***
— Так, и что там с Кирс? — вернулась я к интересующей меня теме после утренних приятностей. Билл усмехнулся и снисходительно покачал головой, делая глубокую затяжку. Как я ни старалась его уговорить перестать курить в постели, ничего не получалось. Даже в такой мелочи ему было трудно уступить мне. — Знаешь, мне кажется, нужно ей рассказать...— задумчиво произнёс он, глянув на меня выжидающе. Я внимательно посмотрела на Каулитца. — Ты не шутишь? — Нет, у них вроде как что-то серьёзное наклёвывается. Скорее всего, Кирстен будет часто приходить, не сидеть же тебе взаперти всё время, — серьёзно произнёс он, стряхивая пепел в пепельницу, лежащую прямо на постели. — Верно, — промямлила я растеряно, глядя прямо перед собой, — Боже, я так боюсь, что она не поймёт и не простит меня, — я уткнулась лицом в ладони, пытаясь сдержать подступающие слезы. — В такие моменты я начинаю себя ненавидеть, — тяжело вздохнул парень и, взяв меня за руку, притянул к себе, крепко обнимая свободной рукой, — Она поймёт, Лив. Куда ей деваться? Вы же подруги, в конце концов. Тем более, что это я виноват. — Ладно, — шумно выдохнула я, — не время киснуть. Когда мне ей рассказать? — Да, хоть сейчас, — пожал плечами Билл и затушил бычок о пепельницу. Приняв душ и переодевшись, мы вышли из спальни и направились вниз, откуда доносились приглушённые голоса и смех. Я была очень встревожена, ведь мне предстояло рассказать подруге то, что я так долго и старательно скрывала. Я очень боялась её реакции и не знала чего ждать: громкой ссоры, тихой обиды, равнодушия или, наоборот, понимания со стороны Кирс. На лестнице я притормозила и нервно схватила Билла за запястье, останавливая и его. — Всё будет хорошо, Ливи, расслабься, — проговорил он ласково, потянув меня за собой. Я неуверенно кивнула и последовала за парнем. Зайдя на кухню, я как-то интуитивно спряталась за спину брюнета. Можно подумать, это меня как-то могло уберечь от предстоящего сложного разговора. Том, увидев нас с Биллом вместе, приподнял брови в удивлении и улыбнулся, а Кирс, что сидела к нам спиной, тут же повернулась, и на её лице отразился сначала шок, а потом уже растерянность и недоумение. Я выглянула из-за спины Билла и как-то совершенно по-идиотски улыбнулась и помахала рукой. — Привет, — почти неслышно произнесла я, обойдя, наконец, Билла и встав рядом с ним. — Привет, — ошарашено произнесла подруга и посмотрела на Тома, который не переставал улыбаться. — Кирс, — начал он, явно еле сдержав смешок, — Познакомься, это Оливия, девушка Билла. — Какого х...кхм чёрта здесь происходит? — спросила она на выдохе, ошалело глядя на меня с Биллом, — А как же тот менеджер по закупкам? — тупо спросила она, вызывая этим вопросом целую гамму эмоций на лице у младшего Каулитца. — Да, а как же тот менеджер по закупкам? — сложил он руки на груди и сверкнул глазами. Этого ещё не хватало. — Ты и есть тот менеджер, — цокнула я, а Билл заметно расслабился. — А тот врач Крис? И Бон, официант из «Ширли»? — не унималась подруга, — А ещё... — Боже мой, перестань, Кирс, — перебила я её, пока она не выдала весь список моих так называемых бойфрендов — Они все выдуманные. — Скудная же у тебя фантазия, — закатил глаза Билл, — врачи, менеджеры, официанты... — Офигеть...— протянула подруга, — Про Бона ты рассказывала чуть ли не в том году, то есть уже тогда? — она указала пальцем на нас с Биллом. Я кивнула и виновато посмотрела на Кирс. — Почти четыре года, — уточнила я. — Обалдеть...