнул – он был слишком чувствительным сейчас, он буквально горел и плавился под взглядом Старка. Тони не шевелился (а мог бы уже вышвырнуть за шкирку, если подумать), только непринужденно положил руку себе на колено. И прокашлялся, прежде чем смог заговорить: - Я бы счел это охренеть какой умелой провокацией, или что ты решил, что можешь со мной играть, Питер, если бы это не было настолько… наивно и открыто? Ты что творишь, алло? И что помешает мне встать и уйти? - Ну пожалуйста, - пролепетал Питер одними губами. – Останьтесь, я так хочу вас. Просто на вас смотреть. Вы ведь ничего не делаете, правда. Это я себя веду, как будто совсем тронулся на всю голову. Не вы, - Питер истерично хихикнул, не в состоянии перестать к себе прикасаться, начиная надрачивать уже всерьез, выгибаясь на диване, заходясь мелкой дрожью, - потому что на него смотрит Старк. Питер вдруг вспомнил свой сон. Тот самый. Когда ему впервые приснилось, что он отсосал Тони Старку. Тони в том сне смотрел на него так властно, голодно, жадно, одобрительно, с таким желанием, - Питер во сне тогда думал, что умер бы за то, чтоб Тони посмотрел на него так еще раз. Сейчас Тони смотрел так в реальности. Тяжелым, плавящим, томным, горящим и требовательным взглядом. Он не встал, не ушел. И ничего больше не говорил. Сидел, не шевелясь, с окаменевшим лицом – Питер только видел, как нервно подрагивают кончики его пальцев на колене. Питер истерично всхлипнул, вытащил все же руку, чтоб поспешно расстегнуть ремень, джинсы, стянуть их с боксерами до колен, обхватить стоящий член, пройтись рукой вверх-вниз, снова всхлипнуть – он так остро ощущал свои собственные прикосновения, никогда раньше, лаская себя, он не испытывал ничего подобного. - Я так хочу вас, мистер Старк, я только об этом и думаю, - заговорил Питер, быстро, глотая слова, постанывая и кусая губы, смотря, смотря Старку в глаза, не в силах оторвать взгляд, рассказывая все, чего так хотелось. – Я хочу отсосать вам еще раз, снова, это было так хорошо… Я хочу чтоб вы меня трахнули, пожалуйста, я с ума сойду, я хочу вас внутри себя, вы просто… я ничего в жизни больше так сильно не хочу. Я умру, если буду думать об этом еще целый год. Когда я трогал вас там, на крыше, у вас такое тело, я хочу почувствовать вас на себе, я хочу к вам прикасаться, я не могу к вам не прикасаться, я дрочил когда-то на какое-то видео, где вы просто разговаривали, и этого было… достаточно, - Питер задохнулся. Ему уже было достаточно. Тони смотрел на него. Тони судорожно вцепился в свое колено, у Тони стоял – Питер видел сквозь ткань его обтягивающего костюма, Тони оцепенел, Тони стиснул зубы до судороги – Питер видел, Питер был на пределе от всего этого, он дрочил себе быстро и рвано, без каких-либо изысков, размазывая смазку по головке – его и так словно током било от малейшего прикосновения, чертова тактильность обострилась до предела, Питер не мог дальше говорить – он только постанывал и задыхался, мамочки, пиздец, как это было стыдно, и как горячо, как завораживающе, как ему в голову вообще пришло совершить подобную дичь, как Тони на него смотрит… «Я люблю вас», - вскрикнул Питер в тот момент, когда кончил. Глядя Тони Старку в глаза. Тони самого буквально подбросило на диване в тот момент – Питер видел, да, видел. Питер ощущал на пальцах свою горячую сперму и... Он даже не задыхался после оргазма, он буквально, наоборот, перестал дышать, замер так же, как Тони напротив, осознавая невыразимое бесстыдство того, что он только что сотворил. Тони прикрыл глаза. Впервые с того момента, как Питер полез к себе в джинсы, разорвав зрительный