Паутина лжи

      Солнечные лучи беспрепятственно, благодаря не задёрнутым шторам, пробрались в комнату, и начали путешествовать по кровати, пока не добрались до лица спящей девушки. Та недовольно поморщилась, после чего перевернулась на другой бок. Почувствовав спиной холодок, она приоткрыла глаза и обвела сонным взглядом окружающее пространство. Ей понадобилось чуть больше тридцати секунд, чтобы понять, что комната не её.       Летний ветерок раскачивал белую гардину, висевшую на окне. У окна стоял письменный стол, а у двери комод, в то время как в её комнате на том же месте стоял туалетный столик.       Резко приняв сидящее положение в постели, Инга почувствовала лёгкое головокружение из-за которого вновь рухнула на матрас. — Уже проснулась? — раздался внезапно весёлый голос поблизости.       Повернув голову влево, Колчина увидела Вадима, вышедшего из ванной комнаты в одних джинсах и синим полотенцем в руках, которым он вытирал влажные после душа волосы. Глаза девушки изумлённо округлились от всплывшей в голове догадки. Отвернувшись от мужчины, она аккуратно приподняла одеяло, которым была укрыта по шеи, и облегчённо выдохнула. Она была в той же одежде, что и вчера вечером. Заметив её действие, Уваров засмеялся. — Что вчера было? — поинтересовалась Инга, садясь уже более медленнее. — Мы разговаривали, пили, потом снова разговаривали и пили, а затем ты уснула, — рассказал кратко мужчина. Взяв приготовленный стакан воды с тумбочки и таблетку, он подал его девушке. — Я не хотел тебя будить, поэтому аккуратно перенёс на свою кровать. Можешь быть спокойна, я к тебе не приставал. Люблю, когда девушка отвечает взаимностью, а не… — Мне не интересно, — перебила его Колчина, осушив за раз стакан. — Спасибо за таблетку, воду, гостеприимство. Я пошла.       Девушка поднялась с постели и, поправив платье, направилась к выходу. — Заходи, буду рад! — бросил ей в след Вадим, прежде чем она вышла, закрыв за собой дверь. На лице мужчины невольно появилась улыбка. После ужина Инга сидела в учительской. Помимо ожидаемой Токаревой, здесь оказались Виктор, Павел и Вера с Володей. В такой компании школьница чувствовала себя не комфортно. Единственным человеком, с которым она была в более-менее нормальных отношениях был Поляков, поэтому его присутствие слегка успокаивало. — Зачем вы меня позвали? — прямо спросила девушка, желая как можно быстрее уйти. — Разговор будет касаться твоего отца и его коллег, — сообщила Яна деловым тоном, которая заняла место во главе стола, в то время как школьница сидела напротив неё, а преподаватели на диванчике. — Нам надо, чтобы ты ответила на некоторые вопросы. — Это допрос? — ухмыльнулась Колчина. — Считай, что это просто беседа, — незамедлительно отозвалась следователь, хотя папка с ручкой, лежащие перед ней на столе, говорили об обратном. — И так, что ты можешь рассказать о коллегах своего отца? — Ничего, — честно ответила старшеклассница. — Хочешь сказать, что ни разу не видела отца с его союзниками? — прищурилась Яна. — Отец не посвящал меня в свои дела. И вообще, я только от ребят узнала о его настоящем имени и именах, как Вы говорите, его союзников. А видела я несколько раз только Сергея Андреевича Крылова, он же Мартин фон Клаус. Пометив что-то на листе формата А4, Яна принялась засыпать Ингу вопросами, на которые получала лишь фразы: «Не знаю», «Отец мне не говорил», «Без понятия». По ответам девушки, следователь поняла, что её друзья знают о Колчине больше, чем она сама, поэтому было решено пригласить и их. Приведя ребят, Вера села на своё место между Пашей и Володей, в то время как ученики неуверенно стояли посреди комнаты. — Присаживайтесь! — сказала Яна, указывая им на стулья, стоящее за столом. Даша с Викой сели по левую и правую сторону от Инги, Андрей присел возле Даши, а Роме с Максом пришлось сесть возле Яны Николаевны. — Ваша подруга оказалась не многословна, — женщина бросила взгляд на брюнетку, которая в ответ презрительно хмыкнула. — Может, вы окажитесь разговорчивее. «Сыщики» переглянулись между собой, пока не понимая, что от них хотят. — Андрей, на