***
— Имли! — воскликнул Фили, бросившийся к упавшей девушке. — Эй, ты меня слышишь? Да что же с тобой творится! — Она… Будто убить меня хотела, — едва слышно пробормотал Бильбо, всё ещё странно поглядывая на неё. — Как давно она ведёт себя так? — спросил Гэндальф, нависнув над потерявшей сознание Имли. Фили поколебался, прежде чем отвечать магу. Всё-таки, так вести себя Имли стала после их пребывания в Ривенделле, и кто знает, что сделает старик. Не выдержав его требовательного и строго взгляда, гном сдался и ответил: — Я стал замечать это после того, как мы ушли из Ривенделла. Не сразу… Она говорила мне, что у неё болит голова. Гэндальф ничего не ответил. Внимательно оглядывая выросшую у гномов девчонку, он думал, и мысли его были не самыми хорошими. Он наблюдает за Имли с первого дня, как она появилась в отряде. И он сразу почувствовал неладное. Его догадки подтвердили и Владыка Элронд, и Леди Галадриэль, но первый, как и сам Гэндальф, не понимал причин своего предчувствия, а Владычица, если даже и знала что-то, посчитала нужным оставить это в тайне. Опустив взгляд на шею девушке, маг вдруг заметил кулон с необычным камнем. Он точно знал, кто дал Имли это украшение, знал, на что оно способно, но лишь не понимал, почему Галадриэль не объяснила девчонке, как пользоваться им. Взяв кулон в ладонь, Гэндальф прошептал нужные слова и отпустил его. Скрывшись между складками перепачканной рубашки Имли, камень, который был в груди птицы, засветился нежным белым светом, и тут же погас. Теперь оставалось ждать. — Что это было? — послышался раздражённый голос Торина. Он уставился на мага требовательным взглядом, что всегда лишало Гэндальфа невозмутимости. — Это была магия, которая должна помочь твоей названной племяннице! — не с меньшим раздражением ответил он и хотел было добавить ещё несколько слов, но раздавшийся вой заставил его замолчать. — Ну вот, из огня… — уставшим и встревоженным голосом произнёс Торин. — Да сразу в полымя! — закончил за него старик. — Бежим! Кто-нибудь, возьмите её, она скоро очнётся, — приказал он, указывая на лежащую на земле Имли. Не раздумывая, Фили подхватил девушку и, бросив на неё быстрый, полный нежности и тревоги взгляд, побежал вслед за младшим братом. Он проклинал всё на свете за сегодняшний «прекрасный» день, который подарила им судьба. Ноги уже отказывались передвигаться, дышать было тяжело, но выбора никто не давал, и гномам приходилось спасать свои жизни бегством. В немалой доле Фили был зол и на Имли за то, что она влезла в этот поход и подвергла себя стольким опасностям. Однако тревога за сестру была намного сильнее, поэтому каждый раз, чувствуя, что его возлюбленную преследует угроза, он опрометчиво бросался спать её. Возлюбленная… Да, это звучит довольно странно по отношению к сестре, пусть даже и неродной. Ни для Фили, ни для кого-либо другого из их небольшой семьи кровное родство не было важно, поскольку они любили Имли. Пока она была маленькой, Фили всегда старался быть ей лучшим старшим братом и обожал сестрёнку всем сердцем. Но что-то изменилось, когда она повзрослела. Фили проклинал себя за те чувства к ней, которые вдруг пришли на смену братской любви. Первое время ему было дико в своих мыслях называть её «возлюбленной», но, чтобы он ни пытался сделать, изменить это уже был не в силах. Осознав то положение, в которое угодил, он принял решение, что для Имли навсегда останется лишь крепко любящим её братом. Негоже желать и любить сестру, пусть даже она тебе не сестра по крови. Но ревность решила за гнома. Дома мало кто посторонний общался с Имли, в основном из-за трудностей в отсутствие её голоса. Многие гномы и гномки, старые и молодые, предпочитали просто здороваться с ней. Настоящими друзьями для немой девочки всегда была её семья и Двалин с