Моя личная горничная

— Поиграем? — переспросил Частокол, не сводя взгляда со своего господина, что не спеша стал расстегивать пуговицы на рубашке. — Если будешь послушным мальчиком, я не причиню тебе боль, — он ехидно улыбается, убирая руку с груди горничного, закатав рукава до локтей. Парень рвано выдыхает, медленно опуская взгляд на полуобнаженное тело, такое крепкое, спортивное, желанное. Мог ли он когда-нибудь подумать, что предмет его воздыхания будет сидеть на нем в таком виде? Каким бы садистом он не был, как бы сейчас не смеялся над любовью Частокола, но от одного взгляда на этого шикарного мужчину все казалось таким незначительным, и желание росло с каждым разом, желание, чтобы этот человек взял его прямо сейчас. Грубо, без лишней ласки, был полностью его. Чтобы именно этот мужчина обладал телом Частокола, и впустил в свой мир разврата. — Посмотри на себя. Тебе самому не мерзко? — Звездоцап, еле касаясь, проводит пальцами от груди до низа живота, замечая, как тело активно отзывается на эти прикосновения, и уже полностью садится, чувствуя, как в него что-то уперлось, а на щеках парня выступил заметный румянец, и он отвел взгляд. Мужчина обреченно вздохнул, возвращаясь обратно в свое положение. — А Вам? Вам не противно делать это и одновременно воротить нос? — хрипло проговаривает горничный, сжимая пальцами одеяло, слегка выгибаясь. Если и браться за шанс, то полностью, как бы стыдно потом не было. — Все богатые папочки что-то скрывают, — проговаривает он, вдаваясь в легкое размышление. И как таких скромных парней тянет на таких взрослых мужчин с садистскими наклонностями? Они готовы терпеть все, только бы предмет их обожания обращал на них свое внимание, и, возможно, делал с ними что-то большее. — Мне приходилось трахать и помладше парней, и поверь, стонали они, как последние шлюхи. Девушкам есть чему поучиться. Но если бы об этом кто-то узнал, как думаешь, как бы это отразилось на моей репутации? — господин мягко обхватывает шею Частокола, упираясь другой рукой в кровать, наклонившись. Парень в ответ молчит, заерзав под ним, не заметно перемещая руку на живот, плавно опуская вниз, сладко вдохнув. И даже это движение не ушло от глаз Звездоцапа, что перехватывает его руки, зажимая над головой, и крепко держа одной за запястья. Он дотрагивается до живота парня, сделав небольшой круг, и тремя пальцами плавно стал опускать еще ниже. — Кх… господин… — Частокол уже более активно заерзал под ним, судорожно вдохнув воздух. Лишь одни прикосновения вызывают такую бурную реакцию, а Звездоцап даже не серьезен, лишь дразнит. — Я только коснулся тебя, а в ответ такая реакция. Страшно представить, что будет, если я больше углублюсь в это дело, — сладкий шепот мужчины опалил ухо горничного, сводя уже не только низ живота, где дразнящими движениями находилась рука хозяина, но и сдавливала грудь, опаляя горло, словно оно было окутано кольцом огня, заставляющее часто и тихо дышать, чувствуя неприятный осадок и желание вдохнуть прохладный воздух. Звездоцап же что-то тихо нашептывал ему на ухо, настолько сладостно и мягко, что желание охватывало разум, желая, чтобы эта пытка никогда не прекращалась; крепко держал руки парня, чьи движения под ним все чаще ослабевали и менялись легким выгибанием в спине, поворотом головы в сторону, и хриплым дыханием. — Моя развратная горничная, ты такой похотливый. — Господин, не дразните… — жалобно захныкал Частокол, не имея возможности выбраться или как-то заставить Звездоцапа действовать более настойчивее, чтобы избавиться от этого болезненно-приятного чувства внизу. — Ты на грани… — подметил мужчина, словно констатировал