Апатия — это состояние безразличия ко всему происходящему, подавленность эмоций и снижение или полное отсутствие интересов и стремлений.
Утро понедельника ознаменовалось тяжёлым подъёмом для всех, но в особенности для Инги. Если в четверг с пятницей ей разрешили пропустить уроки по уважительной причине, то сегодня она уже должна была появиться на них, дабы не вызвать лишних подозрений. Для неё оказалось это не посильной ношей. Все эти четыре дня девушка только то и делала, что спала, под действием успокаивающих таблеток Тамары, со снотворным эффектом. Увы, но без них она не могла, так как преследующие её воспоминания вызывали новый приступ истерики. Хуже оказались только сочувствующие взгляды друзей, которые старались не отходить от неё надолго. В какой-то момент Инге стало казаться, что они не просто беспокоятся за неё, а боятся, что она может с собой что-то сделать. Стоит признать, что такие мысли и впрямь посещали старшеклассников. В тот день, в пятницу, когда Колчина рассказала им о своей матери, о себе, сыщики, действительно, решили, что подруга тронулась рассудком. Благо Максим, который тогда целый провёл со своей девушкой и смог поговорить с ней, рассказал друзьям, что это не бред, а правда, в которую слишком тяжело поверить. Что уж говорить об Инге, когда они сами почувствовали себе сумасшедшими, попытавшись в поверить это. Не взирая на то, что Славина была на стороне врагов, Андрей с Дашей периодически подходили к ней и узнавали о возможном прогнозе, касаемо их подруги. Славина заверила, что всё будет хорошо с Ингой, вот только ребятам, со своей стороны, необходимо постараться не упоминать при ней об этих событиях, чтобы не вызвать неприятные воспоминания. Ребята старались выполнять рекомендации медсестры, но это не помогала. В какой момент они поняли, что Инга с каждым днём отдаляется от них. Даже для Максима, которому вроде удалось наладить с ней контакт, она находила десятки отговорок, чтобы не быть в его компании. Девушка полностью ушла в учёбу, а, когда уже всё домашнее задание было выполнено наперёд, она приступала к внеклассной литературе. Инга могла прочитывать по одной книге в день, сидя в своей комнате или в каком-то укромном уголку, спрятанного от посторонних глаз. Но хуже всего было её полное равнодушие и отсутствие эмоций. Казалось, что брюнетка нацепила на себя восковую маску, на которой априори не могло быть ни улыбки, ни счастья, ни грусти, ни печали, ничего. Глядя на неё, ребятам становилось не по себе. Некогда веселая, добрая, умеющая дать остроумный ответ противнику, девушка превратилась в бездушного робота, умеющего спать, есть, учиться и читать. Много читать. Однажды, когда Колчина ушла в душевую, Даша с Викой решили полюбопытствовать, что же она такого читает прямо взахлёб. Какого же было их удивление, когда они, взяв книгу, лежащую на кровати подруги, увидели, что это книга о психологии. Вернувшись, Инга вновь взяла свою книгу и, прислонившись спиной к стене, принялась читать, делая вид, что она одна. Даша с Викой не смогли сдержать тяжёлых вздохов, которые Инга не услышала, ну, или просто сделала вид. — Мы хотим к парням пойти, фильм посмотреть, может, с нами? — произнесла Старкова, заранее зная ответ. — Мне не хочется, — без эмоционально ответила Колчина, перелистнув очередную страницу. — Ладно, не будем мешать, — проговорила за двоих Кузнецова, заметив, как расстроилась подруга. Когда девушки вышли в коридор, прикрыв за собой дверь, Инга захлопнула книгу, после чего положила её на кровать возле себя. Проведя рукой по лицу, брюнетка прикрыла глаза и прислонилась затылком к стене. Она видела, что делает больно друзьям своим поведением, но ничего не могла с собой