Бог под номером 17

POV Саске « — Прошу, живи. — Тихо и надломлено. — Зачем а?.. Просто, что бы поиздеваться? Что бы… Теперь убийцей стал и я?.. Нет, не так… Так зачем? „Прошу, живи“… Ты серьезно? ТЫ СЕРЬЕЗНО, МАТЬ ТВОЮ?! ДА КАК Я?!.. Да как я буду жить без тебя, скотина, а? Скажи, как я буду жить? Зачем ты поддался? ЗАЧЕМ?! Слишком… Чувствительный! Слишком… Наивный! Да ты меня мог уложить на лопатки, рот заткнуть и оттащить в деревню! Не факт, конечно, что я бы опять не сбежал, но все же!.. Зачем ты поддался? Я тебя ненавижу! Хотя врать-то себе сейчас зачем? Хорошо, я тебя люблю. А что сейчас изменится? Как твое разрубленное напополам сердце, черт возьми, склеить?! Как?..» Резкий рывок, схватиться за висевшую у изголовья катану. Бешеный стук сердца не давал прислушаться к происходящему вокруг. Мгновенно активированный шаринган просканировал окружающее пространство и, к счастью (а может, к сожалению), никого в небольшой темной келье не обнаружил. Выдохнув и усилием воли успокоив сумасшедшее сердцебиение, я вернул катану в ножны и потер уставшие глаза. Почти год прошел с моего личного дня Ада. Через месяц Наруто должно было исполниться четырнадцать. Но… Уже не исполнится никогда. У меня не было сил даже тайно явиться на поминки Узумаки. Да и вообще, за весь год, как я пришел к Мадаре, солнечный свет видел всего несколько раз, уйдя глубоко под землю и тренируясь-тренируясь- тренируясь. И… Оплакивая. Оплакивая свою утрату, в которой сам же замарал руки по локоть. Откровенно говоря, Наруто был бы счастлив узнать, что даже моя кровожадная месть поутихла. Но, какой ценой? Неужели что бы убедить меня, ему стоило погибнуть? Нет, ТАКИХ жертв я не стою. Потому что… Что у меня осталось? Желание уйти вслед за блондином и прихватить с собой старшего братца, причинившего мне не меньшую боль. И горстка счастливых воспоминаний, да. Как живы родители, как блондин появился в нашем доме, как тренировался вместе со мной, как я потом жил у него, как тот учил и никогда не бросал… Я до сих пор не понимаю, как смог забыть все эти прекрасные моменты там, в Долине Завершения, и поднять руку на самого близкого. Того, кто никогда бы не бросил, простил бы все и с привычной солнечной улыбкой позвал тренироваться до кругов перед глазами. Да ками, он бы мне даже свою смерть наверняка простил бы! А я… Глупец. Интересно, когда умру, я смогу попасть к нему? Нет, ангелы попадают на небо, а такие чудовища, как я — в глубины Ада. И, наверное, прихвачу-ка я еще одного. Того, кто толкнул меня на убийство самого близкого, опустив меня до уровня Итачи, вырезавшего всех родных. Мадара. Тебе жить столько же, сколько и мне. — Господин младший Учиха, вставайте, вам пора на медитацию. — Раздался тихий голос за дверью. — Уже иду. — Холодный ответ и быстрые сборы. Белая рубашка, черные шаровары, фиолетовый пояс, черные сандалии. И снова на периферии мелькнула знакомая до рези в глазах чакра, но я уже давно не реагирую на такие галлюцинации, ведь трупы по земле не ходят. Я должен быть сильнее. Конец POV Саске POV Наруто — Да как такое может быть? Он, что, растворился в воздухе? Или может он — массовая галлюцинация и его никогда не существовало?! — Не выдержал уже я, со всей дури заезжая по столу Хокаге рукой и разламывая его на две половины. Вот уже почти год прошел с той битвы в Долине Завершения, скоро отмечать мое четырнадцатилетие, а этот теме даже не знает, что я жив! Я уже сбился со счета, сколько территорий я обошел вдоль и поперек, сканируя в поисках знакомой чакры. Сколько раз мы с Сакурой срывались посреди ночи в поиски по призрачным наводкам случайно что-то слышавших людей, не рискуя дергать остальных, сколько раз посылал уже уставших Путей на поиски. Но так никого и не нашли, словно этот чертов Учиха растворился в воздухе или никогда не существовал. Да мы уже даже от отчаяния пытались хоть могилу его найти, но даже ее нигде не было. Я уже в открытую влиял на Хокаге, доказав ему важность возвращения сильного генома в деревню, что бы тот бед не натворил. Сарутоби в тайне даже припряг к поискам лучших сенсоров деревни, но все было глухо, словно в танке. И тут неожиданно у меня опустились руки. Мы его не найдем. Если этот теме что-то втемяшит себе в голову, то даже я не смогу его переубедить, Учиха, мать их с Новым Годом. Опустив глаза вниз и дезактивировав со злости загоревшийся ресуган, я развернулся на 180 градусов и посмотрел на стоявших за моей спиной опечаленную Сакуру и смотревшего в пол Сая. Они к таким моим вспышкам гнева давно уже привыкли, за год их было столько, что уже не сосчитать. Сая к нам распределили на следующий же день, как