сколько мне известно, Владлен Петрович Колчин был приёмным отцом твоей матери и соответственно твоим дедом. Расскажи всё, что тебе известно о нём и тех, с кем он общался. Ответы Андрея не особо отличались от ответов его родственницы. Единственное что, парень рассказал о Стасе Катаеве, который и помог им узнать о том, что под школой находятся нацисты, и что его дел один из них. — Что за фотографии? — спохватилась Токарева, когда школьник упомянул о них. — Те, что мы Вам показывали, — ответил за племянника Виктор, который когда-то сделал ксерокопии с них для собственного расследования. — Они нам ничего не дадут, — с досадой произнесла сотрудник полиции. — Наши голубчики изображены на них ещё молодыми, а сейчас, даже с помощью своих чудо таблеток, они состарились и выглядят иначе. Вот, если бы мы могли узнать как? — У меня на компьютере есть программа, с помощью которой можно по фотографии состарить человека, — сообщила Вика, решив, что это может помочь. — Сколько времени тебе понадобится? — поинтересовался Володя, который был наслышан об успехах девушки во всём, что касается компьютеров. — Думаю, где-то полчаса, — задумчиво отозвалась та. Решив, что попытка не пытка, учителя отправили Кузнецову за компьютером, а сами принялись ждать. Вике понадобилось даже меньше времени, чем она предполагала, и вскоре были получены фотографии с примерной внешностью состарившихся нацистских преступников. Собравшиеся сгрудились за спиной школьницы, наблюдая как та медленно пролистывает фото, давая возможность рассмотреть лица. — Вик, а пролестни обратно, — попросил Лобанов.Кузнецова вернулась к предыдущей фотографии, где был изображен мужчина. — Это кто? — Карл Флейшер, — ответил Андрей. Лица этих людей он запомнит навсегда. — А вот мы знаем его под другим именем, — хмуро сообщил Виктор, поняв, почему друг заинтересовался именно этим фото. — Это полковник Фролов. Он руководит военными, оцепившеми школу. — Получается, что этих военных прислали из «Ingrid»? — удивлённо проговорила Вера. Некоторые невольно покосились на Ингу, из-за чего та начала раздражаться. — Я не знала об этом! — твёрдо ответила школьница, а вот в её мыслях пролетело: «А знает ли об этом Уваров?» — Вот чёрт! — спохватился Лобанов, словно прочитав её мысли. — Уваров же мог сбежать в любую минуту! — Но он же не сделал этого, — попытался успокоить товарища Поляков. — Значит, либо он не знает, либо… — Его что-то держит в школе, — продолжил за мужчину Володя. — Подождите, — вмешался в разговор Рома, который сидел тише всех. — Если военные из «Ingrid», значит у них должны быть антидот и вакцина! Почему они нам его не дадут? — Ромыч, ты дебил? — беззлобно поинтересовался Макс. — Мы для них свидетели, а что делают с ненужными свидетелями? То-то же, — по вытянувшемуся лицу друга, он понял, что до того дошло. — Получается, они ждут, пока мы здесь все умрём от вируса? — с долей испуга сказала Токарева, которую эта перспектива не радовала. — А если мы найдём вакцину и вылечимся? — Они нас всё равно не выпустят! — предположила Колчина. — Скорее расстреляют, а потом обставят дело так, что мы хотели сбежать и могли заразить много людей. А они это предотвратили, любой ценой спасая жизни тысячам людей. — И что теперь делать? — встревожилась Старкова, глядя на учителей округленными глазами. — Сейчас для нас первостепенная задача найти лекарство, а там будем решать по мере накопления проблем, — здраво рассудил Виктор. — И не помешало бы последить за Уваровым, — не упустил шанса напомнить о враге Павел. — Кстати, где он сейчас? — Кажется, опять на своей пробежке, — ответила Назарова. — То же мне, спортсмен! — нахмурился Лобанов. — Пойдем-ка его поищем, пока он не слишком далеко убежал, — кинул он Володе, после чего мужчины покинули учительскую. Колчина проводила мужчин встревоженным взглядом. Школьница понимала, что они могут наткнуться на вход в подземелье, так же как и она. Но ведь, если Вадим ей не соврал, то бояться ему нечего, ведь так? *** Володя с Пашей вернулись спустя минут двадцать, а с ними, нет, не Вадим, а Харитонов, одетый в толстовку