Озарение

– Когда? – сказано очень мягко, невероятно мягко. Если теперь голос Кирка будет звучать так всегда, окружающие поймут очень быстро. Они сидели в пустом зале для совещаний за столом друг напротив друга. Отчеты о случайном пуске торпеды вместо приветственного салюта уже отправлены командованию, последствия ликвидированы, пострадавшие вне опасности. Падды перед ними приглушенно мерцали индикаторами режима сна под лампами, переключившимися на экономию энергии, как только зал покинула основная масса участников переговоров. Спок сосредоточен и пытается отгородиться официозными формулировками, а это всегда выдает его неуверенность. – Я не могу назвать точную дату. – Спок, – Джим качает головой и борется с желанием дотронуться до своего первого помощника. Прежде с этим проблем было гораздо меньше. – Когда? Да Спок и сам был бы не против осознать, когда. Видимо, раньше, чем он мог предположить. Джим решил поставить вопрос по-другому. – А Ухура? – Мы не состоим в отношениях уже несколько месяцев. – Как? Еще до всей этой истории с Мистером-Королевой-улья? Постой, а..черт, я запутался, прости. – Я бы не хотел углубляться в эту тему. – Да, может это все не так уж и важно... – пробормотал Кирк, рассеянно глядя в стол. – Лейтенант Ухура всегда была очень чуткой ко мне, – неожиданно произнес Спок. – Она вела себя так, словно я был на сто процентов представителем человеческой расы. – С очень сложным характером, в таком случае, – вставил Джим. Спок кивнул, нисколько не обидевшись. – Несомненно, ей приходилось делать поправки на иную организацию моего мышления. Но, тем не менее, она всегда искренне выражала сочувствие или недовольство и ждала, как мне кажется, от меня того же. – То есть, ты хочешь сказать, что она все эти годы пыталась тебя расшевелить? А в итоге... – В итоге все оказалось сложнее, чем мы предполагали. Мы расстались очень близкими друзьями. Спок замолчал. – Я все равно не понимаю.. – Кирк нахмурился и поднял на него глаза. Теперь он знал, как этот вулканец целуется. И это знание в его голове казалось таким..естественным. Словно находилось там всегда. – Она рассказывала мне, что именно ощущает. Беспокойство, радость, раздражение, умиротворение. Все было несколько гипертрофированным. Нет, исключительно гипертрофированным. Я понимал, что мне подобное недоступно. – Ты говоришь о ней, как Боунз о пациентах. Кирк тоже чувствовал себя не совсем уверенно, но его щитом были шутки. Спок это понимал, поэтому просто продолжил. – Однажды доктор Маккой вспоминал свой медовый месяц.. – Когда это он вспоминал медовый месяц? – встрял Джим, округляя глаза. – Это отношения к делу не имеет. Так вот, – он пресек попытку капитана задать новый вопрос. – Я пытался понять, насколько различаются чувства мужчин и женщин. Но, к моему удивлению, эмоции доктора были такими же сильными. – Как все это связано?.. – Когда вы потеряли сознание в обломках, я оказал вам первую медицинскую помощь, убедился, что новых сообщений с Энтерпрайза нам не поступало, а затем вдруг поймал себя на том, что периодически прислушиваюсь..к вашему дыханию. Я осознавал, что опасности нет, и все равно продолжал делать это. Затем вы очнулись. И это принесло мне невероятное облегчение. Я бы не придал этим фактам особого значения, потому что считал такие чувства по отношению к капитану логичными, но именно в тот момент в моей голове возникли слова из давнего разговора с послом Споком... Он говорил: «Вспомни, что ты почувствовал, когда потерял его». Спок замолчал на минуту. За это время Джим успел вернуться сначала к своей смерти в камере, пропитанной радиацией, а потом и вовсе к их первой со Споком встрече. Заинтересованность. Острая необходимость заслужить его уважение. Заполучить его себе в каком бы то ни было качестве. В словосочетании «мой старший помощник» ключевым всегда было – «мой». А он-то думал, все притупилось. Думал, что ошибался. – Ты когда-нибудь задумывался, что значит быть Джимом Кирком? Серьезно? Он серьезно сейчас? – Учитывая статистические показатели всех Вселенных, о которых я слышал, и о которых, я не сомневаюсь, мы еще услышим, быть Джимом Кирком, значит быть капитаном Энтерпрайза. Ты придешь к этому, даже если шансы будут равны нулю. Ты будешь таким капитаном, какого требует мир, в котором ты родился. Это твое место, Джим. – Не думай, что это очень весело, ничего подобного, – Кирк попытался притвориться, что он не почувствовал ни капли гордости. – Вынужден тебе не поверить. Джим прекрасно знал, что увидит сейчас в глазах Спока дерзость и вызов, отрицавшие, казалось, саму суть обладателя этих глаз. Хорошо, половину сути. – Значит, твое место рядом со мной? – вызов был принят. Раз все карты раскрыты, время переходить к шахматам. – Полагаю, что так. Если бы посол задержался в этом мире еще не на долго, Спок бы спросил у него, желал ли он когда-нибудь своего капитана. Не станет ли это оскорблением памяти об их светлой крепчайшей дружбе, о столь невероятной связи двух живых существ. Спрашивать было не у кого. Но то, как Кирк произносит теперь его имя, кажется таким...естественным. Все-таки если он продолжит говорить так мягко, все всё поймут. И очень скоро. На самом деле посол Спок бы ответил: – Нет предела совершенству. А потом добавил бы: – Всегда есть шанс стать еще ближе, даже если тебе кажется, что ближе некуда. Я это точно знаю. Практически слышу его голос в своей голове. Он так любил говорить загадками. Этот знающий больше, чем говорит.. я.