привели в нормальное состояние, официально допросили и я самолично поставил капитальную блокировку на Проклятую печать. «На замену Учихе», как тогда же сказал в шутку Хирузен. На это я только грустно усмехнулся, молча показал жестом идти за мной и в тот же день загонял парня на тренировке до полуобморочного состояния. Нет, это не Учиха. Но от этого ни холодно, ни жарко. Прикрывал тылы на редких миссиях и ладно. Потерев уставшее от недосыпа лицо, я как-то растерянно посмотрел в глаза своей боевой подруге. — Прости, Сакура, больше не могу. Я не могу исполнить свое обещание… Тихий всхлип и розововолосый ураган зарылся в мои обьятия. — Я понимаю, Нару. Мы все устали и нужно отвлечься. Прости, что заставила бросить все ради поисков. — Глухо, в мою черно-оранжевую ветровку. Так, что бы не увидел ее слез. Сакура почему-то решила, что меня раздражает ее плач и она старательно в такие моменты меня избегала. Рассеяно погладив подругу по растрепавшимся волосам, я наконец принял давно крутившееся в голове решение. — Третий, мы уходим из деревни. На тренировки. Я забираю с собой Сакуру, Сая, Неджи, Кибу, Шикамару. Уходим на три года. Оформите документы на имя Нагато Узумаки, он пришлет официальный запрос задним числом. — Холодным, не терпящим возражений тоном произнес я, не поворачиваясь к Хокаге, но активируя ресуган, отразившийся в висящем напротив зеркале. Минутная заминка, шелест бумаг. — Кто такой Нагато? — Не поднимая глаз от заполнения бланков, уточнил Сарутоби. — Мой дядя. — Сверкнув глазами и приобняв Сакуру, ответил я и покинул кабинет, тихо прикрыв дверь и ни секунды не сомневаясь, что не позднее, чем завтра голубиной почтой мне доставят все нужные документы. *** Путь домой проходил в полном молчании. Не рискнув посмотреть в глаза своей команде, я тихо, на грани слышимости произнес: — Простите, что принял за вас решение. Я… Мы с этими поисками давно забили на тренировки, никуда не развиваемся и не двигаемся, словно застыли во времени… — Ничего страшного, Наруто. — Так же тихо произнесла розововолосая куноичи, приободряющее сжав мое плече. Сай только сжал второе в немой поддержке. — Ты прав, мы застопорились. Пора двигаться дальше и я очень рада, что ты решил взять меня с собой. С родителями я поговорю, не переживай, соберусь и завтра утром буду у тебя. Надеюсь, как всегда угостишь каким-то кулинарным шедевром. На последней фразе я криво усмехнулся. Давно я уже не готовил, предпочтя готовке забеги по странам. Сакура на прощание махнула рукой и скрылась за поворотом, мы же с Акаши пошли в сторону дома. Буквально секунда — и я оказался прижатым к ближайшей стене, а в губы впились чужие, слегка покусывая, но не рискуя углубить. — Я рад, Нару, что ты все же решил двигаться дальше. — Отстранившись немного, в самые губы произнес Сай, не любивший демонстрировать наши отношения на публике. Это произошло неожиданно. На одной из миссий мне стало безумно плохо, чакра буквально рвала на куски. Кью пытался ее хоть как-то стабилизировать, но ничего не получалось. Рядом были только Сай и перепуганная Сакура, давно уже посвященная в мой новый статус. Для нее это было опасно, Сай сообразил быстрее. Перенеся на соседнюю от стоянки поляну, он молча и без предисловий стащил с брыкающегося меня одежду и взял, облегчая боль и успокаивая разбушевавшийся фон. Тогда я впервые почувствовал чужие эмоции. Тихая радость, симпатия, влюбленность, а ведь по брюнету такого не скажешь. Всегда равнодушный, молчаливый, с искусственной улыбкой и морозом в глазах. Несколько позже он признался, лежа рядом и поглаживая мои мокрые волосы и впервые слабо, но искренне улыбаясь, что правду ему рассказал однажды Шикамару, увидев тоскливый взгляд Акаши мне в спину. Тонко усмехнувшись такому самоуправству Нара и пообещав надавать тому лещей, я быстро собрался, подождал Сая и переместился к сидевшей в одиночестве Сакуре, так ничего не ответив брюнету. На следующий день мы вернулись в деревню, а художник оказался на пороге моей квартиры с небольшой сумкой его вещей. И тут я осознал, что этот ленивец таки выиграл со своим вечным зудением над ухом «Давай переедем, нас слишком много». Дом выбирали они, не доверяя моему вкусу и вечной жабе. Какую-то часть денег я взял из сбережений, какую-то подкинул Кью, какую-то дали родители Инузуки и Нара, решившие, что раз их дети настолько выросли, что ложатся в постель с одним парнем, то пусть с ним и живут. Так мы стали обладателями небольшого двухэтажного домика в спальном районе города. На первом этаже находилась светлая прихожая, зал-библиотека с множеством заполненных под завязку книгами полок, монохромная ванная и