***
Мы подходили к дому должника. Район был тихий, здесь обычно жили только бабки, мелкие семьи да одиночки. Пройдя гаражный, корпус мы с моим напарником (к слову, его зовут Букер, и на службе у ЛШБ банка он намного дольше, чем я) вышли к подъезду под номером четыре. Именно тут и должен проживать должник. — Ещё раз сверься с бумагами, мне кажется, мы пришли не по адресу… — Букер облокотился об лавочку и кивнул на мою сумку. — Сейчас… — Я достал досье должника, и, быстро пробежавшись глазами по пунктам, одобрительно кивнул Букеру. — Всё тут. Пошли… — Я набрал на домофоне консьержа. — Здравствуйте, вам кого? — Послышался женский старческий голос из домофона. — Здравствуйте, нам в двести семьдесят третью квартиру. К Александру Мохечхоку, поговорить надо. — К Александру?.. Хм… — Консьержка помолчала, но дверь открыла — Да, он дома. Проходите… — Пошли, не будем задерживаться… — Букер пошёл впереди меня. Мы вошли в лифт и поехали на седьмой этаж, а я посмотрел на досье: «Имя: Алекс Мохечхок Возраст: 27 лет (не точно) Место проживания: Город (не виден) Улица (не видна) дом (не виден) Подъезд 3. Этаж 7. Квартира 273. Семейное положение: Одинок. Рабочее место: Не работает. Трудовая книга: Прокатчик DVD — 12.4.1942. Военный Старший Прапорщик, Война за Хил Топ — 1959-1960. На данный момент нигде официально не работает.» Дальше шла мед карта и данные о КПК должника, всё было написано корявым (УДОЛБИЩНЫМ И ПРОСТО, СYКА, УЖАСНЫМ) почерком врача, который невозможно было разобрать. Когда мы приехали на седьмой этаж, мы подошли к квартире под номером 273. Букер позвонил в звонок. Никто не ответил. — Откройте! ЛШБ за долгом пришёл! — Он постучал в дверь. — Хм… Ладно, стажёр, смотри как делают профессионалы. — Букер надел на себя блок лаву и достал револьвер из внутреннего кармана. — Выноси дверь. Я тоже надел блок лаву и ударил ногой в дверь. Она гулко бухнула, но выдержала. — Эх, салага. — Он отодвинул меня рукой и поставил на дверь маленький кружок с красной лапочкой и маркировкой «KBW-GS» (Kill, Broke, Win — Guns Shop) Мы отошли, и безпороховая мина сдетонировала, вынеся дверь. Букер подобрал остывшую финтифлюшку, и мы вошли в дом. — Мохечхок! Пришли за твоим долгом! — Крикнул Букер, осматривая квартиру. Квартира должника оказалась самым обыкновенным жильём. Тумбочки. Стулья. Вешалки, шкафы, и так далее. Мы прошли прихожую. Желтоватые обои выглядели немного обшарпанными, в некоторых местах были царапины. Дверь в главную комнату была закрыта. На кухне всё было тоже более-менее удобно. Не считая раздолбанной микроволновки и отсутствия обоев. В ванную комнату вообще отсутствовала дверь, вместо неё была зеленоватая занавеска. В самой ванной всё тоже было более-менее цивильно. Кроме того, что в раковине были кровавые следы и капли, словно кто-то ей кашлял. — Туберкулезник, что ли? — Прошептал я, осматривая раковину. Послышался ещё один глухой удар, дверь в гостиную слетела с петель, открыв проход. — Эй, стажёр! Подойди сюда! — Что там? — Сам взгляни! — я пошёл к главной, то что я увидел повергло меня в небольшой шок. На стене был распят мужчина лет двадцати. Он был проткнут корнями, и его лицо было сильно искажено, так, что я даже не подумал бы что это мужчина, если бы не борода на том, что осталось от подбородка. Обои тут тоже отсутствовали. Все стены были либо исписаны фразами вроде «Что есть жизнь без смерти?», «НЕ УБИВАЙ РАДИ ЗАБАВЫ», «Не ходи в лес», «Искать ответы бесполезно», «Скоро время сожмётся в точку», и ещё кучей фраз, которые невозможно было разобрать. Моё внимание привлекла доска с фотографиями, как у детективов. На нём было изброжено несколько лиц. Женщина лет сорока (зачёркнута красным маркером). Чернокожий Мужчина лет двадцати пяти (зачёркнут красным маркером). Неопознанный в маске с улыбкой и двумя чёрными отверстиями для глаз. На фотографии чёрным маркером было написано «БВП». Фотография ребёнка в луже крови под деревом. (Обведён чёрным маркером). И также мужчина лет сорока, лысый и с бородой. (Зачёркнут красным маркером) Внизу под доской лежал фотоаппарат, набор каких-то шприцов с разными ленточками и набор маркеров. Вдруг, я услышал как тело упало на пол. Я обернулся, и прямо перед собой увидел маску с двумя немигающими светящимися фиолетовыми глазами. Я застыл от ужаса и от боли в теле. Медленно переведя взгляд вниз, я увидел, что моё тело было проткнуто насквозь железной палкой, а рядом лежал Букер, у которого из головы шла кровь. — Ты тут не нужен… — Сказал человек в маске, и я, закрыв глаза, потерял свои чувства…***