Балином. Однако Бильбо смог заинтересовать её своей компанией, а то, как свободно она общалась с тем эльфом из Ривенделла, и вовсе не укладывалось в голове у Фили. Сам того не замечая, он начал ревновать, и чувство это оказалось настолько сильным, что принц едва его сдерживал. Когда в тот вечер он вернулся к костру и не увидел Имли, то, не раздумывая, бросился её искать. У него было плохое предчувствие, и оно не оказалось ложным. Когда он увидел, как она висит над пропастью, едва держась за камни ослабшими руками, его сердце чуть не разорвалось от тревоги. Это и стало последней каплей, дальше Фили не смог скрывать своих чувств. Поведясь у них на поводу, он совершил то, о чём тут же пожалел. Гном готов был провалиться сквозь землю и от стыда перед девушкой, и от досады, что он потерял её доверие своим поступком. Но её слова дали ему надежду. Теперь не будет так, как раньше, и хотя он понимал, что это сложно, но хотел, чтобы она разделяла его чувства. Многие станут осуждать, многие не поймут такой любви, даже их семья может этого не принять, но Фили всё же надеялся на хорошее. Особенно сейчас, когда их жизни в любой момент могли прекратиться. В этот раз убежать гномам не удалось. Они выбежали к обрыву, на краю которого росли высокие сосны. Идти в другую сторону времени не было, и им не осталось ничего кроме как взобраться повыше на деревья. — А как мне быть?! — возмутился Фили, прижимая к себе всё ещё не пришедшую в себя Имли и наблюдая, как приближаются варги. — Попробуй привести её в чувства! — послышался совет мага откуда-то сверху. Чертыхаясь на Гэндальфа и его ничем не помогающие магические штучки, Фили попробовал потрясти девушку, призывая её открыть глаза. Но на самом деле этого и не требовалось, потому что именно в этот момент, когда ей вновь угрожала опасность, и сработала магия из кулона Имли.***
Мои мучения не прекратились даже после того, как я потеряла сознания. Теперь мне даже казалось, что так они стали ещё более невыносимей, чем обычно. Вдруг, всего лишь на пару мгновений, тьму разогнал ослепительный белый свет. После него мне стало так хорошо, исчезли все тяготы, плохие мысли, и уж тем более моя боль. Этот свет исчез, но чувство легкости, которое он подарил, осталось. И я бы предпочла ничего не менять и побыть в этом спокойствие ещё хоть немного. Но понемногу до моего слуха стали доходить странные звуки, а затем я резко распахнула глаза и непонимающе уставилась на Фили. — Лезь на дерево, живо! — приказал он мне, ничего не объясняя. Растерявшись, я стала карабкаться по веткам, правда выходило у меня это довольно плохо. Стоило очнуться, как к телу тут же вернулась его дикая усталость. Одно радовало, что хотя бы головной боли пока нет. Услышав вой и рычание варгов, я ускорилась. Расположившись на ветке сосны, находившейся на середине ствола, я посмотрела вниз и застыла от ужаса. Этих тварей было слишком много. Фили едва успел забраться на дерево, и теперь сидел чуть ниже меня. — Азог… Не может быть! — услышала я голос дяди и, не доверяя своему слуху, посмотрела на него. Я немало слышала про этого бледного орка, но ведь он мертв! Однако, проследив за взглядом Торина, я поняла, что не ослышалась. Азог что-то говорил на своём непонятном и неприятном мне языке, после чего варги бросились к нам. Они стали подпрыгивать, почти доставая до нижних веток, поэтому всем пришлось потесниться, чтобы сидящие там гномы смогли забраться повыше. Но варги не расстроились этому, начиная живо подкапывать деревья. И всё бы ничего, но вскоре сосны стали заваливаться от тяжести виснувших на них зверюг. Первой вышла из игры наша сосна. Наверно, я бы никогда в жизни не перепрыгнула с падающего дерева на другое, если бы мне не было так страшно. Оказавшись на стоящей у самого обрыва сосне, нам больше некуда было