туалет, ну и, достояние дома, огромная кухня, на которой в теории я должен был готовить свои кулинарные изыски, но на данный момент там прочно обосновался Хьюга. О, да, Неджи. Он четвертый окиниири. Есть в моей жизни и пятый, но с ним мы не так часто видимся, жить с нами он пока не может. После случая с Саем я начал очень четко чувствовать эмоции окружающих по отношению к себе. И проигнорировать эту тоску, легкую зависть ребятам и влюбленность в сиреневых глазах я просто не смог, сам симпатизируя наследнику великого клана. Просто как-то неожиданно я попросил его остаться в нашей комнате, а ребят тактично выгнать с длиннющим списком продуктов, которые можно купить только в самом дальнем продуктовом магазине. Так что спальню на втором этаже пришлось расширить, заняв сразу две из четырех и просто застелив весь пол футонами, поскольку парни в упор отказывались спать отдельно, каждую ночь переползая на мой лежак и доводя, но нервного тика борьбой за единственное одеяло. Третью комнату заняла четверка звука, которую Хирузен определил к нам на постоянное жительство, а четвертая была гостевой, где периодически оставалась либо Сакура, либо иногда приходившие в гости члены Акацуки. Так что в нашем доме тихо не бывало никогда. А вот, кстати и он. На четырех ступеньках невысокого крыльца сидел задумчиво перебирающий струны сямисена* Неджи. Но вот звук резко прервался, а фиалковые глаза оторвались от инструмента. Едва заметная улыбка одними губами, шелест домашнего кимоно и мягкие обьятия. — Ты дома. — Тихо, на самое ухо. — Да неужели, и месяца не прошло! Где ты опять шлялся, скотина? — Достаточно шумно произнес вышедший из дома Инузука, вытирая мокрые руки фартуком и задорно улыбаясь. — Проблематично. — Тяжело вздохнув, произнес выглянувший с крыши Нара и, в последний раз затянувшись сигаретой (надо бы его отучить от этой привычки) и выкинув куда-то окурок, спрыгнул на землю, тут же забирая меня у Хьюги в крепкие обьятия. — Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста. — Рявкнула выглянувшая в окно кухни Таюя, единственная умеющая готовить женщина в нашей сумасшедшей семейке. Приветливо мне кивнув и улыбнувшись, она тут же скрылась в недрах дома и загремела посудой. Дааа, я дома… Конец POV Наруто *** Вечер в этом доме никогда не был тихим, особенно когда домой возвращался с очередного забега блондин. Но в этот раз шумные споры били все рекорды по уровню децибел. — Нет, ну серьезно? Такая, (цензура), проблема присмотреть за домом три (цензура) года?! — Рявкнул окончательно выведенный из себя Узумаки. — Не проблема, (цензура), но мы, (цензура), не собираемся сидеть тут сложа руки, мы идем с вами, (цензура)! — В ответ рыканула тоже доведенная до ручки Таюя. Остальные тактично помалкивали, зная на практике, насколько крут нрав у красно- и золотоволосых родственников. Да и особо сопротивляющихся решению блондина не было. Четверка звука была не против остаться самим, ухаживая за домом и выполняя миссии Третьего, а окиниири блондина уже даже готовы были вещи идти собирать, не отпускала их только злая тетя Наруто, кидавшая гневные взгляды на полупустые тарелки присутствующих за столом. — А дом тогда на кого, (цензура)?! Пусть на разграбление ворам и запустению остается?! Да и ты, (цензура), теть, отдохнешь от нас! Сама же первая орала, как тебя достал наш (цензура) гарем. — Стукнув по затрещавшему столу, ответил джинчурики. — Ой, (цензура), идите, куда, (цензура), хотите. — Неожиданно по детски надув губы, произнесла женщина и, обиженно подхватив блюдо с пирожными, ушла в зал смотреть недавно купленный телевизор, как раз начиналась ее любимая «Суна-барбара», поэтому женщина так быстро капитулировала. Сложив руки в кулаки и дернув локтями на себя, блондин тихо пискнул «Есть!» и снова сел за стол. Если уход на три года тетя еще простит, то полупустые тарелки очень лихо могут оказаться на головах не доевших подопечных. Решив не искушать судьбу, ребята быстро опустошили свои порции и понеслись на второй этаж собираться и готовиться ко сну. Не откладывая задание в длинный ящик, Наруто телепатически связался с Пейном и попросил его утром отправить официальный запрос на обучение его и его окиниири от имени Нагато Узумаки позавчерашним числом. Если дядя и удивился этой просьбе, то помочь согласился и сказал, что подготовит комнаты к их приезду. Сообщив, что выдвинутся ребята уже завтра, блондин отключился и задумчиво уставился на свою гору разномастного оружия. Решив особо не заморачиваться, джинчурики расстелил рядом свиток запечатывания и эту гору свалил туда. Там же оказались разноцветные, сложенные кое-как труселя, несколько