Боец в подарок

Рицка смотрел на Соби и не верил своим глазам. Его любимый Агнец был белее мела, глаза цвета неба потускнели, руки, которыми он держал своего Бойца за плечи, слегка дрожали и… вообще у Соби был совершенно нездоровый вид. Узрев сию живописную картину, глаз Рицки начал последовательные упорядоченные подергивания, вызванные сокращениями мышечной ткани нижнего и верхнего века. – Со… би… – Как только Рицка выдохнул его имя, так сразу же оказался в кольце рук своей Жертвы. Сеймей посмотрел на это со стороны и, вздохнув, пошел к двери. Оттеснив от выхода из комнаты эту парочку, он заявил: – Ну, а теперь сами, мальчики, сами… – Так это… ты?! Ты его привел?! Сеймей! – Рицка возмущался настолько громко, насколько это было возможно, будучи вплотную прижатым к Жертве. – Ну, допустим. А что? Думаешь, меня приводит в неописуемый восторг то, что у тебя настроение, словно ты каждый день на похоронах? Всё, я ушел. А вы, пока не разберетесь во всем – даже не думайте о том, чтобы выйти! – Что-то ещё проворчав напоследок, Боец Beloved покинул скромную обитель младшего брата. – Соби, может, ты меня отпустишь? Мне дышать трудно… – Рицка ни капельки не шутил. Дышать уже, правда, было сложновато. Соби ослабил хватку, но не выпустил котенка из объятий: – Прости, Рицка… я не видел тебя столько и просто не могу удержаться… – Соби наклонился, собираясь поцеловать Рицку, но тот, почувствовав это, проворно вывернулся и отскочил метра на полтора, чуть не врезавшись в шкаф. – А его ты тоже целовал? – Мальчик смотрел в пол, стараясь не поднимать взгляд на Жертву. – Рицка… – Соби просто, как говорится, завис. Он не понимал, о чем говорит его котенок. – О чем ты, малыш? – Я спрошу ещё раз. Того парня ты тоже целовал? – Рицка рискнул поднять глаза и посмотреть на Соби. Вид у того был совершенно ошалелый. – Котенок, ты сейчас про какого парня говоришь? Глаза Бойца сузились, и ушки воинственно дернулись вверх: – Ах, он у тебя ещё и не один?! – Рицка! – в голосе Жертвы слышалась паника. – Объясни мне по-человечески, что ты имеешь ввиду? О каком парне ты вообще говоришь? – О том парне, странного совершенно неадекватного вида, вдрызг пьяного, который неделю назад вис на тебе как на своей собственности, нахально терся носом о твоё плечо да ещё умудрялся сетовать на свою судьбу! Соби хлопнул своими длинными ресницами, раз эдак… несколько, нахмурился, судя по выражению лица, что-то вспоминая, и сказал: – Кио. – Да знаю я, как его зовут! – Откуда? – Агацума искренне удивился. – Ну, ты же его назвал по имени, когда… – Рицка осекся, его ушки разом поникли, и на лице стала видна печать обреченности. – Когда что? – Когда ты его обнимал в ответ. Да ещё и улыбался… – Пока Боец это говорил, Соби неслышно, осторожно подбирался к нему. Благо ситуация позволяла, потому что котёнок неотрывно смотрел в пол. Почувствовав на своих плечах руки, Рицка вздрогнул и поднял взгляд на Жертву: – Соби… отойди, а? – Не отойду. – Соби встал перед ним на колени, и взял за руки: – Ты увидел меня рядом с другим парнем и стал ревновать? Рицка купился на мастерски изображенный невинный взгляд Жертвы, вздохнул и сказал: – Конечно! – Через секунду осознав, он покраснел до кончиков кошачьих ушей и выпалил, пытаясь не смотреть на довольную улыбку Соби: – Нет! Я хотел сказать, конечно, нет! С чего мне тебя ревновать? Вот ещё чего придумал… Попытка извлечь свои руки из “клешней” Жертвы, успехом не увенчалась. Был достигнут обратный эффект – Соби сильнее их сжал: – Я же сказал, что не отпущу. – Сев по-турецки, Агнец дернул своего маленького Стража за руки, тем самым, вынудив его сесть к нему на колени, прижал к себе, поцеловал между кошачьих ушек, и зашептал: – Рицка, какой же ты ещё глупенький. Не разобравшись, ты целую неделю