Утром Энакин проснулся и первое, что почувствовал, так это сильную слабость, словно всю ночь дрался с армией магнастражей, но сил на то, чтобы сходить в ванную и привести себя в порядок, ему хватило. Встав с кровати, он пошёл в ванную комнату, задумавшись о том кошмаре, что не давал ему спокойно выспаться. Встав перед раковиной, он посмотрел на своё отражение и пришёл в ужас: его лицо было бледным, под глазами синяки. Он был больше похож на мертвеца, чем на живого человека. От этого зрелища Энакину стало не по себе, и он открыл кран с тёплой водой. Закрыв глаза и умыв лицо, джедай почувствовал какое-то облегчение. Но когда он открыл их, увидел, что его руки были в крови. Энакин не мог понять, что с ним происходит, ведь раньше этого не было, сколько он себя помнил. Да, ему снились кошмары и до этого, но такого, чтобы проснуться с бледным лицом и с сильной слабостью, у него никогда не было. Прикрыв глаза, Энакин хотел прогнать воспоминание о ночном кошмаре.
— Почему это со мной происходит? Разве я заслуживаю этого?
Энакин вновь открыл глаза и посмотрел на свои руки. Они были в воде, а не в крови. Это очень сильно удивило джедая: «Если так дальше будет продолжаться, то я точно сойду с ума», — подумал парень. Помывшись и почистив зубы, он оделся, вышел из своей комнаты и решил направиться к Асоке. Уже месяц прошёл с тех пор, как они признались друг другу в любви, но решили скрывать свои чувства от остальных и могли быть вместе только тогда, когда могли это себе позволить.
Но Оби-Ван, а так же и другие джедаи совета, такие как: Йода, Кит Фисто, Пло Кун, Эйла Секура и Шаак Ти знали, что они влюбились друг в друга. На собрании совета, за исключением Мейса Винду, который отсутствовал. Несмотря на то, что половина совета была против этого, они согласились с тем чтобы не разлучать их, но предъявили одно условие: когда война завершится, они должны сделать выбор: или остаться в ордене — значит расстаться навсегда — или, чтобы сохранить свои отношения, покинуть орден. Но когда война закончится, это всего лишь вопрос времени. От раздумий Скайуокер не услышал, как Оби-Ван звал его.
— Доброе утро, Энакин, — Оби-Ван не спеша подходил к своему бывшему ученику.
— Ха, Оби-Ван, ты и вправду веришь, что утро доброе? — скептически спросил Скайуокер, медленно разворачиваясь к нему.
— Ох, Энакин, не будь ты таким занудой, ну подумаешь, что… О СИЛА, ЭНАКИН, ЧТО С ТОБОЙ? — Оби-Ван чуть не упал, когда увидел бледное лицо Энакина, словно увидел зомби. Скайуокеру это даже немного подняло настроение, ведь он напугал своего бывшего учителя.
— Энакин, ты такой бледный, что с тобой случилось? Словно ты в тесном помещении дрался с Гривусом всю ночь.
— Нет, Оби-Ван, я просто не смог выспаться из-за кошмара.
— Энакин, от кошмаров так не может быть. Ты, случайно, не заболел?
— Нет, Оби-Ван, со мной всё хорошо.
— Ладно, но советую тебе сходить к врачу. Через час начнётся совет, и я бы хотел, чтобы ты пришёл на это собрание.
Энакину не хотелось идти на этот совет, он думал, что это собрание на тему их отношений с Асокой, но совет обещал, что их не будут тревожить.
— Хорошо, Оби-Ван, я приду.
Через пару минут он заметил, как из комнаты вышла Асока. Джедай хотел к ней подойти, крепко обнять и страстно поцеловать, но боялся напугать её своим видом. Если напугать бывшего учителя своим видом, это забавно, но со Шпилькой такой номер не пройдёт.
— Шпилька, — нежно сказал Скайуокер. Услышав его голос, Асока улыбнулась и задумала кинуться ему на шею — поцеловать, но когда обернулась и увидела его лицо, то вся радость вдруг исчезла. Увидев бледное лицо любимого, от страха упёрлась спиной в дверь и боялась подойти к нему.
— Шпилька, прости, что напугал тебя. Я не хотел.
— Энакин, что с тобой случилось? Ты словно восстал из мёртвых.
— Асока, я просто ночью плохо спал. Мне снился кошмар, пожалуйста, не бойся меня, — чуть ли не умоляюще просил джедай. Асока немного успокоилась и обняла Скайуокера, чтобы утешить.
— Прости, Энакин, я сначала не поверила тебе. Вдруг ты стал лордом ситхов и устроишь конец света здесь.
— Ну, конец света… ты это сильно преувеличиваешь, хотя если бы он наступил, мы смогли бы найти укромное местечко, чтобы пережить это.