пар футболок с замками на спине, маек, штанов, любимая пижама, протектор, запасные сандалии, свитки, книги, пара заготовок марионеток и, словно вишенка на торте, небольшую маску для сна, разрисованную рыжими лисятами. Оглянувшись на ребят, он столкнулся с ошарашенными взглядами пытающихся втрамбовать все нужное в свои сумки парней. — А так можно было? — Несколько озадаченно уточнил Сай, косясь на торчавшие из сумки свитки для рисования и гору одежды вперемешку с оружием, не желавших из-за этих свитков помещаться. Пожав плечами, Наруто молча достал из шкафа четыре таких же запечатывающих свитка и, кинув их окиниири, удалился в ванную готовиться ко сну. Закончив со сборами, мальчики засунули свитки в набедренные сумки рядом с парой кунаев и сухим пайком, переоделись ко сну и попадали, кто где был, по пластунски сползаясь ближе к завалившемуся почти у двери блондину и укрываясь. Все же на дворе не май месяц. *** Утро наступило неожиданно и началось с вопля одной розововолосой вредной куноичи. — Я что-то не поняла! Почему это вы дрыхните, когда я уже встала, собралась и пришла к вам?! — грозно уперев руки в бока, разорялась стоявшая в открытых дверях Харуно. — Сакура, не ори. — Лениво подняв голову и убрав с глаз отросшие распушенные волосы, прохрипел сонный Шикамару и притянул сопевшего вечно мерзнущего Наруто поближе к себе. С задницы блондина послышалось недовольное бурчание Инузуки, тяжело разлепившего глаза. — Ммм, Харуно, мы уже встаем. — Даже не подняв головы и не открыв глаз, весьма четко произнес Акаши и зарылся носом в длинные волосы юного бога, обнимая того с другой стороны. — Знаю я ваше «уже встаем»! Пока Узумаки не встанет, вы черта с два сами это сделаете. — Сложив руки на груди, ответила девушка, затем присела на корточки и рявкнула прямо перед ухом сокомандника. — НАРУТО, ПОДЪЕМ! Подпрыгнув над футоном и вскочив на ноги из положения лежа, тем самым скинув с себя тут же открывшего глаза Кибу, блондин с кунаем наперевес заголосил: — Спасите, грабють, убивають! — Да кому ты нужен, окаянный. — Тут же фыркнула Харуно, спокойно выбивая кунай у еще даже не проснувшегося блондина и чуть ли не за ухо выволакивая того из комнаты. Повскакивавшие от вопля своего джинчурики, ребята недоуменно проследили за исчезновением парня и двинулись следом, на ходу надевая домашние кимоно и сонно зевая. На кухне уже порхала давно вставшая Таюя, готовящая завтрак на всю честную компанию, за столом сидел обиженный на весь белый свет блондин в одних красных трусах в задорный зеленый горошек, потирающий шишку на пострадавшей от удара Харуно макушке. Сама куноичи пыталась хоть чем-то помочь женщине, но не по наслышке знакомая с кулинарным талантом Сакуры, Таюя хоть мягко, но уверенно пресекала все попытки девушки что-то приготовить. По очереди чмокнув привычно подставленную щеку голубоглазого, окиниири заняли свои привычные места за длинным столом и приступили к трапезе, не забыв поблагодарить за старания повара. — Выходим через пол часа. — Закончив со своей порцией и открыв доставленное только что голубем письмо, произнес блондин и ушел приводить себя в порядок. — Ну через пол часа, так через пол. — Пожал плечами жующий Собачник, ускоряясь. *** Путь был не близкий, поэтому решили несколько ускориться, перенесшись к самому дальнему перемещающему кунаю. — Йо. Я вас провожу. — Тут же раздалось на головами ребят и на землю с извечной оранжевой пошлятиной в руках спрыгнул Какаши-сенсей, знающий расположение кунаев Наруто наизусть. — Заглянем по пути в одну деревню и заберем старушку. Закину вас к Акацуки, а сам ее отведу в Суну. И даже не удостоив подчиненных взгляда, двинулся в одному ему ведомую сторону. Переглянувшись и пожав плечами, парни тут же бросились следом, гыкая и на ходу споря, кто добежит первый. К сущей радости, нужная сенсею деревня показалась из-за деревьев довольно-таки быстро, не прошло и часа активного бега. У невысоких ворот стояла старушка лет семидесяти на вид. Наруто даже привиделся сыпящийся с нее песок древности. Узумаки даже присвистнул незаметно, прикидывая, сколько времени займет транспортировка этой развалины. — Ты опоздал, Какаши. — Холодным, старческим голосом произнесла женщина, неожиданно ловко прикладывая Копирующего нинзя по голове своей котомкой. — Простите, Чиё-сама, заблудился на дороге жизни. — Потирая ушиб, произнес сенсей, даже пряча свою книженцию. Больше ничего не добавив, старушка медленно поковыляла в одной ей ведомом направлении. Тихо взвыв и уже реально оценив перспективу удлинения времени пути суток эдак в трое, джинчурики беспалевно выпустил одно крыло, вопросительно демонстрируя