А почему же ты не рассказывала? — в недоумении спросила она, и я с облегчением отметила, что в её голосе не слышны были нотки обиды или злости, лишь непонимание и шок. — Кирс, давай поговорим наедине? — предложила я, подходя ближе к подруге. — Да, хорошо, — растерянно кивнула она и вышла из-за стола, направляясь в мою сторону. — Пойдём ко мне, и я тебе всё расскажу, — я приобняла обескураженную Кирс, когда мы вышли в гостиную. — У тебя и комната здесь своя есть? — изумленно воскликнула она, выпучив глаза. Из кухни послышались смешки близнецов. — Я здесь живу, — улыбнулась я немного виновато. — Блин, Лив! Почему же ты молчала?! — девушка посмотрела на меня огромными глазами в полнейшем непонимании. — О наших отношениях никто не знал, кроме Тома, их семьи и группы, — начала я оправдываться, пропуская подругу в нашу с Биллом комнату, — Он запретил мне кому-либо рассказывать, — почесав висок, я решила немного по-другому выразиться, — Точнее попросил не рассказывать. — Но почему?— всё еще недоумевала подруга, окидывая любопытным взглядом нашу просторную спальню. — Так проще. Он не хотел, чтобы на меня полился весь негатив со стороны особо активных фанатов и не хотел привлекать ко мне внимание прессы. Кирс посверлила меня взглядом какое-то время, а потом выдала с видом знатока: — Разумно. Их фанаты — не самый адекватный народ. По себе знаю, — ухмыльнулась она. — Ты не обижаешься? — спросила я с подозрением. — Ну, мне, конечно, обидно, что ты не поделилась. Могла бы и рассказать, ты же знаешь, что я не из болтливых. — Конечно же, знаю, но я не могла, понимаешь? — почти заныла я, подходя ближе и крепко обнимая подругу, — Прости, прости, прости...У меня, кроме тебя, больше и подруг-то нет. Я так хотела тебе всё рассказать, ты бы знала, я еле сдерживалась. — Хватит ныть, Машаль, — Кирс тоже обняла меня, — Я прощу тебя, если всё мне расскажешь с начала, не упуская подробностей, — погрозила мне пальцем. — Ты не представляешь, как долго я ждала этого момента. Поверь, ты устанешь от моих историй. — Ну, это вряд ли, — усмехнулась она и чмокнула меня в щеку, — Знаешь, если бы Том меня попросил держать всё в секрете, я бы тоже, наверное, не стала никому рассказывать, даже тебе. Только вот он не просил. Получается, ему всё равно на меня? — сделала она свой вывод, немного нахмурившись. — Нет, это значит, что Том — не такой параноик, как Билл, — поспешила я её успокоить. — Н-да? — прищурилась подруга. — А, может, он просто уже приставил к тебе круглосуточную охрану, — равнодушно произнесла я, но увидев, как Кирс перекосило от шока и ужаса, засмеялась, — Шучу, расслабься. Я и подумать не могла, что всё разрешится вот так вот просто, без обид и ругани. Реакция Кирстен стала для меня приятным сюрпризом. Теперь я чувствовала неимоверное облегчение от того, что могла рассказать подруге всё. И самое главное — она меня поймёт, ведь теперь она с Томом, а это значит, что и её ждёт масса всего «интересного и увлекательного»: любвеобильные поклонницы; модели и прочие публичные дамочки, что так любят окучивать со всех сторон близнецов; малоприятные слухи и сплетни; невозможность видеться месяцами и другие прелести жизни с братьями Каулитц. После обеда Кирстен и Том уехали по своим делам, Билла тоже внезапно дёрнули, и он умчался на встречу в Западный Голливуд. Оставшись наедине с собой, я решила позвонить доктору Адамс и сообщить ей, что приду к ней завтра в последний раз, и то не на сеанс, а просто поблагодарить за помощь. Да, возможно, со стороны могло показаться, что она ничего не сделала, просто сидела и слушала, но для меня эти встречи с доктором имели большое значение. Договорившись с психологом о нашей последней встрече, я зашла в комнату и бросила ленивый взгляд на два огромных донельзя забитых вещами чемодана. Присев на корточки у одного из них, я стала перебирать одежду, отмечая про себя, что здесь нет сценических костюмов и обуви. — Зачем столько одежды на пару недель? — ворчала я в полголоса, переходя к осмотру второго чемодана, в