видимый факт, чувствуя, как тело под ним стало резче отвечать на ласки, активнее зашевелив нижней частью, как дыхание сошло на жаркий хрип, и плавно переместил руку на бедро парня, слегка обхватив, и погладил по ягодице, проведя чуть к себе и цепляя пальцами чулки, которые носил Частокол. Такой уже послушный. Частокол же максимально выгибается, чувствуя боль в руках, и тихое, спокойное дыхание Звездоцапа, что опаляло ухо и заставляло покрываться мелкой дрожью еще больше. Он готов был достигнуть точки наслаждения, но дверь в их комнату резко открывается. Мужчина в миг отпрянул от горничного, глянув на того, кто посмел не только помешать его «игре», но и нарушить запрет о заходе сюда. Частокол же испуганно вдохнул, глядя на то, как эмоции на лице господина моментально сменяют одна за другой, и он не мог уже более сосредоточено смотреть на него, чтобы отвлечься. Звездоцап же в конечном итоге хмурит брови, сидя в полуобороте, и глядя на горничную, что смотрела то на него, то на того, кто лежал под ним. — П-простите! — выкрикнула она и метнулась прочь из комнаты. Частокол не успел даже сообразить, что произошло, как господин моментально сорвался с места, выбегая следом. Парень не спеша садится на кровать, делая глубокий вдох, и с огромными, от изумления, глазами смотрит куда-то прямо. Она их видела. Она. Их. Видела. Эти мысли не давали покоя, и он запустил пальцы в собственные волосы, заслышав звуки сопротивления. Медленно переведя взгляд, парень замечает, как Звездоцап держит одной рукой эту самую горничную за талию, а второй закрывает ей рот, через силу и упреки занося обратно в комнату, закрывая дверь. Это, мягко говоря, удивило Частокола, ведь мужчина так быстро нагнал убежавшую свидетельницу. — Да как Вы смеете так грубо обращаться со мной! — закричала девушка, поправляя низ платья. — Я — твой хозяин, — напомнил ей Звездоцап, и Частокол поежился от этого ледяного тона, с осуждение глядя на девушку. «Он не твой хозяин, стерва…» — Это не дает Вам право на такое обращение! Дергайте так эту шлюху, с которой вы обжимались. Парень даже приоткрыл рот от удивления и наглости, которой обладала эта особа. А вот Звездоцап долго не церемонился: в мгновение ока ударяет горничную по лицу, отчего она даже упала на пол, в страхе переводя на него взгляд, и даже не думая убирать волосы с лица. Мужчина не спеша присаживается рядом с ней, грубо схватив за подбородок, и заставляя посмотреть на себя. — Я задам вопрос один лишь раз: что ты видела? — он пристально смотрит на горничную, уже обхватывая ее за щеки. Она сразу все понимает. — Н-ничего, — в голосе слышны нотки страха, и девушка прикасается пальцами к руке господина. — Больно. — Хорошая девочка, — он отпихивает ее от себя, словно какой-то ненужный мусор, и встает. — Вечером тебя здесь не будет. Свободна. Она кивает, прытко выбегая из комнаты, а сам Частокол не спеша переводит взгляд на хозяина. Он только что ударил девушку. Ударил по лицу. Парень невольно поежился, понимая, что его господин не так прост, как ему могло показаться на первый взгляд. Значит, он обходится так грубо не только с ним, но и с ними. Страшно представить, что переживают его пассии ночью, если он даже сейчас не пощадил эту горничную. — Взгляд попроще сделай, — рыкнул недовольно Звездоцап, застегнув обратно рубашку. Кажется, он был сильно раздражен, что кто-то посмел им помешать, по крайне мере так хотелось думать Частоколу. — Сюда иди. Парень кивает, поднимаясь с кровати и подходя к мужчине, что присел на корточки, заставляя горничного встать, как надо, и поднял платье. Повернув Частокола к себе, он застегнул замок, поправляя