его Хатаке и кивая головой на недалеко ушедшую Чиё. Поломавшись еще пару минут и оценив скорость ее перемещения, шиноби досадливо вздохнул и махнул рукой. В следующую секунду на всю округу раздался удивительно звонкий визг оказавшейся под облаками старушки на руках крякнувшего от прибавившегося веса блондина. Взглядом утихомирив не ожидавшую такого финта женщину, Узумаки парой взмахов набрал нужную скорость и понесся напрямик к логову Акацуки, периодически поглядывая, где несутся по земле его сокомандники. *** Где-то в середине пути окончательно успокоившаяся, бабуля с восторгом начала рассматривать летательный аппарат несшего ее мальчишки. «Ками, женщины в любом возрасте любопытные Варвары, даттебайо!» — взвыл про себя блондин, но послушно замер в воздухе, слегка покачивая крыльями и давая женщине их пощупать, благо они несколько оторвались от команды. Удовлетворив ее любопытство, юный бог полетел дальше, уже не набирая скорость. Уже увидев знакомые края, Наруто начал плавное снижение, выискивая удобное место для посадки, как неожиданно подала голос настороженно оглядывающая окрестности Чиё: — Это где мы? Я думала ты донесешь меня сразу до Суны, а не остановишься… тут. — До Суны, Чиё-сама, веду вас я, у этих молодых людей другая миссия, им просто было по пути. — Пояснил за Наруто спрыгнувший с дерева Какаши и, жестом предложив двигаться дальше, первым пошел в сторону логова. Вот уже виднелся вход, как неожиданно из него вылетает почему-то несшийся зизгами и утробным голосом рычащий «Наруто!» Хируко*. Все произошло в мгновение. Вот радостно сделавшего шаг навстречу Наруто отбрасывает назад, раздается старческое: — Берегись! И подлетевшего кукольника сносит точным ударом растерянной Харуно. Не успев даже перевести дыхание, девушка, бросается на не ожидавшего атаки Хируко, мощными ударами разнося куклу на составляющие и извлекая на свет икнувшего с перепугу (перепою?) Сасори. Вдох — и блондин мгновенно оказывается перед красноволосым, прикрывая его собой и не смея поднимать руку на свою свихнувшуюся сокомандницу, зажмуриваясь. Секунда, две. Ничего. Васильковые глаза распахиваются и встречаются с находящимся в миллиметре обманчиво миниатюрным кулаком куноичи. Внимание привлекли тонкие нити чакры, приклеенные к ее суставам на ногах и руках. Удивленно проследив за ними взглядом, джинчурики пораженно уставился на не менее озадаченную Чиё, чья техника и направила мгновенно подхваченную Харуно. — Вы, чё, бабуля, совсем рехнулись?! — Неожиданно вспылил ошарашенный Шикамару, выдернутый из своих грез. Сложив пальцы в печатях, парень тенями поглотил марионеточные нити, освобождая тут же отпрыгнувшую подальше девушку. — Это же Акацуки! Акасуна, но Сасори… Мой внук! — Так же вспылила женщина, порываясь возобновить технику и закончить начатое, но ее остановили. Начались разборки, объяснения, выдумки, попытки сгладить ситуацию и увести прыткую старушку подальше, желательно до Суны. Плюнувший на этот гвалт, блондин плюхнулся на колени перед дезориентированным кукольником, переводя дыхание. POV Наруто Сказать, что я находился в шоковом состоянии — это не сказать ничего. Сасори выглядел, мягко скажем, потеряно, явно не ожидал нападения, ведь Сакура его хорошо знала, как и всех остальных Акацуки. Растерянно перевожу взгляд с мужчины на валяющиеся вокруг части одной из моих любимейших кукол. Странно, что он даже не попытался защититься. Но тут в нос ударил ощутимый запах алкоголя. Глаза сузились и пристально уставились в кристально честные коричневые глаза. — Акасссуна… — Прошипел я так, что выглянувший на звуки Орочимару поспешил ретироваться назад, признав, что сейчас я опаснее гигантской анаконды. — Ты ж мне клялся и божился, после того случая ни капли большшше. Был тут один. Приведший Акасуну в ряды моих окиниири, кстати, именно он был моим пятым. В одно из моих редких возвращений домой к нам в гости неожиданно нагрянула половина состава Акацуки. Женский день, восьмое марта, как-никак. Кто не на миссиях, тот поспешил смыться от сверх активной в этот день Конан, оставляя ей на растерзание Нагато, но попали из огня, да в полымя: тут ребят встретила не менее взбудораженная Сакура, вдохновенных речей которой я наслушался еще за время возвращения в деревню, уже веселая Таюя и впервые за последнее время вырвавшаяся из-под крыла взбесившегося Хиаши Хината, которую свобода сейчас пьянила похлеще огненной воды. Так что девушки живо оприходовали вновь прибывших, подключив к компании не успевших взбрыкнуть Четверку звука, Кибу, Неджи и Сая, и смылись в ближайший бар обмывать свой законный выходной. В доме остался только я в