Уральские сказы

Кто-то выковыривает из булочки изюм, потому что ненавидит его, кто-то — потому что наоборот, любит и съедает сначала "самое вкусное". Другие же просто наслаждаются всем и сразу. К чему эти гастрономические рассуждения? Да к тому, что коллектив "Уральских пельменей" чем-то напоминал эту самую булочку. И изюмом, а точнее, изюминками в нём были Андрей и Слава. В этой парочке таилось что-то особенное, чего не хватало остальным участникам команды, и зрители это чувствовали. Наверное, поэтому концерт "Ваши пельмени", с которым ребята выехали на гастроли ещё прошлой осенью, на время оставив коллег по основному шоу, в очередной раз собрал полный зал. Для поклонников талантливого дуэта возможность посмотреть на его лучшие номера, не отвлекаясь на прочих "пельменей" стала долгожданным событием: вот оно, самое вкусное, вот где все изюминки — а тестом можно полакомиться отдельно, на другом концерте. Слава вышел на сцену и обратился к зрителям: — Я хочу познакомить вас со своей женой Надеждой. Она специально приехала на наш концерт и сейчас очень волнуется. Наденька, выходи, не стесняйся, — ласково уговаривал Мясников. Наверное, ни одна Мисс Вселенная не вызывала таких оваций со стороны публики, какие спровоцировала появившаяся на сцене "Наденька". Это был Андрей, в женском парике и прямом платье, поверх которого была натянута полосатая кофточка. Всё это, несмотря на нелепость, создавало облик вполне симпатичной дамы. Едва Слава успел раскрыть рот, чтобы начать с "женой" заученный диалог, как вдруг на весь зрительный зал прогремел басистый крик, от которого на лбах обоих выступил пот, а щёки порозовели: — Горько! Улыбки на мгновение уступили место испуганным и растерянным минам, однако в ту же секунду вернулись на место, став ещё шире. Можно было сделать вид, что они не заметили необычную просьбу и поскорее продолжить номер, однако стоящим на сцене людям в тот момент казалось, что её бы отчётливо услышали даже прохожие с улицы. Пока мужчины поражённо смотрели то в партер, то друг на друга, радостное "Горько!" распространилось по залу подобно опасному вирусу и доносилось уже отовсюду, "заразив" зрителей. Они словно не верили сценической игре в супругов и загорелись желанием подтвердить "отношения" кумиров здесь и сейчас. — Дорогой! — усмехнулся Андрей, медленно, но уверенно подходя к Славе. Вот он, любимый человек, вот он, момент, когда этот человек подойдёт и поцелует, но того, что это произойдёт здесь, на сцене, на публике, Мясников никак не ожидал. От чувства, что сейчас его самая сокровенная мечта сбудется одновременно вместе с самым страшным кошмаром, молодой человек отстранился, смущённо прикрывая лицо рукой. — Я не хо… Я не хочу! — в звонкий смех Славы закрались нотки отчаяния. "Такое раз в жизни бывает!" — часто говорят или мысленно произносят люди перед самыми необдуманными и спонтанными, но в то же время вожделенными поступками, которые так хочется совершить, что о возможных последствиях совсем нет желания думать. — Такое раз в жизни бывает! — "подбодрил" друга Андрей и, будто боясь, что Слава отвернётся или, чего доброго, сбежит, быстро и крепко обхватил руками лицо зажмурившегося Мясникова, слегка наклонив его к себе. Рука, которой Слава пытался отгородиться от Андрея, беспомощно повисла в воздухе. "Чмок-чмок-чмок…", — резонировали два микрофона под бурные аплодисменты. Правая щека, левая щека, лоб, нос… Можно было подумать, что Рожков хотел ответить на каждое "горько" отдельным поцелуем. Слава чувствовал лёгкие прикосновения губ, покалывание небритого лица и обжигающее тепло от рук Андрея. Ну всё, достаточно. В конце концов, они здесь не одни и не самое лучшее время проявлять в такой обстановке излишние чувства. Как только Андрей опустил руки, Слава начал судорожно приглаживать растрепавшуюся чёлку. Своим поведением он напоминал кота, который вырвался из цепких рук тискающей его хозяйки и теперь старательно умывался, чтобы поскорее привести себя в порядок. — У тебя лоб влажный! — рассмеялся Рожков, — ты взволнован? — Конечно, Надюша, я ведь с тобой с момента нашей свадьбы не целовался – как ты бриться перестала, так и всё, не привык я ещё к твоей щетине, — Слава дал себе слово как можно дольше не выходить из образа, однако Андрей ответил ему такой тирадой, что слово пришлось взять обратно. — А кто мне бритву купит — ты же все деньги проматываешь, только песенки свои бесконечные поёшь, никакой от тебя пользы, муженёк ты мой ненаглядный! Жену поцеловать и то не можешь, всё самой делать приходится! — Давай пропустим этот момент, — выдавил из себя Мясников срывающимся от смеха голосом. Было видно, что импровизировать он больше не в силах. Андрей снисходительно согласился. Ему нравилось по-доброму издеваться над Славой, при случае доводя того до смеховой истерики, начинающейся улыбкой, тихими всхлипами и лёгкими вздрагиваниями и переходящей в заливистый хохот. Мясников всегда был очень смешлив, и за годы выступлений так и не научился подавлять это обычно несвойственное артистам качество. Он изо всех сил старался сохранять самообладание, но в большинстве случаев попытки заканчивались одинаково и на концертах превращались в превосходные ляпы. Вот и теперь Слава "раскололся" первым, а Андрей, наблюдая за другом, терпеливо улыбался. Сейчас ребята берут себя в руки и как ни в чём не бывало продолжают весёлый концерт. А за кулисами, где некого стесняться, они ещё раз смеются над собой и над шутниками зрителями, встречаются взглядами и, поняв друг друга без слов, дарят друг другу долгожданный поцелуй в губы. И Слава заботливо шепчет, глядя Андрею прямо в глаза: "Я завтра же подарю тебе бритву".