котором тоже была одна лишь одежда, — Значит, будет еще один чемодан для обуви и прочей мелочи и куда-то нужно сложить сценические костюмы, — я тяжело выдохнула, понимая, что всем этим придётся заняться мне, да еще под пристальным контролем Билла, который будет придираться абсолютно к любой незначительной мелочи, тем самым доводя меня до белого каления. Наконец, оторвавшись от чемоданов, я поднялась и подошла к открытому шкафу, намереваясь закрыть его, но моё внимание привлекла среднего размера деревянная коробка, которую я до этого ни разу не видела. Взяв её в руки, я отметила, что она довольно-таки лёгкая. Недолго думая, я открыла коробку, надеясь на что-то интересное, но мой взгляд потух, когда я увидела лишь кучу визиток и разных исписанных нервным Билловым почерком клочков бумаги. — Всё равно делать нечего, — сказала я себе и уселась вместе с коробкой на кровать, подобрав под себя ноги. Внутри и впрямь не было ничего любопытного: визитки адвокатов, журналистов, каких-то музыкантов, специалистов по связям с общественностью и прочих людей, с кем Каулитцы периодически имели дела; салфетки и вырванные из блокнотов листочки с какими-то адресами, цифрами и непонятными обрывками фраз; чеки из отелей, ресторанов и прочая ерунда. — Ого, — у меня вырвался удивлённый вздох, когда на самом дне коробочки я увидела два потрёпанных билета в кино трёхлетней давности. Надо же, сохранил...***
С того дня, как мы вернулись из Малибу, прошло пять дней. Пять очень длинных, тоскливых и ужасных дней. Билла я не видела с воскресенья, он мне не звонил и даже не писал, и я вся извелась, гадая, почему же так происходит. Пару раз я, поддавшись эмоциям, бралась ему написать что-нибудь гневное, но вовремя останавливалась, осознавая, как это было бы глупо. Чёртов Билл Каулитц, неужели он меня разыграл? Вдруг, он снова надо мной поиздевался, навешав мне лапши на уши? А я, как идиотка, наивно повелась на всю эту игру, да еще и губу раскатала. Дура, вот же я дура. — Какой позор, — запричитала я, отключая компьютер и выходя из-за своей стойки в салоне, — Стыд-то какой... Выключив везде свет, я вышла, закрыла салон на ключ и направилась к автобусной остановке. Всю дорогу до дома я ругала себя за наивность и проклинала Каулитца на чём свет стоит. Уже в квартире, скидывая с себя джинсовку, мне снова дико захотелось написать этому придурку. Так хотелось высказать ему всё, что я о нём думала, но я не стала. Выругавшись матом, я кинула телефон на диван и подошла к окну. На часах уже было почти одиннадцать, спать мне совершенно не хотелось, хотелось забиться в угол, плакать, ныть о том, как несправедлива жизнь, и заедать стресс шоколадом. Только подумав об этом, я почувствовала, как защипало в носу от подступающих слёз. Я закусила губу и попыталась собраться. — Не смей плакать, — сказала я себе и глубоко втянула в себя воздух, но одна слезинка всё же покатилась по щеке. Внезапно тишину нарушил пронзительный звонок в дверь. Я быстро смахнула слезу и застыла на месте, осознавая, что никого не ждала, да и в принципе ко мне редко, кто заходил: пару раз Оскар и соседка с верхнего этажа, которой постоянно не хватало то соли, то сахара. Но друг не пришёл бы, не предупредив, а соседка вряд ли бы в такое время решилась наведаться. В дверь снова позвонили, и я затаила дыхание, не на шутку перепугавшись. На всякий случай я решила взять телефон, чтобы, если что, незамедлительно позвонить в 911. На носочках, стараясь не издавать никакого шума, я подошла к дивану и дрожащими руками взяла телефон, который тут же разразился звонкой трелью. Глянув на экран, я опешила. Звонящим был Каулитц. Я ответила на вызов и аккуратно приложила телефон к уху. — Долго мне стоять у твоей закрытой