Семья

С неба медленно падали снежинки, кружась под свои песни, и таяли на моих красных щеках и носу. Они засыпали всё вокруг — деревья и кусты в саду уже стояли в белоснежных шапках, крыша тоже была белой — тёмной оставалась только подъездная дорога, которую регулярно чистили. Зато в нескольких метрах от неё были огромные сугробы, идеально подходившие для валяния в них. Мы с ребятами часто играли здесь в снежки. Кстати об этом, мы ведь и сейчас играем… Я вынырнул из потока мыслей, возвращаясь в сад. Сражение было в полном разгаре, снежки летали туда-сюда, разбиваясь об чью-нибудь одежду. Сразу несколько таких прилетело в меня, сбивая с ног. Несколько секунд я лежал, наслаждаясь хаотичным танцем ещё падающих снежинок и одновременно катая снежок. Он улетел туда, откуда прилетел его падший товарищ, и попал в Гокудеру-куна. Тот сначала разозлился как обычно, но заметил меня и улыбнулся. Я тоже улыбнулся ему. От всей души, как он любит. Время так быстро летит… Кажется, ещё вчера я был забитым мальчишкой, который боялся любого шороха. Но прошло уже почти полгода, и я изменился, даже познакомился с людьми, которые стали мне семьёй. И Гокудера-кун… Он всё время поддерживает меня. Думаю, я полюбил его и его пропитанные порохом и сигаретным дымом объятия. — САВАДАА!!! Не зевай! — в сопровождении этого крика в моё лицо прилетел очередной снежок. Холодно… Я быстро смахнул снег и запустил в Рёхея ответный снежок. Где-то за спиной слышался смех Ямамото и раздражённый крик Гокудеры-куна. Ламбо и Хару тоже закидывали его снежками и смеялись ещё громче, когда Гокудера сильнее злился. — Попробуй, попади, Глопудера, — Ламбо дразнил и показывал язык, успевая ловко уворачиваться от снежков Гокудеры. Я встал на сторону Гокудеры-куна и быстро скатал снаряд для Ламбо. Часть моего снежка попала ему в рот, и он начал отплёвываться от него, вызывая у меня и окружающих ещё больше смеха. *утро следующего дня* — Экстримально доброе утро! — за столик, где сидели я и Хару, сел Рёхей, ставя свой поднос. Настоящий завтрак чемпиона — яичница с беконом, сок и тосты. — Доброе, семпай, — улыбнулась ему Хару, отпивая чай. Я тоже поздоровался, вяло жуя тост. Есть совсем не хотелось, ещё и ночью спал плохо. За наш столик медленно подтянулись Гокудера и Ламбо, что было совсем удивительно, ведь Ламбо обычно просыпался ближе к обеду. — Доброе утро, Джудайме! — бодро сказал мне Гокудера-кун, с остальными же он поздоровался куда сдержаннее. — Доброе, Гокудера-кун. — А? Ямамото-сана нет? — удивился Ламбо, выпив половину своего кофе. — Бейсбольного придурка? Странно, он же тоже рано встаёт, — согласился Гокудера. — Он ещё не приходил, — заметила Хару. Теперь и я начал волноваться. Я пересёкся взглядом с Гокудерой и понял, что он думал о том же. Только мы знали о попытке Ямамото покончить с собой в конце ноября. Я боялся, что он мог повторить попытку, но за прошедшие два с половиной месяца не заметил ничего странного. Ямамото улыбался и веселился вместе с нами, и его улыбка не казалась мне фальшивой… Или он просто стал лучше прятать настоящие чувства? Я почувствовал тревогу, но она была вызвана скорее моими мыслями, интуиция же молчала. — Может, Ямамото ещё спит, — неуверенно предположил я, стараясь успокоить скорее себя, чем кого-то за этим столом. — Вы про Ямамото Такеши из 124? — к нам повернулся парень, сидящий за соседним столиком с девушкой. Кто-то из нас кивнул ему. — Не думаю, что он придёт. — Почему? — спросила Хару, сидевшая ближе всех к нему. Парень как-то странно посмотрел на нас, потом окинул взглядом столовую и придвинулся ближе к нашему столику, понижая голос: — Ночью он пытался вскрыться в ванной. Я нашёл его на полу и позвал сестру. Мне ничего не говорят, но думаю, жить он будет… Только вы никому не говорите. И он вернулся к своей подруге. Несколько минут мы сидели молча, потрясённые этой новостью. Аппетит у всех пропал. Даже Рёхей притих, сжимая в руке вилку. Наверное, в голове у каждого сейчас мелькали в голове моменты с Ямамото, а мозг пытался уловить хоть какой-то намёк на подобные мысли. Но их не было. Этот парень носил прочные маски, у него получилось обдурить даже мою интуицию. — Ты в порядке, Тсуна? — спросил у меня Гокудера-кун, когда мы вдвоём сидели на ступеньках перед входом на крышу. Он редко называл меня по имени. Гокудера лежал на моих коленях и смотрел мне прямо в глаза. — Не знаю, — признался я, перебирая его пепельные пряди. Не было смысла скрывать что-то от него. — Почему он снова попытался это сделать? Всё же было хорошо. — Не стоит терзать себя подобными вопросами, лучше прямо спросить то, что тебя интересует. — Наверное, ты прав… *** Ямамото вернулся к нам через пару дней. Он не улыбался — в этом не было нужды. Какое-то время разговоры были натянутыми из-за того, что все старались не ляпнуть лишнего, а потом у Рёхея получилось каким-то образом разрядить обстановку. Тогда мы снова смеялись все вместе. Я смеялся со