компании просто спрятавшегося на крыше Шики и Сасори, решившего заныкаться в комнате для гостей среди своих марионеток. Уверенный, что дома мы остались одни, Шика неожиданно разыгрался, утаскивая меня в нашу комнату. Вышедший на тихий смех и стоны, от природы любопытный Акасуна аккуратно заглянул в комнату, оставаясь незамеченным. Да так и онемел. Спустились на кухню мы спустя пол часа, разморенные, но весело подтрунивающие друг друга, где и застали нервно сжимающего край столешницы кукольника, пытающегося залить в себя трясущимися руками чай. Заглянув в глаза мужчины, я впервые задохнулся от такой бури эмоций, состоявших из ревности, зависти, ненависти к окружающим и всепоглощающей зависимости и любви ко мне. — А, Нару. Прости, я тебе тут чашку случайно разбил. — Деланно спокойно произнес красноволосый, все же заливая в себя уже остывший напиток. Отставив чашку подальше, он махнул рукой в сторону противоположной стены, под которой валялись мелкие осколки. Случайно? Кинув в стену? — Я потом уберу, а сейчас хотел бы прогуляться. И не дав мне открыть рта, пронесся мимо, выскакивая на улицу в чем был. По голове обухом ударило плохое предчувствие, я тут же кинулся следом, но кукольника уже и след простыл. Все же не за просто так он считался одним из самых опасных отступников и в таком раздрае чувств мог покалечить не один десяток гражданских. — Шика, бегом выдергивай наших и на поиски. Он перекрыл поток своей чакры, полностью скрывшись от ресугана. — На ходу обувая сандалии, протараторил я, сосредоточено прошаривая мгновенно активированным ресуганом окружающее пространство и ни секунды не сомневаясь, что через пару минут Нара уже организует тайный отряд поиска потерянных нукенинов. Пропажа нашлась Шикой только через пару часов по цепочке разрушений, начавшейся с разнесенного в щепки бара на окраине и заканчиваясь в заброшенном ангаре за пределами деревни. К счастью, обошлось без жертв, да и внешность дебошира никто не запомнил. Попросив сбежавшихся ребят остаться снаружи, я полез внутрь. — Н-нет, не то… Не идеален… Белая? Может мулат? — Раздалось приглушенное бормотание. Выйдя на голос, я с затаенным ужасом оглядел сотни развороченных деталей марионеток, а сидевший в центре этого хаоса кукольник примерял к себе то одну руку, то другую. Кивнув чему-то своему, мужчина остановился на одной и тихо буркнул, занося над своей конечностью какое-то лезвие. — Заменим… А потом голову… Они же все брюнеты… Как я успел перехватить оружие, сам не смогу сказать. Просто в одно мгновение оказался рядом и выбил из ослабленных рук все, что мне показалось опасным. Покачнувшись, кукольник сфокусировал на мне захмелевший взгляд и расплылся в смущенной улыбке, молча обводя руками бардак и жестом прося не обращать внимание. Все еще перепугано покачав головой, я присел на корточки перед мужчиной и тихо произнес: — Всегда тебе поражался, Сасори. Тебе почти сорок лет, а такое ощущение, что ты мой одногодка и переходной период тебя еще не отпустил. Ты знаешь, как меня напугал? Зачем ты это делал? — Не идеальный… — Заплетающимся языком ответил собеседник. — Ты брунеээээтов любишь… А я рыжий. И старый. И не на много выше. Не идеальный, в общем. Удивившись странном представлению кукольника о моих идеалах и умолчав, что вообще-то все еще мечтаю о округлых девичьих формах (чего доброго спьяну решит пол сменить!), я встал, быстро закинул запчасти в лежавший у ног свиток, закинул его руку себе на плече, помогая встать и добавил, таща путающееся в ногах тело на выход: — Вообще-то у меня совершенно другие представления идеалов, Акасуна. А на возраст я давно уже забил. — И, шикнув на попытавшегося продолжить дискуссию рыжика, припечатал. — И пить ты не умеешь. Утром поговорим, обещаю. А с восходом солнца его ждала жуткая головная боль, рассол от сердобольного меня, разнос от меня же, разговор на тему моей силы, в результате которого жутко ревнивый (как, впрочем и все ребята тяжело переносящие каждое пополнение своих рядов) парень только буркнул, что хоть среди Акацуки будет первым, и приятное его завершение. Вышел Сасори из комнаты пятым окиниири и с клятвенными заверениями заядлого ЗОЖника. Поэтому смотреть сейчас в его бесстыжие глаза мне было в двойне «весело». Пока я промывал мозг этому великовозрастному оболтусу, рискнул выйти из логова крестный, помогая мне поднять кукольника и поясняя, что происходит. — Дейдара как узнал, что ты с компанией переезжаешь к нам на три года, так тут же организовал попойку. Ну и Сасори таки развел на «чуть-чуть». — Усмехнувшись последней фразе, санин резко посерьезнел. — Но, Наруто, у нас появились проблемы покрупнее. Я