деться. Но не зря мы были с магом, который придумал выход и в этот раз. Он стал поджигать шишки, передавая их гномам, которые уже пускали ими в варгов. Мне это дело не доверили, но я даже рада, поскольку я бы либо промахивалась, либо и вовсе упала с ветки. Из-за горящих шишек вышел нешуточный пожар, который разогнал варгов. Гномы даже успели обрадоваться, но потом дерево пошатнулось, из-за чего я не удержалась на нём и свалилась на землю. Уж не знаю, как мне так повезло, что я ничего не сломала и не упала с обрыва. Придя в себя после жесткого приземления, я посмотрела на перепуганных гномов. Некоторые из них чуть не свалились в пропасть с повисшего дерева. Я заметила Фили, который обратно вскарабкался на ветку и стал отыскивать кого-то глазами. Его взгляд наткнулся на меня и тут же наполнился ужасом. Выкрикнув моё имя, он попытался встать на ствол, но чуть не упал вниз. Оторвав от него взгляд и посмотрев себе за спину, куда с таким ужасом смотрели все остальные гномы, я наткнулась на бледного орка, что стоял в нескольких шагах от меня. Окаменев от ужаса, я даже не подумала убежать от него или взяться за меч, чтобы защищаться, а лишь наблюдала за ним, едва сдерживая дрожь во всем теле. Азог скатился и говорил что-то на своём языке. Протянув свой крюк вместо левой руки к моему лицу, он резко дёрнул им и порвал рубашку на моём левом плече, оставив там лёгкую царапину. Уж не знаю, что его так обрадовало в моём шраме, но он даже выдал подобие улыбки. Я же начала понемногу отползать от него, не оглядываясь назад. Неожиданно на орка напал Торин, но Азог легко отбил его яростный удар. Я же вскочила на ноги и растерянно посмотрела на остальных гномов. Бледный орк отдал приказ своим прихвостням, и те бросились ко мне! Запаниковав, я стала судорожно искать, чем защититься, и потянулась к мечу, висящему на поясе, но не нашла его там. — Имли! — послышался крик Двалина. Обернувшись, я едва успела поймать брошенный мне меч, который, как оказалось, был моим. Отбросив в сторону ножны, я покрепче ухватилась за рукоять и приготовилась отбиваться от первого достигшего меня орка. В конце концов, поры бы мне перестать робеть перед каждой опасностью, раз я ввязалась в этот поход. Первый удар был отведён, и пусть выглядело это не так изящно, как у Торина или братьев, но я всё-таки не пострадала, правда и орк тоже остался в порядке. Однако долго играть с ним у меня времени не было, так как приближались другие Взмахнув мечом и рассекая им лицо орка, я сжала дрожащие руки и посмотрела на трёх тварей, стоящих в нескольких шагах от меня. И только я приготовилась защищаться, как передо мной возник старший брат, легко отражая направленные на меня удары. — Прошу, не влезай в битву! — крикнул гном, не отвлекаясь от врагов. — Держись за моей спиной! Я бы хотела возмутиться, но понимала, что сама сейчас защититься не в силах, как бы хорошо не тренировалась с Двалином. Однако стоять в стороне мне не пришлось, поскольку в бой вновь вернулись варги. И почему-то глаз на меня положил именно огромный белый варг, который таскал на своей спине Азога. Он пытался не убить меня, а оттеснить от остальных гномов, и у него это прекрасно получалось. И все мои попытки защититься были тщетны, варг легко уворачивался от моего меча, а вскоре и вовсе сумел выбить его у меня из рук. Несколько других уродливых подобий волков стояли неподалёку и скалились, но не намеривались мешать своему вожаку. Неожиданно над нами пролетел огромный орёл. Но даже это было не так странно, как-то, что следующая громадная птица подхватила одного из варгов и скинула в пропасть. Вожак отстал от меня, задрав морду кверху и пригибаясь к земле. Другие орлы отправили в полёт ещё нескольких варгов, и почему-то перешли к гномам. Но не стали скидывать наш отряд в пропасть, как мне