всеми, хотя из головы не шёл вопрос, ответ на который я хотел узнать. И я твёрдо решил задать его, когда мы будет одни. Возможность подвернулась довольно скоро. Ямамото нужно было идти на сеанс, и я догнал его на лестнице. — Почему ты снова это сделал, Ямамото? — Прости, я опаздываю, — он натянуто улыбнулся и собирался уйти. Тогда я схватил его руку и повторил вопрос. Он долго смотрел мне в глаза, я тоже не отводил взгляда, давая понять, что не намерен отступать. — Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя меняется цвет глаз, когда ты так серьёзен? — Ч-что? Нет… Никогда не замечал, — его вопрос выбил меня из колеи, но я быстро вернул тему. — Ответь на вопрос, пожалуйста. — Эта боль в плече, — он сжал травмированное плечо. — Я больше не могу её терпеть, да и не хочу… — Ты снова сдаёшься? — немного разочарованно спросил я. — Неужели плечо нельзя восстановить? — Мы пытались, но ничего не помогло. Последний вариант — операция. Но такую сумму мы с отцом не потянем, поэтому не стоит надеяться. Пока я осмысливал сказанное, Ямамото смахнул мою руку и скрылся в коридоре. За то короткое время, что я здесь нахожусь, я успел привязаться к ребятам. И мне хотелось помочь Ямамото, но я не знал, что делать. Погружённый в раздумья, я не заметил, как дошёл до своей палаты. Хару здесь не было, и я мог подумать в тишине. Но мыслей не было. Как я мог помочь Ямамото? Здесь нужны деньги, связи или специальное медицинское образование — у меня же не было ни того, ни другого, ни третьего. Я всего лишь Никчёмный Тсуна. — Ты поговорил с Бейсбольным придурком? — голос Гокудеры-куна вернул меня обратно. Я даже не заметил, когда он вошёл. — Д-да… — И что? Я вкратце объяснил ему. Гокудера понимающе кивнул. Мне показалось, что он тоже волновался, просто не хотел показывать этого. — А это что? — спросил он, указывая на открытую шкатулку, которая стояла на прикроватной тумбочке. Та самая шкатулка, которую я спрятал подальше и уже забыл про неё. — Что? Когда я достал её? — спросил я сам себя, беря шкатулку. В ней лежало семь колец: одно, крупнее остальных, в центре, и другие шесть по кругу. Но эти кольца были будто половинками целых. — Мне принесла её мама, когда приходила в последний раз. Я убрал её, потому что не хотел принимать их. Я как зачарованный смотрел на кольца — что-то в них притягивало мой взгляд. Кольцо в центре будто звало меня. И я, подчиняясь этому зову, достал его и надел на средний палец. Оно было тяжёлым, с большим круглым камнем, внутри которого на синем фоне была изображена половина ракушки и надпись «Vong», другая половина, скорее всего, была на другом кольце. — Джудайме? — Гокудера-кун чуть тряхнул меня, выводя из ступора. — Прости, я задумался, — я несколько раз моргнул и улыбнулся. — Не пугай меня так, — проворчал парень, рассматривая одно из колец, на котором была выгравирована половина урагана. — Прикольные кольца, но какой-то странной формы. — Это лишь половина от настоящего кольца, — высказал вслух я свою догадку. Я не был в ней уверен, но так мне подсказывала интуиция. — Половина? А где другая часть? — Думаю, у знакомого отца… — из горла вырвался тяжёлый вздох. Мне совершенно не хотелось снова вспоминать об этом, но мозг предлагал отличный вариант. — Гокудера-кун, возненавидишь ли ты меня, если я стану плохим человеком? Я задал этот вопрос, не подумав. Он просто слетел с языка, пока я обдумывал новый вариант. Я уже хотел было перевести всё в шутку, но Гокудера поднял на меня свои зелёные глаза и медленно произнёс: — Даже при всём своём желании ты не сможешь стать плохим человеком. Я в этом уверен. А если и станешь, моё отношение к тебе не изменится. Он говорил так уверенно, что я и сам поверил в это. Всего на секунду. — Спасибо… Я заметил, как Гокудера покраснел. Или мне это показалось? Всё это через мгновение стало не важно. Его руки притянули меня ближе, а губы накрыли мои. Я схватил его руки и хотел отстраниться, но не смог заставить себя. Я неловко отвечал на поцелуй, смущаясь и краснея. Мы не разрывали его, хотя воздуха уже не хватало. Когда же Гокудера-кун отстранился, в его глазах было что-то новое, что я ещё не видел. — Что бы ты не задумал, я поддержу тебя. Его слова придали мне решимости. Я был не один, и от этого мне становилось легче. Если Гокудера-кун будет рядом, то всё будет хорошо. Наверное, я поступаю эгоистично, держа его в неведении. Но я обязательно всё ему расскажу, как только буду полностью уверен. *** — Да? — после нескольких гудков ответил голос на другом конце провода. — Я хочу поговорить с тобой. Когда ты сможешь приехать? — я сидел на подоконнике в палате и крутил на пальце половинчатое кольцо. Оно холодно блестело в свете месяца. — На этих выходных, — я согласился. К этому времени успею ещё раз всё обдумать. — Что зас… Я нажал отбой, не дослушав. Не хотелось слышать его голос дольше, чем это требуется. Пальцы неосознанно касались губ. На них всё ещё держался лёгкий привкус сигарет…