Несмотря на то, что перед походом в подземелье Инга попросила друзей не волноваться за неё и лечь спать, те не послушались, поэтому сейчас вчетвером сидели в комнате девушек. Каково же было их изумление, когда около полночи дверь открылась, и в помещение вошёл Максим, сжимающий в объятиях девушку, находящуюся на грани истерики. Соскочив со своей кровати, Даша сразу поспешила к парочке, усаживающейся на кровать напротив.
— Что случилось? — встревожено поинтересовалась она, обращаясь скорее к другу, так как Колчина не могла произнести ни слова, а лишь всхлипывала, прикрыв лицо руками.
— Вульф рассказал ей правду, и там оказался полный трэш, — ответил Морозов, успокаивающе гладя возлюбленную по голове. — Тише, малыш. Всё хорошо, мы рядом.
После того, как Инга не перестала плакать и спустя пять, десять, пятнадцать минут, при этом что-то невнятно бормоча, ребята испугались ни на шутку за состояние психики своей подруги. Не взирая на достаточно позднее время, Вика с Ромой помчались в медпункт за успокоительным, но тот, ожидаемо, оказался закрытым. Красноречиво переглянувшись, «пара» направилась прямиков к Славиной.
Женщина испугалась, услышав настойчивый звук в дверь. Она вернулась из подземелья буквально минут десять, поэтому не успела даже переодеться. Открыв дверь и увидев на пороге учеников, брюнетка непонимающе нахмурилась.
— Вика, Рома, что случилось?
— Там Инга…у неё похоже нервный срыв, — пролепетала Кузнецова, глядя на медсестру.
Славиной хватило одного имени Инга, чтобы понять, что необходимо действовать быстрее, чем при любом другом случае. Закрыв свою дверь на ключ, женщина сказала ребятам вернуться в подруге, а сама поспешила в медицинский кабинет, чтобы взять всё необходимое.
Когда спустя минут пять она вошла в комнату старшеклассниц, увидела всю компанию сыщиков в сборе, но её внимание тут же привлекла сгорбленная фигурка дочери начальника, которую пытались успокоить Максим с Дашей. Попросив их отойти, Тамара поставила чемоданчик на рядом стоящий стол, а сама присела на кровать возле своей потенциальной пациентки.
— Инга, посмотри на меня, — спокойно попросила Славина, протянув руку в её сторону.
Колчина сразу отшатнулась от неё, ведь сейчас любой сотрудник «Ingrid» вызывал у неё неприятные воспоминания.
— Не прикасайтесь… ко мне! Вы такая же…как они…убийца! — произнесла школьница, делая судорожные вдохи перед каждым словом.
Ребята напряглись. Они и сами это знали, но сейчас помочь ей могла только Тамара. Сама же медсестра, не взирая на обращенный в её адрес комментарий, открыла чемоданчик и принялась там что-то искать. Спустя несколько секунд она вытащила оттуда шприц, ампулу и спирт с ватой. Присутствующие поняли, что женщина собирается делать укол, и невольно напряглись.
— Что в ампуле? — с подозрением поинтересовался Андрей, заметив на ампуле этикетку небезызвестной им компании.
— Снотворное, — ответила медсестра, натягивая белые перчатки. — Я понимаю, что вы мне не доверяете, но раз позвали, разрешите помочь вашей подруге.
Ожидаемо, Инга не позволяла сделать себе укол, поэтому Андрею с Максом, по просьбе медсестры, пришлось удерживать девушку силой. Почувствовав, как иголка пронзила кожу, брюнетка вскрикнула, а после почувствовала, как по телу разносится тепло. Спустя пару минут Колчина почувствовала, как её веки тяжелеют, и невыносимо хочется спать.
— Она проспит где-то до часов десяти, — предупредила Славина, чтобы утром друзья не испугались, когда та не проснется. Поднявшись на ноги и стянув перчатки, которые вместе с использованными шприцом, ампулой и ватой оправила в мусорное ведро, стоящее у туалетного столика, женщина взяла свой чемоданчик. — Если такое вновь повторится, зовите сразу меня. Учителей я предупрежу, так что пусть завтра отдыхает.