физрука. Приведя школьника в учительскую, куда созвали всех учителей, мужчины усадили его на стул по среди комнаты, собираясь устроить допрос. Тот виновато опустил голову, хотя по большей мере ему было страшно. — Значит, все это время ты помогал Уварову обманывать нас? — мрачно вопросил Павел, стоя напротив парня со скрещенными на груди руками, что придавало ему суровости. — Простите меня… Я не хотел… — пролепетал Слава. — Слава, мы не в детском саду. Ты хоть понимаешь, во что ввязался? У нас в изоляторе дети, которые умирают без лекарства… — строго произнёс Виктор. — Я не хотел! Вадим Юрьевич меня заставил! — сообщил старшеклассник. — Он обещал, что вытащит нас со Светкой отсюда… Сказал, что вылечит её и отправит нас домой. — Никто тебя не заставлял — ты просто спасал свою шкуру, — с презрением бросил Кирилл. — Я не знал, что все так серьёзно, начался оправдываться юноша. — Вначале это были просто всякие мелкие поручения. А потом … потом я уже боялся признаться. — Антидот ты мне подбросил? — поинтересовался математик, услышав на днях от сына информацию о том, что кто-то в школьной форме заходил к ним в комнату до того, как Елена нашла лекарство. — Вадим Юрьевич обещал, что ничего не случится. Лекарство все равно достанется больным… Просто… Просто вы его достали… Он сам так сказал, — незамедлительно сознался Харитонов. — Где сейчас Уваров? — требовательно спросил Павел. — Я не знаю, — признался Слава. — Мы, как обычно, встретились на тропинке. Он должен был вернуться через полтора часа… — Куда он ходил, пока ты бегал? — задал главный вопрос Виктор. — Не знаю. Честно! Он не говорил. Никогда! — ответил Харитонов, а затем, спохватившись, добавил: — Но он всегда возвращался с грязными руками и в пыльных ботинках. — Видимо, где-то в лесу есть ещё один вход, о котором никто не знает, — задумчиво предположил Виктор. — И Уваров там что-то ищет. Было решено, что Уварова нельзя оставлять на свободе, тем более теперь, когда им известно, что военные из «Ingrid» и могут выпустить его за оцепление. Разделившись, мужчины отправились в лес на поиски физрука, прихватив с собой оружие. *** Примерно через час Вадим вышел из леса. Он шёл к школе непривычно медленно, ведь сильно хромал. На лице мужчины читалось напряжение, говорящее, что он о чём-то думает. Он не смотрел по сторонам и был настолько погружён в себя, что Инге пришлось бежать за ним и хватить за руку, чтобы остановить, ведь на её оклики он не реагировал. — Что с тобой? — обеспокоенно проговорила школьница, заметив, как тот хромал. — Всё нормально, — каким-то безразличным тоном ответил физрук. — Учителя тебя искали… — Я знаю. Встретились. Инга непонимающе вздёрнула брови, поражаясь такому равнодушию с его стороны. — Они что-то сказали тебе? — взволнованно поинтересовалась Инга, ускоряя шаг, чтобы вновь догнать приятеля, ведь пока она стояла в ступоре, он успел удалиться. Уваров остановился возле своей комнаты и каким-то расстроенным взглядом посмотрел на школьницу. Подняв руку, он пальцами нежно провёл по щеке девушки, после чего убрал ей за ухо свисающую тёмную прядь волос. Колчина была растеряна, поэтому лишь молча стояла, наблюдая за его действиями. Заметно поколебавшись, шатен приблизился к ней и дотронулся губами к её лбу, оставляя быстрый поцелуй. — Иди к себе. Я устал и хочу побыть один, — проговорил Вадим, отстранившись. — Хорошо. Тогда поговорим позже, — понимающе кивнула старшеклассница, после чего развернулась и направилась в сторону своей комнаты. Посмотрев ей в след ещё несколько секунд, Уваров тяжело вздохнул, после чего открыл дверь и вошёл в свою комнату. Инга практически стояла у своей комнаты, как поняла, что поступает не правильно. Вадиму явно плохо и она это видела. Сейчас ему нужна поддержка, хоть он и старается этого не показывать. А ведь сколько раз он её поддерживал, даже когда она его прогоняла! Решительно развернувшись, Колчина направилась обратно. Пусть ругается, что она не послушала его, пусть говорит, что ему не нужна помощь, она не отступится. Положив руку на дверную ручку, Инга собиралась открыть дверь, как по