мучился сам, и меня мучил. Мой маленький, неразумный котенок… – Я не маленький и довольно-таки разумный! Не пытайся запудрить мне мозги, Соби! Ты его любишь, да? – Печаль вселенского масштаба в голосе Бойца, заставила Соби громко рассмеяться. Рицка обиженно засопел и попытался смыться с таких удобных коленей Жертвы: – Отпусти меня и прекрати уже ржать! Лично мне совсем не смешно! И, правда, в глазах Рицки стояли слёзы. Соби сразу же засовестился: – Ну, прости меня, котенок, прости. Просто твое предположение о том, что я люблю Кио, не могло вызвать другую реакцию. Он всего лишь мой друг. Один из немногих в университете, с кем я могу нормально общаться. – А что, просто друзьям позволительно такое фривольное поведение? – Друзьям, пьяным вдрызг, по завершении совершенно идиотского дня – иногда можно. В тот день преподаватель был недоволен его работами и изрезал три его картины, кстати, довольно неплохие, а ближе к вечеру, в дополнение к картинам, его бросила очередная девушка. Так что у него была крайняя степень депрессии. Я отвел его домой, определил на диван и ушел к себе. И всё, Рицка, я клянусь тебе. – Он посмотрел в глаза Бойцу и пытался прочитать в них вердикт, который он вынесет. – Рицка, ты мне не веришь? – Я хочу тебе верить, но… твой друг мне совсем не нравится. – Я вас познакомлю, и он тебе обязательно понравится. – На твоем месте, я не был бы так уверен. Если мне сейчас хочется его стукнуть, представляю, что будет, если мы окажемся в одном помещении… Рицка на автомате теребил кончик шарфа Жертвы и, совершенно неосознанно, придвигался всё ближе и ближе, пока, наконец, не повис у него на шее. – Рицка… – Соби медленно, но верно отправлялся в рай, ощутив наконец-таки тепло своего маленького Бойца. – Я люблю тебя, мой котенок. Только тебя. Тяжело вздохнув, Рицка прошептал: – Эх… я тоже тебя люблю. – И чуть громче добавил: – Но твой друг мне всё-таки не нравится. Не хочу тебя ни с кем делить… Beloved стояли у слегка приоткрытой двери и внимательно слушали. Ну а что такого? Как говорится, любопытство ведь не порок? Тем более, Сеймей всё-таки волновался за своего младшего братишку, а Нисей попросту не мог оставить Бойца одного на “поле боя”. – Мне кажется или всё разрешилось? К тому же ещё и без побоев… – Нисей, говори тише, мы здесь незаконно подслушиваем. – Незаконно и что? Нам можно, мы духовные наставники Агацумы. – Сейчас кто-то из духовного наставника станет новопреставленным Нисеем. – Тогда нас тут будет двое таких – бледных и холодных. – Нисей весело хихикал, чем доводил своего Бойца до бешенства. – Только знаешь что… – Что, горе ты моё? – Сеймей всё никак не отрывался от двери, готовый вломиться в комнату и спасти брата от… ну, в общем спасти. – Я не хочу умирать с ушками… не считаешь, что пора нам от них… – Увидев взгляд Стража, которым он его одарил, Нисей поднял вверх руки и быстро исправился: – Черт подери, как нам идут эти ушки! Вот бы подольше с ними не расставаться! – Цирк уехал, забыв своего главного клоуна. Нисей, ты лишил людей прибыли. – Ну… кстати, у меня есть чудная мысль! Что, если нам устроить в парке пикник, м? Цветы, сэндвичи, мороженое… – Он с надеждой посмотрел на Бойца, но надежда тут же забилась в конвульсиях, после очередного сногсшибательного (в прямом смысле слова) супер взгляда от Сеймея: – Извини, ты упал? Ноябрь, Япония. Какие цветы? Ты не путай город со своей головой, где круглый год оранжерея! – Заметив, что его Жертва как-то разом погрустнела, Сеймей вздохнул, притянул его к себе, поцеловал и, глядя в ошалевшие глаза Нисея, сказал: – Но мы вполне можем устроить пикник в моей комнате… “– Как же хорошо, когда любимый рядом… от этого всегда так тепло…” – Что ни говори, а мысли старшего и младшего Аояги, иногда совершенно идентичны.