двери? — поинтересовались у меня с того конца провода. — Чёрт, — выругалась я и поспешила в прихожую, на ходу сбрасывая вызов. Отперев дверь, я даже не успела ничего сказать, как блондин бесцеремонно зашёл внутрь и по-хозяйски закрыл за собой. — Ты очень наглый, знаешь? — я смерила парня недовольным взглядом, но он сделал вид, что не заметил моего раздражения. — Знаю. Если бы не моя наглость, сидел бы я сейчас в Лойтше в одних единственных протёртых джинсах и работал в каком-нибудь магазине, — сказал Билл, с интересом осматривая мои «хоромы». Одно радовало, что, несмотря на то, что квартира была далеко не шикарная, здесь благодаря моим стараниям было хотя бы чисто и аккуратно. — Всё время забываю, что ты простой сельский парень, — усмехнулась я, стараясь скрыть волнение. — Я, может, и сельский, но вовсе не простой, — сказал он, приподняв одну бровь, и уселся на пуф рядом с дверью, — Не очень-то ты и гостеприимная, заставляешь сидеть меня практически на пороге, — хмыкнул он и посмотрел снизу вверх, сложив руки на груди. — Ну, зашёл ты точно не как гость, вот я и растерялась, — начала я неумело оправдываться, — Пойдём на кухню, — предложила я, наконец, и поманила за собой парня, — Чай, кофе, что-нибудь покрепче? — Чай, — Билл уселся за стол, подперев правой рукой подбородок и принялся наблюдать за тем, как я начала суетиться в поисках проклятых чайных листьев. Всё это так странно. О нём не было ни слуху, ни духу почти неделю, а сейчас он пришёл как ни в чем не бывало, сидит у меня на кухне в ожидании чая...Так, стоп. Сидит. У. Меня. — Откуда у тебя мой адрес? И с чего ты взял, что я буду дома? — резко развернувшись, я уставилась на блондина в ожидании ответов. — Я уж было подумал, что ты на радостях забыла спросить, — улыбнулся Каулитц, немного наклонив голову. — Оскар? — предположила я. — Оскар, — кивнул Билл, — И, предупреждая твои последующие вопросы, сразу скажу, что я не намеренно пропал на пять дней. Хотя, если учесть, что ты не разрывала мой телефон звонками и сообщениями, смею предположить, что тебя и вовсе не беспокоило моё отсутствие. Я поставила перед ним чашку с чаем и уселась напротив. Знал бы он, как я всё это время себя изводила, почти не спала и не ела, гадая, почему он вдруг исчез, почему даже слова не написал. — А, — вдруг воскликнул он, делая глоток горячего напитка, — Или ты из тех неприступных, что не пишут первыми? — усмехнулся он, прищурившись. — Может быть, и из тех, — буркнула я. — А если я был при смерти, и у меня не было никакой возможности связаться с тобой? — с возмущением произнёс он. — Чушь, — фыркнула я, — ты наглый и живучий. — Знаешь, мой врач с тобой бы сейчас поспорил. — В смысле? — я с подозрением посмотрела на блондина, который тут же перевёл свой взгляд на полки за моей спиной, уставленные всякой мелочью. — Я лежал в больнице всё это время, — начал парень, переведя на меня свой серьёзный взгляд, и я тысячу раз пожалела о том, что сказала ему до этого и о том, что последние пять дней проклинала и обзывала последними словами. — К-как в больнице? — мой голос дрогнул, и я нервно сглотнула. — Не начинай только сопли, ладно? — поморщился блондин, — Я в порядке. У меня были кое-какие проблемы, но теперь всё просто замечательно, видишь? — и он широко улыбнулся, разводя руки в стороны. — Какие проблемы у тебя были? Почему ты не сказал? — пытаясь совладать с нервами, спросила я, на ходу перебирая в голове самые страшные болезни. — Вот поэтому и не сказал, — воскликнул он, указывая на меня, — Сразу панику разводишь. И я не мог с тобой связаться: я всё это время либо спал, напичканный обезболивающими, либо умирал от дикой боли. Казалось бы, маленькие камушки в почках, а приступы такие, что я готов был скончаться на месте, лишь бы это прекратилось. — Билл...