ту сторону раздался какой-то хлопок или даже выстрел. Резко распахнув дверь, девушка округлила свои глаза от увиденного, а через секунду раздался крик, который, наверное, услышала вся школа. Словно в замедленной съёмке, Инга обернулась, почувствовав, что кто-то тянет её назад, подальше от двери. Этим человеком оказался Володя. В это время, прибежавшие на крик Лобанов, Воронцов и Виктор заглянули внутрь комнаты, после чего изумлённо переглянулись… *** Всем школьникам, естественно, было интересно, что произошло, но никто из учителей не собирался этого говорить. Они ходили все с мрачными лицами, тихо о чём-то переговариваясь. Тамара не отходила от Инги, которая сидела в своей комнате на кровати и смотрела неотрывным взглядом в одну точку. Медсестра понимала, что это реакция на шок и пережитый стресс. Ей и самой было немного не по себе от случившегося. Вечером компания сыщиков, не считая Инги, собралась в комнате парней. Они с нетерпением ждали прихода Андрея, который пошёл узнать у Виктора, что случилось, надеясь, что племяннику он скажет. Когда Авдеев вошёл в комнату, он был каким-то растерянным. — Виктор сказал? — нетерпеливо поинтересовалась Даша, глядя на своего возлюбленного. Тот кивнул, однако говорить не спешил, ведь ещё и сам не сумел осознать. Пройдя, парень сел на свою кровать и нервно провёл руками по волосам. — Не томи! — поторопил его Максим. Подняв голову, шатен обвёл взглядом всех собравшихся, а затем тихо произнёс: — Уваров застрелился. По комнате пронеслись удивлённые вздохи. Не то, чтобы им было жалко физрука, сколько шокировала сама информация.

***

Из своей комнаты Инга вышла только на следующий день, да и то уже под вечер. Тамаре едва удалось это сделать, ведь брюнетка упрямилась и говорила, что не хочет никого видеть, кроме Славиной. Когда школьница появилась в столовой, то привлекла внимание не только друзей, которые очень переживала за неё, но и учителей. Она была одета в чёрное прямое платье, на лице не было ни капли макияжа, поэтому были заметны круги под глазами и сами покрасневшие от слёз глаза. Весь внешний вид девушки говорил о том, что она потеряла близкого человека. Подойдя к раздаточному столу, она кивнула Володе в качестве приветствия, после чего взяла лишь чашку чая и развернулась, чтобы занять место. — Инга, подожди! — поколебавшись, Володя всё же остановил её. Школьница замерла, глядя на повора вопросительным взглядом. Вот только вопросов о том, как она, не хватало! Однако вместе этого мужчина полез в карман своей поварской формы и достал оттуда конверт, который неуверенно повертел в руках. — Мы обыскивали комнату… Уварова, и нашли это письмо, адресованое тебе, — аккуратно произнёс мужчина, боясь, что воспоминания возьмут вверх и девушка расплачется прямо здесь. — Наверное, тебе будет лучше почитать его в комнате. Одной. Заметно дрожащей рукой Колчина взяла в руки конверт на котором знакомым почерком было выведено «Инге». — Спасибо, — тихо отозвалась брюнетка, после чего направилась к свободному столику. Сидеть сейчас с ребятами и видеть жалостливые взгляды не хотелось, но она надеялась, что они поймут её. Присев на стул, школьница поставила чашку с чаем перед собой, а рядом положила конверт. Он был каким-то выпуклым, словно там лежит вещь. Ребята, увидев, что она села не с ними, слегка опечалились. Они-то хотели поддержать её, хотя Тамара им всё говорила, что она никого не хочет видить. Окинув бывшую возлюбленную взглядом, Максим с недовольством заметил: — Она по родному отцу так не скорбила, как по этому, — намекнул он на Уварова. — Уваров был ей не чужой человек. Это нормально, — пожала плечами Даша, не видя в этом ничего такого. — До сих пор не могу поверить, что он решился на это. Как только духа хватило! — с ужасом проговорила Вика, которая не могла понять, каково это, решиться покончить с собой. Наверняка очень страшно. — Видимо, понял, что его игре подошёл конец, и не нашёл другого выхода, — предположил Андрей. — За все его дела, смерть ещё самое лёгкое наказание из возможных, — ненавистно проговорил Максим. Никто из друзей не стал ни