Первая-последняя любовь

      — Тань, ну не дури, прошу тебя, — произнес блондин, проходя по номеру отеля, — Выходи, я сдаюсь. Всё… Я проиграл, признаю.       — Не выйду, — сама того не понимая, сдала себя блондинка.       — Ах, вот так значит, ну тогда я сам тебя найду, — парень пошел на голос, и в скором времени блондинка попалась ему на глаза, — Ну вот и нашел. Теперь тебе от меня никуда не деться, — девушка начала хохотать пуще прежнего, при этом пытаясь сбежать. Получалось у нее это, откровенно, очень плохо. Может смех не давал, а скорее убегать она не сильно стремилась.       — Не трогай меня, я неприкосновенная личность вообще-то.        — Ещё чего, — послышался наглый смешок мужчины, — «Не трогай», а недавно ты мне совершенно обратное говорила. Врете, Татьяна, и не краснеете даже, — ну по поводу того, что не краснеет я бы поспорила. Уже даже сейчас лёгкий румянец на щеках девушки было несложно разглядеть. А после следующих действий блондина, даже в темноте можно было заметить, как полыхают ее щеки. Он нежно обхватил одной рукой её за талию, а второй сжал её руку в своей, при этом легонько касаясь подбородка губами. Он проложил дорожку до ее век и обратно, не разрывая зрительного контакта с девушкой. Она, словно зачарованная, скользила взглядом по его лицу, пытаясь рассмотреть в столь любимом и родном лице что-то новое: морщинку, точечку или же незначительную ранку, полученную в довольно тяжком труде.        Задержавшись чуть-чуть на скуле блондинки, он сделал несколько лёгких оборотов лицом в сторону, чем вызвал трение его носа с ее щёчкой, от чего девушка легонько засмеялась. Ей не хотелось портить столь интимный и романтичный момент.        — Ты же знаешь, что я тебя люблю? — буквально продышал эти слова Егор.       — Конечно знаю, ведь я тебя тоже люблю.       Любили. Оба любили. Причём блондинка даже до сих пор. Что насчёт Егора? Я не знаю. У него проект, другие заботы. За все это время он так и не дал о себе знать. Он мог позвонить или просто написать, когда появилась новость о холостяке, когда он узнал об ее состоянии и диагнозе, когда ее перевели в специальный психдиспансер, но… зачем? Он не видел в этом смысла. У него своя жизнь, у неё своя. Сказке пришёл конец, причём далеко не самый хороший. А расплачиваться пришлось только одной ей. В жизни так бывает, что поделать. Остаётся только закрыв глаза пережить этот кошмар.        — Тань, пожалуйста, услышь меня, — после очередной дозы препаратов, девушка начинала соображать гораздо медленнее и все ее состояние можно было описать одним словом-заторможенная, — Тебе нужно поесть и принять лекарства, — парень сам осознавал, что ни к чему хорошему они не влекут, но продолжал начатое, — Скоро все закончится, ты только не переживай, — увидев слезы в глазах блондинки, сказал он. После каждой процедуры, на которой воздействовали механически по отношению к ней, она была словно в воду опущенная. Могла начать просто плакать или громко смеяться, руки ее тряслись с бешеной скоростью, которой не бывает ни у одного здорового человека, да и ее здоровой назвать было трудно. Переведение ее в специальное заведение для таких вот больных повлекло за собой множество проблем. Из вполне обычного человека, с лёгкой степенью депрессии, она превратилась в больную истеричку, которая не хотела слышать ничего о мужчинах и еде. Единственный, кого она ещё терпела - Даниил, и то, порой ее заскоки переходили и на него. Но, стоит отдать должное мужчине, он смиренно терпел, ведь знал, что рано или поздно она выйдет из этого состояния.       — Я не хочу, — страшно улыбаясь, ответила девушка, — Не хочу ни есть, ни лекарств, ни кого-либо видеть.       — Но тебе надо…       — А тебя я вообще слышать не могу. Я тебя ненавижу. Ты испортил мою жизнь, это все из-за тебя, из-за тебя я тут, — резко начала кричать Таня, — Лучше бы мы не встретились. Ненавижу тебя, Егор, ненавижу.       — Таня, Танечка, — он обхватил ее двумя руками, зная, что она начнёт вырываться и может что-нибудь с собой сделать. Такая ситуация уже не впервой случалось с ней, — Тише, тише. Мы со всем справимся, мы вылечимся и уедем жить куда-нибудь, — смиренно-успокаивающим тоном говорил молодой человек. Но это не сильно помогало, — Мне предложили контракт, буду сниматься в Лос-Анджелесе, ты поедешь со мной, будем жить с тобой в самом лучшем городе этого мира.       — Лос Анджелес? Это же твой любимый город, Егор, конечно мы поедем, будем проводить все время вместе, — она вновь начала улыбаться, — Я же тебя люблю. А ты… А ты меня ведь любишь, да?       — Конечно люблю, но сейчас нам надо немного покушать, чтобы набраться сил.       — Покушать? Нет. Я не хочу кушать. Не хочу, — с каждым ее словом, голос становился на октаву выше, и она начинала визжать, — Я не хочу есть.        — Тише моя заинька, все хорошо, — целуя ее в лоб, брюнет начал укладывать девушку обратно на кровать. Покормить видимо не получится. Придётся прибегнуть к профессиональному воздействию. Процедура, конечно, очень неприятная. Скорее даже жуткая. Несколько трубок проводят к тебе в пищевод и в них погружают перемолотую пищу, — Не хочешь кушать, не будем. Главное не нервничай, все же ведь хорошо? Да, все хорошо, — словно опытный психолог сказал Даниил, беря шприц с препаратом из медицинского шкафчика, — Давай сделаем один укольчик и будем спать, давай? — уже вкалывая ей снотворное, продолжал вести монотонную беседу парень. Через пару минут ее дыхание выровнялось, а сама она наконец-то почувствовала расслабление мышц. Когда она проснется, то уже не будет помнить того, что творила. Так всегда бывает. Ее мозг просто отторгает неприятную для нее информацию, чтобы психика не слетела к чертям.        Очнулась девушка только на следующее утро, с дикой головной болью. Она, и вправду, не помнила почти весь вчерашний день. Ей дико хотелось пить после сна, поэтому она начала шарпать рукой по тумбочке. Нечаянно задев вазу с подаренными Даниилом цветами, она издала негромкий писк, а рядом уже оказался парень, рассматривая не поранила ли она руку.       — Что ты творишь? — слегка злясь, начал парень.       — Я просто воды хотела, — расстроенно сказала Таня, видя, что он то ли расстроен, то ли раздражен.       — Сколько раз я говорил тебе ничего не делать без меня? — собирая осколки, говорил Данил, — Я о тебе же забочусь, ты считаешь, что я просто хочу управлять тобой.       — Но… я так не считаю        — Считаешь, ты думаешь я этого не замечаю? Так это трудно не заметить. У тебя в эти моменты слово «недовольна» на лице написано, причем это вполне по понятным причинам. Но пожалуйста, я очень тебя прошу, пока ты в таком состояние поменьше движений, пораниться тебе на раз-два.       — Хорошо, я постараюсь, — говоря эти слова девушка вновь хоронила себя, как и со всеми ранее. Ей опять придётся прислушиваться ко всем и выполнять их просьбы, и тех, кто хотят помочь, и тех, кто просто биомусор в её жизни.       — Вот и отлично, ты подумала насчет поездки? — девушка начала ворошить в своей голове все воспоминания связанные с поездкой, но так и не смогла ничего вспомнить. Видя ее растерянный взгляд, добавил, — Я тебе говорил о том, что мне дали контракт, Лос-Анджелес, фильм, — девушка, хоть поверьте, хоть убейте, ничего вспомнить так и не могла, но сделала вид, будто понимает о чем он говорит, — Ты согласна.       — Если ты не против, я еще подумаю, у меня ведь есть время?       — Да, завтра вечером мне нужно дать ответ, постарайся уложиться. Я не давлю, но просто надеюсь, что ты скажешь «да», — девушка улыбнулась, вспоминая, как хотела побывать в этом городе, только вот с другим мужчиной.       — А без меня ты не полетишь разве?       — О чем может идти вообще разговор, Таня, нет конечно, даже не думай. Если я и полечу, то только с тобой, — даже несмотря на то, что он пользовался сейчас психологическим приемом, он оставался хорошим человеком. Лучше, по крайней мере того, который растоптал девушку, но конечно же не для нее. Для Тани Егор оставался светом в темнице, и только в состояние «горячки» она начинала его проклинать.