одежду, чтобы она выглядела должным образом, и развернул к себе, вновь садясь и приподнимая его платье, чтобы поправить чулки. — Свободен. Горничный повторно кивает, в спешке покидая комнату, и напоследок кидает озадаченный взгляд в сторону Звездоцапа, закрыв дверь. Прижавшись к ней спиной, он тяжело выдыхает. Если бы та горничная не помешала им, как далеко бы зашел его господин? Фактически не прикасаясь, он почти довел Частокола до сладкой точки наслаждения, пока им не помешали. И этот факт не мог не расстраивать. «Стоило тогда повернуть замок…» — Все правильно думаешь, — голос Остролапа доводит чуть ли не до инфаркта, заставляя Частокола судорожно вдохнуть, приложив руку к груди. — Но в этом есть и свой плюс: на одну конкурентку меньше. — Ты преследуешь меня, черт возьми? — парень переводит на него взгляд, сделав еще один вдох. — Можно и так сказать, — он многозначительно улыбнулся, проходя мимо горничного. — Ваши отношения начинают обретать новые обороты. Ты и правда доказал мне, что способен на что-то большее. Идем со мной. Частокол не спеша следует за мужчиной, пытаясь угомонить быстро бьющееся сердце. Такими резкими появлениями Остролап его и правда доведет до сердечного приступа в таком раннем возрасте. Вместе они спускаются на первый этаж и Частокол только сейчас замечает, что день моментально превратилось в вечер. Закатные лучи солнца попадали в эти огромные окна, отдаваясь красным оттенком, заставляя сразу же вспоминать недавние события и ту комнату. Через пару минут к ним подходит Яролика, а с другой стороны собрались горничные. На самой лестнице показался Звездоцап, что уже был прилично одет, и спустился вниз. Всё-таки Частокола так поражала мгновенность господина. Вот он только говорит, что уволил её, и вот уже оповещает всех об этом. — Думаю, вы все в праве знать, что сегодня нас покидает одна из наших горничных, — он осматривает всех собравшихся, и Частокол замечает, как та самая девушка подходит к господину. — Впредь для вас это будет уроком, что я вполне серьезно говорил насчет нарушаемых правил. Горничные моментально начали перешептываться между собой, а та девушка в некой спешке покинула дом, обреченно вздохнув. Парень проводил ее взглядом, но на этом собрание не закончилось. — Но это еще не все, — Звездоцап махнул рукой, и сзади него вышел парень, вводя всех в большое удивление своей внешностью: белоснежная кожа, губы, даже ресницы, могли сразу отнести его к ряду альбиносов, и безупречные голубые глаза, и эта невинная и чистая улыбка. Кажется, его это все забавляло. Частокол заслышал, как рядом с ним стоящая Яролика подавилась воздухом, тихо вдохнув, не в силах отвести взгляд от этого новенького. Мужчина же смотрит в сторону девушки. — Я услышал твою просьбу, Яролика, и нашел тебе помощника. Его зовут Белохвост, отныне он официально является новым поваром этого дома. Теперь, я надеюсь, время для приготовления еды не будет занимать все твое время. — Благодарю, Звездоцап, — медленно кивнула она, проводя рукой по своим волосам, и смущенно потупила взгляд, когда Белохвост посмотрел на нее, чтобы узнать, о ком говорил его хозяин. — Можете приступать к работе, — мужчина поманил Остролапа за собой, скрываясь на втором этаже. — Идем… Я-я покажу тебе кухню, — проговорила Яролика, наконец-то, отведя от него взгляд и понимая, что он первый из всех здесь когда-то прибывающих, кто не посмотрел на нее с каким-то странным ужасом или удивлением. Кажется, словно его совсем не волновала ее травма на лице, и парень проследовал за ней. Частокол же поднялся вверх по лестнице, вспоминая, что не закончил работу с цветами, и пошёл на поиски ножниц.