соглашаться с ним, ни возражать. Оказавшись в своей комнате, Инга положила конверт на колени, не решаясь открыть. Она не знала, что там, поэтому волновалась ещё больше. Сделав глубокий вдох и выдох, брюнетка дрожащими пальцами распечатала конверт. Первым, что бросилось в глаза, была пробирка с розоватой водичкой. Недоуменно повертев её в руках, школьница отложила лекарство на тумбочку, а сама достала двойной листок в клеточку, который был исписанный почерком Уварова. На спине и лбу выступил холодный пот, а сердце забилось чаще. Было безумно волнительно и отчасти страшно от неизвестности. Решившись, кареглазая развернула лист и принялась читать, впиваясь взглядом в каждое слово. Представляешь, мне ни разу не приходилось писать письма, тем более прощальные, поэтому я не знаю, как правильно это делается. Так что не обессудь. Раз ты читаешь письмо, значит я мертв, ведь иначе не решился рассказать тебе обо всём. У тебя, наверно, куча вопросов, главный из которых — зачем я это сделал? Скажу сразу — у меня не оставалось выбора. Хотя нет, он был — ждать, пока смерть сама придёт за мной, либо покончить с этим самому. Я никогда ни на кого не рассчитывал, поэтому и сейчас сделал всё сам. А знаешь, что самое ужасное? Что я собственными руками подписал себе приговор, когда убил Антона. Я встретил Войтевича и он рассказал, что у нас с Антоном биологическая связь. Если один умрёт, то второй начнёт стареть и вскоре отправится следом. Я не знаю, сколько мне осталось, но ждать этого дня со страхом не хочу. Так будет лучше…для всех. Я хочу извиниться перед тобой, прости, что делаю это так. Сказать лично, не хватило было духу. Я причинил тебе слишком много боли и, окажись на твоём месте другая, то никогда бы не простила и не захотела знать меня. Но ты это ты, и после каждого моего проступка находила мне оправдание и продолжала общаться. Наверное, сейчас это уже не важно, но я всё же хочу, чтобы ты знала… Я люблю тебя, и любил давно. Но такой уж я дурак, который не умеет вовремя признаваться в своих чувствах или вести себя достойно. Честно, я даже не знаю, когда понял, что ты для меня значишь нечто больше, чем просто дочь начальника. Если бы ты только знала, как я тебя ревновал к этому Морозову. А как мне хотелось убить его! Но я не мог. Знал, что после этого потеряю тебя окончательно, даже как подругу. Правда, дружба у нас с тобой вышла такая я же ненормальная, как и общение. Когда ты «потеряла» память, я думал, что у меня наконец-то появился шанс быть с тобой. Даже Морозову угрожал, чтобы он не рассказал тебе о том, что вы встречались. А потом я узнал, что операция не сработала и ты притворялась. Наверное, я никогда в жизни не испытывал такого разочарования и боли, как в тот момент. Впрочем, это сейчас не имеет значение… У тебя доброе сердце, Инга, и я тебя явно не заслуживал. А вот Морозов заслуживает. Это не мой секрет, но я знаю, что он сам не решится тебе рассказать. Максим бросил тебя не потому, что не любит или ненавидит из-за Колчина, он просто не захотел обрекать тебя на муки. У него начались побочные действия из-за антидота, он теряет память, а вскоре это всё может привести к слабоумию и смерти. Единственным шансом для его спасения является вакцина, которую ты наверняка нашла в конверте. Дай ему лекарство, и помиритесь. Пусть я его не переношу, но зато буду уверен, что тебя есть кому защитить. Что же, раз решил быть честным, то мне стоит признаться тебе в очередной своей лжи. Я с самого начала знал, где находится антидот с вакциной, но отдавать их учителям с учениками не собирался. Всё это время я держал связь с Раубер и должен был передать лекарство ей. Однако после рассказа Войтевича мои планы изменились. Наверняка Виктор с Лобановым уже нашли мою записку и отправились за лекарством. Пусть хотя бы один поступок в моей жизни будет хорошим. Прощай, Инга. Твой В.У. Только дочитав письмо, школьница поняла, что всё это время плакала, и несколько слезинок попало на бумагу, оставляя мокрые капли. Положив письмо на кровать, Колчина приложила руку ко рту, пытаясь сдержать рвущийся наружу крик отчаяния.