контакт между ними. - Наигрался? – деланно безразличным голосом (его голос подрагивал, подрагивал, - Питер с недавних пор отлично улавливал малейшие оттенки тембра Тони Старка) спросил Тони. – Тогда надевай штаны, вытирай руки и двигай отсюда, я действительно хочу спать. Да, конечно, спать он хочет, так Питер ему и поверил! Питер вскочил, едва не рухнув вперед на журнальный столик из-за съехавших с коленей к щиколоткам джинсов. - Паркер, если ты встал чтоб двигаться в каком-либо другом направлении, кроме как к выходу отсюда, - я на тебя снова Марка натравлю, - по-прежнему пытаясь держать лицо, напряженно проговорил Тони. – Не приближайся ко мне. Дернешься в мою сторону – вышвырну, честно. Питер, схитрив, просто вышел из-за столика влево, натянул джинсы, придерживая их правой рукой, и присел на пятки перед Тони. К шине он привык уже настолько, что воспринимал ее как неудобный сапог, который сейчас раздражающе впился в правую ягодицу. Впрочем, Питера в данный момент не волновало бы, даже если б к ноге ему привязали чугунное ядро. - Мистер Старк, пожалуйста, - волнуясь, пролепетал Питер. – Вы же возбуждены, мистер Старк, можете сделать то же самое? Тони снова вскинулся на диване и издал какое-то возмущенное междометие. - Но, пожалуйста, вы ведь не трогаете меня, я не трогаю вас, что такого? Тони замотал головой. Кажется, способность говорить его покинула. Смотрел он на Питера все так же горячо, почти безумно, с какой-то зарождающейся яростью – яростью не на Питера. Питер, ерзая коленями, подполз ближе – совсем чуть-чуть. - Пожалуйста. Я бы умер, чтоб посмотреть на такое. Пожалуйста, вам же нужно, вы ведь все равно… станете дрочить, если я уйду, - Питер физически почувствовал, как у него покраснели уши после этих слов. – Или можно я вам отсосу, только не злитесь, ну пожалуйста, я ведь уже делал это, так какая разница?! - Паркер, уйди, пока я чего-нибудь не натворил, - выдохнул Тони напряженно и в то же время бесконечно устало. – Я сейчас на пределе, честно. Тяжелый день. Если ты полезешь ко мне, я применю силу, чтоб не сорваться. А ты и так покалеченный. Давай, ребенок, вали, - Тони с усилием оторвал руку от колена, помахивая в сторону двери. Он вспотел – кофта облепила тело, и грудь заходилась от частых вдохов, и запах, запах его усилился десятикратно – Питер просто не мог заставить себя уйти от такого Тони – с лихорадочно горящими глазами и лихорадочным дыханием. От Тони с таким больным, потерянным взглядом. Зачем он мучает их обоих? Питер схватился за журнальный столик, чтоб подняться, встал, качнулся в сторону Тони, - в этот момент люк лестницы в мастерскую отъехал и снизу послышались громыхающие шаги. - Нет, пожалуйста! – успел крикнуть Питер, прежде чем пришагавший из мастерской Марк бережно схватил его под локоть и поволок к выходу. Питер, так и не застегнувший джинсы, придерживал их руками и был совершенно неспособен к сопротивлению и беспомощен. - Спасибо, - ядовито крикнул вслед Тони, когда за Питером и Марком, нырнувшими в коридор, уже закрывались двери гостиной, - я отлично поспал! Марк тащил Питера в его комнату – не то чтобы волоком волок, но попробуй сопротивляться титановому костюму. Питер брел следом, беззвучно всхлипывая. Он знал, был совершенно, как никогда в своей жизни, абсолютно уверен, - оставшийся в гостиной Тони будет дрочить – дрочить, думая о Питере. И если все так, то что это за глупость, ахинея, дичайшая бессмыслица – почему они не могут заняться этим вместе, доставляя удовольствие друг другу, - вместо того чтоб безнадежно, снова и снова бродя по замкнутому кругу, бесконечно друг друга мучить?