тут же напрягся. Что уже приключилось? И тут вслед за Змеем из пещеры вышел Дей под ручку с щурившимся на солнце Итачи, двинувшимся в сторону уже утихомирившихся ребят. Проморгавшись, Учиха немного наклонился и прищурился. — Ты Сакура? — Неожиданно выдал брюнет, некультурно тыкая пальцем в бабулю Чиё. В осадок выпали почти все. — Эм… Итачи, насколько хуже стал твой мангеке шаринган? — Потерев протектор, тихо выдал Какаши. Что? Итачи слепнет? Как такое может быть?! Я тут же скинул полупьяную тушку красноволосого окиниири на крестного и подскочил к Учихе, ощупывая его лицо в районе глаз и всматриваясь в поблекшие черные глаза парня. Выглядело жутковато. Отпустив все же узнавшего меня брюнета, я потерянно повернулся к явно знающему больше Какаши. — Не смотри на меня так, Наруто. — Хмыкнул сенсей. — Я знаю меньше твоего, покопайся в своей памяти. Навскидку скажу, что поскольку Итачи активировал Мангеке без получения глаз родственника и часто их применял, он начал слепнуть. Это у тебя Вечный Мангеке автоматом, а у Учих все сложнее, без родственного кекенгай, вживленного в свой, плата за использование огромна. — Я, конечно, все понимаю… — Тихо выдохнул я, разворачиваясь к Итачи. — Но неужели ты не знал этого? — Знал. — Пожав плечами, простодушно ответил парень. — Я начал слепнуть еще тогда, в ночь уничтожения клана. Я захлебнулся воздухом. Как можно так спокойно об этом говорить? — Почему молчал? — Не хотел тебя беспокоить по таким пустякам. — Ответил этот… безмозглый шаринганистый, на невысказанный вопрос. Ребята осуждающе покачали головой, а я задумался. — «Аники, я… Что мне делать?» — Тихо выдохнул я вглубь своего сознания. — «Что-что. Снимать трусы и бегать.» — Ехидно ответил тот. — «Курама!» — Возмущению моему не было предела. — «Я не могу оставить это так, как есть.» — Все ты можешь. — Появляясь рядом и так же осматривая глаза не сопротивляющегося парня, произнес Лис. — Ты не владеешь медицинскими техниками такого уровня. Да и они могли бы только замедлить слепоту, а не стать панацеей. Свой кекенгай ты не можешь отдать, даже не думай, не приживется. Это на твой вопрос следующий ответ, если что. Искать Мадару или Саске ради глаз… Не успеешь, решить вопрос надо до наступления полного ослепления. А единственный способ решения за счет колоссальной запитки чакрой этот шаринганистый отверг, напоминаю. — До шестнадцатилетия Наруто. — Как бы между прочим добавил сам брюнет, послушной куклой вертясь в руках осматривающего его Девятихвостого. — Ты столько времени не протянешь. — Без малейшего ехидства, серьезно и с некой долей озадаченности произнес биджу, задумчиво теребя кончик одного из вылезших хвостов. Я схватился за голову. Если бы раньше знать… Если бы было больше времени! Но этой единицы измерения, судя по брошенному взгляду аники, осталось очень мало. Надо посоветоваться со всеми. Распрощавшись с уже спешившим Какаши и бабулей Чиё, я уверенным шагом двинул внутрь логова, телепатически созывая всех в зал. Не прошло и минуты, а на диванах уже расселись все Акацуки и мои сокомандники. — Как понимаю, все в курсе ситуации и мне не сообщили. Но то ладно, потом мозг выем каждому. Что делать будем, господа? — Сложив руки на груди и пристроившись на бильце дивана, тихо произнес я. — Ничего, Нару. — Спокойным голосом ответил смотрящий в пустоту брюнет. Сердце предательски сжалось. Не пристало гордому Учихе выглядеть настолько потерянным и беззащитным. Не вариант. — Ну, Курама сам сказал, что особо вариантов нет… — Неуверенно протянул Дей. Я согласно кивнул и перевел взгляд на дядю, которому вмиг протрезвевший Сасори уже нашептывал на ухо все, что произошло на улице. — Нару… Мне, как твоему дяде, тяжело так решать вопрос. И мне совсем не нравится, как его решить предлагаешь ты. Но потерять Итачи, как шиноби и как человека мы хотим в еще меньшей степени. Ты уверен? — Получив мой утвердительный кивок, Пейн тяжело вздохнул, устало потер переносицу, решая, и тихо продолжил. — Хорошо. Сасори, проводи, пожалуйста, Нару в третью комнату. Итачи, пойдем. И шикнув на вскинувшегося кукольника, за руку увел Учиху за собой в личный кабинет. Меня же проводили в указанное помещение, грустно усмехнулись и, поцеловав, тихо ушли. Ками, как на заклание отправляют, диву им даюсь. Сасори же тоже через это прошел, что за реакции не здравые? — «Все потому, что раньше все окиниири хотели этого, желали этой связи.» — Тяжело вздохнул вернувшийся в подсознание Кью. — «Итачи же четко обозвал это педофилией, вспомни.» Да, когда его посвятили в сложившуюся ситуацию, он наотрез отказался в этом участвовать, чем довольно-таки сильно меня удивил