Ребята согласно закивали, бросив обеспокоенные взгляды на беспокойно спящую подругу. На вопрос Тамары о том, что вызвало у Инги такую реакцию, они успешно промолчали, ведь если разобраться, то всё знал только один Максим, которому девушка успела рассказать, хотя и не всё. После ухода сотрудницы «Ingrid» ребята расселись по кроватям Даши и Вики, уставившись на Макса вопросительным взглядом.
— Что ей Колчин рассказал? — тихо поинтересовалась Старкова, хотя по словам Тамары снотворное было сильным, и девушка их не услышит.
— Да я сам не особо понял, — передернул плечами брюнет. — Она вышла из подземелья вся в слезах. Я только разобрал, что её мать умерла из-за этого вируса, и что она сама в детстве была заражена им.
— С ума сойти! Колчин заразил вирусом собственную жену и дочь? — шокировано переспросила Вика, уставившись на парня.
— Вроде, её мать случайно заразилась этим вирусом, когда была беременна, — уточнил Максим.
— Что-то я не пойму, а какое это имеет отношение к фотографии? — недоумевающее поинтересовался Рома, вспомнив истинную причину, по которой Инга пошла к отцу.
Ответом ему послужила тишина.
Взяв чашку кофе и кусочек шарлотки, Славина направилась к столику преподавателей, за которым сидели Елена, Вадим, Полина, Вера с Кириллом и Виктор. Медсестра успела посмотреть расписание занятий Колчиной, поэтому мысленно обрадовалась, что сейчас за столом сидели именно те преподаватели, с которыми у девушки должны быть уроки.
Поздоровавшись с преподавателями, брюнетка присела возле Виктора, с которым обменялась едва заметными улыбками.
— Хорошо, что вы здесь, мне надо кое-что сообщить, — уже без тени улыбка произнесла Тамара, заставляя своим тоном всех напрячься. — Инга Колчина не сможет сегодня посетить ваши уроки.
— Она приболела? — с долей беспокойства поинтересовалась Вера.
— Не совсем, — покачала головой медсестра. — Этой ночью у неё едва не случился нервный срыв.
Сидящие поражённо замерли, едва ли не с занесёнными ложками у рта. В глазах же Уварова появился злой огонёк, которым он одарил Тамару. Почему он узнаёт об этом только сейчас?
— Бедная девочка, — взволновано пролепетала Крылова. — Из-за чего?
— Я не знаю, — честно ответила Славина. — Кузнецова с Павленко прибежали ко мне поздно ночью, сказали, что ей плохо. Когда я пришла, Инга плакала, не могла остановиться, поэтому я вколола ей снотворное. Думаю, она ещё спит.
Услышав это, Мальцева опустила глаза в свою тарелку. Она прекрасно помнила вчерашнюю их с Ингой стычку, и то, как девушка вела себя, поэтому даже представить не могла, что с ней может такое произойти.
— Тамара Алексеевна, а вы уверены, что там ничего серьёзного? Может, девочку стоит показать специалисту? — предложила Елена, искренне беспокоясь за состояние ученицы.
Славина заверила, что вряд ли там что-то настолько серьёзное и опасное, что может потребоваться помощь специалиста. Чтобы успокоить директрису, женщина упомянула и о том, что приказала ребята в случае чего немедленно сообщить ей.
Не говоря ни слова, Уваров отодвинул свою тарелку с практически не тронутой едой и, поднявшись со стула, направился к выходу. Учителя были погружены в мысли о случившемся, так что не придали этому поступку никакого другого смысла.
Через минут пять на телефон Тамары пришло сообщение от Вадима, который требовал, чтобы она немедленно явилась в медпункт. Уже догадываясь о чём пойдёт разговор, медсестра поднялась с места и нехотя направилась в сторону выхода.
Стоило брюнетке пересечь порог своего кабинета, как её к месту буквально пригвоздил злой взгляд Уварова, сидящего вальяжно в её кресле.
— Какого чёрта, я узнаю об этом только сейчас и вместе со всеми?! — раздражённо произнёс физрук. — Сколько мне повторять, что обо всех ситуациях вы должны немедленно, слышишь, немедленно докладывать мне! — шатен громко стукнул кулаком по столу, заставив женщину вздрогнуть и одновременно выйти из ступора.