сначала показалось, а спасали. Резкий толчок в грудь выбил у меня весь воздух. Я ударилась спиной и головой о какие-то камни, и белый варг придавил меня своим нехилым весом. Он не принимал даже попытки откусить мне голову или какую-нибудь другую часть тела. И не подумайте, что меня это огорчало, просто он будто играется со мной, и это странно. — Имли! — послышался истошный крик Кили. Я попыталась дернуться и освободиться, но варг клацнул зубами в опасной близости от моего лица, и я чуть не задохнулась от вони из его пасти. Но меня не оставили на растерзание этой твари. Орёл, пару раз хлопнул своими крыльями и спугнул варга. Подхватив меня с земли и сжав в своей когтистой лапе, он взлетел в небо. Наверно, будь у меня голос, я бы, несмотря на свою усталость, громко визжала, и не скажу точно, почему бы я это делала. Оттого ли, что меня переполняет восхищение, или оттого, что мне страшно. И я вроде не боюсь высоты, но та, на которой мы летели, впечатлит даже самого отважного. Аккуратно спустив меня на землю, орёл улетел, и я не успела поблагодарить его. Оглядывая гномов и заметив лежащего без сознания Торина, я бросилась к нему. Вскоре подоспел и Гэндальф. Растолкав меня и хоббита, он провёл над телом Торина рукой и пробубнил какие-то слова. Я только успела увидеть, как дядя открыл глаза, а потом меня схватили и поставили на ноги. От такой неожиданности я чуть не упала, но Фили так крепко вцепился в мои плечи, что заставил зашипеть от боли, которой тут же отозвался шрам на прикосновение к нему. — Ты цела? О, Махал! Имли, зачем ты пошла с нами?! Тебя ведь сегодня могли убить! Да не только сегодня, в любой другой день, — начал сокрушаться он. Его глаза блестели от злости. И это… обидело меня. Фили уже собирался продолжить выговаривать мне всё, что думает, как его остановили слова Торина, которые тот говорил Бильбо. — Куда ты полез? Ты ведь мог погибнуть! Я говорил, что ты будешь обузой, что ты не выживешь в походе, что тебе не место среди нас… С каждым произнесённым Торином словом Бильбо становился всё подавленнее, и я вместе с ним. Ведь если хоббиту дядя устроил такой выговор, то мне даже страшно представить, что ждёт меня. Стараясь быть незаметной, я отошла подальше от Фили, отвлеченного на главу нашего отряда, и попыталась спрятаться за спинами гномов, но разница в росте, хоть и незначительная, не давала мне этого сделать. — Я никогда так не ошибался в своей жизни! — закончил Торин, сжав несчастного и растерянного хоббита в своих объятьях. Я удивилась не меньше самого Бильбо. И посмела надеяться, что и меня так же обнимут, пусть перед этим и поругав. Но внутренний голос советовал мне на такое счастье не рассчитывать. Гномы радостно загалдели, благодаря Махала, что он в очередной раз сохранил им жизни и помог в бою. Я же слабо улыбалась, переживая о том, что вскоре придёт и моя очередь получать выговор. И про меня Торин вспомнил даже раньше, чем я ожидала. — Имли! — грозно выкрикнул он моё имя, отчего я вздрогнула. Всеобщее веселье поутихло. — Если ещё хоть когда-нибудь ты посмеешь ослушаться моего приказа, я выпорю тебя, как маленькую девчонку! Чем ты думала, когда уходила вслед за нами?! Теперь поняла, что этот поход — не развлечение, и он опасен?! Я стояла, опустив глаза и не решаясь лишний раз вздохнуть. У меня в душе смешались злость, обида, но кроме того вина перед Торином и братьями. Они были правы. Каждый раз, когда нужно защищать себя, я теряюсь, и это приходится делать кому-то другому. Ещё и это странная боль в голове. Почему она вдруг исчезла? Что со мной происходит?! Я накинулась на Бильбо, находясь в каком-то бреду! Подняв на Торина растерянный взгляд и едва сдерживая так и стремящиеся набежать на глаза слёзы, я кивнула. Я всё прекрасно понимаю. Но теперь уже вряд ли смогу вернуться