Подле этой госпожи и пионы блекнут

— Вы обижены на меня, султанша? — Кеманкеш Паша встал напротив девушки, внимательно рассматривая ее. Она будто волновалась, ее плечи еле заметно дрожали. Ей еще не удавалось видеться с Кеманкешем наедине, будто всегда рядом оказывался кто-то. Брат повелитель, Валиде, Хаджа Ага или Силахтар. И вот теперь они стоят в небольшой комнатушке одни, лицом к лицу и Элмас знает, что ее будущий муж понял, кто следил за ним. Им предстоит серьезный разговор, но стоит ли он того, чтобы так переживать? Что-то в груди трепетало, будто бабочка, бьющаяся о грудную клетку, не в силах вылететь наружу. Он подошел немного ближе и вопросительно взглянул на молчащую султаншу, не терпя уже подавить молчание. — Как я могу быть обижена на тебя? Просто мне не понравилось твое поведение, разве можно говорить такие вещи? И пусть через несколько дней я стану твоей супругой, я всё еще султанша, я госпожа и ты должен с почтением ко мне относиться. Светловолосая подошла к небольшому окошку в покоях Кеманкеша. Точеная фигура в длинном платье застыла перед лунным светом, еле-еле пробивающимся в темную комнатушку. Длинная юбка платья, шлейфом лежащая на полу, отсвечивала блестками и светила солнечными зайчиками. Украшения на шее, запястье, ушах, голове и пальцах - она с головы до ног блестела, будто луч луны, падающий на кристально чистое озеро. Именно такой ее видел Кеманкеш. Идеальной. Он не знал, что чувствует к ней и чувствует ли что-то, но точно знал, что не достоин ее. Невинной, такой чистой и искренней. — Да, я влюблена в тебя, — нарушила тишину госпожа, — настолько, что попросила служанку следить за тобой. Это унижение, не менее, больше такого не повторится. Резко подошла к выходу из покоев, думая о том, что сейчас нужно уйти, но не хочется. Поднимает руку, чтобы постучаться в дверь, как вдруг чья-то теплая, сильная ладонь перехватила ее, но гораздо нежнее, чем сегодня днем. Элмас Султан даже почувствовала разницу, как и Паша. Он чувствовал ладонью ее учащенный пульс и ему нравилось это - как юная девушка дрожит при общении с ним, смущается и как она влюблена в него. — Я не хочу отпускать Вас так быстро, султанша, — он устремил свой острый взор прямо в ее испуганные глаза. — Я не хотел обидеть, задеть или еще что-то. Вы можете следить за мной и днем, и ночью, но я уверяю Вас - я не делаю ничего нечистого за Вашей спиной. — Верю, — снова лжет. — Можешь продолжать постоянно видеться с моей Валиде и осыпать ее двусмысленными фразами, — вырывает свою руку из теплого капкана. — Но будь уверен, что я не позволю это делать после свадьбы. Доброй ночи, Кеманкеш.

***

Фарья сидела на диване, не двинувшись с места. Уже долгое время она ждет в своих покоях сестру своего мужа, чтобы поговорить с ней. Сегодня она должна была узнать - согласна ли султанша помочь ей или нет. Светлые волосы собраны в аккуратную прическу, подчеркнутую красной короной. Того же цвета камни на ее украшениях и платье, усыпанное блестками. Она стала красивой госпожой, гордой, непокорной. Но явно не такой сильной, как Кесем, за это себя и корит - султанша должна вызывать страх, а она лишь вызывает у рабов и рабынь этого дворца желание поклониться, ведь это правила. Наверное, поэтому она хочет отстранить своего врага - чтобы поднять свой авторитет за счет Силахтара. — Дорогу! Валиде Кесем Султан Хазрет Лери! — прокричал слуга в коридоре, как вдруг двери покоев Фарьи открылись и вошла Кесем Султан. Лицо у нее было, как всегда, холодное, нельзя было понять, для чего она пришла. Но у Фарьи и Кесем не могло быть других разговоров, кроме как ссор. Поэтому всем было приказано выйти, а взгляд Валиде султан тысячью кинжалами врезался в невестку. Фарья сразу догадалась в чем дело, сложила руки в замок и принялась внимательно слушать. — В свое время мне строили козни сотни таких, как ты, — спокойно начала Кесем. — Я не могла понять, почему они не боятся меня, ведь каждый раз, когда я побеждала, они невинно смотрели мне в глаза и умоляли простить их. Брови хасеки нахмурились, а в глазах застыл вопрос "к чему это?". Она наблюдала за тем, как Кесем Султан, будто статуя, замерла посреди покоев и наводила ужас началом своей речи. Как бы Фарья не убеждала себя, что в этом мире нет ничего, чего бы она боялась, она боится. Ей повезло, что за юбкой платья не видно, как трясутся ее коленки. Она будто ягненок, что строит из себя льва. — А сейчас ты будто просишься попасть в череду этих девушек, что пытались строить свои грязные дела на моем пути, — не отводила взгляд женщина. — Как же ты посмела безосновательно оклеветать будущего мужа моей дочери, чтобы убить мужа моей другой дочери? Что за глупый ход? Кто ты такая, чтобы говорить такую чушь обо мне и Кеманкеше и лишать счастья моих детей?! — Вы напуганы, султанша? — улыбнулась Фарья, внезапно доставая сверток бумаги из-за спины. — Я хотела показать это Вашей дочери, но Вам повезло, что вместо нее пришли Вы. Письмо Кеманкеша Паши, которое он написал Вам, когда объявили о его помолвке с одной из Ваших дочерей. Оно так и не дошло в Ваши руки, зато надежно попали в мои. Жаль, что Элмас Султан не увидела его и не поняла, за кого она собирается выходить замуж. Кесем выхватила письмо. Ловким движением рук женщина развернула его и принялась читать. Строка за строкой вызывали у султанши неутолимую жажду, желание разорвать Фарью, Кеманкеша и того, кто принес ей это письмо.

"Госпожа души моей, госпожа моего сердца и госпожа моих мыслей. Когда я узнал, что мне предстоит стать мужем Вашей дочери Элмас Султан, я подумал о том, что мы с Вами - заложники этого дворца, а я - заложник собственных чувств. Я сижу будто в клетке, потому что не могу взять вашу руку, что подобна стеблю розы и просто держать ее. Но если для Вашего блага, блага династии и блага Вашей дочери нужно, я буду служить Вам и сделаю для Вас всё. Надеюсь, мои громкие слова не заставят Вас отвернуться от меня и Вы позволите быть рядом с Вами хотя бы как Вашему верному слуге"

— Повелитель сильно расстроится, когда поймет, что ему придется казнить человека, которого долго считал преданным себе, — Фарья не переставала улыбаться, когда поняла, что поставила в тупик саму Кесем Султан. — Видимо, ты хочешь что-то потребовать взамен на молчание? — Верно, султанша, и Вы знаете, чего я хочу.