— Вадим, у Колчина случился приступ и ты был с ним, как бы я сообщила? Тем более, ты бы всё равно ничем не смог бы помочь ей, — принялась оправдываться бывшая возлюбленная Морозова, присаживаясь напротив шатена.
Здесь Вадим не мог не согласится с ней, ведь даже если бы узнал об Инге, не смог бы оставить Колчина, к тому же, это могло бы вызывать у старика вопросы и спровоцировать новый приступ. Однако в слух мужчина этого не признал.
— Ладно. Что с Ингой?
— Я уже всё рассказала за завтраком, — пожала плечами медсестра. — Я спрашивала о причинах у её друзей, но те молчат как партизаны.
— Ничего, у нас и на партизан найдутся методы, — ухмыльнулся Уваров, пытаясь скрыть неподдельное волнение за дочь начальника.
— Вадим, а тебе не кажется странным, что и Колчину, и его дочери стало плохо в один день? — поинтересовалась Тамара, спустя пару минут, ведь ей стало казаться, что помощник главы компании погрузнул в своих мыслях, не реагируя на внешние раздражители.
— Кажется, — к удивлению, без злости ответил Вадим. — Зайди к Инге и проверь её состояние, потом сообщишь мне.
Отдав приказ, Уваров торопливо покинул кабинет, чтобы не вызвать подозрений.
***
Когда после быстрого перекуса ребята направились в комнату девушек, чтобы Вика с Дашей могли взять учебные принадлежности и заодно проверить состояние подруги, с удивлением отметили, что та уже не спит. Сидя на своей кровати, с согнутыми и притянутыми до подбородка коленями, Инга едва заметно раскачивалась, глядя в только ей видимую точку на полу. Услышав звук открывающейся двери и шаги, она никак не отреагировала, словно не слышала. Это заставило ребят забеспокоится ни на шутку.
— Инга, как ты? — аккуратно произнесла Даша, выступая впереди остальных. В ответ раздалась тишина.
Нервно передёрнув губой, Максим обошёл друзей и присел на край кровати около своей девушки, но та вновь никак не отреагировала. В глазах ребята появился страх, видя такое отстранённое лицо подруги в совокупности с потухшим взглядом.
— Моя мать — Лизхен, заразилась будучи беременной мной, а когда я родилась в сорок пятом, она умерла, — внезапно раздался голос Инги, которая по-прежнему сидела в одной позе. Из этой фразы ребята, конечно же, ничего не поняли, но спрашивать не решались. — Каким-то чудным образом я дожила до пятьдесят третьего, а потом он поместил меня в капсулу, где я пролежала до двухтысячного года. Я должна была быть сейчас на пятьдесят лет старше, — из уст девушки вырвался нервный смешок, который становился всё громче.
Переглянувшись с друзьями, Вика торопливого вышла из комнаты и направилась в медпункт за Тамарой. В это время остальные пытались успокоить Колчину, что удавалось откровенно плохо. Максим заключил возлюбленную в объятия, как вчера, начав шептать успокаивающие слова, но та сначала смеялась, а потом начала плакать, бормоча что-то. Единственное, что разобрали ребята, это были слова «Он назвал в честь меня свою компанию, где продолжает убивать». О том, что «он» — Колчин, школьники не сомневались.
Минуты через три вернулась Кузнецова со Славиной, которая в этот раз вместо укола дала ей успокаивающие таблетки. Попросив всех выйти, Тамара хотела разговорить Ингу, но Максим заупрямился и остался в комнате, сказав, что не оставит свою девушку наедине с фашистами. Поняв, что ничего добьётся, женщина ушла, попросив парня приглядывать за его возлюбленной.
— Если ты хочешь расстаться, я пойму, — сонно произнесла кареглазая, вновь устремив взгляд куда-то. — Зачем тебе старуха? Найдёшь помоложе.
— Глупышка моя.
Покачав головой Максим, притянул к себе девушку, нежно поцеловал её в лоб, после чего она уткнулась носом между его шеей и плечом, тяжело дыша, словно собирается заплакать. Однако через несколько минут её дыхание выровнялась, а руки, обнимающие парня ослабли. Слегка отстранившись, Морозов увидел, что её глаза сомкнуты, а сама она, вроде, уснула. Аккуратно уложив Ингу на кровать, брюнет укрыл её пледом, а затем прилёг рядом, обняв возлюбленную за талию и притянув её к своей груди. На уроки не явились оба.