поделать. Ребята, учителя, каждый угол этой школы напоминали ей об отце и истинной истории своей жизни. Инга даже не могла поинтересоваться, выдаёт ли им исправно антидот Морозов, так как сразу накатывали воспоминания, сопровождаемые слёзной пеленой. Почувствовав, как глаза начинают пощипывать, девушка полезла рукой под свою подушку и вытащила оттуда пластинку с таблетками. Успокаивающие она стащила у Тамары при последнем её визите, ведь знала, что та ей их сама не даст. Приняв одну таблетку, Колчина вновь потянулась за книгой. Где-то в голове пронеслась мысль, что эта безразличность ко всему происходящему ей нравится, и та постепенно засасывает её в своё болото, из которого скоро невозможно будет выбраться.***
— Так больше не может продолжаться! -Даша нервно расхаживала по комнате парней, заламывая от волнения пальцы. — Но мы ведь уже всё перепробовали! — напомнил ей Андрей, которому и самому не нравилось то, что происходило с его родственницей, но ничего нельзя было сделать. — Значит, не всё! — не сдавалась Старкова. Остановившись по среди комнаты, она скрестила на груди руки и, глядя на друзей, предложила: — Давайте ещё раз сходим к Тамаре, расскажем всё, может, она что-нибудь новое предложит. Решив, что с Дашей легче согласиться, чем спорить, ребята всё же направились к медсестре. Увидев целую компанию на пороге своего кабинета, Славина сразу поняла о чём, а точнее о ком, пойдёт речь. Но для виду всё же поинтересовалась причиной их визита. Те, перебивая друг друга, рассказали о состоянии Инги на сегодняшний день, о том, что она практически перестала с ними общаться и отделывается общими фразами, словно они ей не друзья, а простые знакомые. Выслушав всё это, Тамара пришла к неутешительным выводам. — Не хочу вас пугать, но всё хуже, чем мы думали, — с искренним сожалением произнесла брюнетка, глядя на рассевшихся по кабинету учеников. — Судя по вашим словам, у Инга началась апатия. Если она затянется, то способна спровоцировать серьезные расстройства психики, может даже перейти в депрессивное состояние. Услышав неутешительное заключение, ребята стали мрачнее тучи, особенно Максим. Нервно сглотнув, он насторожено поинтересовался: — И…как ей помочь, чтобы не допустить этого? — Давайте так, я проконсультируюсь со специалистами по этому вопросу, а затем позову вас и всё расскажу, — рассудительно произнесла Тамара. Заранее поблагодарив женщину, школьнику поспешили покинуть медпункт. Как только за последним из них закрылась дверь, Славина достала из кармана белого халата мобильный и, набрав нужный номер, поднесла его к уху. — Алло. Ко мне только что приходили наши неугомонные, видимо, ситуация намного серьёзнее, чем мы думали, — дождавшись ответа от невидимого собеседника, женщина произнесла: — Поняла, через пять минут буду. Сбросив вызов, она убрала телефон в карман, а затем устало потёрла виски. Как же ей это всё надоело, хотелось хотя бы неделю отпуска, которую ей никто не предоставит. Поднявшись из-за стола, медсестра направилась к выходу. Заперев за собой на ключ дверь медкабинета, Славина поспешила в комнату к Уварову.***
Сидя в той же позе с закрытыми глазами, Инга в этот раз слушала музыку, воткнув наушники в уши, поэтому не услышала и не увидела, как дверь распахнулась и в комнату кто-то вошёл. Лишь когда из её уха нагло вырвали один из наушников, девушка поняла, что она здесь не одна. Увидев перед собой Уварова, одетого в спортивный костюм, Инга лишь на секунду удивилась, а затем вновь приняв равнодушный вид, вырвала из его пальцев свой наушник, но вернуть его на место не вышло. Присев на кровать, Вадим вырвал и второй, а затем и вовсе отобрал телефон, который отбросил на кровать Даши. — Привет, — как ни