— Доброе утро, урод. — Сказал я сам себе, открывая глаза. Голова немного болела. Встав с кресла, я взял флягу, которая лежала рядом и приложился к ней. Жидкость оказалось коньяком, а не водой. От такой неожиданности я даже поперхнулся. Закрутив флягу обратно, я стал осматривать свой плащ в поисках воды. Но у меня больше не было никаких фляжек, и я вспомнил, что единственная фляжка, которая у меня имелась с собой и была пригодна для питья, была подарена Дедом Андреем ещё девять лет назад, и как раз она и была с горячительной жидкостью. Спрятав флягу поглубже в плащ, я встал, и, подобрав СВД, отправился на поиски воды, чтобы прогнать сухость в горле. Выйдя из заброшенной постройки, я стал вспоминать, где можно набрать воды. В пионерском лагере она наверняка была. Ну, или, на крайний случай, я бы мог набрать её из речки или другого водоёма и вскипятить её. Дойдя до ворот, я аккуратно проскользил по периметру лагеря, стараясь изучить его планировку, тем более, что КПК записывал строение лагеря, пока я шёл, и при этом не попасться на глаза обитателям лагеря. Как такового забора не было и в помине. Точнее, он был, но преодолеть его даже в моем «потрёпанном» состоянии не составляло труда. Наконец, я увидел потенциальный источник воды. Умывальник. Пионерам вряд ли поставляли грязную воду, тут не ЧЗО, как никак, и чистая вода не должна быть редкостью. Перебравшись за ограду, я вприсядку начал подбираться к умывальнику, попутно озираясь по сторонам. Из громкоговорителя прозвучал характерный звук, напоминающий ЧЕРТОВЫ ДУДКИ! Да… Это были дудки, которые я просто ненавидел… Но этот звук говорил ещё и о призыве на завтрак. Значит, тут никого уже не должно быть, потому что в пионер лагерях сначала шла линейка, а потом все шли на завтрак по зову злосчастной дудки. Такие же дудцы звучали на обед, ужин, и вообще на все приёмы пищи… А откуда я это знаю? Подойдя к умывальнику, я достал свою вторую флягу с топливом… С драгоценным алкоголем расставаться я не хотел. — Прости, мне нужна вода. — Я открыл крышку и вылил бензин на землю… — Да простит меня природа… — Я, закончив с выливанием, начал прочищать флягу холодной как лёд водой. — Запишу в твои грехи. — Я аж подскочил от неожиданного голоса, и, выронив флягу из рук в раковину, посмотрел на источник звука. Рядом со мной стоял парнишка лет четырнадцати. Его лицо было скрыто за противогазом ГП-7 с затеменными линзами. Волосы коричневые. Полусиняя-получёрная куртка на его плечах смотрелась так, словно была выполнена из сплошного цвета, и это очень сильно выделялось на фоне всей растительности. — Если ты хотел меня напугать, то у тебя это, сука, получилось… — Я отошёл на несколько шагов. — Ладно, марионетка, потом ещё увидимся. — Он развернулся и ушёл за маленькое здание с большими окнами. Схватив флягу, я ринулся за ним, но, завернув туда же, куда и он, я чуть не врезался в стену. Там был тупик и больше ничего… Пацан в странном прикиде просто испарился. Решив, что у меня начались галлюцинации, я вернулся к умывальнику, и, промыв всё-таки флягу, наполнил её водой… Пришло время возвращаться… Но я же разумный человек, да? Я же не полезу за полезностями, рискуя быть найденным?.. Конечно, нет. Спрятав флягу и поправив СВД за плечом, я, как самый долбанутый на голову человек, попёрся дальше, но уже не вприсяди. Первым зданием, которое попало под мой обход, оказалось именно тем зданием с окнами. Для начала, я заглянул в окно, но, к моему сожалению, оно оказалось занавешено шторами, и что-либо разглядеть не представлялось возможным. Подойдя к входу, я повернул ручку на двери. Шанс был один на миллион, но ручка спокойно повернулась, открывая дверь. — Я знал, что когда-нибудь это сработает… В середине комнаты стоял рояль. Самый настоящий. Рядом стояли различные музыкальные инструменты, по другую сторону рядом с окном стояли два стула. На стене висела доска для мела, на ней были начертаны какие-то музыкальные символы, какие конкретно — в этой теме я был не силён. Быстро окинув взглядом комнату, и ничего особо интересного не найдя, я просто развернулся и пошел к выходу. Но тут послышался скрип дверной ручки. Кто-то входил в здание. Адреналин хлынул с огромной силой. И я решил действовать резко и дерзко. Я побежал к выходу, причём не просто побежал, а прямо пронёсся, чуть не сбив по пути пионерку с голубоватыми волосами. — Эй! Что вы… — Но я уже её не слышал. Перелетев через забор под крики пионерки, я приземлился на зеленую траву как мешок картошки. Рана дала о себе знать, надорвавшись и заставив меня корчиться от боли. Немного придя в себя, я