***
Павленко торопливо шёл по преподавательскому коридору, то и дело оглядываясь назад. Было такое ощущение, что за ним следят, но он понимал, что это бред, ведь все ребята, кроме Инги с Максом, находились на уроке. Его же выдернула по среди занятия смс от Морозова, в которой он требовал, чтобы тот немедленно явился к нему в комнату. Роме ничего не оставалось, кроме как отпросится у Воронцова.
Дойдя до заветной двери парень постучал и, услышав разрешение, вошёл внутрь. Увидев, что кроме Морозова, сидящего за своим столом, здесь находятся Уваров со Славиной, сидящие на диванчике, школьнику стало не по себе. Одно дело, когда Пётр в одиночку угрожает, и другое быть в одном помещение с тремя фашистами, хотя одна из них женщина.
— Что ты мнёшься, как девчонка на первом свидании?! Иди сюда! — приказал Морозов, глядя на сникнувшего парня, замявшегося у двери от неожиданности.
Сделав несколько неуверенных шагов и замерев по среди комнаты, Рома начал ждать дальнейших указаний. Уваров указал ему взглядом на кресло, стоящее у стены и, когда тот присел в него, перешёл сразу к делу.
— Расскажи-ка нам, Роман, что у вас с друзьями нового?
Невольно Павленко посмотрел на Тамару, которая опустила виноватый взгляд пол, показывая, что парень не ошибся, и их всех интересует Инга.
— Вы имеете ввиду Ингу? — слегка дрожащим голос поинтересовался школьник, посмотрев поочерёдно на Вадима и Петра.
— Ишь, какой догадливый! — хмыкнул последний, начав постукивать пальцами по столу, за что сразу словил на себе раздражённый взгляд помощника Вульфа.
— Врать и скрывать что-либо не советую, — сразу предупредил Уваров и, достав из кармана шприц с жёлтой жидкостью, добавил: — Если ты, конечно, не хочешь присоединиться к своим дружкам.
Глаза Павленко округлились, а сам он машинально провёл ладонью по шее, куда и делали такие инъекции. Он очень хорошо относился к Инге, но сейчас понимал, что на кону стоит его жизнь, которой он не собирался рисковать.
— Вчера она нашла фотку, на которой изображены Крылов, Колчин в молодости и она маленькая, — начал рассказ школьник. — Инга сказала, что такого не может быть, так как, когда она была в этом возрасте, Колчин был уже пожилым. Ну, она и пошла к отцу, чтобы разобраться. Потом вернулась вся в слезах, не могла успокоиться, вот мы с Викой и пошли за Тамарой Алексеевной, — Рома указал на женщину, а та кивнула, подтверждая его слова.
— Инга что-нибудь говорила о том, что произошло? — поинтересовался Уваров, глядя прямо на ученика, отчего тот невольно задрожал.
— Вчера ничего конкретного, а сегодня, — Павленко сделал паузу, не зная стоит говорить или нет, ведь слова подруги показались ему какими-то бредовыми, — она вообще странная.
Уваров с Морозовым напряжённо переглянулись, а последний непонимающе произнёс:
— В каком смысле «странная»?
— Она сидела на кровати, смотрела в одну точку, а затем чушь какую-то начала нести. Типа, она родилась в сорок пятом, её мать умерла от вируса, потом типа её в какую-то камеру Колчин поместил, и разморозил только в двухтысячном. Ну, а потом Инга сначала смеяться начала, а затем плакать.
Уваров устало провёл ладонью по лицу. Всё оказалось хуже, чем он думал. Теперь хотя бы стало понятно, что вызвало у Колчина приступ, а у неё истерику. Да уж, не вся правда до добра доводит, некоторая делает только хуже.
— Значит так, если Инга будет ещё что-нибудь рассказывать, или вести себя странно, немедленно сообщи об этом одному из нас, понял? — приказал «правая рука» Колчина.
Закивав подобно болванчику, Рома сказал, что всё сделает. После этого Морозов разрешил ему вернуться на урок, ведь сейчас им предстояло обсудить всё без чужих ушей.