и оскорбил. И только потом он объяснил, что проблема не в его чувствах ко мне, которые с годами остались прежними, а в том, что в насильники маленьких детей он не нанимался. И пообещал, что я никуда от него не денусь после шестнадцати хотя бы. И тут складываются такие обстоятельства. Да и мне пора было шестого искать, ребята уже не справляются с потоком чакры, как бы они не храбрились. Мой тяжелый вздох гулко отразился от стен выполненной в сиреневых тонах комнаты. Посмотрев по сторонам, я без заминки определил владельца. Отлично меня отправили в комнату Учихи. Еще раз вздохнув, я задернул непроницаемые шторы единственного окна и плюхнулся животом на стоявшую в углу довольно-таки широкую кровать. Я не мог слышать ругань и увещевания оставшихся в Зале и кабинете, но догадаться о напряженной обстановке было не трудно, достаточно вспомнить, какими взглядами они меня провожали. Не знаю, сколько прошло времени, но я успел задремать и тихий скрип входной двери стал для меня полной неожиданностью. — Нару? — Тихий бархатный голос в полной темноте. Даже не задумываясь, активирую ресуган и нахожу взглядом высокую фигуру у закрытых дверей. Тихий смешок. — Раз уж с ресуганом, помоги, пожалуйста. И протянутая в мою сторону рука. Нет, Учихи не должны быть такими слабыми. Одним слитным движением поднимаюсь на ноги и приближаюсь к парню, бережно хватая бледную конечность и ведя в сторону кровати, огибая любые препятствия. Усадив своего визави и сев рядом я с затаенной болью глянул на словно перебитые в нескольких местах каналы чакры кекенгай. Ужасное зрелище, не хотелось бы еще когда-то увидеть подобное. — Что вы решили? — Интересуюсь, голос спросонья еще хрипловат. Вместо ответа по лицу пробегают легкие прикосновения пальцев. Изучая, познавая территорию по новому, тактильно. Прижимаюсь к раскрытой ладони щекой и тихо смеюсь. Перед глазами всплыли воспоминания глубокого детства и мой первый украденный поцелуй. Сколько воды с того времени утекло, как же претерпели изменения мои взгляды на многие вещи! Жизнь и не такому научит, я так посмотрю. — Над чем смеешься, Наруто-кун? — Неожиданно отстранено, формально спрашивает брюнет, убирая руку. Не смирился. Не принял. Плохая это все идея. Теперь я себя чувствую насильником, честно слово. — Вспомнил наш первый поцелуй. — Тихо, с легким вызовом в голосе. И ответный смешок. Да, тогда его не сильно смущал мой возраст, он не задумывался о таких мелочах, действуя импульсивно. — Что изменилось? — Вырос. Поумнел. — Просто, с пожатием плечами. — Разлюбил? — Пытливо, где-то в уголках сознания боясь ответа. Отрицательное качание головой. — Приревновал. Не смирился. — Так же односложно. Я вздрогнул. Как же я мог забыть, поголовно собственники, тяжко им будет. — Если ты не готов, то давай не будем. — И словно в оправдание затараторил. — Вон, Хидан и Какудзу отказались из-за этого, не смогли справиться, Дей тоже еще думает. Поищем еще способ, пока не поздно. Мадару най… Но рот заткнули поцелуем и повалили на спину. Из глаз предательски потекли слезы. Деактивирую ресуган и позволяю на ощупь стереть предательскую влагу. А дальше остается только смешно путаться в рукавах толстовки и пуговицах плаща, вспоминая, что шиноби темнота вроде как не помеха. В каждом движении брюнета чувствовалась скованность, усилие. Я снова хотел предложить остановиться, но меня опять заткнули. А дальше было не до слов. В каждом поцелуе таились обреченность, вынужденность, боль и безграничное доверие вперемешку с теплым комком давно уже не подростковой любви. И не было понятно, чего больше. Да и не хотелось понимать. Просто переживать этот момент снова и снова, запитывая зарождающийся между двумя сердцами канал мощнейшей чакрой, на глазах восстанавливающей разрушенные потоки чакры. И ухая друг за другом в пучину оргазма, мы уже не могли понять, чего в нас больше: горечи или любви. Давно пора смириться с собой, правда? *** Утро наступило до противного резко и шумно. Подорвавшись из положения лежа и чуть ли не скинув спавшего рядом Итачи, я ломанулся к главному входу в чем был — тигровых боксерах, натянутых впопыхах. А было от чего: своды немаленького схрона Акацуки сотрясал громогласный вопль двух стоявших в огромном проеме странных шиноби. Увидев меня, один из них тут же радостно заорал: — Оп, Наруто, добыл! Добыл я твой добровольно отданный бивень мамонта! — Заткнись, придурок, не видишь, ты крестника пугаешь! — Приложив мужчину по макушке, прошипела стоявшая позади него пышногрудая блондинка. — Ну, все, трындец, все Санины в сборе… Привет, Джирая, Цунаде. — Протянул стоявший за спиной Орочимару. Воистину, (цензура)!