Любовь, ведущая в ад

Часть 1 POV Дима Мне было семнадцать. Я только-только начинал жить. Да, отец бросил нас, оставив после себя ничего кроме кучи неоплаченных долгов, но семья все равно была дружная. Мы с братом помогали матери, как могли, я учился в престижном университете и у меня был любимый парень. В моей жизни все было хорошо, и ничто не предвещало надвигающуюся грозу. За окном октябрь. Несколько дней шли не унимающиеся дожди. Но сегодня, как будто в честь моего дня рождения, над пасмурным небом засияло солнце, прогоняя тучи за горизонт. Сегодня я хоронил двух самых дорогих мне людей. Марк и Костя хотели приготовить мне сюрприз в честь восемнадцатилетия. Я помню, как пытался отговорить их, но они были непреклонны. Вечером в ливень парни поехали за моим подарком, чтобы потом предъявить его имениннику. Но судьба распорядилась иначе. Они попали в аварию. Сегодня я не только не получил этот ненавистный подарок, но и хоронил брата и свою любовь. После прощальной речи к нам потянулись обтянутые в черные костюмы многочисленные друзья и родственники, чтобы выразить свои соболезнования. Когда все стали расходиться я, парень у которого сегодня был день рождения, остался один. Я посмотрел на мать. Глаза ее были пусты и безжизненны. Она похоронила не только сына, но и частичку себя. Смотря на маму, я боялся, что и она исчезнет, оставив меня одного на растерзание миру. Один. Я остался один. Хотя я прекрасно понимал, что веду себя как девчонка, но из-за паники, охватившей меня, я не мог ничего с собой поделать. Рядом со мной не было ни единого друга готового хоть как-то приободрить меня. Да, я даже и не догадывался, что у меня нет ни одного стоящего друга. Размышляя на эту тему, я заметил двух парней стоящих поодаль ото всех и старающихся скрыться в тени большого раскатистого дерева. Первый парень стоящий чуть ближе к большому скоплению людей был ниже своего приятеля. Он был одет в обычный ничем не примечательный черный костюм, его черные с красными прядями волосы торчали в разные стороны ни как не вяжущиеся с его одеждой. Лицо было довольно милое. Широко распахнутые глаза, устремленные в мою сторону, были полны сожаления, а тонкие губы дрожали, так что можно было подумать, что он сейчас заплачет. Второй был выше и шире в плечах, чем первый. Я так и видел, как за черным одеянием, состоявшим из кожаных штанов, облегающей майки и плаща, перекатываются мышцы. У парня были черные, доходящие до поясницы, волосы, обрамляющее мужественное лицо, высокие скулы, немного пухлые губы и такого же цвета, что и вся его одежда, глаза, в которых плясали бесенята. Поймав на себе мой взгляд, губы парня изогнулись в подобии улыбки. Что-то сказав своему приятелю, он покинул кладбище. Немного постояв и бросив на меня извиняющийся взгляд, другой парень последовал примеру друга и также покинул место средоточия моего горя. Прошло несколько минут после того как я смог оторвать взгляд от дерева, где недавно притаились два парня. С ними я бы никогда не стал иметь дела слишком подозрительно, на мой взгляд, они выглядели. Но что более странно это то, что я не помню, чтобы Марк и Костя общались этими парнями. Тогда зачем они сюда пришли и как они причастны ко всему произошедшему? Я не помню, как пришел домой, но когда упал на кровать, прижимая к себе подушку, еще хранящую запах Марка, чувствовал, как по щекам текут слезы. Я выплакал все, что накопилось с того момента, когда нам сообщили, что Марк и Костя разбились. Мама совсем расклеилась, и мне пришлось взять на себя кучу недетских обязанностей. Выплакав все слезы, я вытер глаза и обнаружил на тумбочке возле кровати белый конверт. Ничего что могло бы указать на отправителя я не нашел и только странная печать, не позволяющая прочитать письмо, притягивала взгляд. Как можно быстро, утоляя свое любопытство, я разорвал конверт, где красивым ровным почерком, мне до него расти и расти, было написано: «Все будет хорошо, поверь мне. Я знаю о чем говорю. Со временем действительно станет легче, боль потери пройдет. Поверь мне Дима». Нет, хорошо уже никогда не будет. Никто мне не мог такого обещать. На глазах вновь выступили слезы.