встал, и, придерживая рану, пополз в сторону своего убежища. Можно было бы даже попросить помощи у обитателей лагеря… Только вот, я не знаю, как они меня могли принять. Может, и правда бы помогли, а может, вообще вызвали бы полицию, и мне пришлось бы окрасить в красный цвет этот лагерь. Точнее, я бы мог бы грохнуть там всех. Такими вырезками я промышлял в Крае, своём родном измерении, которое сейчас уже разрушено. Тогда я слыл тем ещё маньяком. «Убийца из Леса» — я до сих пор помню, как назвали тогда меня в газете, когда меня схватила полиция. Были разбирательства в лабораториях… Но долго я там не задержался. Захватив с собой психолога, я сбежал в безымянный лес. Место, где я и начал свой нелёгкий путь в этой жизни… До сих пор помню тот момент, когда я проснулся посреди леса в плаще и с СВДхой за спиной… Тогда у меня выдалась очень весёлая неделя, которую я помню до сих пор… Плюхнувшись на диван, я достал флягу с коньяком и залил в себя горячительную жидкость. Денёк был в самом разгаре, а из надорвавшейся раны текла сероватая кровь… Снова прижигать чёртову рану не было желания, надо было её зашить, и желательно как можно быстрее. Само здание было двухэтажным и мало мной изученным. Если тут сохранилась мебель, то могло сохраниться ещё что-нибудь… Например, швейный набор. Преодолевая боль, я встал с дивана и стал медленно бродить по зданию, попутно утоляя свою жажду водой из фляжки. Когда уже содержимое фляги было на пол пути к окончанию, на втором этаже я увидел под столом маленький металлический предмет. Наклонившись и взяв его, я сказал: — Сегодня удача определённо на моей стороне… В руках у меня была чуть потёртая швейная игла. Мне чертовски повезло, что игла не заржавела за такое время и не развалилась у меня в руках. Правда, ниток до сих пор ещё не было, но достать их было вполне возможно… Только где? Воткнув иглу в рукав плаща, я продолжил поиски. — Нужна помощь? — Я снова вздрогнул от голоса, который я услышал впервые около умывальников. Я резко развернулся на пацана который стоял облокотившись об стену. — Как ты… — Просто. Я просто пришёл сюда. — Я только недоумевающее посмотрел на него. — Объяснись. — Потребовал я. — А ты вправе что-то требовать? Ты просто маленькая кукла, которую одна личность дёргает за нитки. Мало мыслей. Много действий. Много смертей… В прошлом сюжете твоё здесь прибывание оказалось комой… Тут же, эта личность — Он показал на себя пальцем — Решила сделать что-то новое… Например, чтобы всё было взаправду. Ты меня как никто другой понимаешь, да, Писатель? — Мы с тобой знакомы? — Официально — нет, хоть мы и встречались ранее… Помнишь те бредни, которые ты нёс в той школе? Тогда ты ещё встретился с «Противогазником»? Вот же была умора! — Он истерически засмеялся. — Ладно… — Неизвестный перестал смеяться. — Сегодня я добрый, так что держи. — Он щелкнул пальцами, и я заметил на столе моток чёрных ниток. — Не благодари, марионетка. Потом увидимся. — Он скрылся за стеной. Я взял нитки и посмотрел на место, где он стоял несколько секунд назад. Слой пыли остался таким же девственным, словно там никого не было. — …Галлюцинация? — в голове никак не укладывалось произошедшее. Но нитки с иглой уже были у меня, и теперь можно было приступать к зашиванию раны. Сняв испачканную и продырявленную кофту, я сложил её рядом с плащом и взглянул на рану. Она немного надорвалась и была готова снова раскрыться полностью. — Ну, Алекс — Начал я говорить сам с собой, промывая иглу алкоголем и водой. — Первое в твоей жизни зашивание… Надо было пойти на уроки вышивания крестиком… — Я вставил в дырочку чёрную нитку, и, закрепив, поднёс её к одному краю раны. — Ну… Ни пуха ни пера… С этими словами я воткнул в край иглу, которая, с небольшим усердием прошила кожу, поразив меня очередной порцией боли. — Аааааархааа БЛЯЯЯЯЯЯЯ!!! — Заорал я, не в силах сдерживать боль. Сконцентрировавшись, я взял свою волю в кулак и начал прошивать от одного конца раны до другого, попутно стараясь сдерживать крик и сохранять разум. Хотя прижигание намного больнее, но тогда на меня действовал НБ-1, а теперь обезболивающего при себе у меня попросту не было. Каждая секунда казалась часом. А минута так вообще вечностью. Вскоре, когда сил у меня почти не осталось, я наконец зашил рану и закрепил нитки, чтобы они не развязались. Убрав чёртову иглу в сторону на маленький столик, я достал флягу с коньяком, и, допив его, разлёгся на диване. Рана болела, да и совбражать бол нетколкя трудновато из-зо горячшительной жидшасти… Решрив, что на сегадня хвитлит, я провалился в схон…