— Ты и правда так думаешь?
— О, ещё как, мой несносный падаван.
После этих слов Энакин нежно и одновременно страстно поцеловал Асоку. Делать это в коридоре было рискованно — их могли застукать, но, к счастью для них, коридор пустовал.
Через пару минут
— Нечестно, мой вредный учитель, я хотела первой вас поцеловать.
— Я давно хотел наверстать упущенное, так как ты всегда лидировала.
— Учитель, разве вы забыли, что месть — не путь джедая?
— Шпилька, кодекс джедая дан для того, чтобы его нарушать.
— А когда это мы начали нарушать кодекс?
— Тебе напомнить? Или ты сама всё вспомнишь?
— Очень смешно, — сказала Асока с малой долей обиды. — Ладно, учитель-всезнайка, пойдём, перекусим, а потом сходим на собрание совета. Ах да, и постарайся всех там не напугать, а то возьмутся за мечи.
— Ха-хах, да, Асока, я прям представляю это: я восстал из мёртвых! Я пришёл за вами, джедаи, чтобы забрать ваши души и стать бессмертным правителем галактики.
Оба засмеялись. Когда они подошли к столовой, Асока оказалась в одном права: Энакин не на шутку напугал многих, когда те увидели его.
Зал совета
— Я ещё никогда не видел, чтобы вот так сильно бушевала гроза, и лил дождь, — сказал Пло Кун. — Если этот дождь не прекратиться, то Корусант точно превратится в Камино.
— Согласен с тобой я, магистр Пло, давно не видел я такой погоды, — с твёрдым спокойствием проговорил Йода.
— Я надеюсь, что этот дождь скоро завершится, — пояснил Мейс Винду. — Однако, я слышал, что такая погода сохранится до конца этой недели.
— Если бы война поскорее закончилась…. Да и к тому же, я не могла толком заснуть из-за грозы, — с некоторым раздражением сказала Шаак Ти.
— Оби-Ван, чувствую тревогу в тебе, что случилось?
— Утром я видел Энакина, у него… — разговор прервался, когда в зал совета вошли две знакомые фигуры. Оби-Вана удивило лицо Энакина: оно было нормальное, не то, что он видел утром.
— Поговорим потом, Оби-Ван. Нам нужно решить одну проблему.
— Что за проблема?
— Уже как три дня происходят загадочные убийства, загадочные лишь потому, что убийцы не помнят этого и утверждают, что никогда не хотели никого убивать. Все они рассказывали о том, будто попали в другой мир, говорили о тьме и холоде, но больше ничего и не вспомнили.
После того, что сказал Магистр Винду, Энакин вдруг вспомнил, что ночью, когда он спал, ему снился кошмар. И он тоже ощущал тьму и холод, но ещё слышал какой-то шёпот и жуткий голос, от которого сильно болела голова.
— Думаете, что это проделки ситхов? — спросил Оби-Ван.
— Не знаю я, это нечто большее, чем просто тёмная сторона силы, что-то могущественное обитает в галактике.
— Что предлагаете делать? — спросила Асока.
— Один человек предлагает свою помощь, чтобы решить эту проблему, — Шаак Ти встала с кресла, дала Энакину планшет, где на экране показался человек средних лет. — Его зовут Эрлан Бартон — специалист по исследованию аномалий, редких феноменов и ксеноархеологий.
— Вы предлагаете нам отправиться к доктору, чтобы решить эту проблему? — спросил Скайуокер, рассматривая планшет, после чего отдал его обратно магистру.
— Верно, но ещё с вами отправится Оби-Ван.
«Да, Оби-Ван, ты был прав: я зануда, а утро и впрямь доброе», — подумал Энакин, но вслух сказал: «Что вы ещё знаете об этом докторе?»
— Он предпочитает полагаться на мифы и легенды, утверждает, что в сказках больше правды, чем в исторических документах или в учебниках истории. "Как по мне, этот человек немного странный", — сказал Пло Кун, скрестив пальцы на руках.
— Как скажете, магистры, мы обо всём узнаем, — поклонившись, сказал Скайуокер.
— Удачи я вам желаю, да прибудет с вами сила.
— Энакин, подождите с Асокой меня в коридоре, я скоро выйду, — сказал Оби-Ван.
Через полчаса троица направлялась к выходу, попутно вызвав такси.
— Знаешь Оби-Ван, а ты был прав. Утро и впрямь доброе, — с насмешкой сказал Энакин.
— Ты это серьёзно? — джедай удивился, что его бывший падаван согласился с его мнением.
— О, ещё как, — Энакин задумался о том моменте, когда жутко напугал его. Джедай, словно прочитав его мысли, вдруг вспомнил, что ему не удалось сказать другим магистрам об этом происшествии.
«Я это утро надолго запомню».