— попыталась я вставить хоть слово, но Каулитц вытянул ладонь, останавливая меня. — Я не договорил. И вообще, первое свидание в больнице — как-то не в моём стиле. И выглядел я отвратительно. Но сегодня, как видишь, меня выписали, так что...чёрт возьми, Оливия! — я прикрыла лицо ладонями, глубоко задышала, пытаясь успокоиться, но какой там — как я ни старалась избежать этого, всё равно заплакала, представив, как он лежал там в этой больнице и мучился от нестерпимой боли. Через мгновение я почувствовала крепкие объятия. — Прекрати плакать, всё ведь хорошо, ну? — тихо говорил Билл, гладя мои волосы и целуя в макушку. Я, наконец, убрала руки с лица и обняла парня, сильнее к нему прижимаясь. Не знаю, как долго мы так стояли, но через какое-то время Билл немного отстранился и взял мое лицо в свои тёплые ладони и посмотрел на меня так, как до этого ещё не смотрел, с какой-то невероятной нежностью. И куда делся вечный холодок во взгляде? — Успокоилась? — улыбнулся Каулитц, я еле заметно кивнула и он тихонько коснулся губами моих. Я замерла, хотя сердце билось как бешеное. Я не знаю, как у него так выходило одним легким прикосновением так сводить меня с ума. Я почувствовала, что он хотел углубить поцелуй, но занервничала, ведь я не знала, что нужно делать. За секунду в голове пролетело миллион мыслей, связанных с тем, что мне уже 20, а я ни разу толком не целовалась. Стало жутко стыдно, я растерялась и попыталась отстраниться, но Билл не дал мне сделать этого, запустив пальцы в волосы, сильнее прижимая к себе. Внезапно я почувствовала легкий укус на нижней губе и от неожиданности ахнула, чем блондин и воспользовался, врываясь языком в мой рот. Сквозь поцелуй я почувствовала, что он улыбается, а мне было ужасно страшно и одновременно дико приятно, до дрожи в коленках. — Для первого раза очень даже неплохо, — произнёс он довольно, медленно оторвавшись от меня, а я со стыда готова была провалиться сквозь землю. — Какой ужас, — прижав пальцы к губам, я смущённо глянула на Билла, который не переставал улыбаться, — Ты, наверное миллион раз пожалел о том, что связался со мной. Ты был прав, говоря что я малолетка и что со мной нечего делать, — начала я тараторить как заведённая, — Хотя мне уже 20, рядом с тобой я чувствую себя какой-то тринадцатилеткой. И не нужна мне твоя успокоительная ложь. Билл всё это время смотрел на меня с любопытством, а потом так звонко рассмеялся. — Ну, ты даёшь, Лив...— покачал он головой, — Ты бесподобна, знаешь? И ты даже не представляешь, насколько очаровательна, когда смущаешься. Почти так же, как когда злишься. — Ага, очень, — скептически произнесла я. — Да, очень, — твёрдо сказал он, — А что касается поцелуев, то тебе повезло — я превосходный учитель, — Билл снова засмеялся, и я не смогла сдержать улыбку и расслабилась, наконец. — В этом я не сомневаюсь. — Тебе завтра рано вставать? — внезапно спросил он, прислонившись спиной к стене. — Нет, у меня выходной. — Пошли в кино? — предложил он. Я перевела взгляд на часы, которые показывали почти полночь. — Сейчас? — уточнила я на всякий случай. — Да, я знаю один очень уютный круглосуточный кинотеатр, я часто там бываю. Меня нельзя было назвать лёгким на подъем человеком. Я всегда планировала каждый свой выход из дома заранее, чуть ли не за неделю, а то и раньше, но в тот момент я поняла, что с Биллом я была готова сорваться в любой момент куда угодно, стоило ему лишь предложить. — А что мы будем смотреть? — спросила я, когда мы уже обувались. — Разве это имеет значение? — изогнув правую бровь, усмехнулся он. — Ну, вроде...Это же кино, — неуверенно произнесла я. — Я возьму билеты на места для поцелуев и, поверь мне, ты даже не вспомнишь, какой фильм мы смотрели.