домой, обратного пути нет. Мне едва удалось выдержать тяжёлый взгляд дяди. Мельком посмотрев на Бильбо, я увидела его сочувствие, и слабо улыбнулась ему, говоря этим, что всё в порядке. Обернувшись, хоббит заметил гору вдалеке. Это Одинокая гора. Она сразу же приковала к себе внимание гномов. Присев на камень подальше от остальных, я обхватила свои плечи руками и уставилась на траву под сапогами. Я дико устала и чувствовала себя подавленной. Торин и Фили злились на меня, и хотя я понимаю, что заслужила это, мне всё равно тяжело. Хорошо ещё, что Кили не высказывается по поводу моей безрассудности… Фили подсел ко мне, но я старательно делала вид, что не заметила его, хотя кожей чувствовала его пытливый и ждущий, пока я повернусь к нему, взгляд. И вообще, мне бы обидеться, да я не могу, вот и приходится лишь притворяться, что это так. Братец же старался проявить терпение, да и, как мне показалось, был уверен, что я сдамся первой. «Но ты ещё никогда так в своей жизни не ошибался, дорогой Фили» — почему-то пролетели в моей голове недавние слова Торина. — Имли, — позвал он меня спустя несколько минут, не выдержав. Бросив на него короткий взгляд, я снова отвернулась в противоположную сторону. — Имли! — вновь произнёс он моё имя, но в этот раз возмущённо. Это задело меня ещё больше, и я упрямо не желала смотреть в сторону гнома. — Ты обиделась, что ли? Всё-таки повернувшись к нему, я заглянула в его глаза, стараясь взглядом передать все свои чувства. Можно было и написать ему всё, что хотелось бы высказать, но, как выяснилось, я потеряла свой карандаш. И хорошо, что только его, потерять ещё и книжечку, в которой столько моих рисунков, было бы очень обидно. Фили, встретившись со мной глазами, изменился в лице. Если до этого он был возмущён, то теперь немного смутился. — Дядя разозлился на тебя и вспылил… — произнёс он, не глядя на меня. Пихнув его локтем в бок, я возмущённо посмотрела на него, заставив смутиться ещё и больше. — Ну да, и я тоже. Но пойми, мы сделали это не без причины! За эти несколько часов тебя могли убить сотню раз… — тихо произнёс Фили. Заглянув ему в глаза, я увидела в них тревогу, какую-то непонятную мне грусть и ещё что-то… что так же не смогла понять. — Поэтому мы и не выдержали. И не сможем выдержать, если с тобой что-то случится. «Так же, как и я не вынесу, если что-либо случится с вами» — подумала я, посмотрев на далёкую Одинокую гору. Гномы уже начали спускать со скалы, но мы всё продолжали с Фили сидеть на камне. Остальные же делали вид, будто не замечают нас. — Так, дорогуша, я тебе тут такие слова говорил, а тебе даже не найдётся, что ответить? — шутливо возмутившись и прищурив глаза, произнёс Фили. Я же развела руками. На удивление, гном сразу понял, что я имела в виду. — Ты книжку потеряла? — Отрицательно помотала головой. — Карандаш? — А вот теперь соглашаюсь. — Ничего, раздобудем тебе новый. Неожиданно он поцеловал меня в щёку, щекоча кожу своими усами и бородой, которые следовало привести в порядок. Поцелуй получился немного дольше, чем следовало, да и я сразу же покраснела. А когда вспомнила, что нас могли увидеть другие гномы, то готова была провалиться сквозь землю. Как мне казалось, все уже давно начали замечать между мной и Фили странные для брата и сестры отношения, а тут ещё и это. Устало, но всё же весело улыбнувшись своим мыслям, Фили встал и подал мне руку. Немного замешкавшись, я всё-таки приняла его помощь, не зная, куда деть свои пылающие щёки. — Пойдём, иначе нас потеряют. Или, что скорее всего, оставят нас без завтрака, — пожав плечами, сказал он. Только после его слов я почувствовала, насколько голодна. И потому прибавила шагу, буквально таща гнома за руку. Дайте мне поесть и отдохнуть, и, несмотря на все свои проблемы, я почувствую себя счастливой.