Пять месяцев спустя
— Повелитель вот-вот вернется! Шевелись, Хатун, его покои должны быть идеально убраны! — евнух махал руками в ярости, заметив, что рабыни почти ничего не сделали в личных покоях повелителя. — Госпожа, простите, я не заметил Вас, — он внезапно склонил голову, как и все остальные, находящиеся в покоях, когда увидел Фарью Султан. Она, безусловно, была красива - хрупкая, утонченная, с большими шоколадными глазами. Если посмотреть в них, можно увидеть все те преграды, что стояли на пути к ее благополучию и любви с Мурадом. Она почти никогда не улыбается, только когда ей вновь и вновь удается подставить Кесем в чем-то. Когда борьба между этими султаншами завязалась - непонятно. То ли когда Фарья родила близнецов и стала более властной, то ли когда Кесем бесконечно подстрекала невестку в чем-то. Валиде точно не нравилась законная жена своего сына, хоть она и видела в ней схожий нрав и властолюбие, ей все равно не удавалось никогда полюбить Фарью. — Что за медленные рабыни? — внезапно занервничала девушка. — Султан Мурад уже в городе, семья собирается его встречать, а они и половины дел не сделали? Кто их сюда привел? — Султанша, я не знаю! Не знаю! — мужчина начинал оправдываться. — Видит Аллах, как я их только не наказывал - они просто бессовестные! Я им говорю, что мне вот-вот голову из-за них оторвут, а они этого и хотят! Двери открылись, когда вдруг в покои вошла женщина - идеальная, аккуратная фигура в дорогом одеянии и высокой короне. На ее лице давно застыл холод, но не в глазах. Кесем Султан, как всегда, производила впечатление самой красивой женщины гарема, но когда люди видели ее дочерей, без сомнений, разделяли это звание еще и на них. Никому не удавалось быть изящнее сестер и матери султана. Фарья окинула шехзаде и султанш вместе с их валиде пристальным взглядом, будто осуждающим, даже не поклонившись им. Она давно перестала дружить с Атике, когда та стала супругой ее врага, как и перестала проявлять уважение к их семье. Она не стала слишком самовлюбленной, просто перестала считать, что должна прыгать перед ними на четвереньках, она ведь законная супруга падишаха, она мать его детей, она через столькое прошла в этом дворце. За это к ней перестала хорошо относиться и Атике - ее единственная подруга в городе. — Дорогу! Султан Мурад Хан Хазрет Лери! — эхом отдалось в каждом уголке этих огромных покоев, как вдруг все выстроились в линию, чтобы поприветствовать сына и брата, их гордость, завоевателя, что вернулся с победой. Величественный мужчина вошел в просторную комнату, гордо улыбаясь. Он любовался своей семьей, приветствуя каждого трепетным взглядом. И хоть с Валиде Султан в последнее время его отношения были не очень приятными, он немедленно поцеловал ее руку. — Лев мой, — в нежной улыбке расплылась всегда грубая и черствая Кесем Султан, — я рада, что ты вновь вернулся с победой. Да будет доволен тобой Аллах. — Аминь, Валиде, — кивнул Мурад, подходя к шехзаде Касыму. Тот поцеловал руку брата, как и следующий шехзаде - Ибрагим, гордо улыбаясь султану. — В следующий поход ты возьмешь нас, это точно! Нам скучно во дворце, мы тоже хотим воевать, — Ибрагим посмотрел на повелителя такими горящими глазами, с таким желанием стать частью каждого завоевания Османской империи. — Возьму, брат, обязательно, — пообещал Мурад, подходя к своим сестрам. — Атике, Элмас, лучики солнца мои. — Мы ждали Вас, повелитель, — нежным высоким голоском поприветствовала брата первая. — Каждый день молились за Вас. — Завтра у тебя свадьба, Элмас. Надеюсь, вы уже начали приготовления? — султан взглянул на сестру и на внезапно взволновавшуюся мать. — Останьтесь после приветствия, мы обсудим это. Элмас Султан почувствовала учащенное сердцебиение, понимая, что наконец дождалась заветного момента своего замужества, вот-вот она станет женой Кеманкеша Паши и сможет начать историю своей собственной семьи. Но внезапно занервничавшая валиде не давала ей покоя, будто ее матушка вот-вот начинает перебирать в голове причины перенесения свадьбы. В этот раз она не позволит перенести собственную свадьбу.***
— Что происходит, Валиде? — лицо Мурада внезапно из безмятежного приобрело злое выражение. — Что значит "не готовы к свадьбе"? Не Вы ли мне еще до похода говорили, что всё готово к женитьбе? Когда вдруг это всё могло внезапно исчезнуть?! Кесем твердо стояла на ногах и не смотрела на дочь, чувствуя бесконечно испепеляющий взгляд ее глаз. Ведь всё было готово, правда, что могло произойти за это время? Или Валиде Султан вновь не хочет выдавать дочь замуж, снова переносит торжество? — Нужно немного времени, сынок. Подожди пару недель и мы проведем свадьбу по лучшим традициям, — женщина стояла на своем, несмотря на то, что ее дочь не желает ждать. — Я даю Вам пять дней. Пять! Больше я переносить торжество не намерен. Это последняя точка, через пять дней Элмас станет супругой Кеманкеша Паши и это не обсуждается, — Мурад махнул рукой, показывая, что он договорил и его матери и сестре следует покинуть его покои.***
— Здесь что-то не так, Мерве, — дочитывая очередное послание жениха в небольшом свертке, девушка взглянула на служанку, — обязательно послушай, о чем сегодня Валиде будет разговаривать с Кеманкешем. Всё доложишь мне! Не подведи меня. — она умоляюще смотрела на темноволосую рабыню, как вдруг послышался стук в покои. — Войди. На пороге показалась очень знакомая фигура. Девушка приветливо улыбалась, входя в покои сестры своего мужа султана. Изъявив жестом желание оставить их наедине, она оставила их в комнате одних. Это означало, что следует серьезный разговор, и это становилось еще интереснее - о чем таком серьезном Фарья хочет поговорить с дочерью Кесем Султан? — Султанша, — Хасеки кивнула, — я смотрю, Вы несколько обеспокоены. Не свадьба ли с Кеманкешем Вас так взволновала? — Давай ближе к делу, Фарья, — девушка оборвала издевки. — Что-то срочное? Султанша приобрела серьезное выражение лица, посмотрев в глаза Элмас. Становилось еще интереснее. Явно девушка хотела о чем-то предупредить или даже рассказать, но слушать это дочь Кесем не собиралась, доверять этой женщине уж тем более. — Я заметила, что у тебя не очень хорошие отношения с Силахтаром Пашой, — Фарья начала ходить по комнате, — как и у меня. — К чему Вы клоните? — Хочу предложить взаимную помощь. Ты поможешь мне избавиться от него, а я помогу тебе в любом деле. Идет? Это вызывало усмешку. Русоволосая султанша тихо рассмеялась, показывая всю глупость этого предложения. Ее ненависть к Силахтару никогда не сблизит ее с врагом матери, даже если ей захочется от него избавиться. Ведь помощи она может попросить и у матери - более величественной персоны, нежели Фарья. — Фарья Султан, — наконец подняла глаза Элмас, — я – дочь Кесем Султан и я никогда не стану вам помогать, что бы вы мне не говорили. Хасеки звонко рассмеялась, прерывая длительную паузу после слов девушки. — А если я скажу, что мужчина, в которого ты влюблена, отдает предпочтение не только тебе, — Фарья подошла ближе, — но и твоей Валиде, Элмас? Что будет, когда узнает повелитель?