в чём не бывало поздоровался физрук, глядя внимательным взглядом на дочь начальника. Промолчав, брюнетка отвернулась от него, устремив взгляд в окно, за которым уже смеркалось. Напряжённо выдохнув, ведь его раздражало, когда с ним себя так вели, Вадим мысленно приказал себе держаться, ведь это надо было для дела. — А я вот думаю, дай-ка зайду к любимой… ученице, — вновь раздался голос Уварова. Несмотря на желание соблюдать равнодушный вид, Инга не сдержалась, и едко произнесла: — Замечательно. Ну, а ко мне-то ты чего пришёл? — повернувшись лицом к собеседнику, школьница увидела, как его губы тронула ухмылка. — Язвишь! Значит, твоё состояние не настолько тяжело, как мне рассказали. — Увидев, что девушка вновь сникла, устремив взгляд в непонятно куда, шатен с серьёзным видом произнёс: — Давай, заканчивай хандрить, а то мне скучно, даже поругаться не с кем. Представляешь, даже Морозов не косячет? Так что не покричишь на него. Когда Колчина не отреагировала и на это, Уваров нахмурился, а затем схватив пальцами за подбородок, повернул её голову к себе. Заглянув в такие же карие, как у него глаза, он не заметил в них привычного огонька, вместо этого там была какая-то пелена и не выносимая боль. Прикрыв глаза, так не могла вынести такого пронзительного взгляда мужчины, Инга грубо отодвинула от себя его руку. Шатен был умён, и сразу догадался, что она не может так прекрасно притворятся спокойной, за этим что-то стояло. Окинув взглядом стол и её кровать, Вадим криво усмехнулся, после чего поднялся с места. Колчина даже не успела понять, как он поднял подушку и схватил спрятанную под ней пластинку, в которой отсутствовало пару таблеток. — Отдай! — потребовала Инга, соскочив резко на ноги, отчего слегка закружилась голова. Схватив её одной рукой за талию, чтобы уберечь от падения, другой Вадим поднял над своей головой таблетки, чтобы она не достала. — Ты разве не знаешь, что таблетки детям не игрушка? — шатен приподнял одну бровь, глядя на недовольную таким раскладом девушку. — А я не ребёнок, я пенсионерка, так что в самый раз! — фыркнула Инга, складывая руки на груди. — Ну, что ты зациклилась на этом?! — раздражённо поинтересовался физрук. — Тебе по паспорту восемнадцать, выглядишь на восемнадцать, и здоровье соответствует, что тебе ещё надо? Брюнетка изумлённо уставилась на учителя. Нет, ему её не понять. — Легко говорить, — хмыкнула она, присаживаясь на край своей кровати. — А как бы ты вёл себя, узнав, что тебе на самом деле должно быть не двадцать восемь, а семьдесят восемь? — Так минуточку, мне пока двадцать семь. День рождения, если ты не забыла, у меня в декабре, — насмешливо произнёс Вадим, чтобы вызвать у неё ещё хоть какие-нибудь эмоции. — Инга, ты же умная девушка, и понимаешь, что это не выход, — он помахал бластером с успокоительным. — Ты делаешь этим только хуже. — Хуже уже не куда, — покачала головой школьница. — Ошибаешься. Своим равнодушием и безразличием ты можешь оттолкнуть близких людей, — увидев, что та собирается что-то произнести, он торопливо продолжил: — Да, ты поссорилась с отцом, что для вас не в первые, но у тебя остались друзья, которым скоро надоест с тобой нянчится, и они забьют на это. Ты останешься одна. — Как ты? — вопрос вырвался сам собой, о чём Колчина практически сразу пожалела, решив, что может задеть его этим. — Как я, — к удивлению, спокойно согласился мужчина. — Поверь, не к этому я стремился всю жизнь. Так что давай, не повторяй моих ошибок. Сходи к друзьям, узнай как у них дела, и они будут счастливы до смерти. Может, тогда антидот не придётся на них переводить. Невольно улыбнувшись, Колчина подняла взгляд на рядом сидящего. Сейчас в её глазах он начал замечать хоть какие-то чувства, одним из которых была благодарность. — Вадим, спасибо тебе. Поколебавшись секунду, девушка всё-таки поддалась вперёд и обняла старого приятеля. Тот и сам едва заметно, но главное искренне, улыбнулся, правда она этого не увидела. — Ладно, я пошёл, — шатен поднялся с кровати и, вновь показав бластер, добавил: — Это я конфискую, и скажу Тамаре, чтобы лучше следила за своими пилюлями. Так что смотри, узнаю о чём-нибудь подобном, выпорю! — пригрозив ей указательным пальцем, мужчина направился к выходу, будучи уверенным, что Инга вновь станет прежней. Ребята сидели в комнате парней, рассредоточившись по удобным местам. Они с нетерпением ждали результатов от Тамары, чтобы понять, как вести себя с Ингой. Когда раздался стук в дверь, школьники заметно напряглись. Славина вряд ли бы так быстро проконсультировалась с кем надо, а других они не ждали. Каково же было удивление сыщиков, когда на пороге появилась Инга собственной персоной. — Не помешаю? — спросила девушка, неуверенно входя в комнату и прикрывая за собой дверь. — Нет, конечно, нет, — с улыбкой произнесла Даша, переглянувшись с остальными. — Что-то случилось? — настороженно поинтересовалась Вика, будучи слегка ошеломлённой, как и остальные, появлением подруги. — Ничего, — отрицательно качнула головой Колчина, проходя и присаживаясь рядом со своим возлюбленным на его кровать. — Просто…я тут немножко выпала из событий, вот и хотела узнать, как вы? Едва заметно, но ребята выдохнули с явным облегчением, понимая, что опасения Тамары, к счастью, уже не подтвердятся. Для пущей уверенности, они старались избегать при разговоре с Ингой темы, касающиеся «Ingrid» и её семьи. В первые за неделю сыщики вошли в столовую в полном составе, при этом дружно посмеиваясь, и привлекая к себе внимания посторонних, которые уже начали думать о неладном, наблюдая их кислые лица несколько ближайших дней. — А вот ещё один анекдот вспомнил, — проговорил Рома, приподняв палец вверх, и уже этим вызвав новую порцию смеха у друзей. — Всё, Ром, хватит. У меня уже живот болит от смеха, — произнесла Вика, с улыбкой до ушей. За ней согласились и остальные. Кто же знал, что Павленко знает столько смешных анекдотов? Да и одно выражение его лица при рассказе их, вызывало у школьников приступ смеха. Выбрав ужин, компания направилась за свой столик, проводимая взглядами присутствующих. Сидящая с учителями Тамара, удивлённо вскинула брови, глядя на улыбающуюся Ингу, севшую между Максимом и Андреем. Она не понимала, как такое возможно, ведь всего несколько часов назад ребята убеждали её, что Колчиной плохо, и та едва не в депрессию впала. Проследив за её взглядом, рядом сидящий Уваров слегка пододвинулся к ней и с ухмылкой спросил: — Что, Тамара Алексеевна, диагноз не подтвердился? — Как ты это сделал? — задала ему встречный вопрос медсестра, понимая, что девушка вернулась к своему обычному состояние после того, как её посетил помощник отца. — У меня свои методы, — уклонился от ответа шатен, переведя взгляд на столик сыщиков. Павленко начал рассказывать очередной анекдот, смеша тем самым друзей. В какой-то момент Инга случайно перевела взгляд на стол учителей, который находился как раз напротив её места. Заметив, что на неё смотрит Уваров, она ещё раз благодарно улыбнулась ему, на что тот лишь усмехнулся. Колчина и сама не знала, за что благодарна ему. То ли за то, что помог ей выбраться из состояния равнодушия и отобрал таблетки, с которыми она вряд ли бы самостоятельно рассталась в ближайшие дни, то ли за то, что посоветовал сблизиться с друзьями, которых начала отталкивать своим поведением. В любом случае, девушка была уверена, что не забудет этого его бескорыстного поступка.